|
Выдержки из произведения
Ал. Панов
Школа сновидений
В ДВУХ КНИГАХ
С ПРИЛОЖЕНИЕМ
КНИГА ПЕРВАЯ
Эта книга писалась так же странно, как странна наша
жизнь, когда нам хватает мужества и любви взглянуть
на нее несуетным взглядом. И когда это происходит, мы
вздрагиваем от неведомого холодка вечной тайны,
которая всегда рядом с нами и в нас: мы не знаем
ничего о мире, так же как не знаем ничего о себе.
Словно бы вечер опять застал нас в дороге, а мы по-
прежнему очень далеко от дома. Но вопреки этому мы
продолжаем жить, и изредка нас сопровождает в этой
дороге чувство, что мы могли бы жить по-другому,
совсем по-другому.
Иногда мы сталкиваемся с людьми или книгами,
которые, наконец, волнуя нас, говорят именно об этом
— о жизни по-другому. Но это лишь на первый взгляд.
Потом мы узнаем: эти люди и книги называют то, что
нас волнует, каким-то там мистико-оккультно-
эзотерическим, и мы часто пускаемся во все тяжкие,
пытаясь освоить некие зубодробительные системы или
сладостно отдавая ответственность за свою судьбу
некоему хариз-матику или просто мессии. И в это время
мы забываем, что чувство, неслышно и пронзительно
звавшее нас, совсем не похоже было на груду
расписаний, предписаний, своды и талмуды якобы
тонких законов, которые всучивают нам и называют это
жизнью по-другому.
Нет-нет, некоторые из них даже по-своему красивы —
как бывает красив узор трешин на солончаке,
некоторые из них и на самом деле что-то объясняют, но
они — совсем не о том, что нас звало, не правда ли?
Может быть, эта книга не о снах. Может быть, эта книга
о том. Хотя бы изредка.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
СОН О СВОБОДЕ ИЛИ КАРТА КАРТ
В настоящее время доступные техники использования
снов, в основном, представлены либо выродившимися и
одичавшими фрагментами древнейших магических
практик, либо узкоспециализированными
интерпретационными школами постфрейдистского
толка.
К недостаткам первых следует отнести игнорирование
«совестного дегтя труда», необходимого наяву для того,
чтобы проснуться и действовать во сне как реальности
прежде всего Духа, а не арены достижения
эгоистических целей новыми путями. Другой
недостаток — фрагментарность этих знаний — также
чреват серьезными деформациями духовного пути
практикующих, так как в отсутствие цельного
абстрактного ядра системы отдельные практические
аспекты ее, избираемые для способа действовать в
сфере Неизвестного, порождают хаос и тупики. Все это
в большей степени объяснимо и тем, что энергетическая
направленность древних практик, вектор их внутренней
устремленности, чаше всего в той или иной мере, а
иногда полностью, противоречит модальности времени,
в котором мы живем. Именно поэтому многие древние
практики вообще, а не только сновидческие их аспекты,
зачастую не дают результатов сейчас или дают, но
совершенно непредвиденные. Структура момента
такова, что энергетическое положение нашей планеты
изменилось весьма существенно (если не в принципе,
то, во всяком случае, в своих качествах). Изменения эти
будут возрастать.
Вторая группа техник, являющих собой почти целиком
недостаток или временное недоразумение, заведомо
ограничила себя лишь аспектом интерпретации снов как
проявлений скрытых проблем « подсознания»,
понимаемого к тому же достаточно узко и низко. В
целом эти постфрейдистские школы невольно
представляют дела таким образом, что сны снятся как
бы лишь в том случае, если подсознание ущемлено.
Здесь игнорируется магическая реальность снов как
движения человеческого духа в иных мирах и
измерениях, а также реализационные аспекты
сновидений, то есть бессознательное или волевое воз-
действие сновидцев на повседневность.
Кроме того, никуда не исчезла и продолжает
здравствовать народная интерпретационная традиция,
которую отличает от двух предыдущих подчеркнутый
акцент на предсказательной стороне интерпретации.
Масса издающихся и переиздающихся сонников,
перегруженных устаревшими шаблонами и архети-
пическими трактовками, продолжает эти традиции.
Между тем, нарастающий обшесоциальный интерес к
сно-видческой жизни человека требует пересмотра и
синтеза всех актуальных и периферийных знаний
накопленных человечеством. Модальность настоящего
и настающего времени такова, что необходим не только
синтез этих знаний на ином качественном уровне, —
необходимо и рождение нового языка, адекватно
описывающего эти изменения реальной неизвестности.
Подобной попыткой и является наша книга.
ПРАВИЛА ИГРЫ И СНОВИДЕНИЯ
Понять — значит
упростить.
А.и Б.Стругацкие
Одна сновидяшая во сне попала, по ее словам, очень
высоко, и там золотоволосые, высокие и извечно
знакомые некто долго и ласково учили ее. Затем один
из них коснулся ее лба, сказал: «А теперь спи,» — и в
тот же миг она проснулась здесь, в своей постели на
девятом этаже.
«Ты мне никогда не снишься, дышу Тобой наяву.
Снятся все остальные, и это — дурные сны».
Мы спим, когда бодрствуем здесь, и просыпаемся в
краткие миги ясных снов.
Катастрофическое самоотождествление с материальным
планом Земли, на которой по тем или иным причинам
мы воплотились, блокирует нашу истинную память. Мы
не можем вспомнить действительные правила великой,
прекрасной и страшной Игры, в которую мы когда-то
согласились играть по своей воле, Игры, в которой
каждая сущность — одновременно и игрок, и карта, и
выигрыш, и проигрыш, и сама Игра. Но мы доволь-
ствуемся не Игрой, а играми, игрушками, возней в
песочнице.
Почему?
«Жизнь есть сон». Но есть и дополнительная версия:
нынешнее наше положение есть следствие одного из
ходов в Игре, и не исключено, что ход был достаточно
удачным. Но время не спит, Игра продолжается, пора
делать следующий ход. Пора просыпаться.
Но прежде должен быть усвоен и понят смысл и урок
предыдущего хода, переместившего нас сюда, в этот
мир, в это положение. В основе Мира и миров лежит
Тайна, о которой можно сказать совсем немного: она,
по определению, не может быть разгадана. Тайна есть
мать Игры, ибо любая игра невозможна без риска и
неизвестности. Риск и неизвестность —это то, что
делает мир живым, то есть свободным.
Каждый мир имеет привычку быть бесконечным. У
любой бесконечности есть свои способы длиться, не
утомляясь при этом окончательно, потому что любое
окончание есть начало. Все способы длиться основаны
на одной из функций тайны, связанной с
инерционностью, сопротивлением материи и про-
странства, с темнотой, косностью, незнанием,
забвением, сном, беспамятством. Все перечисленные
понятия не отягощены в данном контексте никакими
негативными ассоциациями, потому что — повторимся,
— потому что отражают фундаментальное свойство
Мироздания иметь длительность, переходящую в
бесконечность. Тайна, по всей видимости, существует
вовсе не для того, чтобы мы ее разгадывали, — как
вызов ее воспринимает только наш ум. У Тайны иные
функции в мире, на которые можно лишь весьма
косвенно и косноязычно указать некоторыми
метафорами: например, можно сказать, что назначение
тайны в мире сродни балкам в доме, которые
поддерживают и скрепляют крышу и потолок, о
которых никто не может знать лишь одного: когда
именно и почему они рухнут.
УРОВНИ ДОСТОВЕРНОСТИ
Любой человек хотя бы раз в жизни переживает
момент, когда происходящее с ним и весь окружающий
мир воспринимаются с исключительной яркостью и
полнотой как настоящее, достоверное, истинное,
наполненное светом смысла и высшего смысла до
мельчайших своих частиц. Подобное происходит из-
редка и в наших снах.
Именно такого рода переживание становится отправной
точкой, которая дает возможность понимать бывшие до
этого переживания и восприятие действительности как
относительно достоверные — т.е. как более блеклые,
отрывочные, бессмысленные, неистинные.
Однако при наличии возможности развиваться именно
по точкам достоверности — идти по пунктиру,
образуемому ими — человек обнаруживает некую
структуру достоверности, обладающую как
определенными уровнями, так и сложнейшим
единством точек, как бы образующих ее.
Не останавливаясь подробно на обстоятельствах,
делающих подобное продвижение наиболее
благоприятным, отметим лишь одну из самых
труднодостижимых сторон достоверности: ее
подвижный характер, т.е. то, что она является живой,
оставаясь благодаря этому совершенной и точной во
всех своих проявлениях.
Очевидно, что достоверность — это некое качество
бытия, более или менее доступное нашему восприятию
и дающее ему естественную направленность?. Мы не
затрагиваем здесь пространственный аспект
достоверности, т.к. более всего интересен аспект
именно качества бытия, и, прежде всего, способы
определения уровня достоверности, или, используя
метафору о чистоте золота, — возможности
определения пробы золота.
