ОНЛАЙН ВИДЕО КАНАЛ С АСТРАЛЬНЫМ ПАЛОМНИКОМ
 
Задать вопрос можно в мини-чате, а так же в аське и скайпе
Есть вопрос? - найди ответ!  Посмотрите видео-FAQ - там более 700 ответов. ПЕРЕЙТИ
Ответы на вопросы в видео ежедневно c 18.00 (кроме Пт, Сб, Вс)
Посмотреть архив онлайн конференций 
 
  регистрация не обязательна, приглашайте друзей - люблю интересные вопросы
(плеер и звук можно выключить на экране трансляции, если они мешают)

 

 

       

 

Я доступен по любым средствам связи , включая видео
 
аська - 612194455
скайп - juragrek
mail - juragrek@narod.ru
Мобильные телефоны
+79022434302 (Смартс)
+79644902433 (Билайн)
(МТС)
+79158475148
+79806853504
+79106912606
+79106918997

 

 

 

Яндекс.Метрика Скачать книгу Терапевтические трансы (Гиллиген) 
МЕНЮ  САЙТА

Главная страница

Обучение

Видеоматериалы автора

Библиотека 12000 книг

Видеокурс. Выход в астрал

Статьи автора по астралу

Статьи по астралу

Практики

Аудиокниги

Музыка

онлайн- видео

Партнерская программа

Фильмы

Программы

Ресурсы сайта

Контактные данные

ВХОД

В ПОРТАЛ

 

Библиотека 12000 книг

Аномальное   

Здоровье

Рейки  

Астрал  

Йога

Религия  

Астрология

Магия

Русь  

Аюрведа  

Масоны

Секс

Бизнес 

НЛП

Сознание

Боевое  

Он и она

Таро  

Вегетарианство  

Ошо

Успех

Восток  

Парапсихология

Философия

Гипноз  

Психология  

Эзотерика  

ДЭИР

Развитие

900 рецептов бизнеса

 

 

Видеоматериалы автора сайта

Практика астрального выхода. Вводная лекция

Боги, эгрегоры и жизнь после

 жизни. Фрагменты видеокурса

О страхах и опасениях, связанных с выходом в астрал
 

Видеокурс астральной практики. Практический пошаговый курс обучения

 

Интервью Астрального паломника
 

Запись телепередачи. Будущее. Перемещение во времени

Призраки в Иваново. Телепередача

 

Главная страница

Обучение

Видеоматериалы автора

Библиотека 12000 книг

Видеокурс. Выход в астрал

Статьи автора по астралу

Статьи по астралу

Практики

Аудиокниги

Музыка

онлайн- видео

Партнерская программа

Фильмы

Программы

Ресурсы сайта

Контактные данные

 

 

 

Терапевтические трансы (Гиллиген) 

скачать    816.zip

 

 

 

Выдержки из произведения.

В полном объеме вы можете скачать текст в архиве ZIP по ссылке расположенной выше

   

     Стивен Гиллиген

 

     ТЕРАПЕВТИЧЕСКИЕ ТРАНСЫ

 

     Руководство по эриксоновской гипнотерапии

 

 

     Перевод с английского А.Д.Иорданского

     под редакцией М.Р.Гинзбурга

 

 

     Stephen G. Gilligan

 

 

     THERAPEUTIC TRANCES

 

     The Cooperation Principle in Ericsonian Hypnotherapy

 

 

     Москва

     Независимая фирма "Класс"

 

     Терапевтические трансы: Руководство по эриксоновской гипнотерапии /Пер.
с англ. А.Д.  Иорданского.  -  М.:  Независимая  фирма  "Класс"  (Библиотека
психологии и психотерапии).

 

     ISBN 5-86375-067-7 (РФ)

 

     Книга  Стивена   Гиллигена,   ученика   и   последователя   выдающегося
американского   психотерапевта   Милтона   Эриксона,   по   праву    названа
руководством. В ней собрано и - главное - "разложено по полочкам"  все,  что
необходимо  для  освоения   и   использования   эриксоновского   подхода   в
гипнотерапии:   теоретические   основы   метода,   принципы   гипнотического
воздействия, конкретные приемы, методики и стратегии  гипнотерапии,  способы
использования гипнотического транса для  преобразования  проблем  клиента  в
решения.  Все  это  проиллюстрировано  документальными  записями  сеансов  с
подробными комментариями.

     Врач, психолог, педагог получат ответы на все вопросы об  эриксоновской
гипнотерапии, а "просто любознательный  читатель"  -  массу  новых  идей  об
эффективном общении между людьми.

 

 

     ISBN 0-87630-442-0 (USA)

     ISBN 5-86375-067-7 (РФ)

 

     (C) S. Gilligan

     (C) Независимая фирма "Класс", издание, оформление

     (C) А.Д. Иорданский, перевод на русский язык

     (C) Л.М.Кроль, предисловие

 

     Исключительное  право   публикации   на   русском   языке   принадлежит
издательству  "Независимая  фирма  "Класс".  Выпуск  произведения  или   его
фрагментов  без   разрешения   издательства   считается   противоправным   и
преследуется по закону.

 

 

     КОРОТКО ОБ АВТОРЕ "ТЕРАПЕВТИЧЕСКИХ ТРАНСОВ"

 

 

     Стивен Гиллиген _ относительно  молодое  лицо  на  американской  "доске
почета" успешных психотерапевтов. Ему немного за сорок. Он независим,  нигде
не служит, много ездит по миру с обучающими программами, которые  пользуются
неизменной  и  возрастающей  популярностью.  Регулярно  занимается   частной
практикой, пишет книги _ медленно, систематично и вдумчиво.

     Он живет в красивом доме и, показывая его гостям, с гордостью  говорит,
что сам его проектировал и хотел бы в нем умереть. Около дома, под настоящим
раскидистым деревом Бодхи  сидит  невозмутимый  Будда.  По  словам  хозяина,
участок был куплен при первом же  взгляде  на  это  дерево.  Вид  на  океан,
апельсиновая аллея, половинка  баскетбольной  площадки,  стоянка  на  четыре
машины, сад. В отдельно стоящем офисе _ кабинет, библиотека, приемная  жены,
комната секретаря. В обширной библиотеке книги расставлены  по  алфавиту,  и
кажется, что нет ни одной лишней, мало знакомой хозяину...

     Учителя Стивена Гиллигена не нуждаются в рекламе.  В  университете  его
руководителем был Грегори Бейтсон. Именно он рекомендовал Стивену работать с
Милтоном Эриксоном, так  что  "посвящение"  в  эриксоновский  гипноз  Стивен
Гиллиген получил из первых рук. В состав  кружка  Бэндлера  и  Гриндера,  из
работы   которого   впоследствии   и   оформилось   то,    что    называется
"нейро-лингвистическим программированием", Гиллиген входил в  самые  первые,
творческие годы этого союза.

     В 1989 г. я был четыре дня на его  мастерских  в  Нью-Йорке.  Почему-то
очень запомнилось, что Стивен все время пил апельсиновый сок _ предмет  моей
зависти в то время. Много сока утекло с тех пор. Потом я узнал его  ближе  и
понял, что сок он  пьет  как  часть  лечения  тяжелого  диабета.  Узнал  про
ирландское  католическое  детство,  прошлое  семьи,  нелегкие  отношения   с
отцом... В его судьбе темы  смерти,  странности,  опасности,  как  в  каждой
жизни, переплелись с другими темами и вошли в формулу успеха...

     Это лишь несколько слов об авторе.

     Книга же, по-моему, способна сама многое сказать о себе даже при беглом
перелистывании и вполне заслуживает названия "руководства".

     Хотелось бы, чтобы  у  каждого,  кто  держит  ее  в  руках,  был  свой,
выбранный и  любимый  вид  из  окна:  у  кого-то  лес,  у  кого-то  озеро...
Распахнутый горизонт нужен каждому из нас: и прямо сегодня, и как цель  _  в
жизни, в профессии, в судьбе. Может быть, как ни  смело  это  звучит,  книга
Стивена Гиллигена на шаг приблизит нас к желанной картине.

