Отсканировал Слава Смеловский (http://www.listen.to/grusla)

ББК 88.6

К63

УДК 616.8

Котлячков А., Горин С.

К63 Оружие — слово. Оборона и нападение с помощью… (Практическое руководство). — М.: «КСП+», 2001, 352с.

ISBN 5-89692-059-8

Авторы создали качественно новую модель эриксоновского гипноза, пригодную для использования не только в кабинете психотерапевта, но и в любых обыденных ситуациях. Гипноз уже давно используется как для обороны, так и для нападения. Авторы показывают, как делать это профессионально.

Соединив эриксоновский гипноз с фоносемантикой, они создали модель, которая действует легко и наверняка: просто, быстро и надежно.

Книга предназначена для специалистов в области практической психологии и смежных областей, а также для широкого круга читателей, интересующихся проблемами гипноза и НЛП.

© Котлячков А., Горин С., 2000 © Изд-во «КСП+», 2000

ISBN 5-89692-059-8

ПРЕДИСЛОВИЕ

Позвольте представить вам авторов книги.

Александр Котлячков, юрист Управления социальной защиты населения г. Зеленогорска Красноярского края. Образование высшее юридическое, жизненный опыт — еще на два таких же…

Сергей Горин, врач-психотерапевт, автор трех книг об НЛП, эриксоновском гипнозе и манипуляции сознанием.

В отличие от многих сегодняшних нэлперов, Александр и Сергей — не просто «НЛП-практики», а именно хорошие практики НЛП. Профессия в изобилии снабжает их и теми клиентами, которые остро нуждаются в помощи, но не могут сформулировать свои потребности; и «занудными» клиентами, у которых имеются, выражаясь языком терминов, рентные тенденции, а проще говоря, намерения получить что-то за чужой счет.

Работа с клиентами обеих групп — это решение прямо противоположных задач. Такая работа требует, с одной стороны, использовать некие шаблоны в чистом виде; а с другой стороны — быть предельно гибким в общении. То есть, каждый раз должна ярко проявляться личность того, кто эти шаблоны применяет.

О необходимости и способе освещения темы, предлагаемой вашему вниманию в этой книге_, безусловно, можно дискутировать.

Да, здесь явно предлагается некая разновидность психологического оружия. Но, для того, чтобы выработать линию защиты, надо понимать действие оружия, от которого вы намерены защититься.

И, наконец, когда авторы ссылаются на фольклорные первоисточники текстов для наведения порчи, они иногда вынуждены — для полного раскрытия материала — использовать ненормативную лексику, что для книги вовсе не является главным.

Должен предупредить, что книга эта весьма необычна. С одной стороны она, безусловно, полезна — как описание оружия, которое могут использовать против вас. И это здорово, так как знание — сила.

С другой стороны, в ней содержится значительное количество слов и фраз, способных негативно воздействовать на самого ее читателя. И хотя в письменном виде эти фразы не так эффективны, как при произношении (что, кстати, еще нуждается в проверке), мы не можем быть уверенными, что:

а) эти фразы, не нанесут вреда читателям; и

б) наиболее активные экспериментаторы не начнут тут же пробовать их на окружающих.

То, что в этих фразах действительно заложено мощное воздействие на уровне фонетики, подтверждается нашими собственными исследованиями с помощью программы ВААЛ.

Думая, что полезного в книге все-таки больше, я не беру обязательств рекомендовать исследования авторов к всеобщему применению, и, тем более, не обязуюсь соглашаться с выводами авторов.

Игорь НИЕСОВ,

руководитель проекта

«Психология и Бизнес On-line»

От авторов

«Можно любить драться, можно не любить драться, но, в любом случае, лучше уметь драться»

Авторский афоризм

Обычно в книгах, посвященных гипнозу, пишут об инструкциях конструктивных, созидательных, лечебных. Пишут о том, как надо положительно влиять на пациента или гипнотика, партнера по общению. Пишут о том, как лечить посредством слова.

Тем не менее, многие люди хорошо знают (или догадываются) о существовании специалистов, которые преднамеренно создают деструктивные, вредящие, разрушительные инструкции. Создают внушения, призванные вызвать болезнь посредством слова. К сожалению, подобное знание или догадка мало что дает тому, кто хотел бы от таких вредящих инструкций надежно защититься…

О чем эта книга? О защите и нападении с помощью слов. Но речь в ней пойдет не о риторике, не об ораторском искусстве и даже не об искусстве обманывать либо не поддаваться на обман.

Речь пойдет о том, как использовать слова для реального сражения. О том, как словами наносить удары не совсем в переносном смысле, и как от этих ударов защищаться.

В основе книги лежат практические находки в области таких психотехнологий, как нейролингвистическое программирование (или НЛП) — и эриксоновский гипноз, составная часть НЛП; суггестивная лингвистика (и фоносемантика, ее составная часть).

Легендарный медик и философ древности Абу Али Ибн-Сина (известный нам как Авиценна) говорил, что есть три способа лечения: слово, травы и нож.

Понятно, что искусство хирурга и искусство фармацевта можно использовать как во благо, так и во вред. Любое практическое руководство по шпионажу и диверсионной работе содержит немало рекомендаций из этой серии.

При помощи слова тоже можно лечить, но можно и зарезать, и отравить. И книга, которую вы держите в руках, посвящена тому, как сделать это лучше. Если кого-то волнуют нравственные аспекты этой темы, то мы поговорим о них.

Примеры для иллюстрации техник и методик создания разрушительных инструкций взяты нами, в подавляющем большинстве, из практики А. Котлячкова, который проделал огромную практическую работу для того, чтобы появилась эта книга. Авторы искали методы нанесения психологических ударов не только в современной литературе, но и в фольклорных источниках; и все это делалось, понятно, не для того, чтобы вредить людям, а для того, чтобы предупредить их о существовании такой отрасли знаний, как разрушительные гипнотические инструкции. Нашим девизом в работе было: «Предупрежден — значит, вооружен».

Эта книга рассчитана, во-первых, на специалистов. То есть на тех, кто уже владеет техниками НЛП в целом и эриксоновского гипноза в частности. Но среди читателей будут, возможно, и те, кто «во-вторых», поэтому некоторые положения мы объясним более подробно. Думаю, что те, кто «во-первых», на нас за это в обиде не будут.

Александр КОТЛЯЧКОВ

Сергей ГОРИН

ЧАСТЬ I.

РАЗРУШИТЕЛЬНЫЕ ГИПНОТИЧЕСКИЕ ИНСТРУКЦИИ: СОСТАВНЫЕ ЧАСТИ

Составные части: фоносемантика

… Я снисходительно начал перелистывать книгу, рассеянно закидывая на нее скучающий взгляд, словно удочку в реву. И так и замер, друзья мои… Друзья мои, ну и улов!., я вытягивал таких карпов, таких щук! Неведомых рыб, золотых, серебряных, радужных… и они жили, плясали… А я — то считал их мертвыми!

Ромен Роман

Что такое «фоносемантика»? Если дословно перевести это слово, то получится — «смысл звука». Как появилось это понятие, и что оно означает?

… В 1952 году американский психолог Ч. Осгуд, анализируя публичные выступления политиков, заметил: из двух примерно одинаковых кандидатов (и их столь же идентичных программ) выигрывает тот, кто использует более благозвучную мелодику речи. В условиях митинга, когда восприятие ориентировано на общее впечатление от выступления, этот фактор оказался одним из решающих.