Достоверность как качество возможно определить
степенью благоприятствования бытия проявлению и
реализации истинной сущности человека.
Единственным достоверно известным минимальным
проявлением изначальной сущности человека является
целостная устремленность к уравновешивающему
«возвращению Домой», т,е. к неведомому источнику, ее
породившему, или к себе самой.
Суть процесса «возвращения» заключается в обретении
нового качества в необходимом «критическом»
количестве,— в том количестве, которое позволяет в
этом пути пройти препятствие, называемое смертью.
Это новое качество можно назвать
«освобожденностью». Можно предположить, что при
наличии количества освобожденности, превышающего
упомянутую минимально необходимую критическую
массу этого качества, перед человеком открываются
иные сущностные устремления, которые относятся к
сфере невообразимого. Действие, позволяющее
человеческим существам накопить необходимое коли-
чество вновь создаваемого качества освобожденности,
известно как процесс осознания, которое относится к
сознанию под тем же градусом, что и вино к винограду.
Осознание есть момент соответствия между
объективной достоверностью мира, такой как она есть
на самом деле, и восприятием человека, настроенным
соответственно.
Не стоит упускать из виду, что именно качественный
аспект достоверности и производит те мощнейшие
энергетические импульсы, которые движут мистиками,
основателями религий, философами и учеными,
соприкоснувшимися с новыми уровнями
достоверности, пережив при этом то, что принято назы-
вать озарениями, просветлениями и т.д.
Однако, эти озарения, абсолютизируемые впоследствии,
являются, как правило, лишь одной из многих позиций,
составляющих структуру достоверности, которая к тому
же является непрерывно обновляющейся, т.е. живой.
Абсолютизация любой из этих позиций достоверности
и застревание на ней всегда ущербны и ведут к
плачевным результатам. Собственно структура
достоверности формируется бинарной оппозицией в
человеческом сознании между восприятием и
переживанием мира как бездонной тьмы, наполненной
невыразимой и ужасающей силой, с одной стороны, и
сотканного из света смысла мира, каждая частица и
создание в котором наделены сознанием.
Если рассматривать структуру достоверности в смысле
углубления целостности воспринимаемого, это одно из
наиболее существенных ее свойств, становится видно,
что уровни достоверности предваряются в восприятии
уровнями неизвестности, где неизвестна прежде всего
последующая степень целостности мира и человека. В
этом смысле структура достоверности формируется
оппозицией неизвестное-непостижимое, где к
последнему относятся степени целостности мира,
которые в принципе недоступны восприятию человека
и не могут стать доступны ни на какой фазе его
развития. Кроме того, именно эта сторона
достоверности, относящаяся к непостижимому,
является мерообразуюшей для структуры человеческого
восприятия. Непосредственное описание уровней
достоверности не может входить в наши цели, т.к. это
область по преимуществу бессловесного. Приемлемы
формы словесного человеческого знания, где такая
попытка предпринимается — это определенного рода
притчи и стихи. Достоверность как таковая в них и не
ночевала, но при благоприятном стечении обстоя-
тельств притчи и стихи могут указать человеку
направление взгляда или чувства, но не более того.
Основным признаком уровня достоверности является
степень отсутствия сомнений при восприятии новой
целостности неизвестного. Очень важно качество этой
несомненности, она является не результатом внушения
или самовнушения, веры или доверчивости, т.е. не
результатом внутренней волевой самонастройки,
отсутствие сомнений — в этом и только в этом случае
есть энергетический эффект соответствия, резонанса
восприятия и свойств мира как он есть.
С этой точки зрения сновидения обладают рядом
преимуществ, которые, однако, трудно использовать.
Особенности нашего восприятия во сне таковы, что
рациональная, интерпретирующая сторона нашего
сознания обладает наименьшей активностью, и это
позволяет воспринимать происходящее во сне с
минимальными сомнениями. Трудности же связаны с
тем, что процесс осознания во сне затруднен, с одной
стороны, малоконтролируемым преобладанием
действий, а с другой — недостаточной трезвостью
(незаинтересованостью) нашего внимания и
неимоверной трудностью вспоминания и переноса
нашего сновидческого знания в бодрствующее
состояние. Лишь усердный внутренний труд по
углублению пробужденности наяву и во сне может
сделать доступными те немыслимые возможности
достоверности, которые скрыты в сновидениях.
К не вполне регулярным, но субъективно важным
признакам уровня достоверности следует отнести
состояния радости, эйфории, экстаза и других
сильнейших тонких чувств и ощущений во всем теле,
сопровождающих акты соответствия восприятия
достоверности мира. Эти признаки — следствие
масштабных гармонизаций восприятия, затрагивающих
все наше существо. Такого рода гармонизации остаются
подспудно в памяти как наиболее глубокие и важные
события жизни, несравнимые по своей интенсивности с
социальным опытом.
О каких-либо более четких и контролируемых
признаках достоверности в сновидениях возможно
говорить лишь после перехода, совершенного от
обычных снов, не имеющих в этом смысле особой
ценности, к сновидениям, в которых происходит
самоосознание. Книга посвящена именно этому
переходу.
Чтобы развернуть наше существо к такой возможности,
можно начать с закрепления внимания на тех снах, в
которых действительно есть сила, на снах, вспоминая
которые, вы чувствуете как особенное тепло
разливается по всему телу и утоньша-ется вкус
вдыхаемого воздуха, и возникает чувство, как будто
где-то далеко-далеко происходит нечто важное,
касающееся вас светом; или чувство особенной
безнадежности и пепелища, ощущение, что вся ваша
жизнь отравлена и пропала; или, напротив, телесное
ощущение, что все ваши видимые и невидимые части
как будто впервые объединились и смазаны шелко-
вистым маслом-медом гармонии, которой и представить
невозможно было; все, что непредставимо, неохватно
для вашей памяти наяву. Поступая таким образом, мы
становимся более доступны той силе, которая ведет нас
к совершенству и свободе. Входя в нашу жизнь, она
помогает нам стать настоящими, стать самими собой.
Ее нужно только позвать, дать ей знак того, что мы
знаем о ее существовании. И это знание — достоверно.
КРАТКАЯ ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ
ОДЕРЖИМОСТИ
Ничто так не влияет на слух,
как ушные болезни.
Ларошфуко
Озарение, посещающее нас при знакомстве с более чем
одной религией или эзотерической системой —
фальшиво. Неправда, что все религии и оккультные
пути ведут к одному и тому же. Многие из них ведут в
задницу. Другие — в психушку. И это обусловлено не
только нашей с вами глупостью, но и глупостью людей,
повторимся, —людей, открывавших и формировавших
эти пути.
Самой характерной чертой этой глупости является
способность людей становиться одержимыми теми
крохами истины, которые им перепадают. Каковы
причины незаконного рождения гигантских
субъективных иллюзий, отягощающих и уродующих
судьбы отдельных людей и целых народов?
Устройство человеческого восприятия таково, что чем
более сужается внимание, т.е. чем меньше вещей
человек осознает одновременно, тем вероятней
неточность и ошибки восприятия, а отсюда —
неадекватные и саморазрушительные действия.
Но внимание, необходимое для нашей повседневной
жизни, отличается от внимания, в котором мы
нуждаемся для постижения небытовых истин
мироустройства. Понимание незримых истин, кроме
того, требует гораздо большего количества энергии, чем
наше повседневное восприятие. В то же время наш
основной запас энергии прочно удерживается в
пределах социально обусловленных форм восприятия,
на непрерывное воспроизводство которых и тратится.
Поэтому, когда мы пытаемся нашим обычным
вниманием объять вещи большие и более сильные, чем
наша повседневная жизнь, происходит то же, что и в
кошмарах: вещь более сильная притягивает наше
внимание, и оно прилипает намертво. Одержание
происходит в двух случаях:
— когда человек, внутренне не очень сильный и
цельный, случайно отпускает свое внимание в иные
сферы, и оно намертво приклеивается к вещи большей
силы, создавая неизвестную, а потому неусваиваемую
доминанту в его сознании;
- когда внутренне достаточно сильный человек
случайно или преднамеренно впускает свое внимание в
Иное и, возвращая его оттуда, принимается, в силу
своей социальной обусловленности, оборудовать из
своих (мизерных объективно, но грандиозных
субъективно) впечатлений эскалатор для своей со-
циальной значимости, имея в виду при этом как бы
облагодетельствование и просвещение всего остального
невежественного человечества. В последнем случае
одержимость происходит как следствие очень
глубокого и распространенного заблуждения:
происходит попытка внесения Иного в повседневный
социальный распорядок, что в принципе невозможно,
т.к. это — разделенные реальности. Социальная
доминанта власти и могущества, которая поддерживает
все формы повседневного человеческого сознания,
совершает здесь самую злую шутку. Индивидуум
безосновательно отождествляет восприятие неиз-
меримой мощи, сопровождающее внимание Иному, с
обретением им лично силы для своих амбициозных
манипуляций в сфере повседневной жизни. Стоит ли
объяснять, что такая грубейшая ошибка восприятия
имеет самые дурные последствия для очарованных
одной гранью истины, открывающейся им иногда и на
самом деле.