 

                                                                Леонид Кроль

 

 

     Доктору медицины Милтону Г. Эриксону,

     с глубочайшим уважением и любовью, посвящается

 

 

     ПРЕДИСЛОВИЕ

 

     В 1986 году я имел счастье  вместе  со  Стивеном  Гиллигеном  принимать
участие во второй конференции в Сан-Диего по гипнотическим и  стратегическим
воздействиям, которую проводил Институт Милтона  Г.  Эриксона.  В  одном  из
своих выступлений  Гиллиген  пошутил:  "Сколько  эриксонианцев  потребуется,
чтобы поменять перегоревшую лампочку? Конечно,  восемь:  один  будет  менять
лампу, а семь будут  изощряться  в  метафорах,  доказывая,  насколько  лучше
сделал бы это Эриксон".

     К счастью, настоящая книга не о том,  насколько  лучше  сделал  бы  это
Эриксон. В сущности, она даже и не об  Эриксоне.  Хотя  главная  ее  тема  -
наведение гипноза по Эриксону, в  действительности  это  книга  о  том,  как
добиваться психотерапевтических изменений, - книга,  которая  учит  вас  как
психотерапевта совершенствовать свои коммуникативные способности.

     Любому  психотерапевту,  конечно  же,  полезно  совершенствовать   свои
коммуникативные навыки.  Одна  из  самых  увлекательных  особенностей  нашей
профессии - в том, что у нас нет никаких осязаемых  инструментов,  а  только
искусство общения. Наш единственный инструмент - это мы сами.

     Чтобы добиваться терапевтических  результатов,  необходимо  в  возможно
большей степени отдавать себе  отчет  в  том,  какой  эффект  вызывает  ваше
воздействие и какой эффект оно может вызывать. Поэтому настоящая  книга  все
же в каком-то смысле и об Эриксоне, потому что Эриксон и  был  самой  лучшей
моделью воздействия. Всю свою жизнь  он  посвятил  совершенствованию  своего
понимания эффекта межличностного воздействия и владения им.

     Многие искали встреч с Эриксоном и проявляли интерес к его оригинальным
и не утратившим своего значения работам -  в  их  числе  Джей  Хейли,  Эрнст
Росси, Ричард Бэндлер и  Джон  Гриндер,  Стивен  и  Кэрол  Лэнктоны,  Мишель
Риттермен и Билл О'Хэнлон. Впоследствии эти специалисты разработали  модели,
помогающие практикам в той или иной степени  демонстрировать  в  собственной
клинической  работе  такие  же  поразительные  результаты,  каких  добивался
Эриксон. Даже великие антропологи Маргарет Мид и Грегори Бейтсон  обращались
к Эриксону, чтобы изучить его методы.

     В книге "Терапевтические трансы" Гиллиген опирается на собственный опыт
в области экспериментальной психологии и соединяет подходы своих учителей  -
Эриксона, Бэндлера и Гриндера, Бейтсона. Черпая из этих трех источников,  он
создает свою собственную модель - новую и оригинальную.  Однако  его  подход
несет на себе отпечаток уроков, которые он прекрасно  усвоил:  продуктивного
творчества,  смелости  и  интеллектуальной   проницательности,   позволяющих
эффективно объединять гипноз, лингвистику и философию.

     Гиллиген не ограничивается одним лишь синтезом  -  он  первопроходец  и
творец. Его вклад  в  психотерапию  оригинален  и  долговечен,  так  же  как
оригинально и долговечно содержание этой книги.

     Чтобы  увидеть  "Терапевтические  трансы"  в   подлинной   исторической
перспективе, мы должны понять некоторые особенности феномена, который  носит
имя Милтона Эриксона. Эриксон был психиатром, которого  называли  отцом  как
современного  гипноза,  так  и  его  ответвления  -  краткой  стратегической
психотерапии. Он был мастером психотерапии, прибегавшим  к  гипнозу,  потому
что это прежде всего модель воздействия через общение. Эриксон был  известен
своим использованием косвенных, основанных на гипнозе методов и применял  их
потому, что это наиболее эффективный  способ  заставить  пациентов  осознать
собственные возможности измениться - и добиться от них сотрудничества.

     Одна из  главных  проблем  гипнотерапии  состоит  в  том,  как  сделать
пациента более податливым. Нередко пациент обращается  за  лечением  потому,
что потерял способность сотрудничать и с самим собой,  и  со  значимыми  для
него  людьми  из  своего  окружения.  Он  заблудился   в   замкнутом   круге
ограниченного выбора возможностей и не видит заложенной в нем способности  к
изменению.

     Гипнотическое наведение, безусловно, способствует сотрудничеству, и это
справедливо  даже  в  случае  прямого  внушения.  Например,  когда  пациенту
говорят: "Дым от сигареты будет вам противен", - то его реакция скорее всего
будет  положительной,   если   это   внушение   последует   за   эффективным
гипнотическим наведением. Больше того, Эриксон однажды отметил, что  главная
цель наведения - добиться сотрудничества со стороны пациента.

     Гиллиген  помогает  нам  понять,  как  можно  эффективно   использовать
нетрадиционные эриксоновские методы терапевтического  воздействия,  особенно
для  наведения  транса.  Наведение  -  это   процедура,   в   ходе   которой
гипнотерапевт помогает пациенту  сформировать  новую  гибкую  точку  зрения;
пациент учится вызывать такие феномены  транса,  как  изменения  восприятия,
автоматическое (непроизвольное) поведение, измененная функция памяти и т.д.

     При  ближайшем  рассмотрении  эффектов,  достигаемых  гипнозом,   можно
увидеть поразительное сходство между патологическими симптомами и феноменами
транса. Например, один пациент, страдавший фобией, мог  напугать  сам  себя,
наглядно (и даже  помимо  своей  воли)  представляя  себе  "фильмы  ужасов",
посвященные будущему. Однако под гипнозом тот же пациент мог столь  же  ярко
представить себе приятную сцену.

     Эриксон так определял принцип, лежащий в основе  этого  явления:  "Если
существуют фантомные боли, то существует и фантомное  удовольствие".  Следуя
за Эриксоном, я указывал, что механизм поддержания проблемы и есть  механизм
ее решения. На самом деле такой механизм всегда  доброкачественен.  Конечный
результат (предъявляемые жалобы) может содержать в себе проблему, однако то,
что он сводится к  проблеме,  еще  не  означает,  что  гипнотерапевт  должен
выплеснуть вместе  с  водой  и  ребенка.  Хорошо  развитую  симптоматическую
стратегию у  пациента  можно  рассматривать  как  доброкачественную  и  даже
положительную.  Поскольку  такие  стратегии   хорошо   развиты,   лучше   их
использовать, чем пытаться их разрушить и создать новые.

     Как никто до него, Гиллиген разрабатывает и  развивает  аналогии  между
механизмами поддержания проблем,  вызывания  феноменов  транса  и  выработки
решений. Это важное представление, и даже оно  одно  сделало  бы  эту  книгу
бесценной для изучения. Однако в ней есть и другие важные открытия. Особенно
впечатляющие  примеры  -  это  объяснение  принципа   "оба/и"   в   мышлении
загипнотизированного пациента, ассоциативные и  диссоциативные  стратегии  и
метод замешательства. По существу, глава о  методе  замешательства  в  книге
Гиллигена - самый важный шаг в  развитии  этого  метода  за  более  чем  два
десятилетия, прошедшие после первой статьи  Эриксона.  Поразительно,  что  о
терапевтическом  использовании  метода  замешательства  написано  так  мало,
поскольку Эриксон считал его одним из  важнейших  разработанных  им  методов
гипноза. В этой главе Гиллиген разрабатывает богатую терапевтическую "жилу",
и она будет цитироваться много лет.