Осгуд разработал способ управления «музыкой слов», назвав его методом «семантических дифференциалов», показывая испытуемым таблички с написанными бессмысленными созвучиями и слогами, ученый попросил оценить ощущения, вызываемые тем или иным звуком: сильный он или слабый, светлый или темный, большой, маленький и т. д.

В итоге сформировались 24 шкалы. Был создан словарь, каждому созвучию соответствовал цифровой код — положение слога по этим шкалам. Как отдельный слог, так и весь текст в целом оцениваются по балльной системе. Немаловажно и взаимное расположение слогов. Замена одного лишь слова может существенно изменить воздействие всего текста.

К условиям русского языка метод был адаптирован в СССР еще в начале 70-х годов. Исследования шли в различных академических институтах и лабораториях более 15 лет, и они не закончены до сего дня. Открытая пресса сделала известными имена таких исследователей в этой области, как А. Журавлев, И. Черепанова, В. Шалак, некоторые другие.

Для оценки воздействия текста разработаны и широко распространяются сегодня, по крайней мере, две компьютерные программы: «Диатон\Диаскан» (И. Черепанова) и «ВААЛ» (В. Шалак с соавт.).

Количество биполярных шкал почти удвоилось. Звуки и тексты оцениваются по следующим параметрам (их список здесь весьма неполон): «прекрасный», «светлый», «нежный», «радостный», «возвышенный», «бодрый», «яркий», «сильный», «стремительный», «медлительный», «тихий», «суровый», «минорный», «устрашающий», «зловещий», «тоскливый», «угрюмый», и т. д.

Кроме того, программы «Диатон» и «ВААЛ» оценивают наличие внушений в речи, ее гипнотический потенциал (суггестивность). В экспертном заключении вы можете прочитать: «Речь суггестивно нейтральная», «Ориентация на мягкое кодирование» или: «Ориентация на жесткое кодирование». Последнее заключение означает, что в анализируемом фрагменте содержится внушение, которое по эффективности воздействия будет не слабее, нежели воздействие реального гипнотизера.

Были открыты статистически достоверные зависимости между характерологическими чертами автора, определенным набором слов из его сочинения, и особенностями людей, которым оно понравилось.

По тексту стало возможным охарактеризовать личность написавшего текст в основных психологических шкалах: демонстративность, возбудимость, депрессивность, паранойяльность, гипертимность и т. д. В дополнение к этому, в программе «ВААЛ» реализована оценка с позиций нейролингвистического программирования: подсчитываются набранные текстом баллы по разным каналам восприятия — зрительному, слуховому, чувственному, рациональному.

Приведем пример, взятый нами из статьи в газете «Московский Комсомолец». Он сразу позволяет понять, что такое «смысл звука».

Задача такая: предлагают вам на выбор в службе знакомств двоих, и фамилии ваших потенциальных избранниц (или избранников) — Перекусих и Снежко. Кого вы предпочтете? Это легко предсказать: Перекусих отдыхает.

Еще один пример, почти школьный. Вам стали известны названия двух несуществующих, сказочных животных: Липеля и Жирфаща. Угадайте, какое из животных — доброе, а какое — злое. Вы и сейчас легко справились, не так ли?

Теперь вы знаете, что это такое — воздействие фоносемантики.

* * *

Составные части: гипноз

«Когда человеку говорят: «Твое ухо длинно», он непременно его ощупает».

Арабская пословица

До XX века существовало несколько гипотез, которые пытались объяснить наличие гипноза (среди них встречались достаточно забавные); здесь мы с вами обратим внимание на самые заметные гипотезы, поскольку полный рассказ о «флюидах» и «магнетизме» был бы слишком долгим.

Первой околонаучной гипотезой, пытавшейся объяснить феномен внушаемости, некритичного исполнения человеком чужих приказов, инструкций, распоряжений, была гипотеза Ф. А. Месмера. Гипотеза эта была очень простой: Месмер заявил, что он обладает особым «животным магнетизмом», посредством которого может воздействовать на других людей, а также заряжать воду и предметы, делая их «магнетическими».

Французский психиатр Шарко считал гипноз проявлениями истерии, то есть, разновидностью болезни.

Англичанин Брэд считал гипноз разновидностью сна, или особым сновидным состоянием сознания. По этому же пути пошел в XX веке И. П. Павлов, которые многое привнес в понимание гипноза, как состояния, подобного сну.

Согласно теории И. П. Павлова, гипноз — это своеобразное чередование процессов возбуждения и торможения в коре головного мозга. Если в коре преобладает процесс торможения, человек спит. Если преобладает возбуждение, человек бодрствует. А если вся кора головного мозга заторможена (мозг спит), но в коре есть очаг возбуждения (один участок коры бодрствует), то это — гипноз.

Благодаря тому, что один из участков коры мозга бодрствует, гипнотизер может поддерживать контакт с данным человеком. Но, поскольку весь остальной мозг спит, приказы гипнотизера не подвергаются логической (или критической) оценке. И тогда гипнотик слепо, как машина, выполняет приказы гипнотизера, не сомневаясь в их целесообразности.

Модель И. П. Павлова объясняет многое, но не все. Если к вам на улице средь бела дня подошла цыганка, заговорила с вами, и вы отдали ей все свои деньги и ценные вещи: что это — гипноз? С точки зрения теории И. П. Павлова, нет — ведь вы не спали. Тем не менее, вы без какой-либо критики выполнили приказ. (Говоря о цыганках, мы не исповедуем какие-либо националистические идеи. Просто именно в исполнении цыганок мы можем наблюдать наиболее выверенные, отточенные, действенные приемы гипноза наяву).

В тридцатые годы XX века многие авторы начали объяснять гипнотические феномены с позиции «теории сверхбодрствования». Согласно этой теории, гипноз — это такое состояние коры головного мозга, при котором вся кора бодрствует, но один ее участок сверхбодрствует. За счет такого очага сверхвозбуждения гипнотик выполняет команду гипнотизера, потому что считает, что выполняет свои собственные желания, намерения.

И поэтому для того, чтобы человек оказался под воздействием гипноза, достаточно создать в его коре головного мозга тот самый очаг сверхвозбуждения, о котором говорит теория. Ну, а для создания такого очага существует масса приемов и техник (в этой книге часть таких техник изложена в Части IV).

С позиций теории сверхбодрствования можно объяснить феномен эриксоновского гипноза — гипноза «не во сне». (В 1975 году эриксоновский гипноз стал одной из составных частей нейролингвистического программирования, но до сих пор не утратил самостоятельной ценности). Техники эриксоновского гипноза достаточно помехоустойчивы, при правильном применении действуют очень надежно. В этой книге мы коснемся лишь отдельных техник эриксоновского гипноза применительно к довольно узкой теме. Думаем, это оправдано.

* * *

Составные части: «порча» и «сглаз»

«Лучший гипноз — это каратэ, а лучшее каратэ — это оглоблей по башке».

Авторский афоризм

«Все подлости на свете делаются с серьезным выражением лица».

Курт Воннегут

«Наш Касьян, на что ни взглянет, все вянет».