Однако интересна здесь другая вешь, бросающая свет
на причины многотысячелетнего процветания бредовых
описаний мира. Имеется в виду то, что, несмотря на
сказанное выше, история человечества создана в
огромной мере именно из подобных амбициозных
манипуляций полупрозревших-полуодержимых людей,
оставивших после себя чудовищное наследие в виде
иллюзорных описаний мира, религиозных и
оккультных, намерением которых является власть и
могущество.
На чем же основывается возможность подобных
манипуляций, все же являющихся реальностью
повседневной жизни, хотя они и не могут опираться на
Иное?
Вероятно, причина этого кроется и, в воображении, с
одной стороны, и в особенности человеческого
восприятия, связанной с его образностью, с другой.
Образы, которые вырастают между нами и Истиной
(Иным), в силу этих особенностей нетрезвого сознания,
обретают как бы полунезависимое от восприятия
существование (что является также иллюзией, т.к. вне
восприятия их не существует), и это как бы
самостоятельное от нас и от объектов истины их
существование немножечко пугает нас. До паранойи.
Естественно, что для личности, мало-мальски
чувствующей или знающей эти особенности
восприятия, не составляет очень большой трудности
манипуляция в своих корыстных целях восприятием
своих жертв, особенно если к тому же известны зоны их
страхов и вожделений. А они известны.
Еще одна из бытийных причин одержимости связана с
тем, что мир един. Это предполагает, что в какой-то
мере все вещи в нем каким-то образом связаны между
собой. Это действительно камень преткновения в
исследуемой нами проблеме, потому что именно в этой
зоне восприятия чаще всего и начинаются клинические
проявления нетрезвости. Именно эта сторона мира
воспринимается некрепким сознанием как провокация
для бредообразования и систематизации бреда. Итак:
все похоже на все, все имеет отношение ко всему, а
точнее, ко мне, а на самом деле — лишь к безмерному
или уязвленному самолюбию человека, к его страхам и
желаниям.
Практически это выглядит таким образом, что если
человек, например, уязвлен несчастной (безответной)
любовью, то, как бы он себя ни дурил, основной и
единственной доминантой его поисков в сфере
Неизвестного и в его понимании будет именно эта
самая безответная любовь к самому себе. Соответ-
ственно, на эту сильную доминанту из коллективного
несознательного в виде ярких образов и озарений,
«подтверждая все», стекаются все благоглупости,
изобретенные нетрезвым мистическим самосознанием
человечества на протяжении тысяч лет: и грехопадение
Адама и Евы, и Вавилонская Блудница, и Лилит, и
Анима, и алхимические свадьбы и т.п. Особенно
грустно складываются дела, когда весь этот хлам
воспринимается буквально, а, главное, понимается в
виде образов, как бы не зависяших от
воспринимающего. Тогда — кранты, пишем: про-па-ло.
Потому что всего этого просто нет. Не существует:
Изиды, Лилит, Короля Мира и т.д. Существует лишь
попытка натянуть на все мироздание презерватив своего
незрелого понимания, отягощенного к тому же
провалами в памяти и взлелеянным кретинизмом.
Вполне возможно, что начало преобладания и
последующее процветание материализма и формальной
экспериментальной науки после средневековья имело
эволюционной целью не столько накопление
формальных знаний, сколько обретение человечеством
качества трезвости, недостаток которого так остро
ощущался и продолжает ощущаться после
тысячелетнего торжества паранойи — того
мистического познания и практики, которое имело
своей основой намерение власти и могущество за чужой
счет.
Не стоит обольщаться как бы вполне осмысленными и
объясняющими все оккультными описаниями мира,
проливающими долгожданный свет на как бы реальные
мотивации наших судеб и смысл нацией жизни. Такие
описания суть не более, чем разыгрываемые в детском
саду игры в маму-папу с дочками-матерями и
магазином, и эти игры никак не отменяют того факта,
что за пределами детского садика простирается
бесконечный и невообразимый мир, о котором никто
ничего не знает, но в котором живут все.
СТРУКТУРА НЕЯВНОГО ПОСВЯЩЕНИЯ В
СНОВИДЕНИИ
Возможность использования снов для изменения
некоторых жизненных ситуаций очевидна для
современной цивилизации: сны содержат информацию,
которая может быть достаточно практично
интерпретирована на любом уровне, интересующем
индивидуума, — от проблем физического и душевного
здоровья до поисков Духа. Менее очевидна
возможность свершать свой духовный путь при помощи
снов, не выпадая при этом из структур ежедневной и
вечной жизни. Эта возможность основывается на том,
что определенные сновидения меняют нас и ускоряют
наш духовный рост. В сновидении скрыты силы и
пространства, от которых совершенно недвусмысленно
зависит не только душевное здоровье, но и скорость
нашего духовного продвижения. Связано это с тем, что
знание, входяшее в нас сквозь опыт общения с Духом,
имеет не только информационную составляющую, но и
энергетическую, которая и трансформирует нас. Знание
материально (субстационально), оно имеет и
количественное измерение. Накапливаемые в процессе
сновидений знания не только обеспечивают
дальнейший прогресс сознания, но и меняют со
временем личность сновидца, его тонкие тела и, более
того, — и материальную его форму, способ
существования.
Процесс расширения сознания и его
самосовершенствование имеют в нашем восприятии
некие ступени, уровни, узловые моменты, то есть некую
последовательность, которую мы понимаем как
структуру. Отдельные ступени или переходы с уровня
на уровень этой системы в сновидении мы обозначаем
словом «посвящение», менее всего имея в виду при
этом ритуал: процесс, рассматриваемый нами, мы
называем «неявное посвящение», так как знания,
получаемые во снах, имеют большей частью
бессловесное воплощение в наших телах, и
преображения, производимые их энергией, затрагивают
самые глубинные уровни нашего сознания, меняя нас
исподволь.
Последовательность неявных посвящений в
сновидениях является менее всего линейной или
соответствующей нашим представлениям об
иерархичности мира, почерпнутым из обычной жизни.
Однако само существование такой последовательности
сомнений не вызывают.?
Одной из наиболее достойных целей сознательных
усилий сновидца-практика, является осознание
непрерывности и нераздельности своей повседневной и
сновидческой жизни, то есть обретение целостности
своего восприятия. На начальных стадиях практики для
осознания своих неявных посвящений может подойти
любая сакральная традиция, к которой чуток видящий
сны. Стадию духовного развития, которую, например, в
буддизме называют «вышедший из дому«, предваряют
сны со стихийными бедствиями, войной, ядерными
взрывами, т.е. сны о конце света, или, по терминологии
одного американского психиатра, исследователя этих
снов, «ядерные сны».
«Ядерные сны» говорят прежде всего о том, что
личность находится на пороге самых серьезных
изменений в своей жизни — на пороге внутренней
трансформации, равной новому рождению. При
благополучном течении внутренних процессов, после
определенного периода человек меняется полностью,
становится практически новой личностью, с иной, более
совершенной психикой, всем внутренним складом,
способом действовать в мире. Меняется все — вплоть
до самых интимных привычек и способов поведения.
Или, в другом смысле, речь идет о вторжении Шанса в
судьбу человека. Будет использован шанс или нет —
это другое дело, и зависит это только от способностей
личности проснуться совсем, увидеть истинные законы
Игры, понять, что шанс всегда связан, прежде всего, с
возможностью духовного роста, внутренней духовной
революцией.
Впрочем, дела обстоят несколько сложнее: процесс
духовного пробуждения и роста личности носит не
одно— а двусторонний характер. Под второй стороной
имеется в виду Дух, который в принципе никогда не
оставляет нас в покое (вопреки нашим иллюзиям, хотя
бы потому, что мы —часть Его). А так как Дух или Он
есть не только любовь (а если и любовь, то более чем
безжалостная по человеческим меркам), поэтому не
удивительно, что эта стадия субъективно напоминает
кошмар по эмоциональным состояниям,
сопровождающим умиранием старой личности с ее
привязанностями. «То, что гусенице кажется концом
света, Мастер назовет бабочкой». На этом же этапе, как
правило, в сновидениях происходят столкновения с т.н.
темными силами и мирами нисхождения. Их можно
трактовать по-разному: либо как кармические
самовоспоминания о п р е бывании в мирах возмездия,
либо как искушения, испытывающие на крепость
сознательные, а, главное бессознательные стремления
личности к Свету; либо как процесс преодоления
страха, который, как известно, первый враг в любом
пути.
Формы, которые наше сознание придает этим вещам в
сновидениях, разнообразны и обусловлены скорее
индивидуальным грузом впечатлений и ассоциаций:
фашисты, врачи-изуверы, полицейские-изуверы,
темноуголовные личности, просто Сатана с просто
чертями, темные представители восточных
единоборств, просто лица темных национальностей и
рас, киборги-убийцы, просто пустота, просто ничего
(ничто) и т.д.