     Еще одна выдающаяся особенность этой книги - в том, что  она  позволяет
максимально близко познакомиться с  опытом  Гиллигена,  не  побывав  на  его
семинарах,  пользующихся  международной  известностью.  На  этих   семинарах
Гиллиген   выдвигает   на   первый   план   развитие   и   совершенствование
гипнотерапевта. Его книга носит  такой  же  характер.  Это  первая  книга  о
гипнозе, где гипнотерапевт находится в центре внимания в не меньшей степени,
чем  пациент,  проблема,  метод  или  теория.  В  ней  представлены  методы,
позволяющие гипнотерапевту поддерживать эффективно управляемый извне транс и
справляться с "неприемлемыми переживаниями",  например  проблемами,  которые
привносит в ситуацию сам гипнотерапевт.

     "Терапевтические   трансы"   -   это   манифест,   излагающий    основы
эриксоновской гипнотерапии, ее фундаментальные принципы и  основные  методы.
Это сокровищница практических идей, подсказывающая гипнотерапевту конкретные
вопросы, которые он может задать, и общие терапевтические идеи, которыми  он
может руководствоваться. Содержательные и  хорошо  изложенные  представления
развиваются логично и систематически. Мы получаем возможность  познакомиться
с записями реальных сеансов, так что методы  не  просто  объясняются,  но  и
демонстрируются.  Сейчас,  когда  благодаря  эриксоновским   методам   снова
возродился интерес к гипнозу, эта книга будет способствовать его развитию  и
совершенствованию.

     Так сколько  эриксонианцев  понадобится,  чтобы  поменять  перегоревшую
лампочку? Ответ - один. И все же полезно поучиться  у  Гиллигена  тому,  как
можно сделать это лучше.

     Учиться у Гиллигена приятно, и я буду с нетерпением  ждать  продолжения
этой книги.

 

                                                             Джеффри К.Зейг,

                                          директор Фонда Милтона Г.Эриксона,

                                                         Феникс, шт.Аризона,

                                                              август 1986 г.

 

 

     ВВЕДЕНИЕ

 

     Эта книга -  о  терапевтическом  использовании  состояния  транса.  Она
адресована в первую очередь гипнотерапевтам, хотя может найти применение и в
других областях здравоохранения. Основанная на  плодотворном  опыте  доктора
медицины Милтона Г.Эриксона, она имеет целью дать понять, как  гипнотерапевт
может сотрудничать с пациентом, чтобы превратить проблемы в решения.

     Основная предпосылка книги состоит в том, что гипноз - отличная  модель
для описания того, как порождается внутренний опыт.  Гипноз  рассматривается
здесь как  последовательность  взаимодействий,  приводящая  к  поглощенности
внутренними ощущениями и вызывающая измененное состояние сознания, когда "Я"
человека начинает проявляться автоматически, т.е. без участия сознания.  Как
мы увидим, этот естественный подход  позволяет  на  одном  и  том  же  языке
описывать  как  вызывание  неконтролируемых  симптомов,  так   и   наведение
терапевтического транса; поэтому ориентация на проблему - это ориентация  на
уже имеющее место естественное  "гипнотическое  наведение"  (см.  Ritterman,
1983). Использование одного и того же языка для описания проблем  и  решений
позволяет формировать гипнотическое наведение и другие виды терапевтического
воздействия непосредственно на основе  "наведения  проблемы",  используемого
клиентом. Благодаря этому те же самые конструкции, с помощью которых  клиент
накладывает  ограничения  на  воспринимаемую  им  реальность,  эриксоновский
гипнотерапевт использует для того, чтобы расширить круг его возможностей.

     Еще одна важная предпосылка, лежащая в основе такого подхода, состоит в
том, что значимость переживания  зависит  в  первую  очередь  от  контекста.
Например, одна молодая женщина в начале лечения жаловалась, что вот  уже  на
протяжении  нескольких  месяцев  стоит  ей  закрыть   глаза   и   попытаться
расслабиться, как ей представляется "пара пристально смотрящих на нее глаз".
Глаза были лишены телесной оболочки, т.е. не связаны с каким-либо лицом  или
телом, и пристально вглядывались в нее, пока она не  открывала  глаза  и  не
начинала вновь ориентироваться на внешний мир. Это  переживание  все  больше
беспокоило женщину, и она обратилась за психотерапевтической помощью,  чтобы
с ним бороться.

     Любопытно, что аналогичное феноменологическое переживание было  описано
несколькими  месяцами  спустя  в  одной  учебной  группе  психотерапевтов  в
Германии. Во время группового транса участникам обычно  внушали,  чтобы  они
вызвали у себя приятное состояние диссоциации ("между небом  и  землей"),  в
котором их бессознательное может предоставить им  символ,  значимый  для  их
дальнейшего саморазвития. Когда транс закончился и их попросили описать свои
ощущения, одна женщина подняла руку и рассказала о переживании, имевшем  для
нее большую значимость. Она описала,  как  во  время  транса  погрузилась  в
приятное состояние "пустоты", а потом у нее появилось нарастающее  ощущение,
будто к ней издалека медленно приближается пара глаз. Она почувствовала, что
это необычное ощущение почему-то  весьма  значимо,  как  будто  "что-то  или
кто-то к ней возвращается". Находясь  под  глубоким  впечатлением  от  этого
переживания,  она  не  испытывала  никакой   потребности   подвергнуть   его
логическому анализу.

     Таким образом, один и тот же  близкий  к  трансу  феномен  "бестелесных
глаз" был  пережит  двумя  разными  людьми.  Для  одного  из  них  это  было
проблемой, а для другого - решением. Ниже будет показано,  что  "разницу,  в
которой заключается все дело" (см. Bateson, 1979),  можно  свести  к  одному
слову - "контекст". Как мы увидим, контекст ("то, что  сопровождает  текст")
можно описывать на разных  языках:  биологическом  (ощущение  присутствия  и
ритмов  участников),  социологическом  (сообщество,  в  котором   происходит
самопроявление),  идеологическом  (намерения  или  идеи,  господствующие   у
человека или в сообществе) и психологическом (структуры, в  которых  человек
выражает и осмысливает ощущение).

     В  зависимости  от  значимости   этих   контекстов   феноменологическое
переживание может приобретать радикально различный смысл. Например,  феномен
"бестелесных глаз" воспринимался  как  проблема  в  контексте,  связанном  с
аритмичными  биологическими  процессами  (например,  задержкой   дыхания   и
мышечным  напряжением),  отсутствием  поддержки  и  признания   со   стороны
окружающих, непрошеным появлением глаз и потребностью соотнести себя с ними,
избегая их взгляда. В противоположность  этому  тот  же  самый  феномен  был
воспринят как решение проблемы в контексте, отличавшемся сбалансированностью
биологических  ритмов,  поддержкой  и  признанием  со  стороны   окружающих,
ощущением  желательности  появления  какого-то  необычного  символа  и   его
принятием и одобрением.

     Все это приводит к выводу, что задача  гипнотерапевта  -  так  изменить
контекст   проблемных   психологических   процессов,   чтобы    они    могли
функционировать как решения, значимые для личностного развития. В  случае  с
женщиной, у которой вызывали тревогу глаза, я, например, сначала  мягко,  но
настойчиво сосредоточил ее внимание на себе. Выслушав обстоятельный  рассказ
о ее ощущениях (когда, где  и  как  появлялись  глаза),  я  попросил  ее  не
отводить от меня взгляда и приступил к гипнотическому  воздействию.  В  ходе
его я подробно описал, как она  может  оставаться  сосредоточенной  на  моих
глазах, даже если мое лицо  будет  изменяться  по-разному,  неожиданным,  но
безопасным для нее образом. Посредством такого "отделения"  (моих)  глаз  от
лица та техника бестелесных глаз, которую она выработала естественным путем,
была  воспроизведена  в  рамках  терапевтического  взаимодействия.  В   ходе
последующих  гипнотических  внушений  были  описаны  разнообразные  способы,
которыми ее бессознательное может соотнести себя с  этими  глазами  с  целью
безопасного  самопознания  и  саморазвития,  зная  при  этом,  что  на  всем
протяжении такого самоисследования мой голос будет служить ей проводником  и
якорем  спасения.  Таким  образом,  проблема  была  на  уровне   переживаний
превращена  в  возможность  овладеть   значимым   гипнотическим   процессом,
выработанным ее бессознательным.