Русская пословица

Говоря о наведении «порчи» и «сглаза», прежде всего, необходимо определиться в терминах.

Здесь и далее авторы подразумевают под терминами «порча» и «сглаз» воздействие разрушительных гипнотических инструкций, полученных субъектом воздействия в состоянии гипнотического транса разной глубины (вплоть до самого легкого транса, граничащего с бодрствованием).

В то же время, авторы хорошо понимают, что за вышеназванными терминами уже закрепились определенные значения мистического толка, и бороться с этим, по меньшей мере, бесполезно. Употребляя далее термины «порча» и «сглаз», мы просим читателя помнить о подразумеваемом нами исключительно материалистическом толковании этих слов, хотя сами термины будут даны без кавычек (а их классификация, возможно, напомнит вам местами средневековые работы по демонологии).

В мистической, эзотерической практике термины «порча» и «сглаз» иногда считают тождественными, иногда проводят между ними границу. Под наведением порчи обычно понимается мощный словесный (вербальный) гипнотический посыл с пожеланием вреда конкретному человеку или группе людей. Под наведением сглаза понимается мощное пожелание другому человеку вреда путем несловесного (невербального) поведения, то есть взглядом, мимикой, жестами.

Умелое наведение порчи напрямую связано с внушением (гипнозом) и фоносемантикой. Говорят, что вначале было слово. Более логично считать, что вначале был звук, затем из звуков стали появляться слова, а из слов — фразы. Именно так человек стол разумным: лишь членораздельная речь отличает его от животных (и потому некоторые ученые подозревают в разумности китов и дельфинов).

Умелое наведение сглаза в большей степени относится к актерскому искусству. Описывая, как производят сглаз, бывает трудно «разложить по полочкам» все мимические характеристики, поэтому мы предложим вам сделать упражнение для выработки нужных характеристик взгляда.

(Надо сказать, что описания и определения в психологии в принципе даются нелегко. Что такое «мышление» и «речь»? Все знают — попробуйте дать определение. Существуют десятки, а может быть, сотни, описаний взгляда: добрый, ласковый, злой, колючий, влюбленный, раздевающий, укоризненный, взгляд побитой собаки, жадный, сверлящий… Этот список можно продолжать почти до бесконечности, и все прекрасно поймут, о чем идет речь, но вот описать, как же выглядит, например, сверлящий взгляд, и чем он отличается, скажем, от доброго — будет довольно сложно. Видимо, это тот самый случай, когда легче показать, чем рассказать).

Давайте сделаем небольшое упражнение. Расслабьте нижнюю челюсть. Теперь опустите ее вниз и вбок: рот сильно перекошен по диагонали. Верхняя губа натянута, а нижняя выпячена наружу. Нижние зубы видны через приоткрытый рот. Брови приподняты. Кожа лба собирается в складки. Слегка наклоните голову, чтобы смотреть исподлобья. А теперь посмотрите на себя в зеркало и скажите: «Ы-ы-ы-ы!»

Ну, как вид? Только детей пугать! Но пугать их не нужно, а вот научить своего ребенка так реагировать на предложение незнакомого дяди «вместе погулять» или «взять конфетку» — можно, это хороший прием самозащиты ребенка от возможного насилия.

Кстати, такой способ самозащиты рекомендуют и специалисты по предотвращению насилия. Мы об этом способе узнали на одном из семинаров по эриксоновскому гипнозу. Самое интересное, что вскоре после семинара от одной участницы услышали, что она дважды таким образом отпугивала пристающих к ней мужчин, желающих «познакомиться». В обоих случаях результат был ошеломляющим. По ее словам, мужчины не просто отставали — убегали! Мы попросили ее продемонстрировать свое искусство, она это сделала, и мы полностью ей поверили. Желание убежать возникло мгновенно.

Безусловно, здесь играет роль не только взгляд, но и выражение лица. Таким образом, этот довольно нехитрый прием сглаза (при надлежащей тренировке) может быть прекрасно использован для отпугивания.

Конечно, при запугивании с помощью сглаза, а тем более для большего вредоносного воздействия необходимы другие мимические и пантомимические приемы, что в большей степени относится к актерскому искусству. Целью же данной книги является раскрытие приемов, в первую очередь, порчи, то есть отпугивания, запугивания и причинения вреда с использованием словесной (вербальной) информации.

Взгляд на модели

«Я знаю лишь одно: жизнь богаче фантазии».

Эфраим Севела

Иногда мысль проще выразить в рифмованной форме: учебный стишок, песня… Из нас двоих это легко получается у Александра Котлячкова. Чаше всего, его рифмы — продукт автоматического письма в состоянии транса. Александр не называет полученное стихами, поскольку сам говорит, что литературных произведений не пишет, а «рифмует учебные пособия». В дальнейшем мы будем обращаться к этим зарифмованным пособиям как для краткости, ясности и живости изложения.

Для меня давно уж нет секрета,

Убеждался я не раз на деле:

Истин абсолютных в мире нету,

Вместо истин действуют модели.

Если подходить к вопросу строго,

То никто не мерил бесконечность,

И никто из нас не видел Бога,

Кроме шизофреников, конечно.

И никто не видел волны звука,

И никто не трогал подсознанье…

Но другой становится наука,

Каждый день меняя содержанье.

И Земля не сразу стала шаром,

Не было Америки когда-то,

Но Колумб открыл ее, недаром

Став за то большим аристократом.

Атомные бомбы мы взрываем,

Чтобы злобный враг нас не обидел,

И порою как-то забываем,

Что и атомы никто не видел.

А борясь с невзгодами своими,

Люди даже не подозревают,

Что модели, созданные ими,

Их же поведеньем управляют.

То, что поведения моделей

Счет идет на сотни миллионов,

Так же глупо ставить под сомненье,

Как существование электронов.

В крайность иногда впадают люди,

Проявляя это в разном виде:

Кто-то всех подряд на свете любит —

Кто-то так же сильно ненавидит.

Только в жизни нет дороги ровной,

И, пожалуй, людям очень трудно:

Ведь любая крайность, безусловно,

В отношениях всегда абсурдна.

Раз наука изменяться может,

Новые модели добавляя,

Люди могут изменяться тоже,

В жизни цель свою осознавая.

Надо превращать — что накипело

В нас из-за душевного надрыва —

В ядерное топливо умело,

Избегая ядерного взрыва,

И легко идти по жизни этой,

Быть Колумбом или Магелланом,

Чувствуя при этом пульс планеты,

И на мир смотря легко и прямо.

Известно, что критерием истины является опыт. Мы не знаем, как вам понравится наше отношение к истине: убежденность, что абсолютных истин нет, а есть только модели? Модели действующие и недействующие. Те, которые объясняют явления окружающего нас мира более удачно и те, которые менее…

Есть мнение, что электрический ток — это направленное движение заряженных частиц. Кто из нас в обыденной жизни их видел? Но лампочка-то горит — значит, модель действующая. В наше время принята модель, согласно которой, электроны движутся от «минуса» к «плюсу». А когда-то была модель, по которой все было наоборот. В итоге, неважно, что такое электрический ток «на самом деле», но принятая ныне модель удобно многое объясняет. Она потому и принята, что более удобна,

Нет моделей правильных и неправильных. Предпочтительнее использовать другой критерий: модели действующие и недействующие. Или действующие лучше и хуже. В конце концов, лучше искренне полагать, что Земля стоит на трех китах, чем вообще над этим не задумываться.

