Буду признателен, если поделитесь информацией
в социальных сетях
Я доступен по
любым средствам связи , включая видео
|
МЕНЮ САЙТА | |||
Библиотека 12000 книг | ||
Видеоматериалы автора сайта
Код доступа 2461537
Сатпрем- Разум клеток На протяжении четырех с половиной миллиардов лет Homo Sapiens убеждается в никчемности своих средств к существованию. Точно также некоторые рыбы в один прекрасный день осознали никчемность жабр. Они бы ошиблись, если бы принялись совершенствовать Водную науку, изобретать новые плавники или философские доктрины. А мы, сможем ли мы найти Средство, которое даст нам новую жизнь, иное бытие на Земле, а не возможность легче дышать? Есть ли у человеческого тела рычаг, способный перевернуть земную среду и подобный первой вибрации мысли, что за три миллиона лет подготовила рождение Эйнштейна и появление Боинга -747? Где эта вибрация? В теле? Возможно, первая материя мира, клетка, содержит в себе всю мощь сознания, “вибрационный образ”, который своим появлением положит конец нашим бессмысленным поделкам и мозговым ухищрениям? Разум Клеток откроет для человека новые источники энергии, новые средства общения, новую власть над Материей. Новая биология и новое сознание уведут вид с пути самоуничтожения. Вот, что Шри Ауробиндо и Мать нашли в клетках в час удушья Земли. Ведь “спасение является физическим”, - говорила та, что в восемьдесят лет осмелилась постучать в великую дверь тела и сделала самое невероятное со времен Дарвина открытие.
|
Выдержки из произведения
Сатпрем
РАЗУМ КЛЕТОК
На протяжении четырех с половиной миллиардов лет Homo Sapiens убеждается в никчемности своих средств к существованию. Точно также некоторые рыбы в один прекрасный день осознали никчемность жабр. Они бы ошиблись, если бы принялись совершенствовать Водную науку, изобретать новые плавники или философские доктрины. А мы, сможем ли мы найти Средство, которое даст нам новую жизнь, иное бытие на Земле, а не возможность легче дышать? Есть ли у человеческого тела рычаг, способный перевернуть земную среду и подобный первой вибрации мысли, что за три миллиона лет подготовила рождение Эйнштейна и появление Боинга -747? Где эта вибрация? В теле? Возможно, первая материя мира, клетка, содержит в себе всю мощь сознания, “вибрационный образ”, который своим появлением положит конец нашим бессмысленным поделкам и мозговым ухищрениям? Разум Клеток откроет для человека новые источники энергии, новые средства общения, новую власть над Материей. Новая биология и новое сознание уведут вид с пути самоуничтожения. Вот, что Шри Ауробиндо и Мать нашли в клетках в час удушья Земли. Ведь “спасение является физическим”, - говорила та, что в восемьдесят лет осмелилась постучать в великую дверь тела и сделала самое невероятное со времен Дарвина открытие.
ПРЕДИСЛОВИЕ
“ЧЕЛОВЕК - ПЕРЕХОДНОЕ СУЩЕСТВО”, - объявил в начале века Шри Ауробиндо и начал этой фразой путешествие в чудесной стране. Друг читатель, не надо искать билета в это путешествие по туристическим агентствам, церквям, храмам научного или эзотерического знания, его не найдешь ни в капиталистических, ни в исламских, ни в каких-либо других странах, его не оплатишь ни долларами, ни рублями, ни марками. И не надо лгать самим себе, ибо к этой цели не приведут ни пейотль, ни кокаин, ни водка, ни ракеты, ни циклотрон, ни автомат Калашникова. Нет, нас - хотим мы этого или нет - ждет приключение, разворачивающееся в клетках нашего тела. Да, именно в них - клетках, каждая из которых объемом своей памяти превосходит небольшой компьютер. В них и хранится тайна материи, ревниво оберегаемая на протяжении четырех миллиардов лет нашей эволюции (в дарвиновском смысле). В конце прошлого века Дарвин, как мы помним, показал, что наше нынешнее существование - не более, чем плод естественного развития, слепого и бессознательного, заботящегося лишь о выживании, то есть - добавим мы - плод вечной битвы с неуловимым по сей день противником - смертью. Итак, Дарвин продемонстрировал нам наши истоки, а Шри Ауробиндо - божественное предназначение. Мать же доверила Сатпрему карту, полную таинственных указателей, которые выведут человека из животного состояния и помогут ему стать тем, что он есть на самом деле. В “Разуме клеток” Сатпрем берет нас за руку и приглашает каждого сделать первый вдох - не в другом мире, принадлежащем будущему, но прямо здесь, дома, сейчас, следуя шаг за шагом по пути Матери к собственному телу. Первое настоящее издание “Разума клеток” на русском языке не могло бы осуществиться без кропотливого труда над переводом Валентины и Володи, за что издательство приносит им глубочайшую благодарность. Нам не хватит слов, чтобы высказать признательность Институту Эволюционных Исследований в Париже, не только облекшего своим доверием издательство “МИРРА”, но и взявшего на себя полное финансирование этого издания, и тебе, Мишлин... За пределами смерти. Гете
ПРОПУСК КУДА?
Мне было ровно 20 лет и две недели от роду, когда в одном из городов Франции, на углу бульвара, моя жизнь круто переменилась: под яростный скрип тормозов и хлопающий лязг дверей из машины криминальной полиции выпрыгнули двое людей с револьверами, надели на меня наручники и увезли. Все произошло за полминуты. Никогда мне уже не быть представителем обыкновенного человеческого рода. Гестапо, допросы под светом ярких ламп, однообразная череда дней и ночей, шаги эсэсовцев по коридору на рассвете: расстреляют сегодня? завтра? Заледенелые дворы Бухенвальда, рельсы, тянущиеся по безупречно чистому кафелю душевых (душевых или газовых камер?) И потом... потом... Смерть человека - это не так важно. Но смерть Человека? Смерть чада человеческого со всеми его мечтами, надеждами, с верой в красоту, в любовь, в неисчерпаемость жизни; верой, подобной сокровищу, которое предстоит добыть, континенту, который предстоит исследовать, тайне, которую нужно открыть. И потом... потом... НИЧЕГО. Смерть - это хотя бы что-то. А если НИЧЕГО?! В тот пятнадцатый день ноября тридцатитысячного столетия от появления Homo Sapiens я чувствовал себя обнаженным, опустошенным, как будто находился в начале, или в конце Времен. Человек умер? - Да здравствует Человек! Что значит просто сердце - бьющееся без науки, без евангелий и книг, без страны, без законов? Все умерло, или еще не родилось. Есть только бьющееся сердце - как до Потопа, или после него. И дитя рода земного, которое на пустынном морском берегу смотрит вслед взлетающей чайке, смотрит как в самом начале мира. Бьется сердце... Что это? Без науки, без знаний? Всё знания рухнули, еще не родились? В сердце бьется надежда, вера, стремление БЫТЬ. И мир для него - великое приключение. Но о каких открытиях можно говорить, когда все старые цели мертвы, когда вся человеческая наука мертва, когда мертвы, или еще не родились все боги? Это ужасно. Это чудесно. Больше нет никаких надежд - только одна неизвестная Надежда. И я спрашиваю себя, не предвещает ли то человеческое дитя двадцати лет и пятнадцати дней от роду с его обнаженным, опустошенным сердцем, тысячи и тысячи других детских сердец, созерцающих на огромном пустынном берегу мира ничтожность своей науки, бомб, техники, ужасающую и восхитительную ничтожность всех богов Запада и Востока - а значит... а значит... Это не конец цивилизации. Это - Время, когда вот-вот родится Человек. Мы вволю наигрались с нашими электронными игрушками, пенициллином, с программированием хромосом - что, если пришло время для другой игры? Что, если пришло время иного открытия - открытия в самом биении сердца? Открытия человека, нам до сих пор не известного, сокрытого под покровами изношенных им одежд? Мне было двадцать два года, когда я вышел из этого ада. Я посадил Жизнь, эту лживую шлюху, к себе на колени и сказал с яростью: “Ну, теперь мы один на один. Ты откроешь мне свою тайну, и не морочь мне голову - тайну, которой нет ни в книгах, ни в науке, ни в технике; тайну, которая принадлежит ни Западу, ни Востоку, ни какой-либо еще стране, но Стране настоящей Земли. Твою тайну, которая трепещет в моем обнаженном сердце”. Я перевернул небо и землю. Я испробовал все. О, как же я хотел, чтобы она прокричала свою тайну этой истощенной человеческой плоти, этой опустошенной, проклятой и прекрасной Земле! Я скитался по континентам, слушал призрачное эхо гонгов Фив и Луксора, бродил по грязным красным дорогам Афганистана и откапывал греко-буддистские черепа, но улыбка не появлялась на моих губах. Я карабкался по склонам Гималаев, искал сокровища раджпутских князей в орлиных гнездах; я неистово курил опиум, колотил в каждую дверь этого тела, но тайна оставалась скрытой для меня. Я углубился в джунгли Гвианы, слушал по ночам завывания рыжих обезьян, подобные (как мне казалось) первобытным животным хорам; я избороздил Бразилию и Африку в поисках залежей золота, слюды и бог знает чего еще, но главная Залежь внутри меня по-прежнему хранила свою тайну. Я вернулся в Индию и возобновил свои скитания, мне открылись тайны йогов, я медитировал с ними, забывая о себе и обо всем на свете на разреженных вершинах сознания, но Земля, эта Земля по-прежнему отказывалась открыть свое Чудо. Я бродяжничал, довольствуясь милостыней, по дорогам, износил свое тело до нитки, молился в храмах, стучал в каждую дверь, но та единственная Дверь, с открытием которой мое сердце могло бы обрести покой, не желала открываться. И снова я был гол. Неужели нет никакой надежды? Так что, и дальше громоздить в кучу всю эту электронику, бомбы и ложные мудрости - а хотя бы и истинные, что направляют вас к небесам, но оставляют гнить помаленьку Землю? Мне было уже тридцать. И было по-прежнему тридцатитысячное столетие от появления человека. И что же? Неужели все это, все эти миллионы лет понадобились для того, чтобы без конца спешить куда-то в костюме, галстуке, с портфелем в руках, со штампом и пропуском в паспорте?! КУДА пропуск? Для ЧЕГО штамп? Где, собственно, Человек как великое приключение, как тайна, которую надо раскрыть, как неизвестное сокровище? Я родился в Париже. Я мог родиться в Токио или Нью-Йорке, но что значит родиться для мира? Родиться не для деда и не для прадеда, не для диплома и не для мертвых книг, нагроможденных в семейных книжных шкафах, не для той жалкой никчемной истории, которая бесконечно повторяется в английском, французском, китайском и всех прочих вариантах - истории человека, который все умирает и умирает, так и не находя ответа на вопрос, что заставляет биться его сердце и почему полет чайки над песчаным берегом наполняет его такой энергией, будто он сам умеет летать? Мой паспорт говорит мне, что я не могу летать иначе, как на Боинге-747. Но мое сердце говорит иное. И сердце всей Земли заговорило об ином. Однажды, когда мне было тридцать лет, я встретил Ту, что говорила иное. Ей было тогда восемьдесят лет, а она была молода и радостна, как маленькая девочка. Ее звали “Мать”. Это случилось в Пондишери на берегу Бенгальского Залива. Мать - это самое удивительное из всего, что я знал и пережил. Она стала последней дверью, отворившейся после того, как все остальные привели в никуда. В течение девятнадцати лет открывала она передо мной нехоженые тропы, ведущие к будущему Человека, или, может быть, к его подлинному началу. Сердце мое билось как будто впервые в жизни. Мать - это тайна Земли. Нет, она не святая, не мистик и не йог; она не принадлежит ни Востоку, ни Западу. Она не творит чудес; она не гуру и не основательница новой религии. Мать - это первооткрыватель тайны Человека, лишенного всех подпорок цивилизации, религий, спиритуализмов и материализмов; всех идеологий Востока и Запада - Человека самого по себе, простого бьющегося сердца, взывающего к Истине Земли, простого тела, взывающего к Истине тела, как крик чайки взывает к ветру и открытому простору. Именно об этой тайне, об этом открытии я и попытаюсь вам рассказать. Ибо Мать - это волшебная сказка внутри клеток тела. Что такое человеческая клетка? Еще один концлагерь... биологический? Или пропуск... куда?
ВВЕДЕНИЕ
Мы находимся на пороге невероятной мистерии, которой, быть может, недалеко до сказки совсем уж волшебной. Сказки нашего вида. Начнем с Галапагосского Архипелага; около 1835 г. Дарвин впервые формулирует там основы своей теории эволюции: игуанам не суждено быть вечно игуанами, да и люди тоже не останутся навеки людьми. С тех пор мы не слышали ничего более существенного, ничего более пленительного, или, лучше сказать, освобождающего, поскольку речь-то идет об освобождении из плена. Так что же значит “освободиться”, если, как мы уже начинаем понимать, ни взрыв планеты, ни спасение на небесах или йогических вершинах, по существу, ничего не меняют в жизни нашей Земли? “Спасение является физическим”, - говорит Мать, чье рискованное путешествие в клеточное сознание мы собираемся описать. Несомненно, эволюция является материалистической, или, во всяком случае, материальной. Остается только узнать, что есть Материя? Скрыта она или проявлена?* Проявлением ее занимались и Дарвин, и его современник Жюль Верн; над этим же работали Макс Планк, Гейзенберг, Эйнштейн и их друзья - импрессионисты, пуантилисты и фовисты - Материя трещала по швам. Раскрытие свойств Материи - поле работы Шри Ауробиндо и Матери, а также нескольких современных астрофизиков. Так почему бы Материи не раскрыть свои секреты и биологам?
* Т. е. проявлены свойства материи или непроявлены, скрыта материя от нашего сознания или доступна ему - прим. пер.
Шри Ауробиндо было десять лет, когда умер Дарвин (1882). В то время он уже покинул Индию и отправился в Лондон за уроком западного материализма. Матери, его будущей спутнице и сотруднице, - она тогда жила в Париже, - было четыре года, а Эйнштейну в Ульме - три. В 1953 году нам сообщили одну весьма серьезную вещь. Однако когда “серьезные вещи” начинают отдавать тюрьмой, мы подозреваем неладное. Разве в ходе эволюции со времени возникновения позвоночных (четыреста миллионов лет назад) не появлялись необъяснимыми скачками одна за другой “биологии”, сопровождающиеся “философиями” краба, кролика, орангутанга? Нас как раз интересует то, что порождало эти скачки. Но скачки скачками, а в 1953 году группа английских и американских биофизиков открыла механизм удвоения (дупликации) молекулы ДНК. Вот это-то и серьезно. Появление на свет конкретного вида, будь то мышь или человек, раз и навсегда определяется порядком нуклеотидов в цепочке аминокислот. И некая магическая и притом абсолютно научная молекула, дезоксирибонуклеиновая кислота, или ДНК, раз и навсегда постановила: сын должен быть похож на отца. Нарушить этот неумолимый порядок могут разве что какие-нибудь рентгеновские лучи или космическая радиация (а то и нейтронная бомба), вызвав сбой в каком-нибудь месте цепочки ДНК. Но это приведет к появлению скорее чудовищ, чем нового вида. Значит, переход растягивается на тысячи и даже миллионы лет незаметных мутаций, которые при счастливом стечении обстоятельств, может, и оформятся в конце концов в некое определенное изменение, если только бомба не рванет раньше, и если нынешние 5 миллиардов представителей вида Homo Sapiens - человека разумного - не произведут на свет такое количество крыс разумных, что они сожрут Землю. Последнее соображение вполне серьезно, потому что прошли тысячелетия, прежде чем в 1830 году население Земли составило один миллиард человек, для второго миллиарда хватило уже ста лет, для достижения рубежа трех миллиардов - тридцати, и всего четырнадцать лет понадобилось на то, чтобы население земли составило четыре миллиарда человек.*
*New York “Times 16 марта 980 г.
Мы перед неотложной проблемой. У нас нет в запасе тысячелетий эволюции на ее решение - а, может быть, даже и десяти лет. Как же нам выбраться из заточения наперекор англо-американским ученым и удваивающимся клеткам? Если решения нет ни на небесах, ни в йогическом освобождении, то, может быть, все дело в самих клетках и Материи? То, что человек не останется навеки таким, каков он сейчас, или даже каким-то “усовершенствованным” человеком, не вызывает никаких сомнений, точно так же, как, например, рептилии не могли уже оставаться рептилиями в высохших болотах мезозойской эры. Если мы не найдем “ключ”, то эволюция сделает это за нас, что бы там ни говорили биологи. Семьдесят миллионов лет назад динозавры внезапно исчезли с лица земли, задохнувшись в земной атмосфере и уступив место раздолью полевых мышей и землероек, которые пришли им на смену.
57. 412 - Можем ли мы ожидать, что это тело, которое в настоящее время является средством нашего проявления на земле, сможет постепенно превратиться в нечто, что выразит более высокую жизнь [спрашивала Мать - та, что пыталась найти “ключ” к следующему виду в клетках тела], или нам придется полностью отказаться от этой формы и войти в какую-то иную, пока еще не известную земле? Будет ли сохранена непрерывность или это будет внезапное появление чего-то нового?.. А, может быть, судьба человеческого вида будет такой же, как и судьбы тех видов, что полностью исчезли с лица земли? Это было сказано в 1957 году. Дарвину понадобилось двадцать лет, прежде, чем он осмелился высказать то, что впервые пришло к нему на Галапагоссах: “Происхождение видов” появилось только в 1859 году. К тому же, по его словам “все это немного похоже на признание в убийстве”. Перед опытом Матери, я чувствую себя так же, как Дарвин перед своими игуанами: “Неужели такое возможно?” Что об этом скажет биология, а что - медицина, а что скажет... и т. д. И все-таки, у меня нет никаких сомнений. В течение девятнадцати лет я слушал, как Мать, продолжая работу Шри Ауробиндо, описывала свой опыт и переживания. Тогда я не мог понять значения ее слов. А потом, однажды, в 1973 году, в возрасте 95 лет, она ушла, оставив меня в изумлении перед горой записей, полных смысла и в то же время непонятных. Семь лет боролся я с этими записями, бился кулаками в стену и звал Мать по ту сторону “дурацкой смерти”, (её слова), с просьбой помочь мне раскрыть секрет, а ведь он полностью раскрыт в “Агенде”, в тысячах страниц. Но что значит опыт мыши для динозавра? И тем не менее, все это исполнено смысла, все - здесь, и нужен всего лишь какой-то щелчок, чтобы все детали этой головоломной мозаики встали на свои места. Я даже написал три тома*, пытаясь ухватить нить и постичь путь человека в его неведомое завтра.