Сны этой тематики повторяются иногда достаточно
продолжительное время. Видимо, это происходит, когда
человек не может сделать своего выбора. Задача этих
снов — заставить нас проснуться там, в сновидении,
вспомнить себя там, шагнуть навстречу страху и
увидеть, что наш страх — это мы же, наша теневая
сторона, преходящее условие нашего роста.
Следующий тип сна в исследуемой нами структуре
неявной духовной инициации (посвящения) — это сон о
доме, который пришло время покинуть. В этом типе
снов дом необходимо покинуть, потому что он
разрушается (по причине пожара, землетрясения, и т.п.),
и в какой-то мере уже опасно оставаться в нем (падают
балки).
Дом — один из наиболее информативных символов в
сновидениях.? Интерпретация его варьирует в
достаточно условных пределах между эзо— и
экзотерическими пространствами снов. Разрушение
дома (по любым причинам) указывает на не-
обходимость, уже ставшую внутренней, и, более того,
внутреннюю готовность нашего существа изменить
формы и содержание своего существования.
Необходимость эта тем неотложнее, чем больше
разрушен дом в сновидениях. Наяву этой стадии
посвящения соответствует углубляющийся внутренний
кризис со всеми его признаками: неудовлетворенность,
внутренний разлад, ощущение бессмысленности своей
жизни (как бы успешно она ни складывалась внешне),
подавленное состояние, нередко доходяшее до
депрессий, ощущение тупика, страх, беспокойство за
свое будущее.
Сновидящий во сне видит себя в доме со своей
подругой. Во всем разлито щемящее чувство поздней
осени. Он подходит к постели. Под покрывалом
оказывается только груда коричнево-золотых осенних
листьев. Вдвоем с подругой они осматривают потолок:
он весь в трещинах, которые бегут по стенам.
Перемещаясь по дому вправо, они вдруг видят на месте
одной из стен разлом, сквозь который и покидают дом.
Выходят на открытую местность, в глубине которой
виден отверзнутый во множество миров проем,
откуда идет величественный и безжалостный золотой
свет.
В данном конкретном случае в сновидении произошло
разрушение формы личных отношений между
партнерами, которая была уже тесна для другого света,
входящего в их судьбы, что впоследствии произошло и
наяву.
Дом, который разрушается во сне, необходимо однажды
покинуть, иначе вы умрете как личность: все, что
перестает меняться, начинает рано или поздно
разлагаться и боже избави вас от вони, которая при
этом происходит. Особенно настоятельно
рекомендуется покинуть дом, разрушаемый
посредством огня: с небесными огнеметчиками шутить
не стоит, — они приходят, когда все остальные меры
помощи не возымели действия.
После сна, в котором человек выходит из разрушенного
дома, в структуре неявного посвящения следует другая
стадия: она, чаше всего, приобретает форму
сновидений, в которых по тем или иным причинам
сновидяшему необходимо броситься в воду (реку,
море, океан) и пересечь ее вплавь, чтобы достичь проти-
воположного берега.
Топография и характеристика всех потусторонних рек и
вод заслуживает отдельной книги. Здесь мы
остановимся на самом важном в контексте неявного
посвящения: именно с этого типа сна (пересечение рек
и вод) начинается духовный быт, доступный в обычной
(«неускоренной, непосвященной») жизни только после
смерти. Достаточно сказать, что сон о переходе реки
самостоятельно или кем-либо из близких в жизни
повседневного человека предвещает иногда смерть либо
тяжелую болезнь на грани летального исхода.
«Посвящаемый» как бы получает возможность в
сновидениях проследовать дальше и освоить
потусторонний опыт, оплачивая его не физической
смертью, а внутренней психической смертью-
рождением.
С «того» берега начинаются реальные странствия
нашего духа. И начинаются они опять с домов,
имеющих как бы более экзотерическое значение. Эти
дома встречаются по мере достаточно
продолжительного — из сновидения в сновидение, из
года в год — как бы подъема по пересеченной
местности. Дома, которые мы там находим, служат как
бы жилищем какое-то время, затем мы находим новые
дома. Их объединяет общее впечатление, которое они
оставляют: очень тонкое чувство разлитой силы, суть
которого можно выразить примерно так: ты наконец
вернулся туда, куда стремился всю жизнь, вот оно -
больше ничего уже не нужно: невероятный покой и
уют, спокойствие и блаженство вечности, чувство
единственно по-на-стояшему родного во всем, что ты
знаешь и помнишь, чувство возвращения. В этом —
основное отличие дома этих снов от дома, описанного
ранее.
Иногда чувство возвращения домой в таких
сновидениях доходит до такой интенсивности и
реальности, что потом много дней кряду невозможно
смириться с повседневностью, и чело век постепенно
начинает вспоминать наяву позабытые правила и карты
Игры.
В конце концов, ностальгия по дому, которую мы
испытываем после этих сновидений, зов, который мы
слышим — это ностальгия по Небесному дому, откуда
мы все когда-то отправились странствовать по мирам и
куда мы должны хоть когда-нибудь на какое-то время
вернуться.
С момента, когда сновидящий начинает путешествовать
«на том берегу», в его снах появляются своеобразные
гиды и наставники. Пути дальнейшего посвящения
индивидуализируются, и каждый проходит обучение,
которое соответствует особенностям его сущности и
сущностным задачам. Однако, несмотря на
индивидуальное многообразие типов и способов по-
священия, происходящих в сновидении, есть некоторая
общая структура, знаки, ситуации и действия, которые
могут помочь в осознании наяву темпов и дальности
продвижений и их связей с доступными системами
сакральных знаний.
НАСЕЛЕНИЕ СНОВ
Кто там скачет в ночи? я хочу это
знать, я хочу это знать
А. Бродский
Кто же те, кого мы встречаем в наших ночных
странствиях? И почему, когда мы видим во снах самых
близких нам людей, проснувшись, мы далеко не
уверены, что это были именно они?
А кто Те, кого мы мучительно не можем вспомнить, и
незнакомость их внешности не мешает нам чувствовать,
что мы знаем их очень давно, даже всегда? И кто те,
кого мы боимся больше смерти в наших снах?
Когда сновидяший покидает разрушенный дом и
начинается его возвращение Домой, для него
становится заметным (бывшее и до этого) присутствие в
его снах сущностей, являющихся как бы гидами,
наставниками, проводниками. Понять их роль, особенно
на первых порах, затруднительно из-за того, что наше
невменяемое сознание придает им облик по
непредсказуемым смысловым ассоциациям: бывший
школьный или университетский учитель, отец,
начальник, важный чиновник или другие представители
администрации, тренер, священник, И.Христос, просто
человек, к мнению которого мы наяву прислушиваемся
и т.п.. Речь идет о снах, в которых кто-то опытней или
старше учит, ведет или наказывает (т.е. тоже учит).
Предмет урока, благодаря все тем же свойствам
сознания, тоже может выглядеть как угодно:
математика, плавание, полеты, кройка и шитье,
гончарное и стеклодувное дело, навигация космических
кораблей, выращивание изумрудов, причудливое
целительство и т.п. Если мы плохо помним и понимаем
урок во сне и наяву, не стоит отчаиваться — эти знания
остаются в нас и проявляются в нашей жизни в
безотчетных движениях и поступках (если только наши
сны не навеяны видиками или плохим пищеварением).
Особого внимания заслуживают сновидения с
обучающим сюжетом, разворачивающиеся как бы в
большом помещении с амфитеатром среди множества
соучеников,— эти сны достаточно важны, в них
присутствуют узловые проблемы, импульсы для
внутреннего развития на длительный период.
Не стоит игнорировать и экзамены, которые мы время
от времени сдаем во снах, — это действительно
экзамены, а не воспоминания о студенчестве, и нужно
много трезвости, чтобы понять их реальное значение в
нашей судьбе.
Чем, собственно говоря, являются сновидческие
учебные заведения, сам процесс обучения, какие силы
воспринимаем мы подобным образом во снах?
Может быть, потребность в знании и познании у людей
действительно является врожденной, как потребность в
определенной энергии, питающей основы
человеческого (и не только) бытия. По всей видимости,
необходимость познания есть то, что дает естественную
(подобно оси Север-Юг) направленность человеческому
развитию: знание есть сила, знание есть жизнь.
Возможно в мире — во вне и внутри — есть некие
живые системы света, способствующие и
направляющие все, связанное с процессом познания,
подобно тому, как магнитное поле Земли в любом месте
планеты разворачивает стрелку компаса по оси Север-
Юг. И, скорее всего, именно такого рода системы света
и силы мы в наших отрывочных снах воспринимаем как
учебные заведения, придавая им те или иные знакомые
нам очертания.
Более частными фрагментами таких систем являются
исторически сложившиеся в процессе эволюции
системы человеческого знания, усвоившие с теми или
иными антропоморфными искажениями некоторые
области Неизвестного. К таким системам, естественно,
относятся все религиозные, эзотерические и оккультные
традиции, развивавшиеся когда-либо на планете.