Вернемся к опыту, как критерию истинности. Факт считается научно состоявшимся, как известно, если опыт, произведенный кем-то однажды, может быть повторенным при сходных условиях и с теми же результатами. Иначе говоря, то, что сделано одним, другой тоже сможет повторить, если будет делать то же самое.

Исходя из этого, можно твердо сказать, что то, что в быту называется «наведением и снятием порчи и сглаза», существует реально. Только называть мы это будем по-другому: действием разрушительных гипнотических инструкций. Это можно делать случайно, кустарно, профессионально. Профессионально это можно делать с использованием приемов эриксоновского гипноза, суггестивной лингвистики и фоносемантики.

Как вы заметили, говоря о научности своих исследований в этой области, мы исходим из постулата, что колдовства и паранормальных явлений не существует. (В нашей модели это — постулат, аксиома, хотя в других моделях — всего лишь предположение). На самом деле, мы этого не знаем, мы с этим никогда не сталкивались. Но такое утверждение более удобно и для исследования, и для практического применения.

Оно более удобно для модели, которую мы применяем. Нам удобнее подходить к явлениям гипноза, порчи, сглаза с позиций материализма, нежели с позиций мистики — отсюда и другая терминология. Впрочем, терминологию как раз удобнее оставить старую, «мистическую».

Многие, наверное, согласятся с известным правилом логики: нельзя определять неизвестное понятие через неизвестное же. Если уж заполнять вакуум в какой-то области, то лучше не туманом. Поэтому относитесь к тому, что мы рассказываем, как к модели — но к хорошо действующей модели.

И перед тем, как мы продолжим рассказ, просим вас принять на веру (или хотя бы сделать вид, что вы это приняли) следующие постулаты. Зная их заранее, намного легче принять и понять то, что вы узнаете в дальнейшем.

Постулаты

«Если и неправда, то хорошо придумано».

Джордано Бруно

В психологии человеческого общения абсолютных истин нет. Все наши знания в этой области — только модели.

Колдовства и паранормальных явлений не существует.

Порча и сглаз — это разновидность словесного и несловесного гипнотического воздействия. Гипноз есть объективная реальность. Мозг — это своеобразный биологический компьютер, который можно запрограммировать на определенные реакции.

В организме человека психическое и телесное тесно взаимосвязано.

Мир — это описание мира. Описание мира (качественно, но не количественно) для людей столь же реально, как и реальный мир. Описание переживания для людей столь же реально, как и само переживание (качественно, но не количественно).

Использование фоносемантики для наведения порчи не обязательно, но при всех прочих равных условиях дает большую гарантию успеха.

Порчу (психологический удар) так же, как физический удар, можно «отразить» и «перенавести» на того, кто ударил первым. Порчу и сглаз, как гипнотические феномены, снимают с помощью гипноза. «Клин вышибают клином».

Фоносемантические формулы порчи опасны, когда их умело применяют.

Фоносемантика и гипноз — это только орудие. Знания о порче — это всего лишь знания. Любое орудие и любое знание может быть использовано и во благо, и во вред.

ЧАСТЬ II.

РАЗРУШИТЕЛЬНЫЕ ГИПНОТИЧЕСКИЕ ИНСТРУКЦИИ: СИСТЕМАТИКА

Как это выглядит?

Давно замечено, что лучше всего вести рассказ, иллюстрируя его примерами. Думаем, что и в нашем случае это будет уместно. Поэтому мы будем приводить примеры_, в основном_, взятые из обыденной жизни. Изредка мы будем обращаться к примерам литературным.

… Фестиваль закончился удачно. Рок-группа выступила хорошо: и зрители приняли, и звание лауреатов получили. И вот группа из восьми человек стоит у входа во Дворец культуры, ждет автобус_, который должен отвезти их на вокзал. Рядом — сумки с вещами, инструменты. Все шутят, настроение прекрасное.

И тут они заметили цыганку. В руках ее был грудной младенец, за подол широкой цветной юбки держались две маленькие девочки. Клавишница пугливо произнесла: «Ну, все_, приставать будет».

Не бойся, сейчас покажу, как надо!

Это сказал высокий парень, соло-гитарист с типично рокерской внешностью — в кожаной куртке, с длинным «хвостом» из волос и серьгой в левом ухе.

Он прямо посмотрел на цыганку и она, естественно, обратилась именно к нему. Ведь он как бы сам напросился.

·      Эй, молодой, красивый, тебе такое счастье будет! Дай, погадаю!

·      Как муж? — прозвучало в ответ.

Цыганка как бы уменьшилась в росте, исчезла гордая осанка, на лице было написано недоумение. И когда цыганка попыталась что-то сказать, он снова спросил: «Все бьет?» Опустив глаза, цыганка вздохнула: «И пьет, и бьет…». Потом, ссутулившись, перешла на другую сторону улицы, и минут двадцать, до тех пор, пока вся рок-группа не села в автобус, стояла там.

За это время она не обратилась ни к одному прохожему, хотя людей было довольно много. Стояла, погруженная в свои мысли. На парня с рокерской внешностью она больше ни разу не взглянула.

Она не могла знать, что парень этот был профессиональным артистом с хорошо поставленным голосом; а, кроме того, обладал познаниями эриксоновского гипноза на уровне, превышающем начальный.

Позже мы объясним, что произошло. А пока, забегая вперед, скажем, что это было наведением порчи в виде отпугивания. Однако порчей можно не только отпугнуть…

Теперь следующий пример.

* * *

Это произошло тогда, когда я учился на первом курсе университета. Мы жили в общежитии. В комнате жил еще мой друг, с которым мы учились в одном классе, а затем вместе поступили в университет. Парень он был довольно спортивный, увлекался боксом, и в принципе ничего не боялся.

Однажды вечером он пришел сам не свой. Если бы у него были синяки, я бы подумал, что он опять нарвался на приключения на улице. Водилось за ним такое. Любил испытывать судьбу и встревать в разные истории. Но здесь было иное. Вот что он рассказал.

Шел он по городу, уже темнело. На центральной улице к нему обратилась молодая цыганка с маленьким ребенком на руках. Как обычно: «Эй, молодой, красивый, дай копеечку для ребенка». Ну, неужели молодой здоровый парень и пожалеет копеечку для ребенка! «Эй, стой, спасибо тебе за доброту. Я за это тебе погадаю. Все про тебя знаю. Все скажу».

Стало интересно. Да и торопиться, вроде, некуда. «Хочешь, скажу, как тебя зовут? Тебя зовут Володя. Так?» Машинально он ответил: «Так». «Ну вот, видишь, все знаю, давай погадаю. Но надо беленькую монетку». Ладно, двадцать копеек — не деньги, и, кажется, она деньги и не просит.

«Вот, ты положи деньги на ладонь, только завернуть надо в бумажку». «В какую бумажку?» «Можно в рубль, можно в три, или… в десять». На десять рублей в то время студенту можно было спокойно жить несколько дней. Сам не зная, зачем, он достал пять рублей, завернул монету. Цыганка продолжала что-то говорить, и вроде бы ни о чем, но интересно, а главное — так складно. Вдруг он увидел, что на ладони ничего нет. «Положи еще и в две бумажки заверни». Но тут — то ли испугался, то ли прижимистость взяла верх — мой друг попытался уйти. И вдруг вслед, по его словам, «как ножом»: «Не уходи, парализован будешь!».