* Satprem: “Mere ou le materialisme divin”, “Mere ou L' Espece Nouvelle” и Mere ou la mutaion de la mort”, вышедшие в издательстве “Robert Laffont” в Париже в 1976г. английские переводы этих книг - “Mother”: том 1 “The Divine Materialism”, том II “The New Species”, том III “Mutation of Deathe” - были опубликованы соответственно в 1979, 1983 и 1987 гг. Институтом эволюционных исследований в Нью-Йорке. В настоящее время трилогия готовится к изданию на русском языке издательством “МИРРА”.
О, как же я бился! Иногда я, вооружившись как Шерлок Холмс лупой и логикой разума, старался понять то, что уже выходило за пределы разума. Мать - это целый детективный роман; невероятно запутанный, но и завораживающий роман об истории будущего вида: как он создается, этот будущий вид, где его истоки и каков исход, каков сам механизм его возникновения? Но вот однажды все становится очевидным - и, право же, нет ничего более незаметного, чем очевидное. Мы ведь всегда видим хуже всего то, что у нас под самым носом. Ну, что могут увидеть в человеке мыши или даже обезьяны? Они, должно быть, думают, что мы уже не так хорошо лазаем по деревьям, и что? Так вот и я вглядывался и вглядывался в эксперимент Матери, и что? Я проглядел все глаза, и действительно это немного похоже на “признание в убийстве”. Я прекрасно понимаю, что имел в виду Дарвин. Ведь это такой вызов нашему виду и его законам! - и тем не менее это логично, это естественно. Однако, попробуйте сказать землеройке, что Homo Sapiens - это естественно и логично! Как мне представляется, единственный способ познакомить читателя с детективной биологией будущего вила - это просто взять и без всяческих прикрас и комментариев рассказать о главнейших переживаниях Матери, выстроив их в определенной последовательности, пронумеровав, как самые настоящие лабораторные опыты. Потом вокруг ядра экспериментов мы наметим те направления, которые привели к нему, и отсюда - дальше, к новой совокупности опытов, пока мозаика-головоломка не выстроится полностью, а выводы станут неизбежными. При этом мы не будем вдаваться ни в мистику, ни в философию, - ни в индийскую, ни в какую-либо другую, - ни в какие бы то ни было научные объяснения. Ибо что значит наука рептилии для археоптерикса? Нас будут интересовать только данные эксперимента, какими бы странными они нам ни казались. Подобно Дарвину на Галапагоссах, мы исходим из простого основного положения, которое не опровергнет ни один эволюционист. Итак, исходный пункт Матери:
58. 2811 - Физическая субстанция эволюционирует в каждой (отдельно взятой) индивидуальной формации, и однажды она перекинет мост от физической, то есть именно той, которая нам известна, жизни к супраментальной, которая проявится в будущем.
Тело - вот этот мост. А тело - это клетки. Клетки, функционирующие по той самой англо-американской схеме...* а, может быть, все-таки иначе.
* Т. е. мутации в них происходят постепенно; само возникновение и сроки формирования нового вида целиком обусловлены временем - прим. пер.
Бесчисленные незаметные мутации в течение тысячелетий... или внезапное изменение - “Чудо земли”, как говорила Мать, волшебная сказка нашего вида? Но сказка совершенно биологическая и совершенно земная.
58. 145 - Кажется, что по-настоящему можно понять что-либо лишь тогда, когда понимаешь телом.
54. 214 - Для тела знание означает способность действовать.**
**Нумерация цитат Матери соответствует нумерации в “Агенде Матери”, где дано полное описание ее опыта. Первые две цифры означают год, когда произошло конкретное переживание; в данном случае - это 1954 г. Мать - это самая грандиозная революция, когда-либо свершенная человеком с того дня, когда на лесной прогалине неолита первый представитель человеческого вида начал считать звезды и открыл счет своим печалям.
МАТЬ, известная также под именем Мирра Альфасса, родилась в Париже 21 февраля 1878 г.; мать ее была египтянка, отец - турок. Она была всего на год старше Эйнштейна и ровесницей Анатоля Франса, которого знала лично (ему, как и ей было присуще чувство мягкой иронии). То был век позитивизма, и родители ее были законченными материалистами; отец - банкир и превосходный математик, мать до восьмидесяти восьми лет оставалась последовательницей Карла Маркса. Уже в детстве у Мирры были странные переживания, связанные с прошлым, а также, наверное, и с будущим; например, за десять лет до поездки в Пондишери “во сне” она встретила Шри Ауробиндо и приняла его за “индусского Бога, представшего в образе видения”. Ей легко давалась высшая математика, она прекрасно чувствовала себя и за мольбертом, и за фортепиано; среди ее друзей были Гюстав Моро, Роден, Моне. Выйдя замуж за художника, через несколько лет она развелась с ним и вышла замуж за философа, с которым побывала в Японии, Китае (в то время, когда Мао Цзедун писал свой труд “Великий союз народных масс”) и Пондишери, где она встретила Шри Ауробиндо и осталась на всю жизнь. Тридцать лет она прожила рядом с тем, кто в начале этого века возвестил “новую эволюцию”: “Человек - переходное существо”. После того, как в 1950 г. Шри Ауробиндо ушел из жизни, она встала во главе огромного ашрама, который словно собрал все оппозиционные силы мира, и погрузилась в “йогу клеток”. В конце концов она открыла “великий переход” к новому, постчеловеческому виду. Одинокая, непонятая, окруженная сопротивлением и недоброжелательством, в 1973 г. она оставила свое тело в возрасте 95 лет. “Я не думаю, чтобы кто-нибудь был большим материалистом, чем я, со всем моим практическим здравым смыслом и позитивизмом, - говорила она мне во время своих опасных опытов и переживаний в сознании клеток, - и теперь мне понятно, почему это так! Это дало моему телу совершенное основание - равновесие. Все объяснения, которые я искала, были всегда материальны по природе; не было никакой необходимости в тайнах или чем-то подобном - мне казалось само собой разумеющимся, что все должно быть объяснено в материальных терминах. Поэтому я уверена в том, что все мои опыты не имеют ничего общего с мистическими мечтаниями! В этом теле нет абсолютно ничего мистического, слава Богу!”
НОВЫЙ ЭЛЕМЕНТ
В истории развития нашего вида* был некий поворотный момент, но ему, вероятно, предшествовало множество изменений разного рода - незначительных, случайных и незаметных сдвигов, прорывов, получивших впоследствии от нас то или иное название. Ибо как распознать прорыв, означающий переход к новому виду? Лишь когда человек уже есть, можно сказать: “Ага, вот это человек...” Более того, такое заявление невозможно сделать пока целая цепь переживаний не убедит нас, что мы - не спятившие с ума обезьяны, не безнадежно больные деградирующие приматы. Ведь в самом начале в новом виде можно увидеть только то, чего он лишается по сравнению с видом старым: все положительные качества человека - это недостатки с точки зрения обезьяны.
*Человечества прим. Пер.
Следовательно, более, чем вероятно, что прорывы в некое диковинное “иное” состояние будущего вида (что речь идет о будущем виде, еще никто не знал) происходили в микроскопических масштабах на различных физиологических уровнях в течение сотен и тысяч лет “подготовки” при полном неведении со стороны предшествующих видов, что это-то и было “иным состоянием”. Прежде, чем маленький лемур с острова Борнео обрел бинокулярное зрение, предшествующее нашему зрению, земным видам пришлось сменить множество “типов зрения” - странных, ложных, неверных для нас, но, тем не менее, “логичных”, “точных” и естественных для рыбы или для летучей мыши. К тому же, если разобраться, что представляет собою человеческое зрение? Всего-навсего узкая полоска спектра, между ультрафиолетовым и ближайшим инфракрасным цветами, воспринимаемая бинокулярным образом посредством сетчатки. Далее, в силу того, что за эволюционным прорывом всегда следуют беспрестанные возвращения к предыдущей стадии, пока окончательно не утвердится новый вид, переход к новому состоянию неизбежно выражается на языке невольного субъекта этого эксперимента, согласно его привычкам - т. е. то, что могло бы быть “чистым” переживанием иного состояния, покрывается толстыми наслоениями и почти полностью искажается. Во все времена и во всех народах не было недостатка в “мистиках”, “безумцах”, “жертвах галлюцинаций”, и мы стремились “узаконить”, прославить тех, кто наиболее соответствовал нашему представлению о Добре, Красоте, Апокалипсисе или райских кущах. Однако, что такое Добро летучей мыши для королька? Летучая мышь слегка “ослеплена”, “поражена” - вот и все. Но ведь что-то все-таки было, пусть хоть рай летучей мыши - “мистика”. Ну, а для Homo sapiens прорывы к иному состоянию совершаются на самых различных уровнях его существа; поскольку же он заперт в своей ментальной* скорлупе (как морской еж в известковом панцире, камень - в оболочке из электронов, а обезьяна - в своей жизненной силе), то чаще всего попытки выхода в иное состояние должны были совершаться именно на ментальном уровне: мы теряем сознание на операционном столе, в мистическом трансе или просто во время сна и отправляемся в иные миры. По-видимому, чтобы достичь “иного состояния”, необходим некий “обморок” старой системы, и это вполне логично: разве можно достичь “рая” следующего вида в человеческих башмаках - ведь и археоптерикс не смог бы совершить свой первый полет с телом рептилии! Как мы уже сказали, именно слабости старого открывают двери для нового вида. Открыть дверь - это необходимо.
*Здесь и далее в вопросах о сознании используется терминология Шри Ауробиндо (см. Сатпрем. “Шри Ауробиндо, или Путешествие сознания”. Л., 1989) - прим. пер.
На протяжении веков мы открывали множество дверей в наших умах и, не столь часто, - в наших сердцах; мы спускались даже ниже по физиологической лестнице и открывали ворота в области живота,* впуская самых разнообразных, жестоких, фанатических исчадий ада, которые до сих пор на земле водится в избытке. Мы не говорим здесь о других, о тех, кто полностью порывал все связи с человеческим видом, уносясь ввысь на нирваническом или экстатическом “ракетоплане”, и оставляя нам порой странные, восторженные бормотания. Поэзия - тот же “перевод”, “транскрипция” неуловимого, невыразимого иного состояния, которое наш вид страстно хочет понять, но не знает как. В самом деле, как поймать нить, ведущую к следующему виду?
* Переводчики сочли возможным и должным сохранить лишь на первый взгляд кажущуюся экстравагантной, но в сущности очень точную формулировку-образ автора. Здесь и далее речь идет об открытии центров сознания или чакр в различных видах Йоги. В частности, открытие чакры в области живота, соответствующей низшему витальному плану, ставит нас в контакт со всеми сущностями, населяющими этот план. См. Сатпрем. “Шри Ауробиндо, или Путешествие сознания” - прим. пер.
Ни на ментальном, ни на сердечном, ни на пупочном, ни лаже на тазовом уровне невозможно перейти к следующему виду, войти в “вещь”, как говорила Мать (ибо она не могла найти для такого процесса другого выражения). И все-таки, мы не можем категорически раз и навсегда заключить, что все эти изменения-прорывы вели в никуда. Более определенно: чистой, без искажения, “веши”, на ее первозданном языке, невозможно достичь ни на одном из этих уровней. Новый (постчеловеческий) вид зарождается в теле. Это очевидно. Если опыт (переживание) не происходит в теле, на физиологическом или клеточном уровне, то он по-прежнему остается переводом на чуждый ему язык - сквозь покровы сна, экстаза или медитации. Да, в них может открываться много чудесного, восхитительного, но все это будет, тем не менее, лишь отраженными лучами, переводом “чего-то” - так карп, должно быть, смотрит на человека сквозь стеклянные стенки своего аквариума. Трудно сказать, кем мы выглядим - ангелами или демонами - с той стороны аквариума, но определенно мы являем собою “нечто проходящее мимо”. Если мы будем говорить о выходе (в другое состояние) на “клеточном уровне”, то на нас сразу же накинется биология со своей неизбежной и нерушимой, тянущейся от отца к сыну цепочкой аминокислот, допускающей исключения лишь в патологических случаях. “Каким образом вы собираетесь изменить последовательность нуклеотидов ДНК, чтобы получить новый вид?.. Будут ли у него плавники, крылья или третий глаз?” На определенной стадии эволюции для марганцевой прожилки было, наверное, очень нелегко понять жгутиковый организм, нагло плавающий вокруг нее. Новый вид в глазах старого всегда выглядит дерзко и вызывающе. И все-таки между ними должно быть какое-то звено, какая-то связь - то, чем, собственно, они соприкасаются. Загвоздка не только в недостатке воображения - каким будет наше будущее, - но, прежде всего, в неспособности представить себе нечто иное, не являющееся результатом усовершенствования или расширения настоящего. Согласно нашим представлениям, человек будущего останется все-таки человеком плюс это, плюс то, минус это, минус то. Является ли радиолярия “расширением” марганца? А человек - “расширением” древовидного папоротника? Все-таки, наверное, это нечто совершенно иное. Но как же нам осуществить связь с этим “совершенно иным”? Мы не знаем, что послужит мостом через пропасть (отделяющую нас от следующего вида), потому что не знаем, где именно другой ее край. И тем не менее все - в теле. Иными словами, следующий вид, наверное, будет совершенно иным царством, которое будет так же отличаться от нашего, как папоротник от древесной землеройки. Не человек плюс что-то, но иное существо, новая форма жизни в Материи, следующая за минералами, растениями и животным царством, к которому мы принадлежим. И здесь обязательно должна существовать определенная связь, в некотором роде аналогичная той, которую представляет собой вирус - соединительное звено между жизнью и неживой материей. Что же будет мостом, соединяющим жизнь со “сверх-жизнью” (термин, употребляемый Матерью, когда она пыталась найти хотя бы приблизительное название для этого нового царства)?*
*Начиная с этого места, переводчик на английский язык Люк Вене вместо оригинального текста, выделенного далее в нашем переводе курсивом, по согласовании с автором вставил в свой перевод следующий пассаж, который, на наш взгляд, может способствовать пониманию текста: “Научная точка зрения, гласящая, что именно накопление мутаций, изменений ДНК в зародышевых клетках создает с течением времени новый вид, может быть совершенно правильной, но что вызывает эти мутации в самом начале? В свое время Дарвин признавал, что 'по незнанию нам кажется, будто мутации возникают спонтанно”. Однако открытие ДНК вовсе не рассеяло нашего “невежества”, оно лишь облачилось в одежды научной терминологии. Современная наука признает “естественными” следующие причины мутаций: 1) случайные ошибки в процессе воспроизведения ДНК, когда клетка делится на две дочерние клетки, и 2) влияние космических лучей. То есть снова случай, случай, случай... Но приходило ли нам в голову хотя бы однажды остановиться и серьезно рассмотреть само существо, субъект этой мутации? Что может оно, она или он сказать? Возможно ли, что, хотя бы частично, оно желает собственной мутации и стремится к изменению окружающей его среды из-за того, что задыхается (или испытывает растущее чувство неадекватности) в ней? Нам известно, что “сила” эволюции не имеет математического описания. Но, может быть, сам вид, или отдельные его представители - первопроходцы - участвуют в этом эволюционном усилии, сознательно управляют этой силой и направляют ее, содействуя тем самым ее работе и позволяя ей формировать новый способ существования внутри своего материального “я” до тех пор, пока не будет достигнуто новое равновесие, более приемлемый баланс с окружающей средой? Такое “сотрудничество”, наверное, вызвало бы колоссальное ускорение эволюционного процесса! “Вспышка” эволюции? Иначе говоря, то, что мы называем словом “мутация”, - это, наверное, лишь внешний результат внутреннего напряжения самого существа, видимое следствие, причина которого, очевидно, ускользает из поля действия наших электронных микроскопов и изотопных методов исследования с помощью углерода-14. (На самом деле, существует реальная необходимость в новом научном подходе, который принял бы во внимание роль, которую играет само существо в своей эволюции, и который перестал бы смотреть на эволюцию, как на односторонний, действующий лишь со стороны окружающей среды, процесс, признал бы [в человеке] и второго игрока.)”