     На протяжении  всей  книги  на  первый  план  выдвигаются  продуктивные
возможности   бессознательного   как   гипнотерапевта,   так   и    клиента.
Доказывается, что творческие решения беспокоящих проблем могут быть найдены,
когда гипнотерапевт и клиент доверяются своим  бессознательным  процессам  и
объединяют  усилия  в  совместной  работе.  Поскольку  существует  ошибочное
мнение,  будто  такой  подход  пропагандирует  бездумные  и   нарциссические
свободные ассоциации гипнотерапевта, следует с  полной  ясностью  сказать  с
самого начала, что  ничто  не  может  быть  дальше  от  сути  дела.  Подход,
обрисованный  в  дальнейшем,  предполагает  максимальную   сосредоточенность
гипнотерапевта на клиенте, включая полное сопереживание, а также способность
вычленять паттерны различных уровней и присоединяться к ним.  В  ходе  этого
"управляемо-спонтанного" процесса гипнотерапевт  учится  становиться  частью
реальности клиента и в то же время оставаться в стороне, что требует от него
самоотверженности и твердости. Как мы увидим далее,  для  достижения  успеха
гипнотерапевт должен  быть  настроен  на  возможности  бессознательного  как
своего, так и клиента, и полагаться на них.

     В  заключение  следует  подчеркнуть,  что  эта  книга  не  является  ни
исчерпывающей, ни окончательной. Это  лишь  один  из  возможных  подходов  к
эриксоновской гипнотерапии; другими авторами  были  изложены  и  иные  точки
зрения (см. Zeig, 1985a, 1985b). Более того, эта  книга  -  лишь  первая  из
предполагаемой  серии;  в  следующих  томах   будут   подробно   рассмотрены
гипнотерапевтические структуры и психотерапевтические модели,  полезные  при
гибком использовании  эриксоновских  принципов  и  процессов.  Высказав  эти
предварительные оговорки, я приглашаю вас изучить книгу в привычном для  вас
темпе и стиле. Сочтете ли вы те или иные методики полезными или  нет,  я  во
всяком случае надеюсь,  что  вы  со  всей  серьезностью  воспримете  принцип
сотрудничества  как  основу  трансформационных   изменений   не   только   в
гипнотерапии, но и в других областях человеческого взаимодействия.

 

 

     1. ЭРИКСОНОВСКИЙ ПОДХОД К ГИПНОЗУ

 

     Гипноз ассоциируется  с  самыми  разными  представлениями:  с  властью,
волшебными исцелениями,  таинственностью,  утратой  самоконтроля  и  т.д.  К
сожалению, многие из этих широко распространенных мнений далеки от истины. В
настоящей главе  показано,  чем  отличается  эриксоновский  подход  от  этих
заблуждений.

 

 

     Взаимоотношения в гипнозе

 

     Гипноз традиционно принято рассматривать как взаимодействие между двумя
людьми, разыгрывающими роли гипнотизера и субъекта. Это взаимодействие имеет
целью вызвать у субъекта особое состояние "транса". Считается,  что  в  этом
состоянии поведение и ощущения субъекта изменяются по  сравнению  с  обычным
состоянием бодрствования.

     Хотя  почти  все   гипнотизеры-практики   согласятся   с   этим   общим
определением, они резко расходятся в мнениях по поводу специфической природы
взаимоотношений в гипнозе. Чтобы выявить некоторые из подобных  разногласий,
можно  разграничить   три   подхода:   авторитарный,   стандартизованный   и
кооперативный - основанный на сотрудничестве.

 

     Авторитарный подход

     Крайняя   версия   такого   подхода   предполагает    наличие    некоей
"могущественной" личности (гипнотизера), обладающей  "особыми"  психическими
способностями (например, "гипнотическим взглядом"  или  "сильной  волей")  и
заставляющей другую личность (субъекта)  впадать  в  относительно  пассивное
состояние, в котором та "восприимчива" к "внушению" со стороны  гипнотизера.
Такое внушение может "принуждать" субъектов выполнять различные действия (от
подражания собачьему лаю  до  отказа  от  курения),  чего  они  при  обычных
условиях не захотели бы или не смогли  бы  сделать.  Сторонники  этой  точки
зрения широко пользуются такими понятиями, как "победа духа  над  материей",
"утрата самоконтроля", "внедренное  внушение"  и  "гипнабельность",  которые
сами  отчасти   "внедрены"   книгами,   кинофильмами   и   фольклором.   Эти
представления  часто  открыто  разделяют  неспециалисты,  однако  их  втайне
придерживаются и многие психотерапевты, прибегающие к гипнозу.

     Особенно часто авторитарный подход  используется  в  эстрадных  сеансах
гипноза. Здесь в качестве  субъектов  обычно  выступают  люди,  попавшие  на
представление в ночном клубе за компанию  с  приятелями.  Как  правило,  они
добровольно вызываются выйти на сцену, где гипнотизер сначала обрушивает  на
них  краткий  (5-10  минут)  шквал   индуцирующих   воздействий,   а   затем
повелительным  тоном  отдает  команды,  побуждающие  субъектов  вести   себя
необычно и нередко забавно -  например,  изображать  потерю  туфли  с  ноги,
подражать какому-нибудь животному или начинать  раздеваться.  После  гипноза
субъект возвращается к своему столику, где приятели осыпают его похвалами. В
этом смысле эстрадные сеансы гипноза выполняют ту же функцию, что и  бутылка
спиртного:  сдержанный  при   обычных   обстоятельствах   человек   получает
возможность вести себя "буйно и сумасбродно",  перекладывая  ответственность
за это с себя на кого-то еще (гипнотизера)  или  на  что-то  еще  (состояние
транса).

     Этот лобовой авторитарный подход применяют также и многие гипнотизеры в
клинике,  правда,  не  столь  эффектно.  Хотя  клиницисты  работают  в  ином
ситуационном контексте и имеют иные намерения -  например,  помочь  человеку
измениться,  -  они  нередко  убеждены  про  себя,  что   в   ходе   гипноза
перехватывают  управление  психологическими  процессами  клиента,  а   затем
приказывают ему изменить нежелательное поведение - например,  отказаться  от
курения или переедания.

     Хотя  приверженцы  авторитарного  подхода  часто  питают  самые  лучшие
намерения, они способствуют распространению заблуждений по  поводу  гипноза.
Например, бессознательное обычно понимается как нечто не  являющееся  частью
личности; оно рассматривается  как  некий  "чистый  лист"  или  "плодородная
почва", куда можно что-то "вписать" или  "посадить".  Считается,  что  такое
внушение оказывает сильное влияние на поведение субъектов, иногда  заставляя
их поступать наперекор своей сознательной воле или  повседневным  привычкам.
Может быть, самый огорчительный вывод, который из этого делается, состоит  в
том, будто гипнотизер получает  власть  над  субъектом.  Как  мы  увидим  из
последующих глав, это в высшей степени ошибочное мнение сильно мешает многим
людям в полной мере участвовать в гипнотическом процессе.

     Авторитарные представления отчасти восходят к трудам таких исторических
персонажей, как  Месмер,  Бернгейм,  Шарко  и  Фрейд.  Хотя  они  стояли  на
различных теоретических  позициях  (обстоятельное  их  сопоставление  см.  в
Ellenberger,  1970),  все  они  истолковывали   гипноз   как   асимметричное
взаимодействие, в ходе которого гипнотизер, обычно харизматический  мужчина,
подчиняет своей власти  пассивного  субъекта,  обычно  женщину.  В  качестве
примера  приведем  данную  Элленбергером  характеристику  Шарко,  одного  из
наиболее видных ученых конца XIX века:

 

     "В глазах публики Шарко был  человеком,  который  исследовал  бездонные
глубины человеческого духа, отсюда и его прозвище - "Наполеон неврозов". Его
имя отождествлялось  с  открытием  истерии,  гипноза,  раздвоения  личности,
каталепсии и  сомнамбулизма.  О  его  власти  над  истеричными  женщинами  в
больнице Сальпетриер и  о  том,  что  там  происходило,  ходили  причудливые
истории. Жюль Кларти  рассказывает,  как  во  время  бала  для  пациентов  в
Сальпетриере кто-то случайно ударил в гонг,  после  чего  многие  истеричные
женщины мгновенно впали в каталептическое состояние и сохраняли те  позы,  в
которых их застал удар гонга" (p.95).