Как добрался до общежития, он не помнил. Через час он совсем «расписался». Лежал на кровати, стонал, говорил, что ломит спину, что не чувствует рук и ног. Весь побледнел, на лице выступил пот, тело била дрожь.

И тут меня осенило: «Серега, а ты с каких пор Володей стал?». «Чего?». И тут до него стало доходить. «Она тебя как назвала, Володей?». «Ну». «Так, значит, ничего она не умеет». Друг, кажется, забыл, что минуту назад уже умирал. «А ведь точно. Но почему же мне тогда так плохо?». «Может, в столовой что-то несвежее съел». Через день он уже носился по комнате, ведя «бой с тенью» и боксируя пятикилограммовыми гантелями.

Это был первый реальный случай, когда я познакомился с «наведением порчи». И тогда же случайно нашел способ «снять» ее. Правда, я иногда думаю, а что было бы, если бы цыганка угадала имя?..

Краткий анализ позволяет понять, что мой друг был введен в состояние транса путем забалтывания. Когда же он попытался уйти, был проведен типичный разрыв шаблона. Фраза не была плохой и сильной по звучанию (позже мы поясним, что это такое), однако не окончившийся транс и разрыв шаблона усилили ее воздействие. Семантика (смысл) фразы, таким образом, оказалась намного сильнее ее фонетического значения.

Спасти друга мне удалось, главным образом, использовав ошибку цыганки (назвала не то имя) и заронив недоверие к ее возможностям. Давая вполне рациональное объяснение ухудшению самочувствия («в столовой что-то несвежее съел»), я дал другу возможность все поставить на свои места. Однако снять таким образом порчу можно крайне редко.

В данном случае было уже не отпугивание, а пожелание конкретного вреда. Нужная фраза, сказанная в нужный момент, приводит к очень плохим последствиям.

Какие же виды порчи можно выделить?

* * *

Виды порчи

«Рана от копья заживет, рана от языка не заживет».

Казахская пословица

Условно порчу можно разделить на несколько основных направлений:

·      фразы, направленные на отпугивание;

·      фразы, направленные на запугивание;

·      фразы, направленные на пожелание вреда в общем виде;

·      фразы, направленные на пожелание конкретного вреда (например, определенной болезни).

(Особняком стоит и не попадает под данную классификацию порча любовная, и о ней мы тоже расскажем, только чуть позднее).

Исходя из данного условного разделения видов порчи, можно более подробно проанализировать их.

Фразы, направленные на отпугивание.

Это довольно короткие фразы, в пределах одного, максимум двух предложений. Цель фразы — создать кратковременное замешательство у агрессора и получить преимущество для разрешения конфликта путем нанесения ему упреждающего удара (как минимум) или ухода (как максимум).

Например, прекрасно зарекомендовавшей себя отпугивающей фразой для пристающей к вам на улице цыганки является фраза: «Как муж?». Фонетически фраза является страшной. Если добавить к этому и семантическое (смысловое) содержание фразы (как правило, у цыганок плохие отношения с мужьями), то фраза моментально «выбивает из колеи».

Если вы не ушли сразу и приставание продолжается, можно добавить к этому фразу: «Все бьет?»

Фонетически и семантически обе фразы способствуют сильному замешательству, что дает возможность быстрого ухода от конфликта.

Данные фразы, разработанные эмпирически, неоднократно проверялись на практике и нами, и нашими знакомыми. Даже без учета добавочных моментов, связанных с темпом, интонацией, громкостью речи и т. п. (паравербальных), фразы действуют безукоризненно.

Для отпугивания хулигана на улице прекрасно себя зарекомендовали фразы типа: «Шуруй уж прямо, меня мусора уже жмут». Или: «Слышь, можешь идти, куда шел или стоять, где стоишь». Вариант: «Слышь, можешь стоять, куда шел или идти, где стоишь».

После таких фраз лучше всего быстро скрываться или, в крайнем случае, сильно бить ногой в промежность. В любом случае — преимущество за вами, так как хулиган в замешательстве.

Для того чтобы осадить несправедливо обвиняющего вас, прекрасно действует фраза: «Я намного хуже».

Для отпугивания хамски настроенного посетителя подходят, например, варианты фразы:

«Я уже забыл Ваше хамство, будьте рады, проваливайте, в другой раз разорву»;

«Я уже забыл Ваше хамство, но в другой раз разорву»;

«Будьте рады, проваливайте, в другой раз разорву».

Безукоризненно действует фраза «Накажу, страшно накажу, шуруй от греха».

Довольно действенны фразы:

«В Вашем распоряжении еще сорок шесть секунд»;

«Что еще скажете перед уходом, я слушаю»;

«Скажите, какова цель вашего прихода?»;

«Еще слово — и сожаления замучат»;

«Вы уже уходите или мне вас нужно дослушать?*;

«Цель вашего прихода — поругаться»!»;

«Может, все же уйдешь?»;

«Ваши возможности наживать враждебность непостижимы».

В этих случаях наиболее целесообразным после произнесения фразы является разрыв общения. Идеальный вариант — быстро удалится. Если вы не на улице рядом с хулиганом, то можно резко отвернуться.

Фразы, направленные на запугивание.
Воздействие фразы более длительное. Цель состоит в том, чтобы запугиваемый в дальнейшем вас боялся. Как правило, после таких фраз человек боится вас и избегает с вами встреч. Классическими фразами подобного вида являются:

«А я совершенно хорошо порчу навожу. Уж дождешься»;

«Зато я хорошо порчу навожу»;

«За хамство накажу»;

«Между прочим, я хорошо порчу навожу»;

«Накажу, страшно накажу, чувствуете дрожь?»;

«Порчей уничтожу ваше прошлое и будущее»;

«Жабры разорву».

Сами по себе, по смыслу, фразы не предполагают пожелание вреда. Однако фонетически они являются довольно страшными. Естественно, что действие значительно усиливается, если угроза порчи адресуется человеку, который хотя бы в общих чертах понимает, что такое «порча».

Фразы, направленные на пожелание вреда в общем виде.

Это фразы типа: «Ужасом жилы заморожу»; «Заживо разложишься»; «Живо с грыжи почернеешь»;

«Жаром мозги разжижу»;

«Черви сожрут».

Это могут быть комбинации подобных фраз, например речитатив: «А за хамство накажу. Страх и ужас навожу. Живо с грыжи почернеешь. Черви заживо сожрут».

Данный речитатив, являясь фонетически страшным и сильным, направлен на жесткое кодирование. Действие его сравнимо с ударом оглоблей по голове. Также хорошо зарекомендовали себя фразы:

«Может есть желание получить отвращение к сущему, можно»;

«Увидишь, что ужас в жилах заморожу, будешь как почерневшая головешка»;

«Лишь хорошо покаявшись, порчу снимешь и да убоишься мщения Божественного»;

«Страшные мучения получишь»;

«В почерневшую головешку превратишься»;

«Почувствуй час Божественного мщения».