Утверждать, что новый вид возникает вследствие изменения зародышевых клеток - значит оставаться в заколдованном кругу 'животных' схем и представлений старого вида [человечества], который неспособен выйти за рамки этого круга и представить себе, что существует иная схема, не 'животная', не 'растительная' и не 'минеральная', но, тем не менее, абсолютно 'материальная': может быть, и землеройка - чин 'ангельский' и “сверхприродный” для марганцевых прожилок, но от этого она не становится менее 'материальной”, она также продукт эволюции, в один прекрасный день появившийся на свет. Однажды и вместо животного-человека появится что-то 'другое' - может быть, это уже происходит и процесс идет полным ходом. Но если не модификация зародышевых клеток порождает новый вид, то что же? Модификация чего? Чтобы новый вид увидел свет, некая модификация, появление нового элемента, конечно, необходимы. Какова природа изменений в папоротнике по отношению к минералу или изменений в животном по отношению к растению? Нас заворожили формы. Форма формой, но что же менялось при переходе от одного царства к другому? Может быть, характер, интенсивность движения? От инертности, неподвижности, косности камня был совершен переход к растениям с их стремительным ростом, а от них - следующий переход - динамический взрыв жизни животной. Все переходы - это увеличение интенсивности движения. Физики первыми открыли глаза; они рассказывают нам об электромагнитных волнах, о вращении электрона вокруг атомного ядра. Эйнштейн сформулировал принцип относительности, согласно которому параметры физического события тесно связаны со скоростью движения системы отсчета. Попросту говоря, скорость - это вопрос расстояния, а расстояние - это вопрос шести лапок муравья, двух крыльев чайки, двух ног человека, или даже реактивного двигателя самолета; и все это - не что иное, как более или менее быстро движущееся животное, наделенное более или менее оригинальным механизмом поглощения пространства между ним и тем, что находится “далеко” или “вне”. Однако, вполне возможно, что новый “механизм” или “орган” следующего вида изменит интенсивность движения настолько, что сами понятия “вне” и “далеко” станут архаичными, а “расстояния” жгутика или реактивного самолета станут такой же “древностью”, какой инертность камня представляется современному живому существу. Что же за орудие или орган дадут нам возможность такого быстрого перемещения, что в одно мгновение можно будет достичь отдаленных галактик, будто и нет совсем расстояний, будто все происходит внутри нас, в границах материального, имеющего клеточное строение тела? Есть ли в теле то, что позволило бы нам, оставаясь в оболочке из клеток, делающей нас похожими на человека, а не на мышь, быть при этом одновременно в Нью-Йорке, на Борнео или, вообще, Бог знает где? Если бы мы были наделены физиологически - можно даже сказать, “географически” - таким “сверхъестественным” движением, то это, очевидно, привело бы к созданию нового вида и нового царства. То, что “естественно” для человека, может казаться сверхъестественным рыбе, поскольку понятие естественности, безусловно, тоже эволюционирует от вида к виду и “сверхъестественное - это естественное, еще не достигнутое нами”*
* Sri Aurobindo. Thoughts and Aphorisms, XVII: 88
Остается узнать где и как в теле будет располагаться этот удивительный новый механизм, который не уничтожит наши “драгоценные” зародышевые клетки, но даст всем клеткам нашего тела новый способ существования с его, возможно, уже совершенно новой “географией”, доступной другому, “небинокулярному зрению”? И что станется тогда с реактивными самолетами, телефонами, космическими ракетами и всей прочей дьявольской машинерией? Это ведь совершенно иные пространство и время - иная “система отсчета”, иной детерминизм - и это впечатляет не меньше, чем переход от непоколебимого инертного покоя камня к суете позвоночных. Что тогда будет представлять собой смерть? Чем в этой новой “системе” станет материя - что такое материя, ее электроны, клетки и галактики, видимые посредством небинокулярного зрения или через нечто, отличное от микроскопа или телескопа: ведь все эти приборы - это все то же устарелое видение посредством сетчатки, только немного расширенное? Биология и физика описывают законы данной среды, точнее, среды человеческого аквариума. Аквариума, который или созерцает самое себя, или пытается увидеть что-то лишь через собственные стенки. Но что происходит при переходе к иной среде, как это случилось с амфибией, когда она вышла в открытое пространство жизни? Происходит крушение старых законов, и появляется иная, непредсказуемая “жизнь”, или “сверх-жизнь”. Остается найти связующее “звено”. Если его нельзя найти в нирванических пируэтах, экстазах, в изощренных интеллектуальных экзерсисах или в снах и мечтах многострадального человеческого вида (задуманного, быть может, для истинного рая на земле, в истинном теле, преодолевшем и смерть, и прочую кабалу), то где же оно? Переходя от одного вила к другому, от одного царства к другому, мы попадали из одной тесной тюрьмы в другую, и каждая новая была ненамного просторнее старой. Будет ли следующее царство царством свободного человека, которому пространство покорится без остатка? Чтобы не унестись к мистическим высям в поэтическом парении, мы низойдем вместе с Матерью в мистерию сознания клеток в поисках новой среды и клеточного механизма, нового элемента, который откроет двери нашей тюрьмы и выбросит нас на новую землю. Так однажды первая амфибия вышла на солнечные берега нового мира.
57. 107 - Новый мир уже РОЖДЕН. Это не трансформация старого мира - рожден мир НОВЫЙ. И мы находимся как раз в середине переходного периода: оба мира еще перепутаны между собой; старый мир еще хранит всю полноту власти и полностью контролирует обычное сознание. Но пока что тихо и незаметно, исподволь входит мир новый - настолько незаметно, что вряд ли можно увидеть какие-то внешние нарушения... в данный момент большинство людей попросту не осознает его присутствия. Но он работает, он растет.
56. 103 - Каждый раз, когда в существующие комбинации вводится новый элемент, происходит то, что можно назвать “прорывом границ”... Представления современной науки, несомненно, подошли гораздо ближе к выражению новой реальности, чем, скажем, представления Каменного Века. Но даже эти представления окажутся вдруг абсолютно устаревшими, верными только в очень узких рамках, а в целом, вероятно, не соответствующими реальности, когда проявится нечто новое, чего не существовало в той вселенной, которую изучали мы. Несомненно, это изменение, эта внезапная перемена, вызванная универсальным [новым] элементом, привнесет некий хаос в наши представления, но отсюда родится и начнет расти новое знание. Этим “новым элементом” является разум клеток, который изменит наш человеческий мир так же, как мыслящий разум (ментальное) в свое время до неузнаваемости изменил мир обезьян.
ИНОЕ СОСТОЯНИЕ
Первый опыт всегда странен и может даже показаться безумием. И тем не менее, в один прекрасный день последняя дряхлеющая рептилия впервые на этой планете стала первой юной птицей. На что это похоже, когда вы, ни с того ни с сего отрываясь от земли, вдруг возноситесь в полете, хотя до вас в небе, рассуждая по-рептильи, никогда не было ни одной летающей твари? Это совершенно ненормально, и, наверное, многие пожилые динозавры в недоумении пожимали своими спинными гребнями: “Это невозможно, это просто галлюцинация”. От одной галлюцинации к другой - и вот уже снуют туда-сюда людишки в костюмах и галстуках. Ну, а дальше что? Однажды утром, в январе 1962 г. Мать вышла ко мне немного бледной; по обыкновению она подшучивала над собой, словно ирония - единственный возможный способ достичь нового вида, не теряя “рычагов управления” старым (ей было восемьдесят четыре года). И, как всегда, спокойно, точно рассказывая что-то забавное. Мать говорила:
62. 91 - Странное дело! По-моему приступы никак не связаны с состоянием моего здоровья. Это что-то вроде децентрализации. Понимаешь, чтобы форма тела сохранялась, некая центростремительная сила сосредоточивает и удерживает его клетки; а при моих приступах происходит обратное! Клетки будто рассеиваются под действием центробежной силы. Когда этот процесс становится слишком интенсивным, я покидаю тело, а со стороны это выглядит так, словно я падаю в обморок; на самом же деле, я не “теряю сознания”, я полностью сознательна. Очевидно, происходит какая-то странная дезорганизация.
Что и говорить, новый вид - это прежде всего дезорганизация старого...
... В прошлый раз кто-то оказался рядом, так что я не упала и не ушиблась, но на этот раз я была в ванной комнате одна, и... По всей вероятности, я имела дело с тем же феноменом сознания; я охватывала собой весь мир, причем физически - вот, что интересно! Ощущение жило в КЛЕТКАХ! Тело расширялось все больше и больше, движение становилось все более интенсивным, а затем я вдруг оказалась на полу.
Опыт движется по некоему определенному пути. Прежде, чем подробно описать, с помощью каких процессов и через какие переходные этапы достигла Мать “той точки”, мы наметим вехи этого пути. Очевидно, для того, чтобы войти в иное состояние, или в иную среду, она должна была оставить “человеческое” состояние точно так же, как и амфибии пришлось покинуть старую среду. Описание новой среды поможет нам лучше понять как старую, так и то, что разделяет их подобно барьеру. На самом деле, преодоление этого барьера и есть главная задача; все должно решаться, очевидно, на клеточном уровне, поскольку именно здесь исходная точка или множество исходных точек.
62. 155 - Например, я немного хожу по комнате (меня всегда кто-то поддерживает), чтобы снова привыкнуть к своему телу. При этом у меня иногда возникают такие особенные состояния... я могла бы это назвать ощущением иллюзорности тела! Понимаешь, я вверяю свое тело сопровождающему меня человеку (он полностью освобождает меня от ответственности за него и следит, чтобы оно не упало и ни обо что не ударилось); и тут сознание становится безграничным, беспредельным; оно - как волны, но не просто волны, а ДВИЖЕНИЕ волн, - материальных, или, можно сказать, телесных волн, по широте своей, сравнимое с землей, но не... круглое или плоское... а ощущаемое, скорее, в виде волн, уходящих в бесконечность. Вот это волновое движение и есть движение жизни.
Но это же подлинная физика Материи! Действительно, все физические теории, стремящиеся объяснить структуру нашей вселенной и состав материи, сходятся в одном: волновое движение - это образующее и динамическое основание физической реальности. Будь то электромагнитные или гравитационные поля, межатомные взаимодействия в сердце атома или у пределов вселенной, - все движется и распространяется в виде волн. “Это волновое движение есть движение жизни”, - предельно точный и краткий вывод Матери. И она продолжает:
... И сознание (тела, я полагаю) парит в вечном покое. Но это не протяженность - это слово здесь не подходит - это беспредельное движение с очень спокойным, широким и гармоничным ритмом. И это движение - сама жизнь. Я хожу по комнате, но “ходит” именно оно. Все происходит в совершенном безмолвии, как размеренное движение волн без начала и конца, с чередующимися сжатиями в этом (жест в вертикальном направлении) и в этом (жест в горизонтальном направлении) направлениях и разрежениями (широкий жест - словно 'дышит', пульсирует океан), т. е., сначала сгущение, концентрация, а затем расширение и, как следствие, распространение, диффузия.
Как тут не вспомнить об электромагнитном поле, распространяющемся в виде синусоидальной волны с двумя взаимно перпендикулярными составляющими, электрической и магнитной. Здесь мы соприкасаемся с необъяснимой тайной: как тело на материальном, клеточном уровне может быть волной, несущей миры в своем бесконечном движении и управляющей существованием атомов и галактик? Как можно быть бесконечной, вездесущей волной и оставаться при этом в узких рамках человеческого тела, которое в начале [эксперимента] падает в обморок из-за того, что оно не привыкло еще к своему новому состоянию? Иначе говоря, к “размерам” вселенной. В течение последующих одиннадцати лет эксперимент обретал все большую четкость и становился все более “привычным”, правда слова, которыми Мать описывала его, часто обескураживали, потому что она употребляла то одно, то другое выражение, и возникало впечатление, что она говорит о разных явлениях и даже о разных мирах, хотя на самом деле она всегда рассказывала об одном и том же процессе, происходящем в одном и том же материальном мире, - но попробуйте описать материю, увиденную глазами птицы, упрямой золотой рыбке, которая мерит все только стенками своего аквариума! Золотой рыбке эта материя вовсе не кажется реальной, твердой, прочной; наоборот, она может представляться ей даже в некотором роде сверхъестественной. Какие “слова” могла найти Мать для описания того, чему еще нет названия? “Электромагнитная волна” - это будет позже. В то время это было “то, что происходит”. Однако три месяца спустя, в апреле 1962 г., первые итоги опыта прозвучали для меня как крик, и я задумался.
62. 134 - Смерть - иллюзия, болезнь - иллюзия, неведение - иллюзия! - они лишены реальности, их попросту нет... Только Любовь, Любовь, Любовь и Любовь - безмерная, огромная, беспредельная, всеподдерживающая и всеобъемлющая. Дело уже СДЕЛАНО.
Иными словами, переход к следующему виду осуществлен. Когда над головами рептилий пролетает первая птица, за ней неизбежно следуют другие. Однако, самое существенное здесь то, что смерть и болезнь в ином состоянии исчезают материально, поскольку речь идет не о мистических переживаниях в нирванических высотах, а о телесном и клеточном опыте. Мир - не иллюзия, как это проповедуют мистики; наоборот, иллюзией является наше физическое восприятие мира и проистекающая из этого ложь - болезни и смерть; с изменением клеточного восприятия они исчезают, превращаясь в... нечто “другое”. Шаг за шагом. Мать будет открывать это “другое”. Опыт продолжается:
62. 121 - Передо мною постоянно стоит одна и та же проблема - вполне конкретная и абсолютно материальная проблема: что сделать, чтобы клетки, оставаясь самими собой, не растворяясь в нефизической реальности, в то же время обрели пластичность, избавились от 'жесткости' и могли расширяться до бесконечности. Телу очень трудно - тяжело не потерять (как бы сказать?) свой центр и не раствориться в окружающей среде.
61. 252 - Это тело уже не является тем, что мы привыкли понимать под этим словом: оно превратилось просто в “сгущение”, “скопление” чего-то. Это не обтянутая кожей масса, а некая совокупность, концентрация вибраций, то, что мы обычно называем 'болезнью* или функциональными расстройствами, для тела значит совсем не то, что для докторов или обычных людей - тело ощущает болезнь по-другому - для него это... сложность приспособления к требованиям нового ритма вибрации.
62. 185 - Неизменной остается только физическая боль. Мне кажется, она указывает на то, что осталось от старого сознания. Только она ощущается так же, как и прежде. Например, питание, вкус, запах, видение, слух - все это полностью изменилось. Они уже подчинены иному ритму: сами органы функционируют совершенно по-другому. Изменились при этом сами органы или только их функционирование? Не знаю. Но они подчиняются иному закону. Единственное, что остается материальным, конкретным в этом мире, мире иллюзии, - это боль. Мне кажется, что она - сама суть Лжи. Мне запрещено использовать мое знание, власть, силу, чтобы устранять боль, хотя раньше я прекрасно с этим справлялась. А вот теперь это строго запрещено. Впрочем, я поняла: на смену старым средствам должно прийти что-то другое - понемногу они заменяются... Это нельзя назвать “чудом”, потому что это не чудо, но нечто удивительное, неизвестное. Когда оно придет? Каким образом? Не знаю.
Действительно, вопрос уже не в том, как устранить боль или приостановить смерть с помощью высших “сил”, - йогических или еще каких-нибудь, - но в том, как преобразовать боль и смерть с помощью природной силы самих клеток. Это и есть “йога клеток”. Новый вид будет обладать не какими-то особыми, непостижимыми органами или чудесными силами, но новой клеточной деятельностью и клеточным восприятием, которые радикально и естественным образом изменят условия жизни нынешних смертных тел.
62. 315 - Теперь я постоянно делаю различие между... (как бы сказать?) “зигзагообразном” и волновой жизнями. В первой - все остро, жестко, угловато, сплошные столкновения (постоянно на что-то натыкаешься); волновая же жизнь мягка, очаровательна - на удивление очаровательна, - но она еще не устоялась. Просто поразительно: это совершенно иной образ жизни. [Ведь в обычной жизни] даже доброжелательность агрессивна, даже любовь, нежность, привязанность полны агрессии. Как будто палкой молотят. А вот “то”... согласованность, завершенность, ритм, движение волн такой широты и такой силы! Потрясающе! И никаких нарушений: все на своем месте. Оно могуче и нежно несет вселенную в своем волновом движении!
Не знаменитое ли это “единое поле” Эйнштейна?
68. 32 - С практической точки зрения, если по каким-то причинам в теле что-нибудь не так (боль или какие-нибудь расстройства), я вхожу в “то”, и расстройство исчезает почти мгновенно, а если мне хватает терпения, и я надолго остаюсь в “том” состоянии, то исчезает даже ВОСПОМИНАНИЕ о болезни. Вот так, мало-помалу навсегда исчезнут все расстройства, ставшие уже привычными”
68. 1610 - Удивительно! Сознание становится все более и более интенсивным, простирается все шире и шире, а тело словно плывет, послушно отдаваясь его потоку. Как еще пояснить? Словно нечто плывет в океане света, непрерывно совершающего свою работу... По цвету океан - темный аквамарин - тебе ведь знаком этот цвет?..
68. 32 - Сохранять такое состояние тело сможет лишь когда оно будет готово. В этом и заключается работа: научиться полностью “сливаться” с движением волн. Результатом будет полное уничтожение эго, а это уже новое, неведомое состояние, не так ли? оно ведь никогда не было реализовано физически; те, кто пытались достичь Нирваны оставляли тела, а наша задача в том, чтобы именно тело, материальная субстанция, могли “сливаться”. Это я и пытаюсь осуществить. Как сохранить форму без эго? Вот, в чем проблема. Работа совершается медленно, шаг за шагом. Потому и времени столько уходит: приходится вновь и вновь обращаться к каждому элементу и трансформировать его. Сохранить форму и при этом полностью избавиться от эго - для обычного сознания это чудо. В витальном [жизненной природе] и в ментальном телах это не так сложно, но ЗДЕСЬ, в физическом теле... Как удержать его от распыления, рассеяния при слиянии?.. В этом и состоит мой эксперимент! И сейчас - очень интересный этап. Бывают моменты, когда в теле будто бы наступает полнейший разлад, развал всего-всего. Если физическое сознание недостаточно подготовлено, как это было, например, в самом начале, то происходящее воспринимается как симптомы наступающей смерти. Затем я начала понимать, что дело тут не в смерти; просто тело само готовится к новому состоянию. Мне стало ясно, как только будет достигнута эта особая пластичность, неумолимость смерти упразднится. Видишь ли, каждый раз, когда власть или господство обычных законов заменяется, хотя бы в чем-то, иной властью, возникает переходное состояние, которое имеет все признаки серьезнейшего расстройства и величайшей опасности. Пока тело не знает, отчего это происходит, пока оно в неведении, оно паникует и полагает, что оно тяжело больно, хотя на самом деле, это не болезнь; просто существующий закон природы отступает, давая место иному закону. Вот тут и наступает момент, когда ты ни там, ни здесь - что и говорить, неприятно.
69. 164 - И в то же время тело - удивительно хрупкая штука, вот что любопытно. Оно будто вышло из-под власти обычных законов и... находится в каком-то подвешенном состоянии. Что-то пытается установиться в нем. А тело крайне чувствительно ко всему внешнему - оно обладает одновременно двумя качествами: предельной восприимчивостью к тому, что исходит от других людей, и при этом необыкновенной способностью проникать в них и работать там. Между ним и людьми словно исчезли всякие разграничения.