 

     Сосредоточивая внимание на власти гипнотизера, авторитарный  подход  не
учитывает уникальности любого субъекта - его знаний, убеждений, способностей
и т.д., а также не признает за клиентом возможности решать, какое участие он
примет (и примет ли вообще) в гипнотическом  процессе.  Тем  самым,  как  мы
увидим ниже,  такой  подход  лишь  ограниченно  пригоден  для  осуществлений
долговременных терапевтических изменений.

     Подобные  ограниченные  представления,  характерные  для  авторитарного
подхода, держались так долго отчасти потому,  что  категорическое  отрицание
гипноза Фрейдом на рубеже веков едва не заставило на многие годы  отказаться
от серьезных научных исследований в этом направлении. Чик и Лекрон (Cheek  &
LeCron, 1968) отмечают:

 

     "В 1890-е годы, когда Фрейд начинал свою практику, он работал с  врачом
по фамилии Брейер, одним из лучших медиков-гипнотизеров того времени.  Фрейд
мало знал о гипнозе, плохо им владел и ошибочно полагал, что  для  получения
хороших результатов необходим  глубокий  транс.  Лишь  один  из  десяти  его
пациентов впадал в глубокий транс, и это беспокоило Фрейда. Брейер добивался
гораздо лучших результатов. Они были соперниками, и такая ситуация не  могла
удовлетворять Фрейда. Поэтому он стал  искать  новые  методы,  отказался  от
гипноза и  стал  разрабатывать  методы  свободных  ассоциаций  и  толкования
сновидений.

     Хотя вклад Фрейда в наши познания о работе  психики  и  в  психотерапию
велик, его отказ от гипноза принес вред, поскольку почти  на  пятьдесят  лет
задержал развитие  гипнотерапии.  Сегодня  многие  психиатры  и  большинство
психоаналитиков испытывают лишь минимальный интерес к гипнозу. Они ничего  о
нем не знают и считают его бесполезным, поскольку Фрейд сначала  пользовался
им,  а  потом  от  него  отказался.  Многие  из  них  твердо  убеждены,  что
гипнотерапия сводится всего лишь к устранению симптомов путем внушения,  как
делал  Бернгейм.  Поэтому  часто  говорится,  что  гипнотерапия  дает   лишь
временные  результаты,  хотя  и  Бернгейм,  и  другие  врачи  того   времени
безусловно опровергли такое представление" (p.18).

     К счастью, от этой модели гипноза, основанной на авторитарном и  прямом
внушении, сейчас понемногу отказываются. Этим мы отчасти обязаны  тому,  что
можно назвать стандартизованным подходом.

 

     Стандартизованный подход

     Такой подход особенно господствует в экспериментальной  психологии.  Не
приписывая основной роли власти гипнотизера, эта точка зрения  выдвигает  на
первый план субъекта как главный  объект  изучения,  считая  обычно  степень
восприимчивости к гипнозу присущим ему постоянным свойством.  В  силу  этого
гипнотизер может пользоваться стандартизованным набором воздействий, который
остается неизменным для различных субъектов. Другими словами,  субъект  либо
поддается гипнозу, либо нет, а от поведения гипнотизера  в  действительности
мало что зависит.

     Наиболее влиятельными пропагандистами стандартизованного  подхода  были
ученые, стремившиеся легитимизировать гипноз, подвергая его строгой проверке
средствами экспериментальной  психологии  (например,  Hilgard,  1965;  Hull,
1933). Их усилия, безусловно, заслуживают похвалы, поскольку они  освободили
гипноз   от   его   "месмеровского   образа"   (т.е.   от   авторитаристских
представлений), тем самым вернув ему  респектабельность  в  глазах  научного
сообщества. Однако, строго придерживаясь неписаного закона экспериментальной
психологии, гласящего, что основным объектом исследования является  индивид,
этот подход свел  к  минимуму  роль  контекстуальных  переменных  (например,
взаимоотношений  между  гипнотизером  и  субъектом).   Поскольку   предметом
интереса было поведение субъекта, в экспериментах принимались все  меры  для
контроля всех остальных факторов. Например,  много  сил  было  потрачено  на
разработку стандартизованных  процедур  наведения,  которые  можно  было  бы
воспроизводить  с  пластинок  или  пленок,  тем  самым  полностью   устраняя
необходимость в операторе (который мог бы внести искажения  в  эксперимент).
Конечно, само по себе это не вызывает возражений; больше  того,  если  бы  с
помощью таких процедур можно было вызывать состояние  транса  у  большинства
субъектов, это было бы вполне похвально.

     Однако  вскоре  стало  очевидно,  что  лишь  часть  субъектов  обладает
восприимчивостью к стандартизованным наведениям:  около  15%  к  ним  высоко
восприимчивы, 65% - умеренно восприимчивы и 20% - вообще невосприимчивы (см.
Hilgard, 1965). Эти индивидуальные различия, а также то, что восприимчивость
данного субъекта к стандартизованной методике, как было обнаружено, остается
в  общем  стабильной  на  протяжении  длительного  времени  (см.,  например,
Hilgard,1965), заставило многих экспериментаторов (Hilgard, 1965; Shor, Orne
& O'Connell, 1966) счесть гипнабельность постоянным свойством.  У  некоторых
оно есть, у других нет. Хилгард (1965) отмечает:

 

     "Всякий  раз,  когда  измеряется  некое  свойство  человека,  возникает
вопрос,  насколько  стабильно  это  свойство,  насколько  оно  устойчиво  во
времени. Этой проблеме посвящены исследования постоянства IQ, и  перед  нами
стоит такая же  проблема  -  насколько  стабильна  способность  подвергаться
гипнозу... Данные... показывают, что при стандартных условиях [курсив мой. -
С.Г.] восприимчивость к гипнозу - вполне надежная характеристика..." (р.69).

 

     В этом смысле стандартизованный подход приписывает  как  успех,  так  и
неудачу гипнотического  сеанса  субъекту.  Гипнотизер  же  здесь  не  играет
большой роли.

     Такой подход  порождает  несколько  серьезных  проблем.  Во-первых,  он
исходит из того, что  стандартизованное  наведение,  которое,  по  существу,
предписывает человеку расслабиться и воображать различные вещи, представляет
собой действенный способ оценки общей восприимчивости  человека  к  гипнозу.
Это похоже на то, как если бы мы оценивали умение танцевать только по умению
танцевать фокстрот. На самом деле одни умеют танцевать диско, но  не  вальс,
другие - салонные танцы, но не буги и т.д. Некоторым субъектам легко удается
формировать  свои   ощущения   в   соответствии   с   полученным   указанием
расслабиться; другие, особенно склонные к внутреннему  диалогу,  откликаются
только на иные индуцирующие  воздействия.  Как  будет  подробно  рассмотрено
ниже,   существует   много   способов   погружения   в   транс,   и   задача
гипнотерапевта  -  найти  наведение,  лучше  всего  подходящее  для  данного
клиента.

     Вторая проблема  стандартизованного  подхода  состоит  в  том,  что  он
определяет восприимчивость к гипнозу по поведенческим реакциям  на  тестовые
внушения. В результате субъекты,  неспособные,  скажем,  почувствовать,  как
руки  у  них  становятся  невероятно  тяжелыми,  расцениваются  как   плохие
гипнотические субъекты. Хотя использование  внешнего  поведения  для  оценки
внутреннего состояния естественно,  особенно  в  области  эксперимента,  оно
заслоняет самое главное: транс - это прежде всего  переживание,  как  любовь
или гнев, и оно различно у разных людей. Нельзя делать вывод, будто  человек
не испытывает гнева, поскольку он не ударил  кого-то,  или  что  человек  не
может быть влюблен, поскольку не поцеловал экспериментатора.  Точно  так  же
некоторые загипнотизированные субъекты не хотят или неспособны  выполнять  в
ходе эксперимента все требования к своему поведению,  другие  же  для  этого
выходят из состояния транса (см. Erickson, 1967).  Утверждать,  будто  такие
люди  поэтому  неспособны  испытывать  транс,  с  нашей  точки  зрения,  нет
оснований.