Данные фразы, будучи страшными по звучанию, легко запоминаются и заставляют людей любую беду, либо любое ухудшение здоровья соотносить с запомнившейся фразой. Здоровый человек в результате получает невроз, а невротик усугубляет то, что уже имеет.

Фразы, направленные на пожелание конкретного вреда.

Это фразы типа:

«Может, есть желание ощутить жар в животе? Это можно»;

«Живот вспучится и грыжа получится»;

«Раздражение кожи заработаешь»;

«Глаза раздерешь»;

«Уж зачешешься, чушка вшивая, кожа рожи уже паршивая»;

«Паразитом заражу»;

«Раз орешь — грыжу наживешь»;

и т. п.

Подобные фразы способствуют формированию психосоматических расстройств, особенно кожных заболеваний типа экземы.

* * *

Как это звучит?

«У кого дурной язык, тот сеет тревогу».

Каракалпакская пословица

Как должна звучать классическая формула порчи с учетом фоносемантики? Общее правило: фраза должна быть свистяще-шипяще-рычаще-жужжащей. Что это значит?

Как уже говорилось, каждый звук на подсознательном уровне воспринимается по-разному. Он может восприниматься, как плохой или хороший, как красивый или отталкивающий, как добрый или злой.

В разных языках фоносемантика различна. Например, в польском языке, в котором шипящие звуки преобладают, фраза, основанная на таких звуках, вовсе не будет страшной. Поэтому то, о чем мы говорим, характерно именно для русского языка.

Существующие компьютерные экспертные нейролингвистические программы оценивают звуки, исходя из разных параметров. Некоторые параметры в программе «Диатон\Диаскан» и в программе «ВААЛ» схожи, некоторые нет, однако суть оценки звука, слова, фразы при этом, в принципе, не меняется.

Когда мы подходили к вопросу о составлении искусственных формул порчи, мы брали за основу несколько параметров. Именно такие параметры имеются в порче «народной», «бытовой» и, особенно «цыганской» (где они порой бывают доведены до совершенства). Главные параметры для звуков, преобладающих в формуле порчи, таковы:

·      плохой;

·      злой;

·      страшный;

·      сильный.

Причем «страшные» звуки в формуле порчи должны быть обязательно. Если при этом формула еще по звучанию и сильная, то она имеет ярко выраженные суггестивные (внушающие) свойства.

·      Страшными и злыми являются звуки: «ф», «х», «ш», «щ».

·      Страшными, но не злыми являются звуки: «п», «к», «у».

·      Страшными, злыми и одновременно сильными являются звуки: «ж», «з», «р».

·      Страшным, сильным, но не злым является звук «ы».

·      Не страшными, но злыми являются звуки: «г», «с», «ц».

Параметр «плохой» при этом можно особо во внимание не брать, так как слово или фраза страшная, злая (и, желательно, сильная) оцениваться подсознанием все равно будет, скорее всего, как плохая.

Таким образом, формула порчи должна обязательно содержать звуки «страшные». Зачем? Во-первых, ни для кого не секрет, что порчей пугают. А во-вторых? Дело в том, что страшное лучше всего запоминается. Это уже закон человеческой психики. А цель порчи как раз и состоит в том, чтобы вызвать невротическое состояние — состояние, в котором человек «зацикливается» на нашей угрозе.

Злое тоже запоминается хорошо. Поэтому не страшные, но злые звуки тоже будут здесь уместны. (Вспомните как готовились к атаке бойцы штрафбатов: «Гу-га! Гу-га!». Этот злой и сильный по звучанию крик возбуждает очень сильную злость). Ну и, наконец, если звуки сильные, то это способствует тому, что усиливается суггестивное (внушающее) воздействие. Правило здесь такое: желаете, чтобы формула порчи действовала наверняка — обязательно вставляйте в нее слова с обилием «ж», «з», «р».

Слова и фразы, составленные таким образом, что в них преобладают (а точнее, значительно превышают средний показатель) страшные звуки, являются словами и фразами «жесткого кодирования», то есть, фразами и словами, которые могут надолго засесть в голове. Известная всем, бессмысленная по сути, рекламная фраза «жаропонижающий жаждоутолитель» — это одна из попыток провести такое жесткое кодирование. Фраза страшная по звучанию, но не сильная. Тем не менее эффект запоминания достигается и за счет звучания, и за счет многократного повторения в рекламных роликах. Поскольку особой силы во фразе нет, можно предположить, что эффекта порчи наступать не должно. Очень надеемся, что практика не опровергнет здесь теорию, ведь в жизни бывает всякое.

Очень существенный момент. Надо заранее определиться, чего вы хотите.

Чтобы фраза запомнилась, она не обязательно должна быть страшной или злой. Она может быть по звучанию и доброй, и безопасной, главное — чтобы она была сильной. Но вот если вам надо навести порчу, то надо, чтобы помимо легкости в запоминании и угрожающего звучания, присутствовало еще и семантическое (смысловое) содержание. Это крайне важное условие.

Формула не должна быть просто набором звуков. Семантическое (смысловое) содержание должно соответствовать форме. То есть, оно должно быть тоже угрожающим.

В то же время иногда полезно применять формулы, которые по содержанию вроде бы имеют характеристику вполне нейтральных или даже хороших, но вот звучание придает высказыванию явно негативную окраску. Особенно удобно это использовать в пропаганде и контрпропаганде.

Это особая тема и мы ее раскроем когда-нибудь отдельно. А пока просто ради примера. Как вы думаете, понравится ли на подсознательном уровне такой предвыборный лозунг: «Хороший человек заслуживает хорошей жизни. Улучшим нашу жизнь»? Смысл, безусловно, хороший. Но фоносемантически эта фраза плохая, отталкивающая, печальная, злая, страшная, низменная; поэтому вызывает отвращение. В том числе и к тому, кто ее произнес. И слушатель, между прочим, далеко не всегда сознательно будет отдавать себе в этом отчет.

Будем считать, что мы с вами договорились: по смыслу классическая формула порчи должна пугать. Если этим пренебречь, то фраза может стать запоминающейся, но не более (типа шлягера-однодневки: «Жу-жу-жу, жу-жу-жу, я, как пчелка, кружу…»). Для подсознания это звучит страшно, но смысл слишком абстрактен, чтобы говорить о нанесении вреда такой фразой. Какое-то время она «повертится в голове» — ну и что? Как пришло, так и уйдет.

Но сравните: «Жилы вырву!» — этим можно отпугнуть. Или: «Рожу жутко раздерешь!» Или: «Мозги разжижу!» — тоже эффект дает весьма приличный.

Или такая убойная формула (угроза-проклятие):

«Страшно жаром погляжу —

Жилы в глазах завяжу.

Скажу жутко, скажу:

Знай же — размозжу!»

Или вот тоже вполне приличное проклятие (это пожелание вреда, основанное на жестком кодировании, по сути, является мощной самореализующейся программой):

«Слышишь хорошо зараз?

Жаром выжжет страшным глаз.

Знай же — слезет жутко кожа,

Увидишь жаром сожженную рожу».