62.275 - Это некое совершенно безличное состояние, в котором полностью исчезают все привычные реакции на окружающее. Но их пока нечем заменить. Это... волна. Вот и все. Когда такое состояние перейдет во что-то иное? Не знаю. Нельзя пытаться ускорить процесс! Никаких усилий, нельзя даже пытаться узнать, потому что тогда пробуждается к деятельности интеллект, который не имеет ничего общего с “тем”. Поэтому я и прихожу к выводу, что “этим” нужно стать, быть, жить - однако как? Не имею понятия.
Как может рыба пытаться быть не рыбой, а чем-то другим? Ее усилия и мысли будут по-прежнему рыбьими.
62.66 - Обычному, то есть внешнему, поверхностному видению кажется, что тело приходит в негодность; но оно-то воспринимает процесс иначе! Оно чувствует: то или иное движение, усилие или жест, или действие по-прежнему принадлежат этому миру - миру Неведения: они не совершаются так, как должны были бы совершаться, это не истинные движения. Тело чувствует, что состояние, которое я ранее описывала как мягкое, плавное, без угловатостей, должно каким-то образом развиться и вызвать в нем изменения, позволяющие действовать истинным образом. Необходимо найти истинное функционирование тела. Но “найти” его “головой” невозможно: оно ФОРМИРУЕТСЯ постепенно. Разница между “зигзагообразной” жизнью и “волновой” столь велика, что когда я перехожу из одного состояния в другое, мне кажется, что все мое тело в шипах и занозах в то время, как оно удобно располагается на пуховых подушках!
В этом открывающемся на короткое время (как “вспышки молнии”) пространстве меняется и ощущение времени. Однажды утром:
62. 147 - Однажды мы, наверное, скажем: “Помнишь, в таком-то году мы думали, что мы делаем то-то?”.. Представь себе, меня вдруг перенесло в будущее: “Помнишь, тогда...” (кстати прошлое всегда слева от меня, не знаю даже почему), “Помнишь, тогда мы думали, что что-то делаем и что-то знаем”. Это довольно забавно. Видишь ли, в обычном сознании все вращается вокруг некоторой оси. Она как будто где-то укреплена и все вращается вокруг нее - так устроено обычное сознание. Если ось смещается, мы чувствуем себя потерянными. Эта ось (она может быть “большой” и не очень, а то и совсем маленькой) стоит прямо во временном потоке. Сознание может быть более или менее обширным, более или менее интенсивным, но, так или иначе, оно вращается вокруг некоей оси. Так вот, у меня теперь никакой такой оси нет. Я видела: ее больше нет - она исчезла, будто ее ветром сдуло! Сознание может перемещаться и туда, и сюда (жесты в самых разных направлениях), оно может отправиться назад или вперед, куда угодно - оси-то, вокруг которой оно вращалось нет, она исчезла. Интересно. Нет больше никакой оси!
Но “волновое движение” иногда проявляете”” вполне определенно и раскрывает себя по-настоящему: это и составляющий элемент, и основание физической реальности.
63. 108 - На уровне сознания клеточных сплетений, должно быть, уже появилось что-то новое... похоже, приобретается какой-то новый опыт. Вот следствие: прошлой ночью у меня был ряд прямо-таки фантастических переживаний на клеточном уровне. Я даже не в состоянии объяснить; должно быть, они приведут к новому открытию... В самом начале опыта всегда живущий во мне и следящий за всем происходящим “наблюдатель” немного иронически заметил: “Ну что ж, если бы это случилось с кем-нибудь другим, тот бы подумал, что он здорово болен или почти рехнулся)” Но я, сохраняя спокойствие, сказала себе: “будь, что будет. Я посмотрю чем все это кончится, посмотрю...” Удивительно! Неописуемо! Такой опыт должен повториться не раз, прежде чем я смогу что-либо понять. Непостижимо! Началось в восемь тридцать вечера и продолжалось до половины третьего ночи, я не теряла сознания ни на секунду. И все это время со мной происходило нечто поразительное, невероятное! Не знаю, что и получится... Это неописуемо! Понимаешь, ты становишься лесом, рекой, горой - и все это ощущения ТЕЛА, совершенно конкретные ощущения тела. Было и многое другое... Описать это невозможно.
(Вопрос:) Что-то вроде вездесущности клеток?
Скорее, единство; чувство единства... если бы оно стало естественным, постоянным состоянием, то смерть не смогла бы существовать даже в этом теле... Я чувствую, что в нем уже есть что-то, чего я еще не могу понять умом и выразить. Когда покидаешь тело, происходят какие-то существенные изменения в “поведении” клеток. Мне нужно больше опыта.
Если сознание клеток не спеленуто сетью тела, если оно уже освободилось из плена, то что происходит, когда этот сгусток материи, неотъемлемая часть всеобщего земного тела, распадается, рассеивается?
63. 67 - Странное дело... видение [в тонком физическом] совершенно отличается от видения чисто физического: в одно и то же время видишь и происходящее за тысячи километров, и то, что находится совсем близко.
(Вопрос:] А что ты видишь?
72. 268 - Я сказала бы: “Ничего!” Я не “вижу” ничего. Нет “видящего”, просто я ЕСМЬ бесконечная множественность, я ЖИВУ как множественность. И, кроме того (смеясь}, так много всего, так много, что это... уже ничто!
62. 147 - Ты не чувствуешь чего-то вроде “чистого сверхэлектричества”?.. Когда мы соприкасаемся с ним, мы понимаем, что оно - повсюду, просто мы не замечаем этого.
Может быть, плазма; ее странные свойства еще не поняты до конца современными физиками? Таково, вкратце, “иное состояние”. Теперь нам нужно попытаться понять, как оно проявляется на физиологическом и функциональном (“иной способ функционирования”) уровнях, и каков механизм перехода из одного состояния в другое, другими словами, понять, что создает барьер между старым и новым, и как его преодолеть, ясно, что речь здесь идет не о философии и не о религии - их время прошло. В течение целых веков нам твердили о “материалистах” и “спиритуалистах”, но о какой материи, о каком таком духе, собственно, идет речь? Что такое “рыбий дух” для амфибии? иной способ дыхания. Легочное дыхание - это и религия, и философия. То, что философиям и религиям здесь делать нечего, очень даже утешительно: путаницы меньше. Но ведь и наука здесь ни к чему! Годится ли физика или даже астрофизика рыбы для биологического вида, живущего в совершенно иной среде? Все “законы” нашего ограниченного мирка-аквариума - мера нашего бессилия; один из многих способов видения, хотя бы и электронного, сквозь стенки аквариума. Но что происходит, когда аквариум разбивается вдребезги и нет никаких “сквозь”? Дарвин говорил о признании в убийстве. Мать называла иное состояние “божественным состоянием”, или “любовью”, иногда “всемогущим состоянием”, или просто “тем”. И еще - “супраментальным”.
ГРЯДУЩЕЕ ЦАРСТВО
В конце концов, можно задать и такой вопрос: что толку быть лесом или рекой, если в обычной, повседневной жизни мы по-прежнему наугад ищем верное действие, правильную идею, правильное восприятие или истинное озарение? Вся человеческая жизнь - сплошное заблуждение. От других видов мы отличаемся не столько умением расщеплять молекулы, изобретать радары или исследовать космическое пространство, сколько способностью совершать ошибки. Животное не ошибается, его знание непосредственно. Что же до нашей науки, то весь ее арсенал - в сущности гигантское нелепое сооружение, призванное восполнить недостаток простого, врожденного знания и обеспечить нас тысячами рук, антенн и механизмов, чтобы заменить ими действие инстинкта. А на деле мы, оказывается, катастрофически бессильны со всей этой Машиной, которая по идее должна стать нам эффективным подспорьем, - стоит ей сломаться, как мы становимся беспомощнее животных.
63. 2011 - Нечто, лишенное гармоничности дерева или цветка, покоя камня, силы животного - просто ущербность. Вот она, человеческая неполноценность.
61. 179 - Шри Ауробиндо часто повторял: “Будь проще... будь проще”, и когда он так говорил, передо мной словно открывался простой и светлый путь: “Да-да, ведь все, что нужно, - это сделать один шаг, а за ним - другой, вот и все!” Удивительно: какие бы трудности не возникали, источник всегда был здесь (Мать коснулась висков)! когда казалось, что все перепуталось и одно никак не увязывается с другим, он говорил: “Будь проще,”- и свет, исходивший из его глаз, вдруг словно выносил тебя в прекрасный сад, полный света. Видела я его, или слышала, - в такие минуты я оказывалась в потоках золотого света, в благоуханнейшем саду, и все-все-все становилось ясным. “Будь проще.” Мне понятно, о чем он говорил: нельзя допускать вмешательства мысли; ведь мысль стремится к сухой регламентации, к жесткому порядку, к обязательной оценке. А это ни к чему. То, что он называл простотой - это радостная непосредственность действия, движения, жизни. Иными словами, в процессе эволюции мы должны вновь открыть то состояние спонтанного счастья, которое он называл божественным.
НОВЫЙ МЕХАНИЗМ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ
И у животного, и у нас есть один очень простой общий элемент: клетка. Хотя аминокислоты, из которых “сотканы” наши белки, человеческие, а не мышиные, принцип функционирования у них один и тот же. От животного нас отличает добавка ментального - разума. По-видимому, это временный инструмент, с помощью которого мы можем сознательно и на индивидуальном уровне входить в контакт с силой, независимо от сознания любой животной клетки. Но мы ошиблись, отождествив средство и цель. Это все равно, как если бы краб считал свои клешни высшим органом познания. Ведь если эволюция существует, и если существует ее секрет; если миллионы видов, ведущие свою “родословную” от какого-то вируса, появились во всем изобилии на нашей старой доброй Земле; если во всем этом есть смысл, - а ведь нужно признать, что есть смысл (он обнаруживает себя не сразу, но постепенно) в познании среды или сменяющих друг друга сред обитания всей иерархии видов, в развитии способности управлять своей средой и, может быть, даже испытывать радость от существования в ней (этого нам особенно не хватает), - тогда следует предположить, что этот смысл, а также сила, знание, и, особенно, радость, при условии, что они не падают с неба, должны содержаться в глубинах первичного компонента Материи: в атоме и клетке. Лишь то, что “свернуто”, может развернуться, говорил Шри Ауробиндо.* Семя или атом уже содержит плод. Может быть, смысл всего земного эволюционного путешествия со всеми его клешнями, антеннами, мерцательными ресничками или черепными бугорками как раз и состоит в том, чтобы открыть то, что всегда присутствовало в нас - и лишь на какое-то “мгновение эволюции” было как бы прикрыто деятельностью основного органа** - посредника в освоении окружающего мира. Мы познаем силу атома - косвенно, разумеется, с помощью клешней или циклотронов, - но до сих пор пребываем в неведении относительно того, какая энергия и какое знание сосредоточены в клетках, поскольку ни то, ни другое невозможно исследовать извне: это нужно пережить. Мы меньше всего “живем” в своем теле: мы почти целиком заняты тем, что крутится у нас в голове, да еще, пожалуй, небольшой толикой более или менее радостных и печальных эмоций.
* only that which is “involved” can evolve - т. е. развиваться может лишь то, что скрыто, непроявлено, но уже содержится в материи, как потенциальная возможность - прим. пер. **Разума - прим. пер.
И все-таки, черт возьми, если эволюция вообще существует, то она должна совершаться в Материи, в нашей материи.
60. 65 - Иногда чувствуешь, что нужно открыть необыкновенную тайну; она находится почти под самым носом; ты вот-вот схватишь ее и узнаешь что-то “настоящее”... Иногда что-то на мгновение приоткрывается, ты “видишь” Тайну, но она вновь скрывается. Потом вуаль опять исчезает на мгновение, и ты узнаешь немного больше. Вчера передо мной с необыкновенной ясностью предстала вся Тайна. И я увидела... я увидела, что именно в земной Материи, на земле. Высшее становится совершенным...
“Высшее”... что? “Высшее” - это совершенная жизнь, совершенное знание, совершенная сила, совершенная радость - совершенная эволюция.
... Я видела Тайну - она становится все более ощутимой по мере того, как проявляется Супраментальное [иное состояние] во внешней, обыденной жизни, в той физической жизни, которой пренебрегают все духовные учения; это было ясное и четкое видение, проникающее даже на атомарный уровень.
Возможно ли, чтобы столь неопределенная, ненадежная, запутанная, полная боли, оттого что она не знает себя и не властна над тем, что видит, жизнь обрела безукоризненную точность, силу знания и мгновенное действенное видение в некоем едином земном теле? В теле, сознающем в каждое мгновение любой из миллионов своих атомов, как в Нью-Йорке или Гонконге, так и в этой комнате, и в тысячах живых существ - летающих, шагающих, пресмыкающихся или вращающихся в одеянии электронов. В теле, атомы и клетки которого заполняют каждую точку и каждое мгновение вселенной. Вот этот “новый способ [бытия]” и воплощался в теле Матери, а может быть и во всем теле Земли, благодаря ей. Мы опишем лишь наиболее значительные этапы ее пути.
67. 23 - Тело будто становится прозрачным, его как бы и нет почти... как это объяснить? Все вибрации свободно проходят сквозь него, не встречая никаких преград. Оно едва сознает собственные границы. Это совершенно новое ощущение. Оно появилось не сразу, постепенно, оно настолько непривычно, что его трудно описать. Тело не чувствует границ: оно пронизывает все, “присутствует” во всех своих действиях, во всем, что его окружает, во всех обстоятельствах, людях, движениях, ощущениях... - оно простирается повсюду и пронизывает собою все. Удивительно. Такого действительно еще не было. Теперь приходится быть более внимательной и осторожной, чтобы не натыкаться на вещи, или удерживать что-либо в руках: движения стали какими-то неуверенными. Все это интересно и удивительно. По-видимому, я нахожусь в переходном состоянии; когда истинное сознание установится, оно будет функционировать не так, как прежде, а совершенно иначе, с точностью, которую, как мне представляется, можно назвать сверхъестественной, точностью совершенно другого порядка. Например, с закрытыми глазами многое видишь лучше, яснее, чем с открытыми. Но уже сейчас мне ясно, как тяжело будет выдержать. Тяжело. Видишь ли, бывают такие мгновения... когда испытываешь почти непереносимую для обычного сознания физическую боль. А в результате само тело изменяет сознание: в нем уже ничего нет, оно абсолютно проницаемо, оно все “пропускает” через себя.
71. 56 - Когда тело выходит из “того” [состояния], кажется, что оно вот-вот растворится; только “то” его и удерживает. У меня довольно долго сохранялось ощущение, что тело, форма тела не может существовать без эго: если эго исчезнет, тело распадется. На самом деле, это совсем не так! Трудность в том, что обычные законы жизни уже не действуют. При этом у тела остается привычка подчиняться старым законам, но то, что мы называем человеческим телом, - форма, которая объединяет клетки в одно целое, - должно “понять”, что оно может существовать и без ощущения своей обособленности, и только благодаря эго оно сохраняет сложившуюся за тысячелетия привычку к “отчужденности”. Без эго существование продолжается... по иному, неизвестному закону, по закону, который тело пока еще не может понять. Это и не воля, и не... не знаю... - просто другой способ бытия.
67. 211 - Теперь, когда клетки становятся сознательными, они хотят знать, зачем это нужно: “Как там должно быть на самом деле? Каково наше назначение, наша основа, наша цель? Что такое божественный способ существования? В чем отличие?..” Восприятие другого способа бытия, светлого и гармоничного еще смутно. Его пока невозможно описать, но в поиске всегда возникает ощущение (или видение) многокрасочного, как радуга, света, только цвета располагаются не слоями, но будто множеством разноцветных точек. Это видение стало постоянным, я вижу его во всем. Возможно, его стоит назвать “восприятием истинной
Есть “старая”, привычная материя, видимая сквозь стеклянные стенки нашего аквариума, и другая... где нет ни стенок, ни глаз, рыбьих или человечьих - материя, как она “видится” сама себе, если так можно выразиться, или, точнее (поскольку слово “видится” предполагает все-таки наличие внешнего органа), как она переживает себя, такая, какая она ЕСТЬ - подлинная материя. Физикам было бы интересно познакомиться с таким восприятием.
... Сочетание всех возможных цветов, причем ни один цвет не смешивается с другим: это россыпь светящихся точек, и все состоит из них. По-видимому, это истинный способ бытия - поручиться я не могу, но, во всяком случае, этот способ бытия куда сознательнее. Эта картина все время у меня перед глазами, открыты они или закрыты - постоянно. И создается любопытное ощущение, будто тело становится, если так можно сказать, менее плотным, более проницаемым, а его форма - более пластичной, гораздо менее “жесткой”. Когда это случилось впервые, тело чувствовало себя... немного растерянным, как будто что-то ускользнуло от него. Но если не давать волю панике, то на смену этим ощущениям приходит некая текучесть, которая, похоже, характерна для нового способа существования клеток. Вероятно, именно это на материальном уровне заменит физическое эго. Но самый первый контакт, естественно, всегда... приводит в замешательство; не так-то просто перейти от одного способа к другому. Хотя все происходит очень постепенно, все же бывают моменты, несколько мгновений... мягко говоря, непредвиденных. Уничтожаются все привычки. Нарушаются все функции тела: кровообращение, пищеварение, дыхание - все. А в момент перехода, возникает промежуточное состояние, само по себе очень трудное, ведь новый вид функционирования не сразу заменяет старый. Я вижу, что тело и вообще телесное сознание по старой привычке обращаются к старому способу, чтобы избежать неприятного состояния, будто он и вправду может спасти; мне удалось отучить его от такой реакции, и теперь тело, наоборот, готово принять [это неведомое ему состояние]: “Ну что ж, распад, так распад!” Кажется, что привычная стабильность рушится... Настоящее приключение.