     Третья проблема состоит в  следующем.  Стандартизованный  подход  не  в
состоянии  всерьез   объяснить   того   обстоятельства,   что   на   степень
восприимчивости существенно влияют разнообразные факторы, включая  различные
стратегии  наведения  (Kubie  &  Margolin,  1944),  наркотики   (Sjoberg   &
Hollister, 1965), установки (Kroger, 1963), ожидания  (Barber,  1969,  1972;
Wolberg, 1948), внешние условия  (Kramer,  1969;  Tart,  1964),  специальная
подготовка (Blum, 1961; Sachs, 1971) и моделирование (Zimbardo,  Rapaport  &
Baron, 1969). Теоретики,  считающие  восприимчивость  к  гипнозу  стабильным
свойством,  объясняли   это   многократно   продемонстрированное   повышение
восприимчивости (см. исчерпывающий  обзор  в  Diamond,  1974)  положительным
изменением установки (Hilgard, 1965); другими словами, готовность субъекта к
участию в гипнотическом процессе со  временем  усиливается.  Однако,  вместо
того чтобы перед лицом подобных  фактов  отбросить  свои  теории,  теоретики
ввели такие понятия, как  плато  гипнабельности  (Shor,  Orne  &  O'Connell,
1966),  утверждая,  будто   у   каждого   человека   есть   верхний   предел
восприимчивости к гипнозу. Результаты, достигаемые им, могут быть ниже этого
предела (что  часто  и  происходит,  особенно  во  время  нескольких  первых
сеансов), но не могут его превзойти.

     Эти ограничения стандартизованного  подхода  не  позволяют  гипнотизеру
проявлять гибкость в обращении  с  субъектом,  адаптироваться  к  нему  (см.
Dorcas, 1963). К тому же из-за этого некоторые люди приходят к  выводу,  что
никогда не смогут испытать  транс.  Например,  как  показали  мои  беседы  о
гипнозе и с друзьями, и с клиентами, многие из них с огорчением  признаются,
что они "плохие"  гипнотические  субъекты.  У  большинства  такое  убеждение
появилось после того, как экспериментатор или клиницист сообщил им,  что  их
неспособность подвергаться стандартизованному наведению  означает,  что  они
никогда не смогут испытать транс. Мой собственный опыт, как и  опыт  коллег,
убедительно показывает, что это неверно: большинство  таких  "резистентных",
или  "невосприимчивых",  людей   после   специальной   подготовки   способны
испытывать транс.

     Я не хочу сказать, что все люди одинаково гипнабельны. Некоторые быстро
и глубоко откликаются на прямое гипнотическое внушение,  другие  никогда  не
будут реагировать на этот метод. Опыт показывает, что с этим вряд  ли  можно
спорить. Вопрос в другом -  не  могут  ли  люди,  невосприимчивые  к  прямым
внушениям,   осуществляемым   в   стандартизованных   условиях,    оказаться
восприимчивыми  к  более  гибким  гипнотическим  техникам,   применяемым   в
контексте    интенсивного    межличностного    взаимодействия     (например,
гипнотерапии).   Стандартизованный   подход   отвечает   на   этот    вопрос
отрицательно, в то время  как  я  утверждаю,  что  каждый  человек  обладает
способностью  испытать  гипнотическое  взаимодействие.  Отдельные   люди   в
огромной степени различаются по  многим  параметрам,  например  по  скорости
возникновения транса, по поведению в  состоянии  транса,  по  потребности  в
межличностном   взаимодействии   в   состоянии   транса.   Поэтому    задача
гипнотерапевта - выявить и создать условия, благоприятные для  возникновения
гипноза. Коротко говоря, главное, о чем идет речь в этой книге, - как  этого
добиться.

     Прежде  чем  закончить  наше  краткое   обсуждение   стандартизованного
подхода, следует справедливости ради заметить, что в некоторых отношениях он
полезен.   Стандартизованные   команды   часто   необходимы   в    контексте
эксперимента, когда первостепенное значение имеет  строгий  контроль.  Кроме
того, стандартизованные тесты могут выявлять субъектов, способных испытывать
транс  вообще  без  всяких  затруднений  (т.е.  дающих  в   тестах   высокие
показатели). Они могут также указывать,  какие  феномены  транса  (например,
гипнотические грезы  или  возрастную  регрессию)  легко  вызвать  у  данного
субъекта. Это ценная информация для исследователей,  пользующихся  гипнозом,
поскольку она позволяет им отбирать субъектов, подходящих для их целей.  Она
может также помочь клиницисту оценить необходимую  степень  индивидуализации
наведений, предназначенных для данного клиента;  вдобавок  она  подсказывает
стратегии  гипнотерапии  (например,  гипнотические  грезы),  подходящие  для
данного клиента (см., например, Spiegel & Spiegel, 1978). Суть здесь в  том,
что стандартизованные тесты помогают понять, что  человек  способен  сделать
без труда, но ничего не говорят о том, что он внутренне неспособен  сделать.
Другими  словами,  высокие  показатели  в  тесте  на  гипнабельность  обычно
означают,  что  субъект  будет  откликаться  почти  на  любые  гипнотические
команды; низкие же показатели свидетельствуют  о  том,  что  от  гипнотизера
требуется  иная  стратегия  или  же  клиент   нуждается   в   дополнительной
подготовке.

 

     Кооперативный подход, основанный на сотрудничестве

     Многие  современные  гипнотерапевты  считают,  что  восприимчивость   к
гипнозу отражает взаимодействие  между  мотивациями  и  интересами  клиента,
гибкостью и отзывчивостью гипнотерапевта и степенью  раппорта,  достигнутого
между гипнотерапевтом и клиентом.

     Основной вклад  в  такой  клинический  подход  к  гипнозу  внес  доктор
медицины Милтон Г.Эриксон.  Посвятив  почти  60  лет  своих  психиатрических
исследований новаторскому лечебному применению гипноза,  Эриксон  разработал
подлинно уникальный  подход  к  психотерапии.  Подход  Эриксона  заключается
прежде всего в сотрудничестве:

 

     "...Гипноз должен быть в первую  очередь  результатом  ситуации,  когда
межличностные и внутриличностные взаимодействия развиваются конструктивно  и
служат целям как гипнотизера, так и субъекта. Этого  невозможно  достигнуть,
ни следуя жестким процедурам и фиксированным методам, ни  стремясь  добиться
какой-то одной конкретной цели. Сложность человеческого поведения и  лежащих
в его основе мотиваций требует  учета  множества  факторов,  существующих  в
любой  ситуации,  когда  два  действующих  лица  заняты  некоей   совместной
деятельностью" (1952; in Rossi, 1980a, pp.166-167).

 

     Таким образом, этот подход выдвигает на первый  план  взаимопроникающую
триаду единиц, вовлеченных в  гипнотический  взаимообмен.  Как  показано  на
рис.1.1,  гипнотизер,  субъект  и  взаимоотношения  между   гипнотизером   и
субъектом признаются автономными системами, действующими в  единстве.  Такой
подход   подчеркивает,   что   транс   всегда   проявляется   в    контексте
взаимоотношений,  в   котором   ни   гипнотизер,   ни   субъект   не   могут
рассматриваться по отдельности друг от друга.