* * *

О том, как воспринимаются соответствующие фонетические конструкции, или формулы, неподготовленным к тому человеком — при тщательно отработанном невербальном поведении того, кто эти формулы произносит — хорошо написал Н. В. Гоголь в повести «Вий», фрагмент из которой мы и процитируем. Вспомните, как философ Хома Брут второй раз служит заупокойную службу по панночке:

«… Труп уже стоял перед ним на самой черте и вперил на него мертвые, позеленевшие глаза. Бурсак содрогнулся, и холод чувствительно пробежал по всем его жилам. Потупив очи в книгу, стал он читать громче свои молитвы и заклятья и слышал, как труп опять ударил зубами и замахал руками, желая схватить его. Но, покосивши слегка одним глазом, увидел он, что труп не там ловил его, где стоял он, и, как видно, не мог видеть его. Глухо стала ворчать она и начала выговаривать мертвыми устами страшные слова; хрипло всхлипывали они, как клокотание кипящей смолы. Что значили они, того бы не мог сказать он, но что-то страшное в них заключалось. Философ в страхе понял, что она творила заклинания.

Ветер пошел по церкви от слов, и послышался шум, как бы от множества летящих крыл. Он слышал, как бились крыльями в стекла церковных окон и в железные рамы, как царапали с визгом когтями по железу и как несметная сила громила в двери и хотела вломиться. Сильно у него билось во все время сердце; зажмурив глаза, все читал он заклятья и молитвы. Наконец вдруг что-то засвистало вдали: это был отдаленный крик петуха. Изнуренный философ остановился и отдохнул духом.

Вошедшие сменить философа нашли его едва жива. Он оперся спиною в стену и, выпучив глаза, глядел неподвижно на толкавших его козаков. Его почти вывели и должны были поддерживать во всю дорогу. Пришедши на панский двор, он встряхнулся и велел себе подать кварту горелки…»

Что же получается: если у вас есть готовая формула, то вы уже «вооружены и очень опасны»? Позвольте вас разочаровать. Не все так просто.

Формула порчи — оружие. А оружием надо владеть умело, в противном случае вреда будет больше для вас. Поэтому давайте пока поговорим не о формулах (о них продолжим после), а о том, как и когда эти формулы применять.

Часть III

ГИПНОТИЧЕСКОЕ ПОВЕДЕНИЕ НАВОДЯЩЕГО ПОРЧУ: СОСТАВНЫЕ ЧАСТИ

КОМПОНЕНТЫ ПОРЧИ

«Даже самый надежный презерватив дает гарантию в 98 %».

Из газеты «Спид-Инфо»

Итак, для уверенного наведения порчи необходимы следующие компоненты оформления речи:

·       паравербальные (мимика, пантомимика, жестикуляция, положение тела в пространстве, взгляд и т. п.);

·       невербальные (интонация, громкость, темп речи, внятность, смысловые ударения и т. п.);

·       фоносемантика (оценка звучания фразы, восприятие звуков на уровне подсознания);

·       семантика (смысл сказанной фразы).

Если расположить эти компоненты по степени значимости, то получится следующее.

На первом месте, безусловно, паравербальные компоненты. В принципе, порчу можно навести почти любой фразой, если таковая произнесена (оформлена) соответствующим образом.

На втором месте — невербальные компоненты. Соответствующая невербалика может привести к сглазу даже без произнесения слов или формул.

На третьем месте — семантика. В любом случае, фраза должна или самостоятельно пугать субъекта, или будоражить его воображение, которое живо нарисует ему ужасные картины будущего.

И, наконец, на четвертом месте (только на четвертом!) — фоносемантика.

Порча надежно наводится, если задействованы все четыре компонента. Если хотя бы один из компонентов отсутствует, то существует риск, что все усилия по наведению порчи будут напрасными, а результат будет равен нулю. То есть, ваша формула может подействовать — а может, нет. И зависеть это будет от места, времени, особенностей вашего субъекта… и тысячи других условий.

Почти наверняка можно действовать, если правильно применены все компоненты. В этом случае можно говорить о том, о чем сказано в эпиграфе: эффект будет близок к 100 %. (Один-два процента оставим на всякие казуистические случайности).

Но если у вас в запасе есть хотя бы несколько отработанных вариантов наведения порчи, то степень неудачи сводится к нулю целым, ноль, ноль, ноль…

Один мой знакомый — большой шутник. Дослужившись до звания полковника милиции, он не только сохранил природное чувство юмора, но и развил его. Скажем, был такой случай. Идет он по улице, темно, навстречу группа парней. Как обычно: «Эй, мужик, дай закурить!» В общем, никакой фантазии. Резко сунув правую руку за отворот пальто, он рявкнул: «Щас дам! Иди сюда!». Желание курить у парней резко пропало.

Фонетически фраза не являлась формулой наведения порчи. Здесь основную роль сыграло невербальное и паравербальное поведение: отработанный многолетней практикой жест, которым обычно выхватывают пистолет из наплечной кобуры; а также то, что фраза была произнесена отработанным «милицейским» тоном.

* * *

И все же_, как и когда все то_, о чем мы говорили в этой главе, надо применять?

Как это можно применить?

Наверное_, самый простой и наиболее известный прием наведения порчи — это использование частицы «не» в сочетании с тем, что вы резко говорите что-то «под руку».

Попробуйте_, к примеру_, неожиданно крикнуть человеку_, который идет по скользкому льду: «Не упади!» Или внезапно и громко скажите: «Не порежься!» тому_, кто что-то режет ножом. Все знают_, насколько это опасно. Не зря в народе советуют: «Не говори под руку!»; «Не сглазь!». (Хотя если быть точным_, это не «сглаз», а «порча», однако суть дела от этого не меняется).

Описанный прием основан на том, что частица «не» воспринимается сознанием, но для подсознания она абсолютно ничего не значит. И если момент выбран удачно, если соблюдены паравербальные условия (оформление фразы)_, то вероятность того, что человек сделает именно то, что вы «не» советовали ему сделать_, очень велика. Мозг воспринимает такое высказывание_, как прямую команду, и программируется на ее выполнение. При этом вы лично вроде бы и ни при чем. Просто сказали «под руку».

Частица «не» еще и обеспечивает вашу безопасность. Сказать стрелку, который целится куда-либо: «Промахнись!» — это одно. Но сказать ему: «Не промахнись!» — это совершенно другое. А результат выстрела, скорее всего, будет тем же самым.

Очень часто люди программируют своих близких на несчастье, желая на самом деле им добра. Человек уходит из дома, переступает порог, и вдруг слышит вслед: «Не упади по дороге!». Или: «Не попади под машину!». В момент разрыва шаблонного действия (то есть, действия, которое человек воспринимает как непрерывное; в данном случае — переступает порог) субъект впадает в замешательство и любую команду принимает буквально. Частицу «не» он отбрасывает, в результате остается пожелание несчастья.

Если мы не желаем кому-либо зла, то лучше сказать: «Будь осторожен». В то же время, если цели у нас противоположные, то это можно использовать для наведения порчи. И обвинить вас в чем-то просто невозможно — ведь вы советовали «не» делать этого.

К разрыву шаблонных действий мы еще вернемся, а сейчас вспомните, пожалуйста, «Пример 2». Цыганка произнесла формулу порчи, которая начиналась со слов «не уходи». Однако человек поступил как раз иначе — он ушел (правда, как он добирался — даже не мог вспомнить). Для цыганки такие слова были, безусловно, профессиональным «проколом». Для нее было бы лучше (и, конечно, хуже для субъекта воздействия), если бы она сказала: «Стой!» или: «Останься!», а еще лучше: «Замри».