Поймет ли кто, какого мужества требует такое “приключение”...
62. 221 - Появляются мелкие расстройства самого разного рода, но сознание совершенно определенно связывает их с трансформацией; у меня абсолютная уверенность в том, что все эти расстройства помогают перейти от обычного автоматического к сознательному функционированию под непосредственным управлением и воздействием Высшего [“того”, иного состояния]. И когда одна точка достигает определенного уровня трансформации, переходят к другой, к третьей и так далее... То есть ничего не будет трансформировано, пока не преобразуется все. Работа, в основном, заключается в изменении привычек. Все бессознательные процессы, имеющие силу тысячелетней привычки, должны быть превращены в сознательную и непосредственно управляемую деятельность. 67. 224 - Самое сложное - это переходный период: когда вдруг возникает воспоминание о “старом” способе существования (обычном, характерном для всех человеческих существ), происходит странная вещь - тело словно забывает, как и что делать, оно теряется, погружается в прострацию. Тогда оно немедленно реагирует, и снова приходит “новое” состояние.
61. 26 - Странное дело: ни с того, ни с сего я вдруг забыла, как поднимаются по лестнице - просто забыла, как это делается! Однажды нечто подобное случилось со мной во время обеда: я забыла, как едят! Разумеется, для внешнего мира это называется “впасть в детство”! Но все же, совершенно необходимо отбросить все: силы, понимание, способность к мышлению, знания, - все-все-все. Стать абсолютно несуществующим. Это очень важно.
Очевидно, пока вы держитесь за способности и знания старого вида, вам не стать новым видом, ибо эта зависимость воздвигает стену, все ту же стену стеклянного аквариума.
69. 2112 - Этому бедному телу нечего сказать, потому что оно ничего не знает. Оно со всей ясностью увидело, что все знания, приобретенные им за девяносто лет совершенно бесполезны, что все еще только предстоит узнать. Оно исполнено доброй воли, но находится в состоянии полного неведения.
70. 184 - Иногда тело не может даже удерживать себя в вертикальном положении, и причины этому нет... Просто оно больше не подчиняется тем законам, которые заставляют нас стоять прямо, вот и все...
67. 309 - Это, действительно, переход. Сегодня утром каждое действие, каждый жест, каждое движение, само функционирование тела и клеток, то есть абсолютно материальная часть сознания, - все вышло из-под власти старых законов. Было только это... нечто... как сказать?.. равное. Никаких трений, столкновений, трудностей; все совершалось в едином ритме, в совершенном равновесии, и было ощущение чего-то очень мягкого, спокойного, но в то же время, обладающего ПОРАЗИТЕЛЬНОЙ силой, даже в мелочах. Переход в чистом виде длился почти четыре часа. И все действия - одевание, прием пищи и так далее - совершаются теперь не так, как прежде... не знаю, как это объяснить... память и привычки тут ни причем. Все совершается не потому, что ты научился делать это так-то и так-то: все происходит само по себе, одним сознанием. Иными словами, и воспоминание, и память, и действие замещаются... таким новым способом действия сознания, в котором непосредственно присутствует знание НУЖНОГО дела прямо в момент свершения: нужно сделать то-то и то-то. Не “Ой, мне пора идти туда-то”: в каждую минуту вы уже там, где должны быть; а когда вы приходите туда, где должны быть, то понимаете: “Да, это здесь”.
Когда птицы летят из Арктики к лагунам Цейлона, им не нужно “думать” о маршруте своего полета; в каждую секунду они там, где должны быть, потому что... потому что карта мира летит вместе с ними, внутри них, или, наоборот, они летят внутри живой географии мира. Мы называем это словом “инстинкт”, которое лишь прикрывает наше неведение; инстинкт мира - это то, чем является мир на самом деле, во всей полноте, без стен и барьеров. Дальше Мать говорит:
... Понятно, почему святые, мудрецы и все, кто стремился к непрерывному ощущению божественной атмосферы, пренебрегали всем материальным: их природа не была трансформирована, и они вновь и вновь возвращались к старому способу бытия. Однако преобразовать саму материю - вот, что важно; тогда высочайшие достижения духа обретут необыкновенную устойчивость, сознание и РЕАЛЬНОСТЬ: они превратятся в подлинное видение, подлинное сознание, станут удивительно конкретными и реальными [да, это истинная Материя]. Ничто другое, абсолютно ничто, не может дать такой полноты. Убегать, улетать, возноситься в мечтах, погружаться в медитацию, воспарять в высшие планы сознания - все это очень хорошо, но так жалко в сравнении с этой полнотой - жалко и убого!
68. 45 - Вся основа, образующая обособленное тело, исчезла. Раз - и все! Например, у меня начисто пропала память... я уже привыкла; клетки остаются спокойными ее неподвижными; они настроены исключительно на Сознание” ждут. Видишь ли, все, что мы делаем, все, что знаем, связано с памятью, которую мы не всегда осознаем, а у меня эта память исчезла без следе. Без нее я как бы... присутствую. Все совершается само по себе, не знаю даже как. Без всяких усилий в нужный момент приходит ИМЕННО то, что нужно. Нет больше груза, который нам приходится вечно тащить за собой: то, что нам нужно, приходит в нужный момент.
61. 186 - В нужный момент в событиях, поступках, жестах приходит нужное решение.
69. 52 - Груда так называемых знаний, накопленная за долгие годы, пропала без следа. Все происходит само собой, естественно и абсолютно безыскусно, все очень, очень просто - почти по-детски.
70. 58 - Понимаешь, все “не может быть” и “невозможно сделать”, вообще все невозможное, - исчезло, как будто и не было.
69. 263 - Сознание [иного состояния] постоянно в работе, но основывается оно не на том, что происходило раньше, а на том, что воспринимает в КАЖДОЕ МГНОВЕНИЕ. Обычно мыслительный процесс исходит из того, что было сделано раньше, а здесь все иначе: сознание в каждую секунду видит то, что должно быть сделано, оно всегда идет своим собственным путем. Потому-то все и становится возможным - “чудеса”, превращения...
Что если смерть, болезнь, физические “невозможности”, “законы” - словом, все - просто кристаллизация ложной памяти... памяти ложной материи, памяти аквариума? Привычка, замкнутая в круг?
69. 2211 - Все портит “концентрическая”, так сказать, вибрация: вместо того, чтобы пребывать в беспредельной вечности, человек рассматривает вещи только по отношению к себе самому. Вот это-то нам и мешает. Эгоцентрическое тупость!
62. 121 и 64 - Это функционирование еще очень неустойчиво, наверное, потому, что очень непривычно: малейшее движение, тончайшая ментальная вибрация сбивают его... Стоит старой привычке обращения с телом (“хочу” этого, “хочу” того, и т. д...) “высунуть нос”, как все прекращается. Достаточно самого незначительного движения, которое принадлежит обычному функционированию, - когда соскальзываешь в него по привычке, - чтобы все нарушилось. Эти вещи так просто не увидишь, они совершенно неуловимы. Приходится ждать, пока остановится “старая машина”. Когда же на несколько секунд вновь удается ухватить “то” - это поистине чудесно. А потом снова начинаются сбои, и начинай сначала. 62. 2711 - Новый закон понемногу начинает действовать. Например, задумайся хоть на минуту, что нужно сделать или сказать, что должно произойти, и ничего не получиться. А если просто сохранять внутренний покой, то необходимое знание, даже о самых обыденных мелочах, приходит само собой: я знаю, что говорить, что писать. Своеобразный автоматизм. В мире ментального прежде, чем что-либо сделать, надо подумать; здесь же - совсем не так.
70. 184 - Например, когда мне ни к чему что-то говорить, у меня не возникает опережающей мысли: “Тут лучше промолчать," - я просто теряю дар речи! И так далее в том же духе. Действие непосредственно.
66. 67 - Все время возвращаемся к одному и тому же: только бытие имеет реальную силу.
ОСЯЗАТЕЛЬНОЕ ЗРЕНИЕ
Допустим, наша жизнь стала такой же непосредственной, “автоматической” и гармоничной, как жизнь животных - одно это означало бы радикальные перемены в существовании нашего вида, который сегодня не может представить жизни без часов, докторов и телефонов. Допустим, мы всегда будем знать, что делать, что говорить, мгновенно будем получать необходимое знание, как птица за тысячи километров “знает” лагуну, к которой она летит. Мы будем парить, подчиняясь великому ритму, но что будет при этом средством нашего действия?.. От других видов нас отличает способность изменять мир: животные этого не могут, потому, вероятно, что они сжились со своим рутинным существованием и довольны им. Наши неудовлетворенность и несчастья иногда становятся силой. Многострадальный эволюционный путь через аквариум разума, где мы оказались отрезанными, отделенными от всего, где нам пришлось все изобретать и механизировать, чтобы возместить “недостающий орган”, которого мы лишились при рождении, наверное, должен был привести нас не только к индивидуальному сознанию, но и к тому, чтобы сами неудовлетворенность и несчастья заставили нас преодолеть “законы” (иногда нам удается их “обмануть”, но мы до сих пор по-настоящему не преодолели их, ибо нам неизвестна их тайная пружина, у нас нет “прямого ключа”, как говорила Мать) и в конце концов овладеть истинной энергией, рычагом, который изменит биологическое существование нашего вида (животные этого не смогут сделать никогда) и даже смерть. Энергия, создавшая галактики и клетки, непременно должна обладать способностью создать из тех же клеток более полный и более устойчивый организм. Новый “орган” оказывается, как и следовало ожидать, очень простым. Это не нижняя челюсть и не новая мозговая извилина - это бытие. Бытие, не имеющее ничего общего с метафизикой, но связанное с физиологией и клеточным сознанием. Мы опять-таки отметим некоторые стадии формирования этого органа:
64. 1010 и 66. 263 - Скажем, я поднимаю лист бумаги и ясно вижу, что там написано; затем возвращается старая привычка: просто мимолетная мысль или воспоминание: для чтения мне необходима лупа... Буквы мигом расплываются перед глазами! Когда я ЗАБЫВАЮ, что могу “видеть” или “не видеть”, работа идет очень легко - я просто не замечаю, вижу я или нет!.. И так во всех делах.
Только “память” делает нас слепыми или больными, или заставляет умирать; вместе с ней пропадают и болезни, и смерть! Ничего такого больше нет: вы прекрасно видите, у вас нет никакого рака и вам ни к чему умирать. Новый вид утратит даже воспоминания о смерти. Мать добавляет:
... Непонятно. Должно быть, в основе этого феномена лежит иной закон; я пока не знаю его, но он управляет физическим уровнем существования.
66. 93 и 3011 - Внутреннюю реальность людей я стала воспринимать куда четче, чем прежде. Когда, например, передо мной лежит фотография, я гляжу не “сквозь” что-то; я вижу почти исключительно то, что есть человек. “Сквозь” уменьшается до такой степени, что перестает существовать вообще: я вижу, как фотография становится живой, трехмерной, и лицо человека выступает из нее! Выходит, в самом деле, очень любопытно: похоже, меня учат видеть по-другому.
Иными словами, чтобы видеть, не нужны ни глаза, ни сетчатка; новое зрение - это не зрение-сквозь. В ходе эволюции друг друга сменяли разнообразные органы и типы зрения, при этом видение всегда осуществлялось “сквозь” какую-то среду, а тут аквариум разбивается и мы, с одним-единственным единственным органом, оказываемся прямо в мире.
65. 26 - Довольно необычное видение. Как будто между мной и предметами какая-то пелена [позже мы обсудим, что это за “пелена”; вероятно, это “клеточный барьер”, отделяющий нас от “иного* состояния]; затем, без всякой видимой причины, один из предметов вдруг резко выделяется на общем фоне, становится ясным, четким, и все возвращается на круги своя. Иногда “блеснет” слово в письме, иногда - какая-нибудь вещь. Видение переходит в другое качество: предметы будто светятся, но не отраженным светом, и не как свеча, вещи сияют собственным светом, не излучающимся. Это происходит все чаще и чаще, вне всяко! логики, - точнее, логика происходящего мне непонятна. Зрение отличается необыкновенной чет костью, и, кроме того, дает полное знание о предмете, когда видишь его. Например, сегодня утром я наблюдала этот “феномен” в ванной комнате: в темноте я увидела какой-то пузырек в шкафу; он был таким ярким... наполненным внутренней жизнью! “Ну и ну,” - сказала я про себя... и видение в ту же минуту исчезло. Очевидно, это подготовка к восприятию внутреннего света вещей, а не внешнего освещения, в таком зрении... столько жизни, теплоты, радости и ясности! Воспринимаешь все сразу: не только цвет и форму, но и природу вибраций в жидкости - потрясающе!
Что такое “внутренний свет” в материи, в жидкости? Может быть, настоящая материя?.. Материя, как она есть на самом деле, без искажающего видения-сквозь?
70. 31 и 72. 81 - Знание странным образом заменяется чем-то, никак не связанным с мыслью и все меньше и меньше походит на видение - это нечто более высокое, некое новое восприятие: вы просто знаете. Оно гораздо выше мысли и выше видения: некое целостное восприятие, включающее в себя все виды обычного восприятия посредством органов чувств, причем между ними нет различий. Да, именно, целостное восприятие: одновременно видение, звук и знание. Поэтому вы сразу воспринимаете все. На смену знанию приходит это глобальное восприятие - восприятие настолько более истинное, что у меня нет слов, чтобы передать это.
62. 610 - Когда я смотрю на людей, я вижу их не так, как они: я вижу вибрации всех проходящих через них и присущих им сил. Это убеждает меня, что на самом деле мое физическое зрение не ухудшается, а становится качественно иным. Картина материального мира как совокупности отдельных предметов, предстающее нормальному физическому зрению, стала для меня абсолютно ложной! Например, когда я пытаюсь продеть нитку сквозь игольное ушко и при этом гляжу на иголку, у меня ничего не получается, когда же действительно появляется необходимость, все получается само собой! Мне ничего не нужно делать: я просто беру нитку, иголку - и все. Думаю, когда это состояние станет более совершенным, все вообще будет делаться ИНАЧЕ, вне зависимости от органов чувств; очевидно, так в первую очередь и выразится супраментальное проявление. Потому что все вещи СОЗДАЕТ некое врожденное знание.
Может быть, тем же знанием, изначально присущим каждой клетке, любому атому, и создается весь мир, и каждый вид? Атом гелия прекрасно “знает” свою пару электронов. Я задал Матери такой вопрос: (Вопрос:) А не “ясновидение”” ли это?
Нет-нет! Ничего подобного я до сих пор не испытывала. Это не “видение”! Нельзя даже сказать, что я воспринимаю образ; я знаю. Даже не “знаю”: просто ВСЕ ЕСТЬ одновременно и несет в себе собственную истину.
63. 318 - “Вещественность” исчезает, она осталась далеко-далеко позади в нереальном прошлом; сухая, безжизненная “вещественность* [т. е., каше восприятие Материи] замещается чем-то очень простым, очень целостным в том смысле, что оно воспринимается одновременно всеми органами чувств, и все в нем СВЯЗАНО друг с другом. Прежнее восприятие разделяло, разобщало вещи; оке было очень поверхностно и проникало не глубже острия иглы. Теперь совсем не так. Особенность нового восприятие в том, что все вещи воспринимаются в тесной связи друг с другом: между ними нет расстояний, нет различий; нет “видящего”, нет “видимого”. И тем не менее, око объединяет и видение, и звук, и осязание, и вкус, и запах - все чувства... Единственное, что мешает ему утвердиться - старые привычки. Если избавиться о желания “хорошо видеть”, “хорошо слышать”, то” иное, ИСТИННОЕ восприятие могло бы установиться” навсегда... И всегда одно и то же впечатление: ни конфликтов, ни трений, ни помех, будто исчезла] сама возможность столкновений... Это чрезвычайно интересно
72. 121 - Новое восприятие приходит совсем не так, как мысли, отнюдь нет: я словно ОКУНАЮСЬ В НЕГО, а потом... Нельзя сказать, будто я “вижу” что-то в смысле вне себя - я СТАНОВЛЮСЬ ИМ. Противопоставление ты/я исчезает, его больше нет... Я не нахожу слов, чтобы передать мои переживания. Многого я не помню - я утратила способность запоминать, но чувствую, что в этом есть смысл: мое видение вещей было бы гораздо менее искренним и чистым, если бы я могла помнить. Это всегда как новое откровение, и каждый раз оно приходит по-новому. Ты именно СТАНОВИШЬСЯ. Не “видишь”, нет: это не увидишь, не поймешь и не познаешь... этим можно только быть.
66. 145 - То, что мы видим здесь [Материя нашего зрительного восприятия, ее можно назвать “ложной”], то, что мы пытаемся передать словами, грубо, как недоделанная скульптура - грубо, утрировано, искажено чувством обособленности эго А вот ТАМ - не знаю, как и сказать - все ЕДИНО единое принимает различные формы, не разделяя центры восприятия - ощущение, зрение, понимание... ЕДИНАЯ, необычайно пластичная, субстанция целостно воспринимает любое движение всего сущего. В течение целых часов, я пребываю и в этом мире, и в том. Потому что... я воспринимаю вещи не так, как все остальные люди. Очень странное ощущение.
Но ведь это же нечто иное, как физический континуум!
68. 86 - Теперь я вижу... некое единство бесконечного множества - несметных миллиардов - светящихся точек. ЕДИНОЕ сознание, сложенное из бессчетных разумных светящихся точек. Они не складываются в сумму! Не сумма - единство. Но бесконечное единство. Когда пытаешься рассказать, получается какая-то чепуха!