Некоторым образом эти традиции являются более, а
чаше менее совершенными мостами, соединяющими
человеческое познание с Неизвестным, и, некоторым
образом, эти мосты становятся иногда доступными
восприятию сновидяших в силу тех или иных
естественных и неестественных склонностей и условий
их рождения.
Вопрос об уходе из сновидческих учебных заведений
достаточно сложен: с одной стороны мы, безусловно,
существа с той или иной мерой свободы выбора, хотя
бы потому, что изначально не принадлежим никому. С
другой стороны, очень немногие из нас реально могут
развиваться полностью самостоятельно, с
необходимостью утрачивая в сердце потребность в
гарантиях. Вопрос в том, насколько мы доверяем чему-
то в себе, потому что в той же мере мы доверяем и
кому-то во вне.
Возвращаясь к сущностям, которые выполняют
функции проводников во снах, независимо от ликов, в
которых мы их воспринимаем, с уверенностью можно
сказать лишь то, что некоторые из них действительно
являются сущностями высшего порядка, другие — это
мы сами, наши высшие аспекты, с которыми мы еще не
можем отождествиться и поэтому отчуждаем их.? И в
том и в другом случае не стоит забывать, что за всем
этим как бы стоит Дух, вернее все это — часть Духа, и в
этом смысле нет принципиальной разницы — и то, и
другое помогает в пути, похожем на другие лишь
постольку, поскольку пути самой непостижимой силы,
которую мы здесь называем Дух, — неисповедимы.
Но время от времени в наших снах под видом гидов и
наставников могут появляться лжегиды и
лженаставники (или наши собственные
разрушительные затемненные стороны), как бы с целью
искусить нас, а также, проверить на прочность нас и
степень нашей пробужденное. Как отличить одних от
других? Очень просто: за ними тоже стоит Дух, и они
— часть Духа.
По мере пробуждения где-то в глубине нашего сердца
все явственнее звучит нечто очень тонкое, которое
всегда знает точно: туда ли мы идем или нет, — его
невозможно обмануть. Ни во сне, ни наяву. Человек,
когда он честен с собой, умеет различить этот голос
среди всего остального, не стоит сомневаться.
Возвращаясь к остальному населению снов, также не
стоит упускать из виду познавательную сторону
общения с ними, т.к. это вообще наиболее
созидательный способ смотреть на веши.
К наиболее неприятным и даже опасным сущностям во
снах, относятся те из них, которые принимают форму
самых близких нам эмоционально людей, связаных с
нами длительными и сердечными узами. Чем
болезненней эти узы (длительная страсть, безответная
любовь, обида и т.п.), тем вероятней, что под ликом
этих людей в наших снах скрываются огневки. Они
принимают облики наших родителей, братьев и сестер,
любимых. Опознать их можно по оранжевато-алому
(иногда до истошности) свету, которым они как бы
подсвечены, а также по несравненной безжалостности
ситуации в близких взаимоотношениях с ними и —
затем — по ошеломляющей боли и жестокости шока от
их энергетического удара (ощущения сравнимы только
с вливанием внутрь тела расплавленного металла), и вы
просыпаетесь от крика собственной боли. После такого
рода снов весьма вероятны достаточно серьезные
заболевания.
Общение с огневками, даже если мы чувствуем себя
достаточно сильными и способными на
контролируемые действия во снах, с одной стороны
неэффективны в смысле получения знаний, с другой
стороны — опасны даже для очень развитых
сновидящих, а возможно и для человека вообще. Может
быть, единственное знание, которое огневки дают нам, -
о том, что с ними незачем встречаться, а для этого мы
должны быть свободны от застойных и безмерных
привязанностей. Другими словами, человеку,
действительно ищущему знания, любви и свободы, не
должны сниться его близкие — все проблемы с ними
лучше решить наяву.
Огневки - не порождения нашего подсознания, не
тонкие сущности нашей планеты,— это хищные
существа другого мира, охотящиеся за определенными
энергиями.
С огневками имеют весьма отдаленное сходство лисы,
которые в сновидениях выглядят подобно странной
помеси рыжеватых собак и лис, иногда приобретая
человеческий облик, но с теми же особенными лисье-
рыжеватыми чертами и двусмысленными намерениями.
При общении с ними преобладает ощущение подлога,
подмены, заблуждения, двурушничества, липкого
страха. Они подсвечены мутно-желтым или грязно-
оранжевым светом. Их энергия — теплая и сухо-
удушливая, вызывающая иногда особенный тепловатый
зуд в теле. Видяшим лисы предстают как светимость
беспокоящего оранжевато-желтоватого оттенка,
имеющая каплеобразную форму пламени свечи, но со
срезанной верхушкой («чипполино» без волос) и
упрощенной, по сравнению с человеком, внутренней
светящейся структурой.
Факт существования этих созданий не является сам по
себе большой новостью: некоторые сведения о них
можно почерпнуть из древних китайских книг,
повествующих о так называемых лисах. Новостью
является их активное вторжение в близлежащие
пространства сновидений, начиная с лета 92 года, а
также массовость их появлений, появление их группами
и ощущение, что они нашли себе хозяев, т.е. примкнули
к какой-то более жесткой и уверенной в себе системе
силы.
При описании лис возникает трудность, связанная с
тем, что речь идет об их экспансии не только в
пространства сновидений: судя по всему, участились
случаи их рождения в человеческом облике? (или
приобретения его другими путями) в реальной жизни. О
них можно сказать, что это не-люди, т.е. те, кто еще не
стал людьми, хотя внешне выглядят как люди (имеют
форму человека). Суть этого процесса, возможно,
связана с тем, что нишу, высвобождающуюся в
процессе перехода человечества в иное качество,**
начинают заполнять сущности, которым в своем
развитии только предстоит пройти человеческую
стадию. С другой стороны, если выйти за наиболее рас-
пространенные эволюционные оккультные описания и
исходить из того, что каждый класс сущностей в
мироздании имеет свой собственный путь развития,***
то наиболее вероятной причиной нашествия лисов
может быть их потребность в определенной энергии,
которую они получают при близком соседстве с
людьми.
Сновидческий опыт показывает, что лис привлекает (и в
этом также проявляется их отдаленное сходство с
огневками) человеческий душевный мусор —
бесформенные остатки нашей эмоциональной жизни, с
которыми мы не расстаемся вовремя: страхи,
подозрения, необоснованные притязания к объектам
нашей длительной и застойной привязанности. В
отличие от огневок, которые резонируют на очень
интенсивные, болезненные в своей безмерности
страсти, лис больше привлекают камерные вещи с
гнильцой, с душком, а также имеющие не-
посредственное отношение к сфере именно половых
отношений, т.к. у них, судя по всему, в сновидениях
очень мало выражены половые отличия.
Взаимоотношениям с лисами в снах обычно соответ-
ствует усиление в отношениях наяву настроений
неискренности, подозрительности, лжи,
двусмысленности, двурушничества, амбивалентности,
недоверия, сомнительности ситуаций. Обычно
необходим целый период, иногда до нескольких лет,
общения с лисами во сне и наяву, для того, чтобы были
извлечены необходимые человеку знания. Их можно
выразить как необходимость хорошо проветривать все,
что касается эмоциональной жизни, особенно
любовных отношений, не создавая замкнутых на себе
областей, зацикленных аффектов, душных пут
повышенной опеки и подозрительности к тем, кого мы
любим, — лисы учат однозначности наших чувств и
решений. Труднопонимаемой стороной отношений с
лисами является эффект укрепления воли и
целостности, возникающий у людей; еще труднее
постичь некие токи особого знания о бессмертии, может
быть, не для человека предназначенного (по способу
достижения), но как возможность — открывающая об-
щий для всех живых далекий свет.
Лисы наяву обладают свойством намагничивать нашу
волю в направлении страсти прежде всего половой: они
способны порождать очень глубокую привязанность к
себе, часто ослепляющую. Между тем, им самим
внутренне в такой интенсивности зачастую неведомы и
просто недоступны эти чувства, а особенно высокие
проявления любви. Они питаются энергией
привязанности и любви, по всей видимости, потому, что
не могут ее сами порождать, производить, хотя иногда
они могут научиться этому.
Лисы могут сильно запутать судьбу человека благодаря
своей способности придавать исключительно
привлекательность и магнетизм периферийным и
опустошающим по своей сути линиям развития. Но
правильное взаимодействие с ними дает много знания,
мудрости и возможность оживлять волевую сферу
сущностных интересов человека.
Не следует понимать совершенно буквально эти
сведения, тем более что в повседневной жизни
встречаются не только, так сказать, чистокровные лисы
в человеческом обличье, но и лисы как бы наполовину,
на четверть или просто люди, в силу этих или иных
своих обстоятельств сильно помеченные особой лисьей
энергией или способами взаимодействия.