Итак, в перечисленных простых случаях главное — правильно выбранный момент и соответствующее паравербальное поведение. А если же фраза к тому же обладает внушающими (суггестивными) свойствами; и особенно, если фонетически она направлена на жесткое кодирование, то эффект будет близок к 98 %.

Примеры формул, направленных на жесткое кодирование: «Не порежь ножом руку»; «Не выжги глаз»; «Не страшись, я не страшный». Весьма вредоносная фраза для человека, поднимающего тяжесть: «Грыжу не наживи!».

Теперь — немного подробнее о невербальном и паравербальном поведении (оформлении речи).

* * *

Взгляд

«Взглядом можно сказать все, а между тем от взгляда можно отречься, так как он не может быть повторен в точности».

Стендаль

«Нет, у него не лживый взгляд, Его глаза не лгут. Они правдиво говорят, Что их владелец — плут».

Роберт Берне

Можно провести один несложный и интересный эксперимент. Если вы часто встречаетесь на улице с одним и тем же незнакомым человеком, попробуйте при встрече, глядя на него, мысленно, про себя, здороваться с ним. Не надо ничего произносить вслух. Говорите «внутри себя». Если вы будете так поступать примерно с неделю, то, скорее всего, он сам с вами поздоровается, причем вслух.

Можно дать этому разные объяснения: в зависимости от того, на что вы ориентируетесь. Кто-то объяснит это телепатией, кто-то — воздействием биополя, кто-то найдет иное мистическое объяснение. Поскольку мы успели договориться, что колдовства и паранормальных явлений нет, дадим материалистическое объяснение.

Здороваясь с кем-нибудь, мы говорим не только словами, но и своим телом. Помимо слов, мы здороваемся также невербально — телом, лицом, взглядом. И люди это прекрасно видят и чувствуют. Поэтому, даже не произнося ни слова, мы имеем возможность что-то сказать другим людям. Наша мимика, пантомимика, жесты чаще всего соответствуют нашим мыслям и нашему настроению — и люди на подсознательном уровне это улавливают. Можно делать это и на сознательном уровне, но для этого нужны знания и опыт. Один из авторов проводил вышеописанный эксперимент неоднократно. В результате теперь с ним здороваются люди, о которых он знает только то, что они живут в соседних домах.

Есть еще один удивительный момент — взгляд можно ощутить, даже когда прямо вы этот взгляд не видите. У некоторых людей опасных профессий (милиционеры, разведчики, воры, карточные шулеры и т. п.) есть способность ощущать пристальный взгляд, даже находясь к смотрящему спиной. Мы, правда, подозреваем, что здесь все же играет роль боковое зрение и интуиция.

А особенно развито ощущение чужого взгляда у маленьких детей. Попробуйте где-нибудь на остановке пристально (только не зло, чтобы не испугать) посмотреть на ребенка лет трех-четырех. Он почувствует ваш взгляд, даже если смотрит в другую сторону. И тогда он либо спрячется за маму, либо (если смелый) спросит: «А цево тебе надо?» Возможно, это объясняется тем, что дети этого возраста ближе к природе, и не утратили тех способностей по восприятию мира, которыми она их наделила (и которые впоследствии приходится иногда восстанавливать). Во всяком случае, многие ученые дают этому именно такое объяснение. Именно этим они, кстати, объясняют и большую восприимчивость у маленьких детей к сглазу, то есть к вредоносной информации, передаваемой невербально.

Ну, а если выражением лица и взглядом можно передавать информацию, то это значит, что можно передавать не просто информацию, а именно ту, которую вы хотите передать.

Применительно к нашей теме это значит, что можно научиться передавать другим свои мысли. И для этого есть два способа. Способ первый — действительно о чем-то думать, чтобы при этом все было у вас «написано на лице». Способ второй — изобразить на лице то, что соответствует тем мыслям, которые вы хотели бы передать. То есть не думать так, но невербально притвориться, что думаете. Первый способ, безусловно, проще, хотя и в том, и в другом случае необходимы минимальные актерские навыки.

По поводу наведения порчи это означает, что вы должны быть конгруэнтным произносимой фразе: вы должны выглядеть злым, страшным, плохим, сильным. Выглядеть так, чтобы, глядя на вас, можно было испугаться вас и без слов. Так, чтобы ваш вид полностью соответствовал подготовленной фразе.

Здесь, в первую очередь, внимание уделяется взгляду. Это должен быть взгляд страшного, сильного человека, полностью уверенного в себе и в том, что он делает и говорит.

Желательно не смотреть свысока или исподлобья. Взгляд лучше прямой, направленный в точку «третьего глаза» (как сказал бы экстрасенс), то есть, примерно в середину лба. Надо постараться научиться как бы пробивать своим взглядом, давить им. Если нет прямой возможности смотреть в точку «третьего глаза», все равно ваш взгляд должен выглядеть таким. Пусть это будет у вас автоматическим навыком.

Однако имейте в виду, это не догма. В некоторых случаях задерживать взгляд просто опасно. Скажем, в случае угрозы нападения вам необходимо видеть и то, что происходит вокруг, и следить за движениями противника. Если вы «заморозите» взгляд в такой ситуации, то это может вам дорого обойтись.

Еще один немаловажный момент — вам необходимо выглядеть серьезным. Это обязательное условие. Как любит говорить один живой классик, надо «держать морду лопатой». Многозначительный вид — это обязательно. От вас должна исходить прямо-таки волна уверенности в том, что прямо сейчас и здесь произойдет именно то, о чем вы говорите.

* * *

Как надо говорить?

Паравербальные характеристики вашей речи тоже должны соответствовать тому, что вы говорите. Поэтому надо тщательно подбирать и интонацию, и громкость, и темп. Большое значение имеет также внятность того, что вы говорите, и смысловые ударения. В любом случае, ваши слова должны звучать страшно.

Помимо этого, надо учитывать расстояние до объекта наведения, ваше расположение относительно его тела (спереди, сзади, сбоку, и т. п.). Значение имеет также жестикуляция (или ее отсутствие). Перед наведением порчи желательно провести присоединение — отзеркаливание — по жестам, дыханию и другим параметрам (см. следующую главу). Конечно, это не всегда возможно из-за сложившейся обстановки. И если это невозможно, то не делайте этого, но если такая возможность есть — лучше ее использовать.

Довольно хороший результат дает следующий прием. Вначале присоединиться к объекту наведения, отзеркалив его (см. следующую главу), а затем резко изменить свою позу. В этот момент человек начинает испытывать дискомфорт, а кроме того, у него происходит «обрыв мысли». Человек испытывает кратковременное замешательство, что является весьма благоприятным условием для наведения порчи. Поэтому, резко изменив позу, следует произнести соответствующую формулу. И обязательно — иметь многозначительный вид и уверенность.

Голос. Следует заметить, что наилучший результат достигается при произнесении формул порчи с использованием приемов гипнотической речи. То есть не монотонным голосом, а волнообразным, с переменным повышением и понижением громкости и интонации (в разумных, естественно, пределах).

Темп речи должен быть таким, чтобы фраза была внятной и как бы вкладывалась вами в сознание собеседника. Скороговорка не нужна, но и медлит