64. 268 - Все становится ЖИВЫМ сознанием, любой объект излучает свое сознание и существует благодаря ему. Например, за секунду или за минуту до того, как пробьют часы, или кто-то войдет в мою комнату, или просто шевельнется, я уже точно знаю об этом... это явление не относится к ментальному порядку, оно происходит механически, и тем не менее это феномен сознания: ЖИВОЕ СОЗНАНИЕ вещей ДАЕТ ЗНАТЬ, где они находятся. Новый образ существования включает в себя целый мир мельчайших, неуловимых феноменов; как представляется, они принадлежат сознанию, лишенному того, что мы называем “знанием”. Иногда, например, я слышу, как люди говорят: “Это произойдет так-то и так-то,”- и тут же не то вижу, не то осязаю будущее событие (как бы это объяснить?..). Это и зрение, и осязание, но в то же время ни то, ни другое, или и то, и другое вместе: я вижу будущее, КАК ОНО ЕСТЬ НА САМОМ ДЕЛЕ. Это сознание свободно от всякого налета ментального. Удивительно ясное сознание! Через непосредственный контакт с вещью или событием, как они есть, оно с удивительной точностью охватывает все до мельчайших подробностей. Это иной способ бытия.
63. 411 - Все видишь как будто впервые, совершенно в ином свете - абсолютно все: характеры людей, события, даже движение земли и звезд, все совершенно ново... и неожиданно: полностью исчезает человеческое ментальное видение! Так вещи становятся значительно лучше!
(Вопрос:) Ты видишь “иной мир”?
Я по-новому вижу вещи... Ты не покидаешь Материю и не видишь мир по-другому (так издавна делали все мудрецы и провидцы; в этом нет ничего нового и ничего чудесного), вовсе нет. Сама МАТЕРИЯ видит себя по-новому, вот что интересно! Материя видит мир совершенно иначе!
ВЕЛИКОЕ ТЕЛО
Мы можем понять и зрительный, и осязательный аспекты нового органа, и прямое знание доставляемое им, но никто не помешает нам думать, что такое восприятие, возможно, свойственно одной лишь эксцентричной даме, которая, сидя в своем кресле, осязает и видит “на расстоянии” неким необыкновенным теле-видением с теле-осязанием впридачу. Подобные рассуждения говорят о том, что мы так и не поняли реальность этого феномена. Понятия “на расстоянии” не существует, а что касается дамы, что ж, с центром у нее действительно не все в порядке! Электромагнитная волна не может “расположиться” в кресле, а атомы нашего тела| отделены от прочих только всеразделющей бинокулярной оптической иллюзией, в которой мы пока пребываем Можно лишь сказать, что некий практический центр притягивает многообразный опыт или многообразное существование к определенному креслу, находящемуся в Пондишери. Он не распадается, ибо заботится о повседневных делах, смеется и рассказывает о том, что происходит с вполне физическим телом. Однако, при наличии необходимости тот же центр может находиться и где-то в другом месте, причем находиться реально - не мысленно, зрительно, или посредством “теле -” чего бы то ни было, а на физиологическом и атомарно уровне. Так и раскрывается образ действий супраментального существа, или следующего вида. Супраментальное существо - это, прежде всего непосредственно действующее, в высшей степени активное, можно сказать, заразительное существо наделенное преобразующим действием изменении одного тела, совершаются в теле любого другого человека, потому что мы есть и это, и то, и бесконечное множество других теп (и не только тел) Легче всего проследить развитие этого феномен не в теле Матери Объяснения придут позже, пока же это слишком необычно. Первый Крик:
63. 107 - Для того, чтобы все изменилось необходима “прямая” сила! Она должна воздействовать непосредственно, иными словами, передавать одни и те же вибрации от клетки к клетке.
Ответ не заставил себя долго ждать мозговое кровоизлияние в теле кого-то “другого”.
63. 64 - Сознание моего тела - не только сознание вот этого тела мать доказывает на себя), но тела ВООБЩЕ, которое может принадлежать кому угодно. Я осознаю беспорядочные вибрации, заканчивающиеся, как правило, расстройствами: вот, например, кровоизлияние... Телесное сознание отталкивает внушение этих вибраций, и начинается битва (в самой глубине, в клетках, в материальном сознании) между тем, что можно назвать “волей к кровоизлиянию”, и реакцией клеток. Самое настоящее сражение. Наконец тело чувствует крайнюю уверенность, взывает к порядку, и в результате битва постепенно затихает. Это происходит в материальном сознании. Тело физически чувствует кровоизлияние, только что его самого нет. Так вот. Когда бой заканчивается, я смотрю на свое тело (оно, заметь, получило сильную встряску) и размышляю: “В чем же тут дело?..” Через несколько дней я получаю письмо, в котором рассказана вся эта история: приступ, кровоизлияние и то, как всем его существом вдруг овладела непреодолимая решимость, и как он услышал слова, которые были произнесены ЗДЕСЬ. И в результате - спасен, здоров. Я вспомнила о своем “происшествии”. Тогда я начала понимать, что мое тело - повсюду! Ты понимаешь, мое тело - это не только вот эти клетки: видит Бог, это клетки сотен, а, может быть, тысяч людей... Это ЕДИНОЕ тело! Так трудно объяснить это. ОДНО - мое - тело принадлежит мне не более, чем все остальные. Потому-то с ним постоянно происходят такие вот истории; они непрестанно сыплются на него то с одной, то с другой стороны.
71. 242 - У него нет больше центра: абсолютно никакого центра...
68. 207 - Например, несколько раз за день происходит следующее: ни с того, ни с сего я начинаю ощущать расстройство, недомогание или боль в какой-то части тела, но не этого (Мать показывает на свое тело), а необъятного. Спустя какое-то время я узнаю, что такой-то вот человек страдал от той или иной боли... а я чувствовала ее этим необъятным телом!
70. 281 - Странная была ночь... Тело, телесное сознание чувствовало приближение смерти, и в то же время прекрасно понимало, что не умирает Однако я чувствовала, как умирает тело, переживала муки, боль, страх и так далее, хотя знала, что я тут ни при чем. Это продолжалось долго, всю ночь. Позже я узнала, что в тот день рано утром умерла X. Тогда я поняла...
Так Мать постепенно приближалась к механизму смерти и ключу. Ведь если речь идет о преобразовании Материи, то, конечно, в первую очередь должна быть преобразована смерть. Ключ к смерти подходит и ко всему остальному. Может быть, и к аквариуму. Эксперимент продолжается:
61. 187 - Извне приходит море вибраций! Все перемешано - со всех сторон, от всяких людей И не только отсюда, но и из самых дальних уголков земли, а иногда даже из прошлого. С ними нужно разобраться, расставить по местам... Бесконечный труд... Как будто раз за разом подхватываешь все новые и новые болезни и должна исцелиться.
68. 2610 - У меня бывают десятки переживаний в день; они показывают, что именно единство с телами других дает знать о страданиях или болезнях того или иного человека... Это ФАКТ. Страдания чужого тела ощущаешь как свои собственные. Т. е., трудно различить свое тело и чужие тела. Оно жалуется не на свои муки: ВСЕ стало его страданием!
63. 289 - Эта боль, всеобщее страдание становятся невыносимыми, как жуткий страх или тревога; безусловно, иначе выхода не найти. Но выход - исцеление, изменение, а никак не бегство. Я не люблю бежать, потому и спорю с буддистами: их учение сводится к поискам возможности бегства - а это не очень-то красиво. Вот преобразование – да!
Преобразование смертного образа жизни материи. Феномен единства не ограничивается одними только человеческими существами, он охватывает также и все обстоятельства, и “механические” события повседневной жизни - по сути дела, все.
66. 179 - Ничего подобного прежде не было. Я чем-то занята... вернее, ловлю себя на том, что я занята тем или иным делом: разговариваю с людьми (чаще всего незнакомыми), и описываю им “сцену”, которую вижу: если они поступят так-то и так-то, это может обернуться тем-то и тем-то. Будто я читаю книгу или смотрю фильм. Затем, в тот же день или на следующий, кто-то говорит мне, что он получил от меня “известие и я велела ему написать в письме такому-то человеку то-то и то-то. Это происходит не на ментальном уровне, отнюдь нет: это ПЕРЕЖИВАНИЕ - я переживаю сцену, или рассказываю о том, что переживаю, а воспринимает это другой (причем я вовсе не думаю об этом человеке И это может касаться событий Франции, Америки - любой страны. Удивительно, даже забавно... Человек пишет мне: ВЫ сказали то-то и то-то,” - и я узнаю свою “картину”! Я переживала ее, нет не просто переживала: и переживала, и создавала. Не знаю, как объяснить. Будто лепишь из глины фигурки. Некоторые истории связаны с определенными странами или правительствами; в таких случаях результат мне неизвестен - может быть, через какое-то время его можно будет увидеть. Причем, когда я это делаю, то знаю все, что нужно, хотя не припомню, чтобы я когда-нибудь занималась медициной, или, скажем, техникой! И тем не менее, я знаю! Иначе как бы я могла говорить: ВОТ это так-то и так-то, а вот это надо делать вот так”. Забавно.
64. 151 - Случается это не во сне, а СРЕДЬ БЕЛА ДНЯ. Последняя история [одна из многих] произошла, когда я заканчивала принимать ванну Что-то вдруг овладевает мной, я вхожу в другую жизнь и живу в ней до тех пор, пока не сделаю что-то, а как только нужное действие свершается, все бесследно исчезает.
71. 177 и 217 - То же самое случилось, и с этой историей Америки с Китаем [тайная поездка Киссинджера в Китай], да и со многими другими событиями... Любопытно. Всеединство. Как объяснить?.. Я как бы СТАНОВЛЮСЬ событиями, людьми, словами... Тело становится все более и более сознательным, но не так, как мы осознаем умом... - тело осознает и одновременно переживает. Не знаю, как объяснить.
66. 1911 - Это не слова, не мысли, и тем не менее, я вижу ясно, словно на экране ВНУТРИ моего сознания: не вне, а внутри. На нем Высвечиваются” те или иные события. Если бы я находилась в поверхностном слое сознания, то недоумевала бы: “Почему я об этом думаю?” На самом же деле, я “не думаю”, это не мысли, это... жизнь, организующая саму себя (Мать делает жест, будто лепит что-то, придает чему-то форму). Удивительно интересно. Я вижу все - от циклонов, землетрясений, революций до самых обыденных и незаметных вещей, незначительных событий вроде, какого-нибудь подарка или пожертвования, - такие мелочи, на первый взгляд, не имеют никакого значения. Но здесь все обретает одинаковую ценность! Нет ни “великого ни “малого”, ни “важного”, ни “незначительного”. И так все время. Интересно. Это почти как... воспоминание о будущем.
71.1711 и 70. 58 - Сознание словно изменило Позицию” по отношению к вещам и событиям, и потому видит мир совершенно иначе. Обычное сознание, даже самое широкое, всегда располагается в центре, а все остальное существует относительно центра: у человека всегда есть точка, относительно которой существует все остальное. У меня такой точки больше нет, и вещи существуют сами по себе! Понимаешь, мое сознание - ВНУТРИ вещей, оно не “воспринимает”. Кажется, будто я “двигаюсь” в вас, как если бы жила там. Я не ощущаю границ своего тела... Не знаю, как объяснить... На самом деле, тело словно растеклось. Не личность увеличивается, чтобы вобрать все остальное, а сила, сознание, РАСПРОСТРАНЯЕТСЯ на все. Пределов вообще не чувствуешь: такое впечатление, будто я даже физически покрываю все на свете.
СУПРАМЕНТАЛЬНОЕ ЗАРАЖЕНИЕ
Словом, мы уже понемногу нащупываем ключ к супраментальному действию, или... быть может, правильнее говорить не о действия, а о заражении? Ведь, действительно, эта сила передается “от клетки к клетке”
63. 207 - Я почему-то уверена [говорила Мать в самом начале скрупулезной работы с клетками и искала пути перехода через “клеточный барьер”], что результат этого микроскопического труда будет просто ошеломляющим. Ведь когда эта сила действует на материю, проходя через ментальное, ее действие “смягчается”, ослабляется, преломляется и видоизменяется - так что же достигает низших уровней? Если же сила будет воздействовать на материю впрямую, нет никаких сомнений, получится что-то потрясающее.
63. 107 - Когда тонкая, незаметная работа над “локальной” трансформацией завершится, и мы будем обладать силой непосредственно и сознательно.. . То же самое с химическим опытом: если вы овладели им в совершенстве, то его всегда можно повторить.
61. 112 и 254 - (Вопрос Как работа в твоем теле может сказаться на телесной субстанции вне тебя?
Точно так же: вибрации распространяются... как заражение. Духовные вибрации заразительны, это совершенно очевидно. Ментальные вибрации заразительны. Читальные вибрации тоже (не в самом лучшем качестве, но все же: гнев, например, очень легко передается от человека к человеку). Клеточные вибрации должны обладать тем же свойством. Например, всякий раз, когда мне удавалось что-то победить (по-настоящему исцелить так называемую “болезнь” или нарушение жизнедеятельности, т. е. найти вибрацию, которая устраняет расстройство и восстанавливает равновесие), я без труда лечила больных тем же недугом: просто Посылала” им соответствующую вибрацию. Дело в гот, что субстанция ЕДИНА. Все заключено в одном, понимаешь, а мы постоянно забываем об этом! чувство отъединенности ни на миг не покидает нас - но ведь это неверно! Мы полагаемся на свои глаза - вот, где настоящая ложь. Понимаешь, образ как бы накладывается на вещь. Но он - всего лишь видимость! Даже в самой грубой материи, даже в камне, как только меняется наше сознание, разобщенность исчезает. Просто... Не знаю, как сказать... Просто ВНУТРИ ОДНОГО И ТОГО ЖЕ степени концентрации или виды вибрации различаются.
64. 73 - Х находился в смятении чувств; в какой-то момент наши взгляды встретились. Его состояние передалось мне; эмоции были настолько сильны, что я, вообрази себе, чуть не расплакалась! Слияние с миром всегда происходит здесь, в нижней части живота... Я остановила вибрации, исходившие от Х (на это ушло несколько минут), и он успокоился. Я поняла, что заражение сохраняется как средство воздействия, хотя телу от этого радости мало... Когда я навожу порядок здесь (указывает на живот), он устанавливается и там.
63. 1112 - Переживание [иного состояния] охватывает все: течет в крови, вибрирует в нервах, живет в клетках, и вообще везде. Мне кажется даже, не только во мне, но в клетках, крови и нервах множества других тел. Люди с обычным сознанием, конечно, не всегда понимают и даже не всегда замечают это (они могут испытывать необычные ощущения, не понимая, чем они вызваны), клетки же знают, но не могут ничего сказать. Видишь ли, существуют различные УРОВНИ сознания, а вот это (тело Матери), по-видимому, просто сознательнее других, вот и все, а в остальном...
Между тем, опыт становится все более конкретным:
68. 186 - Интересно: я следую движению, и вдруг... ухожу в совершенно иное состояние Волнового движения Это может случиться когда угодно. За обедом вдруг что-то приходит, я следую движению, а рука с ложкой замирает в воздухе, и только потом до меня доходит, что все ждут, когда я начну есть!
(Вопрос Да, мне уже несколько месяцев кажется, что ты как-то отдалилась.
Да нет же! Я не отдаляюсь, наоборот, я погружаюсь все глубже. Но не “в” это (Мать показывает на свое тело во все. Когда я “ухожу”, я как бы... леплю вибрации. Спустя же какое-то время я узнаю, что с тем-то человеком что-то случилось, что-то пошло вкривь да вкось, вот и приходится поработать; все ведь надо исправить, вернуть свет, выправить вибрацию.
64. 269 - Я говорю о клетках тела, но то же самое относится и к внешним событиям любого масштаба - землетрясениям, извержениям вулканов, и так далее. Кажется, что вся земля - единое тело.
62. 237 - Йога постепенно охватывает всю землю. Она совершается и днем, и ночью, хожу я, ем или разговариваю: будто замешанное тесто поднимается.
В конце концов, опыт этот окончательно прояснился и однажды утром Мать воскликнула:
61. 2312 - Я воспринимало силу, источник которой - высочайшая любовь, это потрясающе! Наконец-то поняла, что в это состояние я вхожу именно ради обретения силы; она рождается от единения со всей материей... Я увидела, что она может быть использована как метод ОРГАНИЗАЦИИ МАТЕРИИ, изменения ВСЕЙ материи, а не какой-то ее части и на какое-то преходящее время, как это бывает в случае медиумов. И тогда я начала понимать, что обладание этой силой означает власть возвращения всего на свои места... при условии, что сознание стало достаточно всеобъемлющим. Потрясающе! С этой силой все можно изменить, и как изменить! Ты просто ЕСТЬ Кто”, ЕДИНАЯ вибрация Итого”. Иными словами, ты ЕСТЬ “то”, и потому ты ДЕЛАЕШЬ “то”. Ведь это и. есть ключ!
58. 262 - Прямой ключ, не требующий - никаких сложных научных пояснений.
Можно сказать, что все ментальное царство и даже животный мир - это “опосредованное” царство механизмов, которые в той или иной форме можно найти у всех представителей, от землеройки, использующей свои зубы для пережевывания виноградной лозы, до ученого-физика, использующего циклотрон для расщепления атома. Неисчислимые, все более и более сложные механизмы - от вибрирующих ресничек, крыльев, плавников до реактивных установок и телетайпов. Чудовищная изобретательность! Все это наводит на мысль о том, что эволюция, т. е., некая сила (а сила всегда связана с сознанием, будь то даже “сознание” ядра водорода, притягивающего один единственный электрон), обрастала все более и более утонченными и хитроумными механизмами или органами, чтобы в конце концов достичь поворотной точки, когда механизм осознает свою движущую силу и, разделенный на бесконечное множество разных теп, вновь обретет всю полноту единства субстанции от галактик до атомов, когда он сможет воздействовать непосредственно на субстанцию, ядра, клетки и всю материю вообще. На смену царствам минералов, растений и животных идет грядущее, “непосредственное” царство: реорганизация Материи силой и сознанием самой Материи, живущим в каждом атоме и каждой клетке. Однако, поворотной точки можно достичь лишь на атомном и клеточном уровнях, а не в небесных нирванических высях; необходимо прорваться сквозь преграду, отделяющую нас от будущей единой среды, от будущего глобального вида, точно так же, как минералам однажды удалось прорвать барьер собственной инерции. Исход эволюции соприкасается с ее истоками: сила вновь обретает силу, а несознательность - погребенное сознание. “Спасение должно быть физическим”, - говорит Мать.