Как бы то ни было, максимум, что можно сделать в
отношении с лисами во сне и наяву? — это попытаться
провести их дальше с помощью нашей любви
(способность любить — основное отличие между ними
и нами), если мы чувствуем себя достаточно сильными
и это совпадает с нашим решением о том,
что для нас является действительно необходимым.
Минимально, что можно и необходимо сделать — не
бояться их, потому что страхом они могут питаться
также, как любовью.
Другой тип сущностей, встречающийся в сновидениях -
о б о л о к и—трудноописуем, потому что они не
принадлежат нашему миру, и их мир удаленней чем
миры огневок, а те формы, в которых мы видим их в
своих снах — это проекции нашего подсознания, не
имеющие отношения к их действительной форме. В
своем исконном мире с человеческой точки зрения они
почти абсолютно неподвижны, но обладают достаточ-
ной силой, чтобы притягивать сновидящих в удаленное
пространство сновидческого мироздания, населяемое
ими.
Взаимодействия и отношения с оболоками развиваются
очень медленно — годами. Первые их вмешательства в
путь сновидца проявляются вначале как присутствие
чего-то чужеродного, чуждой энергии, которая
отклоняет сновидца от привычных путей и состояний во
сне. Со временем эта энергия становится иногда видна
сновидцу как нечто невообразимое, особого пепельно-
серо-черноватого цвета с преобладающим качеством
полной чужеродности и пока еще смутного диском-
форта. На следующей стадии сновидящий как бы
помимо своей воли оказывается уносимым этой силой,
которой невозможно сопротивляться. Само пребывание
в мирах оболоков сновидец обычно долгое время не в
состоянии вспомнить из-за удаленности особенностей
восприятия мира оболоков от привычных сновидческих
настроек. В воспоминаниях фигурируют странно
сплетенные между собой живые на свой манер суще-
ства, более напоминающие огромные корни или ветви
дерева каучуково-черного цвета, живущие в среде,
напоминающей белесо-серую воду, иногда имеющую
холодные, неестественно синие и синюшные оттенки.
О б о л о к и, судя по всему, испытывают потребность в
некоторых энергиях человека. И хотя, согласно многим
источникам, нужную им энергию выделяет человек,
находящийся в состоянии страха и ужаса, можно
предположить, что страх и ужас — это то, что остается
в человеке,а то, что берут у человека —это обратная
сторона: энергия радости, оптимизма,
воодушевленности,— т.е. легчайшие и светлейшие
составляющие целостности человека, — энергии,
нехватка которых действительно остро ощущается в
мирах оболоков. В отличие от огневок и лисов,
оболоков не интересуют энергия любви и страсти, —
она их скорее отталкивает. Это можно понять, если
рассматривать способ жизни оболоков,— а бытие и со-
знание оболоков, видимо, представляет единый
организм, в котором почти отсутствует индивидуальное
начало,— как очень своеобразный и плоский (с
человеческой т.з.) эрос, т.е. бытие вместе. Оболоки,
несомненно, обладают гигантскими объемами знания в
самом обобщенном смысле этого слова, и сновидец,
взаимодействующий с ними, может получать эти знания
взамен своей энергии. Однако сам род этих знаний
настолько чужд сущностно человеческому пути, что
целесообразность подобного бартера очень
сомнительна.
Важно помнить, что в нашем повседневном мире
оболоки никогда не присутствуют непосредственно
даже на самых тонких планах, - - их природа и скорость
бытия несовместимы с условиями нашего мира. Вместе
с тем, есть основание предполагать, что наш мир
является в течение достаточно длительного периода
времени (не менее 10000 лет), объектом их при-
стального внимания и некоторых очень медленно и
скрытно развиваюшихся манипуляций, целью которых,
видимо, является облегченное получение необходимой
им человеческой энергии. Эти манипуляции
производятся при помощи проецирования из мира
оболоков некоторых знаний и идей, в том или ином
виде входящих в состав человеческих форм развития. К
такого рода идеям,?* в первую очередь, следует отнести
идею коллективного бытия людей как бытия клеток
одного организма, при которых игнорируется
индивидуальность. К счастью, этот способ бытия
вместе все ж не является сущностно человеческим:
действительно человеческий способ совместного бытия
скорее похож на птиц, образующих стаю, или звезды,
соединяющиеся в созвездия. Однако эта подложная
идея, которую можно уподобить Подсадной Утке, в тех
или иных вариациях вошла в плоть и кровь множества
религиозных, философских и, соответственно,
политических систем: самые безобидные ее интер-
претации мы находим в индуистских пантеистских
источниках и экологических воззваниях, а самые
безжалостные — в политических режимах типа
империи инков и сталинской машины или «Аум
Синрике».
Т.о. можно предположить, что все социальные формы,
объединяющие людей — будь то религиозные,
криминальные, оккультные или политические
структуры и организации — в повседневной жизни
которых, вопреки декларируемым принципам, начинает
преобладать отсутствие радости, воодушевлен-ности и
оптимизма, которые абстрактным понятием долга или
вины (греха), — такого рода формы в той или иной
мере являются коллективными поставщиками энергии
для оболоков.
Для люлей, бессознательно или сознательно, прямо или
опосредованно взаимодействующих с миром оболоков,
характерно преобладание серовато-белесых, иногда
свинцово-серых тонов с особой структурой
мелкоизорванных перепутанных нитей (или чешуйчато-
мелкосетчатой) в их светимости — обычно над головой
, по левой стороне. Ощущение чего-то серого может
возникать просто от общения с ними. Характерной
ловушкой в биографии такого рода людей является
страх страха,? который парализует их способность быть
цельными и воспринимать незамутненно мир.
Психологический их портрет дополняется иногда
маскируемым, но неизбежно присутствующим хотя бы
в их поведении пессимизмом, скептицизмом,
ожиданием худшего; отсутствием живой радости и
присутствием неживых ее суррогатов и имитаций. Чуть
менее специфична питаемая ими слабость к излишней
рациональности и ментальности. В общении с ними
чаше всего присутствует холодок, переходящий в
холод.
Несмотря на общее впечатление некоторой
безжизненности, эти люди очень хорошо защищены и
сильны: они зачастую выходят невредимыми из
невероятно опасных ситуаций. Однако их сила не
ощущается как обычная сила сильных людей,—
наоборот, они могут вызывать впечатление слабых или
бессильных. Их сила как бы не со знаком плюс, не сила
присутствия, а сила со знаком минус — сила
отсутствия. И это именно та сила, которая в памяти
сновидяших непостижимым образом уносила их в миры
оболоков, — непостижимо, потому что это не сила,
хватающая и несущая, а сила, неотвратимо убирающая
то, что держит и то, чем держишься,— больше всего
она напоминает антигравитацию. Не впадая в
дьявологию, можно сказать, что оболоки умеют
защищать своих клиентов.
Однако если быть точнее, необходимо отметить, что
оболоков нельзя отнести к сугубо паразитическим
формам жизни мироздания, — для них характерен тип
отношений «ты мне — я тебе», т.к. они всегда как бы
дают что-то взамен, хотя эти дары и весьма
сомнительны для человека, склоняя его к очень
двусмысленным путям.
Проблема для ищущих, однако, заключается в том, что
без обладания или, на худой конец, без понимания
такого рода «темной отрицательной энергии», по всей
видимости, достижение для человеческих существ
реального бессмертия и реальной свободы весьма и
весьма проблематичны и маловероятны.
Хирурги — достаточно малоизученный класс существ,
которые активизировались в сновидческой жизни
планеты за последние годы. В сновидениях они никогда
не бывают одеты в белые халаты, — их спецодежда
особого фисташково-бирюзового «медицинского» цвета
различных оттенков. Их одежда просторна, без
застежек спереди, голова скрыта под чем-то, подобным
медицинской шапочке или колпаку. Их одежду при-
ходится описывать так подробно, потому что
неизвестны случаи, когда какой-либо сновидяший
увидел бы их светимость или хотя бы внятно разглядел
лицо.
Во снах они производят разнообразные хирургические
операции над сновидцем или другими людьми: от
мелких (удаление испорченного зуба) до полных и
скурпулезных расчленений всех членов и органов с
последующей очисткой и полным восстановлением
целостного организма.
Все сновидцы отмечают отсутствие у пациентов страха
или беспокойства по поводу операции, ощущение что
это как бы к лучшему. И это «как бы» сродни какой-то
неясности и недоумению по поводу того, что
светимость и лица этих существ невозможно
разглядеть. Как выразился один из сновидцев, может
быть, это не существа, а орудие?
Достаточно часто подобные сновидения совпадают с
началом улучшения здоровья. С другой стороны, у
«оперируемых во сне» нередко возникает чувство, что
вторжение происходит не только и не столько в
физическое тело, сколь в области более тонкие. Иногда
улучшение состояния здоровья воспринимается как
производимое за счет чего-то другого, может быть, не
менее необходимого, но менее очевидного.