 

 

     Рис.1.1. Гипнотические взаимоотношения сотрудничества

 

     В  таком  контексте  сотрудничества  гипнотизер  и  субъект   выполняют
различные роли:

 

     "Какой бы ни была роль  гипнотизера,  роль  субъекта  требует  большего
объема активной работы -  работы,  определяемой  способностями,  знаниями  и
внутренним опытом  личности  в  целом.  Гипнотизер  может  лишь  руководить,
направлять, присматривать и  предоставлять  субъекту  возможность  выполнять
продуктивную работу. Чтобы этого добиться, он  должен  понимать  ситуацию  и
вытекающие  из  нее  требования,  максимально  оберегать  субъекта  и   быть
способным оценить проделанную работу. Он  должен  принимать  и  использовать
возникающее  поведение   и   уметь   создавать   возможности   и   ситуации,
благоприятные для адекватного функционирования субъекта" (Erickson, 1952; in
Rossi, 1980a, p.167).

 

     Таким образом, эриксоновский гипнотерапевт действует в  соответствии  с
принципом утилизации, согласно которому стереотипы  самопроявления  субъекта
рассматриваются  как  основа  возникновения  терапевтического  транса.   Это
требует  не  стандартизованных,  а  адаптивных  команд:  гипнотизер  сначала
следует за текущим поведением субъекта, а затем начинает им руководить.  При
этом путь к трансу всегда уникален, основан  на  уникальных  самопроявлениях
как  гипнотизера,  так  и  клиента.  Другими  словами,  транс  возникает  из
межличностного  взаимодействия  на  уровне  ощущений,  когда   гипнотерапевт
подстраивается к субъекту, тем самым позволяя обеим сторонам становиться все
более восприимчивыми друг к  другу.  Способы  осуществления  этого  процесса
подробно охарактеризованы в  следующих  главах.  Сейчас  же  важно  то,  что
эриксоновский подход основан на сотрудничестве, утилизации и гибкости.

 

     Краткое изложение различий

     Выше мы видели, как по-разному понимаются  взаимоотношения  в  гипнозе:
авторитарный  подход   придает   основное   значение   власти   гипнотизера;
стандартизованный  подход  сосредоточивает   внимание   на   восприимчивости
субъекта, а кооперативный подход, основанный на сотрудничестве, выдвигает на
первый план взаимодействие между гипнотизером  и  субъектом.  Эти  и  другие
различия   породили   кажущиеся   бесконечными   споры,    особенно    между
экспериментаторами и клиницистами. Например, экспериментаторы часто обвиняют
клиницистов в отказе от признания "научных фактов", на что многие клиницисты
возражают, что лабораторным данным недостает экологической валидности.  Хотя
многие исследователи не слишком затронуты этим взаимным  антагонизмом  (см.,
например, Perry, Gelfand & Marcovitch,  1979),  о  существующей  поляризации
мнений можно только пожалеть,  так  как  каждая  из  сторон  отрицает  вклад
другой.

     Почему возникли эти различия? Как показано в табл.1.1, их можно отчасти
объяснить различными ситуационными контекстами и  интересами,  свойственными
каждому подходу.

 

 

     Таблица 1.1

 

     Аспекты гипнотических взаимоотношений

 

 # Общий тип подхода #

 #  авторитарный  #  стандартизованный  #   кооперативный,   основанный   на
сотрудничестве #

Ситуационный

Контекст

 

Цель

 

 

Основное звено

 

 

Типы воздействий гипнотизера

 

 

Общая задача

Субъекта

 

 

Длительность

Наведения

 

 

Интерпретация

"негипнотической" реакции

 

 

Данные, представляющие наибольший интерес

 # ночной клуб; клиника

 

 

поразить, ввести в заблуждение и развлечь публику

 

гипнотизер

 

 

прямые и повелительные команды

 

 

продемонстрировать странное и необычное поведение

 

 

незначительная

 

 

субъект "сопротивляется"

 

 

поведение субъекта

 # экспериментальная лаборатория

 

исследовать конкретные феномены

 

 

субъект

 

 

стандартизованные и меняющиеся внушения (обычно недирективные)

 

следовать указаниям экспериментатора

 

 

незначительная

 

 

субъект "невосприимчив" к гипнозу

 

 

поведение субъекта

 # клиническая практика

 

 

создать условия для трансформационных изменений

 

взаимоотношения сотрудничества

 

крайне гибкие, применяющиеся к стереотипам клиента действия

 

испытать  интимные  внутриличностные  ощущения   в   контексте   безопасного
межличностного общения

 

различная, но, как правило, длительная (30-60 минут)

 

гипнотерапевт должен учесть конкретные стереотипы данного клиента

 

внутренние ощущения клиента и последующие изменения в поведении

 #

 

     Приверженцы авторитарного подхода обычно находятся в  таких  ситуациях,
когда они должны продемонстрировать собственную харизматичность и власть.  В
лаборатории исследователь приучен бесстрастно наблюдать  изучаемое  явление.
Современный клиницист делает все возможное, чтобы помочь клиенту,  и  обязан
постоянно  размышлять  о  характере   терапевтического   взаимодействия.   В
соответствии с этим эстрадник или харизматический шоумен, экспериментатор  и
клиницист по  необходимости  применяют  различные  схемы  наблюдения,  имеют
разные цели и пользуются разными коммуникативными стратегиями.

     Кроме  того,  они  неизбежно  по-разному  интерпретируют  свои  данные.
Возьмем, например, обычную ситуацию:  субъект  никак  не  впадает  в  транс.
Авторитарист, как правило, видит  в  этом  "сопротивление";  экспериментатор
делает  вывод,  что  субъект  "невосприимчив"  к   гипнозу;   гипнотерапевт,
стремящийся к сотрудничеству,  осознает  необходимость  прибегнуть  к  более
подходящей коммуникативной стратегии. Понимая,  как  различные  ситуационные
контексты могут приводить к столь  фундаментальным  различиям,  мы  начинаем
видеть потенциальную взаимодополнительность этих подходов.

     Конечно, некоторые различия могут  оказаться  неустранимыми.  Возможно,
наиболее важное из них касается вопроса о том, можно ли считать  всех  людей
гипнабельными. Многие клиницисты  отвечают  на  этот  вопрос  утвердительно,
большинство экспериментаторов - отрицательно. Однако даже это, казалось  бы,
непримиримое противоречие можно объяснить семантическими  или  методическими
различиями. Как указывают  Перри,  Гелфанд  и  Маркович  (Perry,  Gelfand  &
Marcovitch,  1979),  клиницисты  обычно  определяют  транс  с  точки  зрения
субъективного участия субъекта, в то время  как  экспериментаторы  оценивают
его с точки  зрения  числа  выполненных  поведенческих  актов;  кроме  того,
экспериментальные процедуры предусматривают неизменный набор подобных актов,
в то время как клиническая практика требует от гипнотизера применения  таких
методов, которые окажутся наиболее эффективными для данного  клиента.  Таким
образом, возможно, что спорящие стороны говорят о  двух  разных  явлениях  и
приводят в качестве доводов разные комплексы  данных  (см.  Erickson,  1967;
Perry & Lawrence, 1980; Perry &  Walsh,  1978;  Weitzenhoffer,  1980).  Если
появится общая основа для дискуссии, эти точки зрения, возможно, удастся так
или иначе примирить.

 

 

     Некоторые другие положения, лежащие в основе эриксоновского подхода

 

     До сих пор мы видели, что эриксоновский подход  ставит  во  главу  угла
межличностные взаимоотношения, характеризующиеся принципом сотрудничества. В
этом разделе говорится о других  исходных  положениях,  составляющих  основу
этого подхода. Каждое из них формулируется здесь вкратце, а  затем  подробно
рассматривается в последующих главах.

     1.  Всякая  личность  уникальна.  Из  всех  качеств  Милтона   Эриксона
наибольшее  впечатление  на  меня  производила  его  готовность   и   умение
претворять в жизнь свое глубокое убеждение в уникальности  всякой  личности.
Это центральное убеждение, по-видимому,  отчасти  объясняется  уникальностью
личности самого Эриксона. Кроме всего прочего, он не различал цвета, страдал
тональной  глухотой  и  дислексией,  дважды   перенес   паралич   вследствие
полиомиелита. Он научился рассматривать эти и другие  свои  особенности  как
особые качества, позволяющие ему обучаться и наслаждаться жизнью. С таких же
позиций он затем работал и со своими  пациентами,  помогая  им  использовать
собственные особенности как основу для саморазвития.