68. 1112 - Тело очень-очень просто, как дитя, и опыт, получаемый им, настолько безусловен, что ему не нужно ничего “искать”, понимаешь: все уже ЗДЕСЬ. Поэтому оно недоумевает, как люди не знали этого с самого начала: Почему, ну почему они заняты поисками религий, богов, и... тому подобного?” На самом деле все так просто! Так просто! Для тела это очевидно.
64. 3010 - Передо мной предстают все ментальные построения, воплощение и реализация которых когда-либо предпринимались на Земле: великие Школы, великие Идеи, великие Свершения, и потом... чуть ниже, религии; о, каким же детством мне все это сейчас кажется Откуда-то из глубин Материи поднимается уверенность, что решение ЗДЕСЬ. Сколько было шуму, сколько тщетных усилий! Спуститесь в самих себя, в глубины своего существа, сохраняйте покой, и тогда “это случится. “Это” невозможно понять - “этим” необходимо БЫТЬ.
61. 182 - (Вопрос Но почему нужно обязательно спускаться? Неужели нельзя воздействовать на материю “сверху”, из высших планов сознания?
Воздействовать сверху? Да я только этим и занималась более тридцати лет! Это ничего не меняет! Это не меняет материю. Ее нужно преобразовать... преобразовать. А чтобы преобразовать, нужно спуститься в тело, и это... это ужасно. Но иначе ничто никогда не изменится, все останется по-прежнему. Понимаешь, ведь можно даже выглядеть “сверхчеловеком”. Но он остается бесплотным, нереальным, не в этом следующий этап земной эволюции.
62. 245 - И спиритуалистская, и материалистская позиции считают себя уникальными и исключительными (отрицая таким образом ценность и истинность друг друга); каждая из них недостаточна не только потому, что они не примелют одна другую, но и потому, что даже если принять и объединить обе эти позиции, этого НЕ ХВАТИТ для решения проблемы. Необходимо найти что-то другое, третью позицию, не являющуюся производной от этих двух; вероятно, с ее обретением начнется эпоха тотального знания. Эта “третья позиция” и есть то, что мы ищем. Причем не только ищем, но, может быть, и СОЗДАЕМ.
Новая физиологическая позиция Материи. Это уже не философская позиция с ее так называемыми материализмами и идеализмами, - двумя сторонами одной и той же лжи, - но позиция тела (или в теле), которая изменит все законы старой “системы отсчета”. Новый образ жизни Материи реорганизует Материю ее собственной силой и в конечном итоге преобразует смерть, ибо это обратная сторона нашей жизни. Внешняя сторона аквариума, которая, казалось, означала для рыбы смерть, конец ее существования, стала началом новой жизненной формы в Материи. Вглядываясь в будущее, мы начинаем понимать, как будет действовать супраментальное существо - как оно будет управлять материей.
58. 192 и 32 - Когда необходимо достичь изменения, то делается это не с помощью искусственных внешних средств, но путем внутренних операций в САМОМ СОЗНАНИИ, определяющем форму или внешний вид субстанции. Жизнь сама творит свои формы... Абсурдность в том, что мы всегда прибегаем к каким-то искусственным средствам: любой идиот обладает тем большей властью, чем больше имеется у него в распоряжении средств для приобретения необходимых приспособлений. А в супраментальном мире, чем более вы сознательны и чем больше ваша связь с истиной вещей, тем большей будет ваша власть над субстанцией. Власть там - это подлинная власть. Если вам хочется иметь одежду, вы должны обладать силой, чтобы создать ее, реальной силой. Если у вас этой силы нет, что ж, придется ходить голым! Никакие ухищрения, приспособления не помогут там возместить недостаток силы. Здесь же, даже в одном случае из миллиона, власть никогда не соответствует истине. Все это невероятно глупо!
И еще как глупо! Супраментальное сознание определяет форму материи; оно формирует материю, посыпая ей соответствующие вибрации, так же, как сегодня мы придаем форму мыслям, облекая их в слова. Но как достичь этого? Каков сам процесс?
НИСХОЖДЕНИЕ В ТЕЛО
В сущности, смерть - это и есть наш главный вопрос. И пока гроб или погребальный костер - неизменная физическая достоверность, ничего не изменится. Мы останемся во власти “закона”, господствующего над жизнью со времен появления простейших организмов, даже если порой мы и воспаряем в “волновом движении”. “Кажется, именно этот вопрос мне и предоставили решать”, - сказала как-то Мать. Мать - прежде всего битва со смертью, ведь она, смерть, пришла к Шри Ауробиндо в 1950 г. Это напоминает историю Орфея и Эвридики... Двадцать три года подряд Мать, подобно львице, будет сражаться с “этим вопросом”. Ведь, действительно, по-настоящему войти в волновое движение и в вездесущую жизнь невозможно, если не изменить сам механизм смерти, ибо преграда и смерть созданы одним и тем же. Так откуда возникает преграда, каков клеточный механизм смерти? Из наблюдений за всевозможными проявлениями смерти ученые делают вывод: при таких-то и таких-то симптомах, наступает смерть. Ну, а сами симптомы - отчего они? Нет ответа. Грядущее царство прежде всего будет отличаться особым отношением к смерти: там ее просто не будет. Ведь если меняется образ жизни, должна быть преобразована и смерть, иначе мы так и останемся в вечном замкнутом круге с неизбежными иллюзиями. Так где же застичь смерть, где ее “логово”? Единственный способ получить достоверное знание - спуститься в тело. “Путь нисхождения”, - говорила Мать в 1959 г. Может быть, “нисхождения в ад”.
ПРИВЫЧКА К СМЕРТИ
Но как это - “спуститься в тело”?.. Чего уж естественнее?.. Мы и так ходим на двух ногах, кормим телесную машину, укутываем ее поплотнев всякими там философиями и прочими умными вещами. Так уж у нас заведено. Так вот, если мы хотим хотя бы немного разобраться в том, что такое наше тело, то для начала следует вообще отказаться от понятия “естественный”. Например, пока поведение морской свинки в клетке не выходит за рамки естественного, она будет лишь воспроизводить себе подобных, а те, в свою очередь, - производить на свет новых морских свинок. И ничего больше. Человек может менять диету, сон, воздух, которым он дышит, - в хата-йоге накоплен огромный опыт; там добиваются даже остановки сердечной деятельности. Но к чему все это? Нам не нужны ни изощренные трюки старого вида, ни даже он сам, хотя бы и “усовершенствованный”. У нас совсем другая цель. Можно проводить самые разные эксперименты с телом, но из этого все равно ничего нового не выйдет, они задевают только поверхность - потому-то ни биологи, ни йоги не только не нашли ключ к решению задачи, но даже просто не поняли, в чем, собственно, она состоит. Уже было сказано, что со времен появления землеройки мы только тем и занимаемся, что “совершенствуем” различные механизмы тела. А нужно совсем иное: открыть в глубинах тела единое движущее начало, главный “рычаг”. Как? Опыт на самом деле прост - во всяком случае, описать его легко, но дело не в этом; опыт нужно пережить, ибо на страницах книги работу тела не изменишь. Мы ищем не новую теорию, а новое творение. Если подойти к делу в духе йогической сверхбиологии, можно было бы, наверное, предположить, что в процессе нисхождения мы столкнемся со всей грандиозной гудящей сетью нервов, вен, “услышим” всю гамму телесных ритмов, почувствуем пульс (и сольемся с ним) каждого клеточного ядра, каждого нервного узла - иными словами, “микроскопически”, словно со сверхмощным увеличительным аппаратом (электронным или йогическим) поселимся в теле, чтобы разгадать, в чем состоит “фокус”. Только вот “фокус” совсем не в том; наше тело само по себе ничуть не хуже тел змеи или зимородка, только “механика” у нас несколько другая. Что же тогда мешает этому превосходному телу быть действительно превосходным? Что делает его телом человека, а не жука (попутно заметим, что и тот, и другой смертны)? Биологи, которые всегда исследуют не причину, а только ход, внешний механизм явления, - единственное, что им доступно, - скажут, что это тело стало человеческим, а не чьим-либо другим, из-за того, что определенные аминокислоты, общие и неизменные для всей пирамиды от вируса до Эйнштейна, - группируются или “сплетаются” заданным образом и в заданном порядке, в результате чего получаются человеческие, а не какие-то другие, белки. И никуда от этого не деться: это неумолимо и в высшей степени научно, с первого водородного облака и до скончания веков. Мать выразилась лаконично: “Материализм - это евангелие смерти” (коль скоро спиритуализм - евангелие небес, то хорошо бы найти что-нибудь такое между этими крайностями, что больше годилось бы для жизни). Но почему аминокислоты соединяются то так, то этак? Нам важна не разница между Homo sapiens и, например, ящерицей, - нам важно знать, какова первооснова, первопричина, изначальная сила, заставляющая аминокислоты соединяться определенным образом, независимо от того, где это происходит - в человеке или в ящерице. Какой здесь действует закон? Вот, чего не знают ученые. Мать же знала. Этот “фокус” надо разгадать и нам. Потому что, если это получится, мы сможем... нет, дело совсем не в том, что тогда можно будет плести венки из белков, чтобы создать новый вид (неизвестно еще, что из этого выйдет), нет, мы обретем ключ, познаем движущую силу самой жизни - то, что заставляет ее проявляться в том или ином виде - рыбы ли, человека - или, точнее, что вгоняет жизнь в какую-то определенную форму-привычку, и что, возможно, заставляет умирать. Строительный материал для всех видов один и тот же, разные только привычки. Что создает “привычку” материи? Вот, в чем вопрос. Если будет найден ответ, то, возможно, будет найдено и то, что вызывает смерть, а привычка умирать исчезнет навсегда. Смерть - не более, чем привычка
МЕНТАЛЬНЫЕ ПОКРОВЫ
Итак, нисхождение в тело совершается не с помощью йоги, а самым наипростейшим образом: надо войти в то, что есть. Мы погрузимся вовсе не в чащу нервных волокон и вен, а в нечто другое, похожее на дремучий, непроходимый лес, на причудливые джунгли Амазонки. Чтобы заметить или даже пережить, прочувствовать клетку, нужно преодолеть окружающий ее очень плотный, гудящий многослойный хаос. Поверхностный пласт - слои интеллекта: в кем-то мы и живем. Это “верх” аквариума. Очевидно, что наши идеи, философии, религии и все прочее, чем “набит” слой интеллекта, не имеет ничего общего с телом. Но он привычен и близок нам, как воздух; мы просто не замечаем ни его самого, ни его колоссальной хаотичности. Нужно привести его к молчанию. Если хочешь смотреть сквозь толщу мутной жидкости, нужно дать ей отстояться. Поэтому успокоение ума - первый шаг. Когда же слой интеллекта становится более или менее “прозрачным”, с чрезвычайной четкостью, так как этому уже не мешает шумный маскарад высоких идей, величественных философских построений и благородных человеколюбивых прожектов, обнаруживает себя следующий - слой эмоционального ума. Он гораздо “прилипчивее” первого. Но и эмоции, какими бы прекрасными они ни были, также не имеют никакого отношения к телу. И потому следующей шаг - успокоение эмоционального ума. Дело это куда более трудное, похожее на партизанскую войну в пустыне. Но когда в этом слое установлены, пусть и не окончательно, ясность и покой, обнажается третий - до этого он был смешан с первыми двумя - это чувственный ум, источник и “хозяин” наших реакций. И теперь продвигаться к телу все равно, что продираться через девственный, заболоченный, кишащий змеями лес. Мы еще не дошли до тела, но цель уже близка. Все, что есть в этом слое, - беспорядочно перемешанные усталость, сонливость, страх, боль, удовольствие, симпатия, антипатия, привязанность, отвращение, напряжение, расслабленность, - все это беспрестанно хаотично шевелится и бурлит. Здесь становится понятным, насколько в нас укоренились привычки, воздействие окружения, воспитание. И все-таки, эта жуткая каша опять же никакого отношения собственно к телу не имеет - это всего лишь еще одно наслоение. Третий шаг - установить прозрачность чувственного ума, что означает полнейшую отстраненность, нейтральность, беспристрастность. Чуть поддался чувству, напрягся, ответил противодействием - пред тобой тотчас вырастает стена, и продвижение к телу тормозится: точно застреваешь в непроходимых джунглях Амазонки. Нужно “отодрать” от тела сеть решительно всех реакций - и активных, и пассивных. Тогда тело становится раскованным, подвижным, воздушным, словно и не было прежнего бремени, как будто у него нет даже веса - в нем, действительно, появляется фантастическая легкость, понемногу оно, в самом деле, становится “телом”. И вот тогда на пути к телу встает последняя преграда, четвертый слой - слой физического ума. Когда “идущий” встречается с ним, он его не осознает, он совершенно не понимает где он, и что ищет в непроходимом дремучем лесу. Только потом, когда барьер уже преодолен, становится понятным, что он был и что он, в точности, собой представляет. Но в момент первой встречи - для Матери она тянулась годы, - этот барьер воспринимается как нескончаемый, неотвязный рой лихорадочных микродвижений, и толком неизвестно, попадешь ли на “ту сторону”, или итогом будет полное разложение тела; неизвестно даже, существует ли вообще “та сторона” у этого микроскопического ада, так глубоко “въевшегося” в тело, что освободиться от этого слоя, кажется, все равно, что “освободиться” от самого тела. Когда Франциска где Орлеана, пришедший со стороны Анд, впервые спускался вниз по течению Амазонки, имени у нее еще не было, - была “река”, а вокруг лианы и крокодилы, и никто не знал, чем закончится его путь, Атлантикой или смертью; было даже неясно, что за земли он пересекал. Да, быть картографом потом - это просто. Приведем только самые существенные этапы “продвижения” к телу вплоть до того барьера, той черты, где начинается слой физического ума.
65. 247 - Простое наблюдение показывает: больше всего времени уходит на то, чтобы выяснить для сознания, что надо изменить, и войти в сознательный контакт [с объектом изменения], который сделает изменение возможным.
Сколько же времени понадобилось приматам, чтобы в конце концов “сообразить”, что и важней, и полезней не болтаться на ветках, а посидеть в одиночестве где-нибудь на тихой полянке, задумчиво глядя... в никуда?
66. 303 - Чтобы познать тело на опыте, пережить его, нужно жить в теле! И почему только древние мудрецы и святые не знали, что делать с телом? Они уходили из тела для своих медитаций, оставляя его за ненадобностью.
63. 108 - Это грандиозная битва против тысячелетних привычек.
59. 195 - Когда, наконец, добираешься до тела и пытаешься продвинуться на какой-то шаг - да что там на шаг: просто сдвинуться с места - все начинает “кусаться”, как будто наступаешь на муравейник.
56. 276 - С той самой минуты, как вы решили двигаться вперед, вас встречает сопротивлением все, что не желает вашего продвижения - и в вас и вовне.
58. 256 - Путь от обычного состояния тела - т.е., практически тотальной бессознательности, при вечной для нас потому, что “так уж мы устроены”, - к полному пробуждению сознания, отклику всех клеток, всех органов и функций тела - долог… Возможно, на него уйдет не одна сотня лет - столетия непрестанного труда.
53. 1410 - Смерть - вовсе не неизбежность, это несчастливая случайность, обидное событие, которое совершалось всегда и совершается по сей день (во всяком случае, по видимости это происходило всегда и происходит до сих пор). Мы задались целью одержать победу над этой “печальной необходимостью” и полностью преодолеть ее. А это битва, настоящая битва против всех законов Природы, коллективных внушений, земных привычек существования, битва столь беспощадная и страшная, столь грандиозного размаха, что если ты - не первоклассный воин, готовый на все и ко всему, то не стоит и появляться на поле сражения. Здесь нужен героизм в полном смысле этого слова, абсолютное бесстрашие, потому что на каждом шагу и в любое мгновение приходится вступать в бой решительно со всем, что уже так основательно утвердилось. А это не очень-то приятно. Даже на индивидуальном уровне это битва с самим собой, потому что если вы хотите, чтобы ваше физическое сознание было способно на физическое бессмертие, вы должны освободиться от всего, что представляет собою ваше нынешнее физическое сознание, а для этого - вести непрестанную битву, во всякое мгновение, без передышки. Ведь ваши чувства, ощущения, неприятия, что составляют, собственно, ткань физической жизни, - должны быть преодолены, преобразованы и освобождены от всего, что существует в силу привычки. Так что в этой бесконечной битве даже не тысячи, а миллионы противников.
64. 3010 - Теперь уже само тело начинает понимать: решительно ВСЕ, что бы ни случилось - это помощь в продвижении. Все, что происходит, служит достижению того истинного состояния в клетках, которое им необходимо, чтобы реализация полностью завершилась. Все - даже потрясения, даже боль, даже явные физические нарушения, - все служит этому. И лишь когда тело, по своей глупости, воспринимает происходящее с негативной стороны, все значительно осложняется.
60. 281 - Трудности возникают из-за самых ничтожных мелочей, на первый взгляд совершенно незначительных, но препятствующих продвижению. Достаточно ничтожной причины - пустяка, одного слова, легкого недомогания одного из окружающих, - чтобы все остановилось и свело на нет проделанную работу. Можно подумать, что тело сохраняет форму, благодаря определенной концентрации, и что без нее, без этой жесткости жизнь тела была бы невозможна. Но это не так! Тело - воистину, чудеснейший инструмент; оно обладает способностью расширяться, становиться обширным как вселенная; тогда во всем - в каждом жесте, движении, в самом незначительном действии - царит чудесная гармония и пластичность. А потом, вдруг из-за какой-нибудь ничтожной глупости - легкого дуновения, - из-за сущего пустяка тело “забывает” - оно уходит в себя, зажимается из страха потеряться, раствориться в небытии. И начинай все с начала.