Как бы то ни было, по поводу хирургов -- и кто знает,
может, это и есть их наиболее характерная черта? —
невозможно сказать ничего определенного,? кроме
нескольких странных и бессвязных вещей:
— эти сущности появились в сновидениях не раньше
конца 50-х годов XX века,- тогда была создана некая
основа для их появления.
— существует странный мир, очень похожий на наш, в
котором эпоха и ее стиль всегда похожи на 30-е-50-е
годы на нашей планете, и населяют ее спокойные
худощавые люди(?) выше среднего роста. Технический
прогресс в этом мире не пошел дальше земного уровня
50-х годов.
— возможно, на Земле где-то существует культ
бирюзового богомола.
- с начала 90-х годов в дизайне все чаще стали
использоваться матовые поверхности глубоких
оттенков серого («мокрый асфальт»), серо-зеленого и
серо-бирюзового, а также специфические вздуто-
трапецевидные с закругленными углами формы,
отдаленно ассоциирующиеся с насекомыми.
— единственное на земле, что напоминает операции
хирургов-- Пачита и филиппинские хилеры, однако без
медицинских аксессуаров.
С середины 92 года, вначале на самых отдаленных, а
затем и на все более близких планах в сновидениях
появились человекоподобные сущности, выглядящие
как наиболее древние из всех, которых приходилось
видеть сновидящим. С ликами цвета пергамента и очень
старого золота, с оспинками, как на бронзовых бюстах,
они двигались как бы в тоннеле обратного времени,
приближаясь к той части Мироздания, где находится
наш мир. Они производили впечатление настолько
древних, что смысл их появления не казался
печальным: они возвращались, чтобы рассыпаться,
умерев навсегда, вместе с неким грузом, который был с
ними. Они были как камикадзе света, ибо их груз и был
светом — очень древним, забытым и, видимо, крайне
необходимым именно сейчас нашей Ойкумене.
Летом 92 года Памятники вошли в максимально
доступные для многих сновидящих тонкие планы,
откуда воспринимались по-разному, но со многими
совпадениями по сути: немыслимая древность их
знания, несомненно антропоморфная (гуманоидная)
духовность, неимоверная плотность золотисто-
янтарных энергий, намерение соединить как бы две
ветви знания: Северо-(Западную) и (Юго)-Восточную.
Впоследствие некоторым ищущим удалось вступить с
Ними в контакт не только в сновидениях, но и на
окраинах бодрствующего сознания. Результатом этого
стали произошедшие во многих местностях странные
посвящения, последствия которых, судя по всему, уже
проявляются и будут проявляться весьма длительное
время на материальных и иных планах. Вопрос о том,
кто были эти сущности, остается открытым, несмотря
на множество предположений, высказанных по этому
поводу.? В любом случае, участники посвящений,
связанных с Памятниками, встречались не более и не
менее чем с самими собой, т.е. со своей целостностью.
В настоящее время Памятники отсутствуют в
доступных пространствах сновидений,— они
выполнили свою миссию, какой бы она ни была, и
сделали это безупречно. Но тем сновидящим, которым
Памятники подарили целые мешки пергаментных
свитков и папирусов, есть смысл не забывать об этом
никогда. Хотя бы потому, что с тех пор ничто не
осталось прежним.
Среди многообразия населения снов могут быть
упомянуты такие формы, как Ге б б л и н ы,
выглядящие как монахи в темно-серых или черных
рясах, под капюшонами которых вместо лица
скрывается либо нечто волчьеобразное, либо пустота.
Они хищны, безжалостны и стремительно неотвратимы,
и появляются, как правило, слева, когда в мире спит
все.
Рассматривать их как самостоятельный класс
сущностей, по всей видимости, не совсем правомерно.
О них скорее можно говорить как о присущей нашей
планете форме падения некоторых сущностей, в т.ч.
человеческих, а также как о некоторых проблемах
нашего подсознания.
Гебблины по сути своей — агрессивные вампиры или
полностью отчужденная и непонятая нами наша
собственная разрушительность, которые великолепно
излечивают нас от несвоевременного пацифизма и
филантропии. Иногда они принимают облик наших
умерших родственников и близких. Тогда их можно
распознать по особому строению губ и рта: как прорезь
в бледновато-землистой коже.
Одним из признаков реальности нападения гебблина в
сновидении является ощущение боли в области ниже
пупка слева при просыпании. При частых нападениях
некоторую защищенность дает пояс или ремень,
которым нужно перепоясаться перед сном.
В сновидении гебблины производят впечатление
трезвых и очень сознательных сущностей, в отличие от
большинства зооморфных мерзких тварей. Сновидящий
может получить пользу от нападений гебблина в том
случае, если это заставит открыться его волю, и он
проснется во сне. Тогда г е б б л и н становится
хорошим общеукрепляющим средством.
Некоторые люди в повседневной жизни имеют внешнее
сходство сгебблинами. Это может быть связано либо с
каким-то внутренним падением человека, либо с
плотным общением с гебблинами во снах,
накладывающим свой отпечаток.
В связи с этим (см. также лисы), возникает возможность
создания некой классификации людей, основанием для
которой служит присутствие в восприятии их не-
человеческих, чуждых компонентов, т.е.
ксенологическое описание типов людей, с которыми мы
сталкиваемся в нашей повседневной жизни.?
Мотыли — мертвяки пpeдcтaют сновидцу как люди
затем как человекоподобные фигуры, закутанные в
нечто вроде савана белесоватого цвета; для видяши^их
светимость подобна истлевшим лохмотьям беловато-
бежевого цвета, образующую как бы структуру
запеленутой мумии или куколки с некоей темнотой
внутри; вся их светимость часто воспринимается как
состоящая изчдряхлой беловатой пыли, подобно пыльце
с крыльев ночных бабочек.
Мотылей — мертвяков затруднительно рассматривать
как самостоятельный класс сущностей; к ним, видимо,
относится все, сказанное в этой связи о гебблинах, они
принадлежат нашему миру вне всякого сомнения. У них
нет лица. Мотыли как бы не вполне живы, достаточно
статичны, не очень сознательны. Они способны
окутывать своей мелкопылистой энергией и
затормаживать некоторые жизненные процессы.
При наличии страха у сновидца мертвяки могут
досаждать несколько сильнее, опустошая и запутывая
путь. Судя по всему, их привлекают некоторые энергии,
сопутствующие половым вожделениям и порокам —
т.е. ситуации, в которых человек не может реализовать
практически свои сексуальные особенности и желания,
конденсируя в своем воображении социально или
ситуативно табуированные формы половой жизни.
Преобладающая энергия общения с мотылями-
мертвяками - беловатая душновлажная, во снах
выглядящая иногда как желеобразные бесформенные
массы или потеки белесо-бежеватого оттенка.
В отличие от лисов, их почти не интересует диапазон
эмоциональных энергий —т.е. энергии сердечной
любви и страсти. В ситуациях с мотылями-мертвяками
сновидящим лучше заниматься половой жизнью все-
таки наяву, а не в воображении или сновидении, или не
беспокоиться об этом вообще.
Очень высокие, часто светловолосые, хорошо
сложенные светящиеся чистейшим золотым светом
люди в снах могут быть, конечно, и нашими
собственными высшими аспектами,?* но есть основания
думать, что иногда в таком облике появляются и
сущности очень высокого порядка, имеющие
непосредственное отношение к человеческому пути —
Хранители.
Они хранят путь возвращения к нашим Настоящим
Родителям, если говортъ по-китайски. Во всяком
случае, общение с ними безусловно благотворно во всех
отношениях, и их энергетический поток среди
множества других воспринимается во снах как
наименее чуждый, а точнее — как самый настоящий,
истинный, родной, давно разыскиваемый нами.
По всей видимости, любое общение с ними — это
удача, но у удачи свои пути, и опыт взаимодействия с
Хранителями, видимо, относится к наиболее
индивидуальным и глубоким процессам, и поэтому
наше обобщение на этом заканчивается.
КАРТЫ НАЧАЛЬНЫХ СТРАНСТВИЙ
...расположенная в местности
болотистой нездоровой.
Переселение туда сразу большого
количества людей
несомненно улучшило ее климат.
Маккиавелли «История
Флоренции»
Что разделяет нашу повседневную жизнь и наши живые
сны? Что отделяет известный нам мир от других миров,
существование которых в сновидениях не вызывает у
нас сомнений? Чем является эта граница и где она
проходит?
Мы подошли здесь к узловому моменту всех систем
сакральных знаний, особенно — практики.
Устройство человеческого восприятия, с преобладанием
в нем зрения и видения, обуславливает для всех
живущих на этой земле наибольшую приемлемость
пространственной ориентации в жизненных потоках. Во
сне или наяву, в восприятии человеком происходящего
неизбежно присутствуют — лево-право, низ-верх,
впереди-позали, близко-далеко. При затруднении
пространственной ориентации он испытывает очень
сильный дискомфорт и, соответственно, затрудняется
жить и осознавать.
И в смысле качества все сакральные традиции
уподобляют духовное продвижение человека и
обретение им бессмертия движению в пространстве (от
«худшего» пространства к «лучшему»). Обобщенно: из
нижнего левого угла в верхний правый; по спирали,
движущейся по часовой стрелке, с Юга на Север,? из
топологического «низа» Мира к его «верху»; с земли на
Небеса, из Ада в Рай и т.д.
Труднопостижимо то. что граница межлу этими
пространствами и мирами по сути является границей
восприятия.
Эта граница проходит сквозь все наше осознание всех
доступных нашему восприятию вещей. Именно в связи
с этим пространственная интерпретация теряет смысл;
потому что граница восприятия проходит не где-то, —
она везде: в каждом мире и в каждом атоме, в каждой
крупице света и пустоты. И, самое важное для
практики, — в каком-то смысле она и есть тот самый
«напиток забвения», который мы пьем каждый раз,
пересекая границу между известным и неизвестным,
проявленным и непроявленным, смертным и
бессмертным, мгновенным и вечным.
В сновидческом смысле граница восприятия — это то,
из-за чего мы наяву плохо помним сны и вяло
соотносим их с реальностью, а во сне мы почти или
совсем не помним повседневного мира. Или, точнее,
она есть то, что мы забываем.
Граница восприятия — это наиболее невообразимо — в
каком-то смысле имеет место и во внешнем,
называемом нами объективном, мире.** Не касаясь
здесь собственно магических практик, укажем лишь на
один повод для размышлений.
Среди того количества людей, которые ежегодно
исчезают без вести по всему земному шару, есть (пусть
их очень немного) и те, кого не находят никогда. Их не
находят и когда стаивают снега, их не находят и
водолазы, — их останков нет в этом мире. И это связано
с тем, что они физически покинули наш мир.
Итак, граница восприятия — это область глубокой
тайны, и в то же время — зона приложения
большинства усилий ищущих. Это как бы точка опоры,
при помощи которой можно повернуть судьбу.
Очень важно понимать, что внешняя и внутренняя
сторона нашего восприятия так же разделены границей
восприятия, и переход этой границы является
переворачиванием (кувырком) сознания.
С момента, когда сновидящий начинает следить за
своими снами, у него постепенно — с годами —
интуитивно складывается топография пространств его
сновидений. Топография эта, прежде всего,
основывается на повторяемости тех или иных
пространств во снах ( по принципу «Здесь я уже был»).
Затем, по мере разворачивания неявного посвящения,
(тоже интуитивно), начинает осознаваться и структура
сновиденческих пространств: «это пространство
отдаленней чем то; пространству X предшествует
пространство Y, через которое можно попасть в
пространство Z».
В ходе неявного посвящения сновидяший, опираясь на
доступные ему системы сакральных знаний, либо на
свое безмолвное знание, осознает природу и качества
тех или иных пространств, их парадигму в системе
объекто-субъектных связей и в структуре
достоверности, таким образом постигая законы
Мироздания и правила Игры.
Продвижение по внешней карте в ходе неявного
посвящения начинается с преодоления границы
воприятия, которая во сне может иметь вид высокого
препятствия — горы, стена, стена тумана и т.п. За этой
границей между мирами лежит безжизненная
местность, более всего напоминающая пустыню с не-
большими барханами мутно-желтого цвета.?
Пребывание здесь в сновидении достаточно тяжко, и
для дальнейшего реального продвижения необходимы
очень глубокие и необратимые изменения в духовной
жизни и в теле сновидяшего. В этом пространстве
доступно постижение многих вещей, происходящих в
виде самостоятельных линий сновидений, —достаточно
сказать, что почти все взаимодействия с огневками,
лисами и другими сущностями, населяющими сны,
относятся именно к этому пространству, где они
являются своего рода стражами. Эти взаимодействия
длятся годами, пока не нарабатываются качества,
необходимые сновидцу для дальнейших продвижений.
В дальнейшем пути за этой местностью могут
следовать, например, другие горы — невысокие,
полуденные, светлых пастельных цветов, с горным
озером неотразимой красоты. В плане посвящения эта
местность связана с более тонким очищением и началом
перехода на иное — духовное энергетическое питание
(преимущественно для людей семейных). Это время мо-
жет сопровождаться самостоятельными снами о
выпадении всех зубов у сновидяшего (что имеет
отношение к указанному переходу на новое питание).
Далее могут следовать очень высокие, почти
неприступные горы цвета охры на закате. При
восхождении сновидящие неизбежно сталкиваются с
двумя стражами, которые часто воспринимаются в
классической форме — как два вооруженных всадника.
Как правило, период сновидений подобного
пространства соответствует началу выхода сознания
сновидящего за рамки тех или иных религиозных
представлений, которые он сознательно или
бессознательно усвоил.**
И так далее — вверх-вправо, годами, со многими
срывами вниз и возвращениями в уже исследованные
местности. Из узловых мест в этом пути имеет смысл
перечислить:
— здание с очень многими этажами и скоростным
лифтом.
- фунтовые дороги охристого цвета, имеющие с левой
стороны пропасть, либо лес.
- воды, вызывающие ассоциации с Северным
Ледовитым океаном и близостью Северного Полюса
(внимание! там тоже есть стражи).
— местность, где невидимый источник света таков, что
сно-видящий как бы отбрасывает четыре тени.
- невообразимо крупный океанский порт со многими
кораблями.
- остров (острова) в северных водах с одноэтажными
домами простой конструкции и воздухом аскезы.
- очень высокие черно-пепельные горы с плато на
самом верху, на котором находятся несколько храмов
(весь фон -космическая пустота).
И так далее.
На внутреннем уровне пересечению границы
восприятия и сопутствующим этому трансформациям
самопознания соответствуют, прежде всего, сны,
связанные со смертью снови-дящего в той или иной
форме, в т.ч. и в чужих снах.
«Сновидящая во сне чувствует сильное беспокойство,
связанное со своим приятелем. По мере того, как она
во сне приближается к его дому, беспокойство
перерастаете чувство, что произошло что-то
непоправимое. Она входит в дом. На двух лавках
печально сидят все близко знавшие ее приятеля, на
столе —гроб с его телом. Царит подавленное
молчание. Она присаживается вместе со всеми. Какое-
то время все продолжают молча страдать,
уставившись в пол. Затем сновидяшая чувствует, что
что-то не так, поднимает голову и видит умершего
приятеля, который тоже как бы со скорбным видом
сидит рядом с ней и смотрит на свой собственный
труп, лежащий в гробу, затем смотрю в глаза
приятельнице и хитро подмигивает ей, отчего
сновидяшая с хохотом просыпается».
Наяву приятель в этот период закончил очередную фазу
своего посвящения, пересекая границу самовосприятия,
и практически стал другой личностью.
ВРАТА ВРАТ
Тьма велика, карты мира
малы...
И.Карайон
В ходе неявного посвящения наше самосознание все в
большей мере начинает развивать и качество, которое
мы назовем глубиной (в противоположность
поверхностности, которая отличает наши знания, а
вернее, информацию, получаемую во время
социального обучения).
В сновидениях этот процесс чаще всего приобретает
форму погружений на дно —реки, озера, океана — и
пребывания там среди обилия змей, и других, часто
монстрообразных, доисторических пресмыкающихся.
Эти сны продолжаются, как правило, до момента, когда
у сновидяшего окончательно исчезает ужас и страх по
отношению ко всем придонным гадам и тварям.
Таким образом просветляется глубина нашего
бессознательного, темные тени и оборотная сторона
нашей чувствующей души, ее самые бездонные и
доисторические страхи.
Для некоторых сновидяших эта фаза разворачивается в
виде снов о темной стороне женской сущности (см.
приложения).
Глубина осознания и чувствования, достигнутая в этой
фазе посвящения, предваряет самую трудную ступень
духовного развития, имеющую исключительную
важность, потому что все бывшее до нее может так и
остаться вешами, ничего по сути не меняющими в
судьбе ищущего, если не пройти эти врата врат.
Речь идет о необходимости всецело (тотально) доверить
свою судьбу и жизнь Силе, дающей нам эту жизнь и
свободу. А это неимоверно трудно. Потому что как
только самосознание перерастает представление о Силе
как об антропоморфном божестве, гарантированно
источающем любовь в адрес человека, как о боге,
одержимом единственным стремлением — доставить
праведника прямехенько в рай и защищающего его от
всякой напасти, — как только разрушается эта иллюзия,
ищущий оказывается перед тем, что довериться нужно
Силе Неизвестного (где неизвестны в первую очередь
гарантии какой-либо безопасности и благоприятного
исхода).
Этот шаг неимоверно трудно сделать.
Очень трудно убедить наше эго,что без него всем будет
лучше, но именно оно — то, что должно умереть у этих
врат.
Этот шаг почти невозможно сделать, потому что самое
важное (как и во всем остальном), в том чтобы не
просто сделать, а сделать правильно и единственно
возможным, т.е. уникальным, для каждого индивидуума
способом.
Умственные спекуляции, обрушивающиеся на нас в
этом месте пути, так же бесп
|