61. 157 - Стать святым или мудрецом, в конце концов, не так уж и трудно. Но супраментальная трансформация... О! это совсем другое дело!.. Ведь еще никто не прошел этим путем; Шри Ауробиндо был первым, но он ушел, так и не рассказав о том, что он делал. И теперь я, точно в джунглях, пытаюсь проложить дорогу - какое там в джунглях! - гораздо хуже... Постоянное ощущение, что ничего не знаешь. Если посмотреть с материальной, химической, биологической, медицинской точек зрения - что нужно делать? Не думаю, чтобы хоть кто-нибудь ответил мне на этот вопрос (может, и есть такие люди, но мне, во всяком случае, они неизвестны). Если взять традиционную йогу, то там все очень просто: тебе известно, что нужно делать, и ты делаешь это, вот и все, в этом нет ничего сложного; но преобразовать материю! Что надо делать? Как? Каким путем двигаться? Да и есть ли он вообще, этот путь? Существуют ли какие-нибудь методы? Похоже, нет. Словно для того, чтобы не раздавить меня, капля за каплей раскрывается моему сознанию вся необъятность, грандиозность этого дела... Вся духовная жизнь людей всех времен и народов со всеми их устремлениями, усилиями со дня их появления - представляется рядом с этим ничтожным, как детская игра. И притом эта работа неблагодарна: ни зримых достижений, ни опытов, наполняющих радостью и восторгом - тяжелый труд среди мерзости и грязи. Слепой путь в никуда по дикой местности, полной ловушек и преград. Глаза завязаны и ничего не известно.
Нужно закрыть глаза ума, чтобы открылись глаза тела.
60. 165 - Там, наверху, все прекрасно, а внизу - клоака. В сущности, эта работа - вечное сражение с мелкими, совершенно незаметными вещами: привычки существования, чувствования, реакции и так далее...
69. 2712 - Когда речь заходит о материальном, образованные люди инстинктивно придерживаются того взгляда, будто здесь все известно, изучено вдоль и поперек; будто все материальное существует и действует на основании установленных законов. В этом-то и заключается их слабость. Мое тело сейчас начинает понимать, насколько несостоятелен взгляд на вещи, покоящийся на противопоставлении “хорошего” и “плохого”, “добра” и “зла”, “света” и “тьмы”. Все наши суждения, все представления о материальной жизни строятся на основе этих противоречий. Необходимо, чтобы даже физическая часть нашего существа, которая, казалось бы, хорошо научилась ориентироваться в материальном мире, поняла, что ее знание об этом мире и образ существования в нем не истинны. Так, например, новое сознание постоянно “подтрунивает” над телом: “Ну хорошо, ты “ощущаешь”, а на чем основано твое “ощущение”? Тебе кажется, что ты знаешь, но знаешь ли ты в действительности, что за этим стоит - и так даже в мелочах. Через ежеминутный опыт мне наглядно показывают, насколько мы заблуждаемся, когда в своих действиях опираемся на приобретенные “знание “мудрость”, Жизненный опыт”. Должна быть какая-то ДРУГАЯ основа.
58. 105 - Тебя избивают и так, и сяк, без передышки, пока до тебя не дойдет... - пока не войдешь в то состояние, когда твое тело есть все тела.
Достаточно малейшей реакции “я”, как вырастает стена между собой и другими - это принцип развития всей нашей истории, начиная с одноклеточного, которое впервые соорудило себе защитную мембрану.
60. 1211 - Все более всеобщее и целостное приятие всего и вся, полное самозабвение... Только здесь ощущаешь, насколько ребенком нужно стать. Думать же: “Ах, как бы я хотел быть таким! Ах, нужно быть этаким!” - только напрасно терять время.
Да и как узнаешь, к чему стремиться, чтобы достичь следующего вида?
60. 1712 - Иногда возникает ощущение: “Вот оно! Я что-то нашла А потом все уходит - и снова тяжелая, изнурительная работа. Временами ясно понимаешь, что летишь в пропасть, - в буквальном смысле слова, в пропасть... И не знаешь, как выкарабкаться. Такое состояние может длиться недели. Но самое главное, пропадает возможность всякой оценки: “важное”, “неважное”, - ничего этого больше нет. И остаешься вот так... ни с чем. Никакой “шкалы ценностей” нет! Она существовала исключительно благодаря нашей ментальной глупости. На самом деле, либо нет ничего важного, либо ВСЕ одинаково важно. Сметаешь пылинку, или пребываешь в экстатическом созерцании - это явления одного порядка.
Задумаемся: что “важно” для будущего вида? Нужно стать и быть, чтобы знать. Копчик, совершенно не нужный нам, - он ведь остался от очень важного для обезьян органа.
62. 610 - Здесь все понятно: если бы дело было только в том, чтобы, полностью остановив одно, дать ход другому, все было бы довольно просто. Но удержать живое тело, сохранить его работоспособность притом, что в нем устанавливаются новые принципы жизнедеятельности - вот это действительно тяжело. Особенно, если это касается сердца, которое должно быть замещено центром Силы, огромной динамической силы В какой МОМЕНТ остановить циркуляцию крови и пустить в ход Силу?.. Ответить непросто. В обычной жизни сначала обдумываешь, а потом делаешь - здесь же все наоборот! В этой жизни сначала нужно сделать, и только потом, много позже становится ясно, что именно ты сделал. Делать приходится, не задумываясь. Размышления ни к чему хорошему не приведут: ты сразу же вернешься в старую колею.
62. 3010 - Это настолько необычно, что непонятно даже, движешься ты куда-нибудь или стоишь на месте. Тебе не известно, ни куда ты идешь, ни куда тебе надо прийти. Происходит столько всего, но то ли это, что нужно для работы? А может ты уже сбился с пути? Ничего не известно. Ясно будет только в конце.
63. 226 - Переходный период не очень приятен, в том смысле, что ни тех сил и способностей, что были прежде, ни новых, которые предположительно должны были появиться, не чувствуешь - я как раз на полпути, уже не здесь, но еще и не там. И много такого, от чего только диву даешься, и глаза расширяются от изумления: “А, так вот оно, значит, как!” И в то же время такие физматы-ограничения, так устаешь от всего...
71. 2912 - Кратчайшим путем для меня было... (как бы поточнее выразиться?) возрастание чувства собственной бессодержательности - несуществования. Ничего не знать, не хотеть, не мочь... Только нельзя допускать страх - если он появляется, процесс становится невыносимым. К счастью, моему телу страх неведом.
65. 1010 - Трансформации физического препятствует именно то, что обычно считается неважным, мелким, недостойным внимания. Именно из-за такого пренебрежительного отношения мелочи становятся тяжелейшими препятствиями. Я имею в виду людей с Просветленным сознанием, живущих в истине, людей с искренней устремленностью, которые никак не могут понять, почему столь сильное стремление приносит столь скудные результаты. Теперь мне понятно: дело в том, что они не придают должного значения этим самым Мелочам А те принадлежат сфере подсознательного и не препятствуют вашей свободе в сфере разума, чувств и ощущений, даже импульсивных побуждений, но на чисто физическом уровне делают вас рабом. Все это нужно разрушить. Ведь это просто устоявшаяся привычка, не более того. Но, боже мой, как она цепко держит, как засасывает!
67. 267 - Наш мир можно смело назвать миром дурных привычек.
67. 28 и 19 - Тяжкая, изнурительная, нескончаемая работа, невидимая и почти неощутимая... Поле грязной битвы.
65. 257 - Вот, что я называю искренностью: суметь во всякое мгновение поймать себя на том, что ты опять в старой, прежней глупости.
65. 121 - В прежние времена вам говорили: “Оставьте этот мир”. Но так поступать мы не вправе - это против нашей работы! Ты ведь знаешь, я добилась почти абсолютной свободы по отношению к телу, я даже могла совершенно не чувствовать физической боли; теперь же, подумай только, я даже не имею права оставить свое тело! Даже когда очень больно, когда очень трудно и говоришь себе “Господи, уйти бы сейчас в то блаженное состояние”,- я не получаю разрешения. Я должна оставаться в теле. Вся работа должна быть выполнена в ТЕЛЕ.
60. 2611 - Здесь все не так, как в обычной жизни... Бывают моменты (они могут длиться три-четыре, иногда десять минут), когда мне вдруг делается невыносимо плохо, и есть все основания считать, что вот-вот наступит конец. На самом деле, через этот опыт нужно пройти, чтобы обрести необходимую силу. Понимаешь, только в такие “моменты когда по всем законам логики обычного физического мира конец неминуем, можно ухватить ключ. И через все это нужно пройти, не дрогнув. Сколько их еще понадобится, этих “моментов”? Не знаю, я прокладываю путь.
Очевидно, в какой-то момент истории рептилии необходимо было пережить судороги, боль, чтобы в последних конвульсиях обрести то главное, что помогло ей стать птицей.
69. 35 - С точки зрения нового сознания обычная человеческая жизнь стоит на трех китах - смерть, еда, деньги; это три главных доминанты, вокруг которых все и крутится: есть, умирать, добывать деньги. Но для нового сознания это - чисто временные явления, неглубокие и недолговечные, соответствующие Переходному состоянию. Вот почему оно и учит тело существовать иначе.
61. 125 - Даже самые прекрасные моменты в жизни, когда человек переживает бессмертное сознание, входит в соприкосновение с истиной... это приятно и хорошо, но не ТО. В чем подлинный СМЫСЛ жизни? Что такое жизнь? Что за ней стоит? Зачем Господь создал все это? Какова цель его пути?.. Очевидно, какую-то тайну он хранит. И я хочу, хочу раскрыть ее. Почему мир такой, какой он есть? Очевидно, не потому, что он таким и должен быть - он такой, чтобы стать другим Я так хочу этого!
62. 2311 - Всякий шаг вперед неизбежно вынуждает делать шаг назад - не назад даже, а во тьму, а в чисто физическом плане это выглядит ужасно. Словно касаешься самых основ бессознательного, косной материальности.
63. 218 - Я не знаю, последняя ли это битва, но она уже идет в самых глубинах... на уровне, так сказать, первой субстанции; Жизнь использовала ее, но она сама неспособна ни ощутить, ни хотя бы подступиться к причинам этой Жизни. По-моему, сражение идет уже у самого “дна” бездны. Был момент, когда мной овладела безмерная щемящая тоска: я была в полном ничто, откуда не было выхода. Выйти было невозможно именно потому, что кругом было ничто. В какое-то мгновение давление стало настолько мощным, что... я задумалась: а не разнесет ли меня в клочья? Вот, что лежит в основе материализма.
И тогда Мать вдруг поняла, что за барьер стоял перед ней:
61. 157 - В телесном подсознательном разом поднялись все трудности. Так и должно было случиться - и то же, без сомнения, пережил и Шри Ауробиндо - теперь я поняла! И ты знаешь, это дело совсем нешуточное! Раньше я не понимала, почему он подвергался столь яростным нападениям - и только теперь мне все стало ясно, потому что в точности то же самое сейчас происходит и со мной. Источник агрессии - не сознание тела; я бы сказала, что это телесная субстанция в том ее виде, в каком она была сформирована в свое время разумом, первое движение разума в Жизни. Она-то, первая “металлизация” материи, собственно и была переходом от животного к человеку. Именно в “ментализированной” субстанции что-то упирается, и поэтому, естественно, и происходят беспорядки и нарушения.
Мы вышли на опушку человеческой жизни; перед нами - то, чего нет в жизни животного, - источник всех трудностей человеческой жизни, человеческого неведения, боли, страданий, обособленности, болезней, одним словом, всех тех “бед”, которые, в конце концов, содержат в себе реальную силу, дающую нам возможность освободиться, ибо они же и заставляют нас идти вглубь, чтобы найти подлинный выход, ключ. Это физический ум. Первая “металлизация” материи. Препятствие, барьер, и в то же время - переход к еще более радикальному открытию, открытию еще более глубокого слоя - клеточного разума. В последнем заключена сила, которая позволит разрушить не только древние “привычки” к несчастьям, свойственные человеческому виду, но и привычки, присущие любому виду, и, наконец, - древнюю привычку к смерти.
ФИЗИЧЕСКИЙ УМ
Открытие физического ума имеет поистине необычайную важность. А между тем он находится у нас под самым носом, без конца жужжит нам в самое ухо и управляет всеми, даже мельчайшими движениями нашего существа. Мы просто его не замечаем, а если и замечаем, то он нам кажется таким смешным и незначительным, что мы попросту отмахиваемся от него, как от назойливой мухи или же заглушаем гвалтом своих возвышенных мыслей, возвышенных чувств и прочих человеческих возвышенностей, которые рано или поздно рассыпаются в прах именно потому, что мы упорно пренебрегаем этим ничтожным одержимым созданием. Величайшее открытие - это открытие того, что мешает. Если бы каждому виду было известно, что препятствует появлению нового более совершенного вида, то все его старые ценности были бы вмиг низложены и начался бы поиск пути к следующему виду. Но сначала совершенно необходимо почувствовать себя “неуютно” в шкуре старого вида, начать в ней задыхаться. И в этом наша привилегия по отношению к остальным животным, беззаботно резвящимся в своем замкнутом мирке-аквариуме, который им нет никакой нужды покидать. Если бы рыбы однажды не начали задыхаться в пересохших водоемах, им никогда не удалось бы открыть легочного дыхания, их плавники никогда не превратились бы в лапы, и амфибия так и не появилась бы на свет. Только физический ум и удушает нас - незаметно, непрестанно и беспощадно. Вот, где наша тюрьма. Вот, где стены человеческого аквариума. Чтобы выбраться из него, нет нужды в сверхъестественных мутациях; нужно просто как следует задохнуться, чтобы начать искать выход. Возможно, для нашего вида время удушья уже наступило. Хотя бы “высшая”, если можно так выразиться, часть физического ума нам знакома: она, подобно неугомонной, беседующей с самой собой старушке, без конца твердит мелкие, пустые мысли, касающиеся чисто житейских проблем материальной стороны жизни. Если физический ум не приструнить, то он, как испорченная пластинка, будет часами без устали бормотать: “А дверь-то ты закрыл? Иди-ка, посмотри на всякий случай...”,- хотя ты прекрасно знаешь, что с дверью все в порядке. Он будет тщательно перемалывать решительно все: малейший жест, обрывок фразы, легкую запинку при подъеме по лестнице, - он с безукоризненной точностью вспомнит об этом и двадцать лет спустя. Памятливость его неумолима. Физический ум тончайшей паутиной оплетает каждый “уголок” материи; любое событие оставляет в нем свой след, и он вспоминает об этом до бесконечности. Мы опутаны этой паутиной вплоть до тончайшего нерва, вплоть до каждой клеточки. По сути дела, мы сотканы и укутаны физическим умом. Мертвой хваткой он держит нас в своих тисках; без него, возможно, ничто не напоминало бы нам, что мы люди, т. в. существа, навсегда прикованные к миру материи и смерти. Но такова уж у него работа - держать нас в упряжке. Другим его “достоинством”, отчасти известным нам по его проявлению в “высших”, “видимых” слоях, является страх. Он боится решительно всего и вся: “Осторожно, ты забыл надеть шарф, можешь простудиться... Осторожно, ты слишком быстро бежишь, можешь сломать ногу. Ах, осторожно, нельзя так перенапрягаться, сердце заболит...” то нельзя, это нельзя: физический ум - одно сплошное “нель-зя-никак-невозможно”. Даже если на самом деле ты можешь, физический ум не даст ничего сделать - потому и получается, что “ты не можешь”. Он - неусыпный страж аквариума. “Но ведь доктор сказал, и профессор говорил, и в энциклопедии написано, а вот еще сельский староста, священник, биолог - сам-то подумай”. Словом, все так говорят и никуда от этого не уйти. Логика физического ума всеобъемлюща, непогрешима и неумолима; в “здравом смысле” равных ему нет. Это великий тюремщик всех видов: “Послушай, тебе не вырваться из аквариума, да и куда? По ту сторону нет материи, нет воды, одна лишь смерть да рыбьи духи - впрочем, и их там нет: там ведь не поплаваешь, его ни потрогаешь, ни увидишь, стало быть...” Такая логика ведет нас прямиком в логово смерти. Вообще, все движется туда. Выходит, назначение физического ума - не сохранение вида, нет, а сохранение смерти. Только прислушайтесь к его тихим причитаниям: чуть оцарапаешься: “Ой, а вдруг будет заражение?” - не успеет кто-нибудь чихнуть в Москве: “Ай, а вдруг будет война?” Он постоянно ожидает все мыслимые и немыслимые катастрофы, болезни, несчастья и конечно же смерть, о! это в первую очередь. “Но ведь это же БОЛЕЗНЬ, НЕИЗЛЕЧИМАЯ болезнь... НЕОБХОДИМО принимать такие-то и такие-то лекарства, нужно делать то-то и то-то... и ни в коем случае не то и не то...” Мы сверху донизу опутаны, коварно и безжалостно, невидимыми сетями. И сети эти - “страх перед всем и вся”, утвердившийся в самых глубинах материи. Это память или тоска по безмятежному и нерушимому покою камня, по сравнению с которым жизнь с ее постоянной угрозой смерти, опасностями - настоящая катастрофа. Ну а смерть - это все-таки какой никакой, но покой. Вот физический ум и прядет непрестанно невидимую пряжу смерти, пока не достигает своей цели; тогда-то он скажет: “Ну вот, я же говорил.” И то сказать, не будь смерти, что сталось бы со всей грандиозной пирамидой церковников? Что стали бы делать биологи, философы и вся остальная братия? Подумать только: они все живут за счет смерти. Физический ум - хранитель закона смерти. Когда говорят “закон”, понимать надо “смерть”. Да, евангелие смерти, от первой до последней буквы. Лучше всего можно увидеть, как действует физический ум, если понаблюдать за поведением больного, страдающего болезнью Паркинсона. Человека мучает беспрерывная дрожь, и всякий раз, когда он пы
|
Аудиокниги | Музыка | онлайн- видео | Партнерская программа |
Фильмы | Программы | Ресурсы сайта | Контактные данные |
Этот день у Вас будет самым удачным! Добра, любви и позитива Вам и Вашим близким!
Грек
|
|
каталог |