     Применяя это убеждение к гипнозу, Эриксон отмечает:

 

     "Основная  проблема  в  гипнозе  -  это  наведение  удовлетворительного
состояния транса... Главный вопрос состоит в том, как  обеспечить  сравнимую
степень гипноза у различных субъектов и одинаковые состояния транса у одного
и того же субъекта в разное время.

     Причина этих трудностей лежит в том факте, что гипноз основан на меж- и
внутриличностных  взаимоотношениях.  Такие  взаимоотношения  непостоянны   и
меняются в соответствии с реакцией личности на любое гипнотическое действие.
Кроме того, каждая личность уникальна, и характер ее спонтанного и ответного
поведения по необходимости изменяется в зависимости  от  времени,  ситуации,
намеченных целей и участников взаимодействия.

     Статистическими методами можно получить  некоторые  средние  показатели
гипнотического поведения, однако такие средние показатели  не  характеризуют
поведения никакого отдельного субъекта. Поэтому их нельзя  использовать  для
оценки ни индивидуального поведения, ни конкретных гипнотических  феноменов"
(1952; in Rossi, 1980a, p.139).

 

     Эриксон  неоднократно  подчеркивал,  что  терапевтическое   воздействие
должно основываться не на теоретических соображениях и не на  статистических
вероятностях,  а  на  действительных  особенностях  самопроявлений   клиента
(например, его убеждениях, поведении,  мотивациях,  симптомах).  Это  весьма
радикальное утверждение, поскольку оно  заставляет  гипнотерапевта  начинать
каждый  курс  терапии  в  состоянии   неведения.   Оно   предполагает,   что
самопроявления  клиента  представляют  собой  индивидуализированные   модели
"реальности" и что  терапия  основывается  на  принятии  и  утилизации  этих
моделей. Для этого гипнотерапевт  должен  выработать  у  себя  восприимчивое
состояние дефрейминга, в котором он отставляет в  сторону  свои  собственные
модели и "усваивает" новую "реальность", т.е. "реальность" клиента.

 

     2. Гипноз - это чувственно переживаемый процесс передачи идей.  Идея  -
это некое различение, "разница, в которой заключается  все  дело"  (Bateson,
1979), некая корреляция, бит информации. Идея -  это  форма  замыкания,  акт
установления границы, способ отличать фигуру  от  фона  (см.  Brown,  1979).
Подчеркивая сущность гипноза как процесса передачи идей, Хартленд (Hartland,
1971) отмечает:

 

     "Наведение  гипнотических  состояний  и  феноменов  представляет  собой
прежде  всего  передачу  идей  и  вызывание  у  субъекта  цепочек  мыслей  и
ассоциаций, которые в конечном счете приводят к поведенческим реакциям. Даже
когда гипнотизер что-то делает с  субъектом  или  говорит  ему,  что  и  как
делать, возникающий транс по-прежнему остается результатом идей, ассоциаций,
психических процессов и представлений,  которые  уже  существуют  в  психике
субъекта и вследствие этого всего лишь пробуждаются в  нем.  Слишком  многие
гипнотерапевты  принимают  за  действующие  факторы  собственные   действия,
намерения и желания и некритически верят, что это их  обращение  к  субъекту
вызывает или инициирует конкретные реакции. Они не осознают, что их слова  и
действия служат всего лишь средствами стимулирования или  пробуждения  у  их
клиентов   прежних   знаний   или   представлений,   приобретенных   отчасти
сознательным, а отчасти бессознательным путем... Следует всемерно направлять
внимание субъекта на процессы, идущие внутри него самого, на его собственные
телесные ощущения,  воспоминания,  эмоции,  мысли,  чувства,  идеи,  прежние
знания и прежний опыт.  Хорошая  гипнотическая  техника,  выстроенная  таким
образом, может дать поразительный эффект даже при неблагоприятных,  казалось
бы, обстоятельствах" (p.375).

 

     Таким образом, эффективное гипнотическое внушение активирует  идеи  или
представления, уже присутствующие в поле самоощущения человека.

     Чтобы должным образом оценить эту точку зрения, важно понять, что  идеи
могут быть облечены в разнообразные формы или модальности.  Они  могут  быть
выражены в виде ощущения, образа, понятия, убеждения, двигательного акта или
знания. Личность постоянно  сосредоточена  на  разнообразных  идеях;  задача
эриксоновского гипнотерапевта состоит в том, чтобы  выявить  и  использовать
эти идеи как основу для достижения гипнотического эффекта. Например,  одного
клиента беспокоило состояние  "тревоги".  Исследование  показало,  что  этот
симптомокомплекс содержит, наряду  с  другими  идеями,  какие-то  конкретные
ощущения в груди. Поэтому часть гипнотического  воздействия  была  посвящена
разработке этой простой идеи*:
     ______________
      * Во всех примерах и записях, приводимых в настоящей  книге,  курсивом
напечатаны слова и фразы, выделенные невербально (обычно произнесенные мягче
и настойчивее). Значение этого "скрытого внушения" рассматривается  в  главе
5. - Здесь и далее, кроме особо оговоренных случаев, примеч. автора.
 

     "Так вот, Боб, ты способен  сосредоточиваться  на  самых  разнообразных
вещах... у всех нас есть такая способность... и ты можешь  испытывать  самые
разнообразные ощущения в самых разнообразных местах своего  тела...  Я  пока
еще не буду говорить об изменениях ощущений в твоих руках  и  ногах,  потому
что, очевидно, твое внимание сосредоточено на  ощущениях  в  груди...  и  ты
говорил, что там у тебя такие сильные  ощущения...  и  все  же  я,  пожалуй,
попытаюсь поспорить с тобой  и  скажу,  что  ты  не  обращаешь  достаточного
внимания на все разнообразные ощущения, которые могут возникнуть  у  тебя  в
груди... вот ты делаешь вдох и  выдох...  вдох  и  выдох...  и  смотришь  на
меня... так, хорошо... и слушаешь мой голос и чувствуешь это ощущение у себя
в груди... интересно было бы знать, как и где это ощущение начинается и  как
и куда оно распространяется... доходит ли оно до пупка или до шеи...  и  как
оно может изменяться, если ты сосредоточишься  как  можно  глубже  на  своей
способности позволить бессознательному вызывать нужные  ощущения  у  тебя  в
груди, когда в этом возникает необходимость, и реагировать на них спокойно и
уверенно..."

 

     Таким образом, идея (ощущение в груди), свойственная данному  человеку,
была утилизирована для того, чтобы  сосредоточить  его  внимание  и  вызвать
транс. В дальнейшем будет приведено еще много подобных примеров.

     Рассматривая гипноз как передачу идей, нужно стремиться  не  столько  к
осознанному пониманию,  сколько  к  чувственному  участию.  Как  мы  увидим,
невербальное представление идей составляет немалую  часть  техники  гипноза.
Гипнотерапевт  стремится  к  тому,  чтобы  клиент  сосредоточился  на  своих
ощущениях, а затем с помощью  гипноза  изменяет  направление  его  внимания,
чтобы достигнуть терапевтических целей.

 

     3. Каждый человек располагает  продуктивными  ресурсами.  Эриксоновский
гипнотерапевт исходит  из  того,  что  каждый  человек  наделен  значительно
большими способностями и ресурсами, чем осознает сам.  Более  того,  человек
располагает   достаточными   ресурсами,   чтобы   испытывать    счастье    и
удовлетворение жизнью. К сожалению, многие  из  этих  ресурсов  разобщены  с
текущими переживаниями человека. Например, каждый способен проявлять доброту
к другим, однако многие не позволяют  себе  этого.  И  даже  когда  подобные
ресурсы доступны, на них часто накладываются ненужные ограничения. Так, один
клиент считал, что может быть добрым лишь со своим маленьким  сыном;  другая
была убеждена, что, проявив  к  кому-нибудь  доброту,  возьмет  на  себя  по
отношению к этому человеку  какие-то  долгосрочные  обязательства.  Обе  эти
модели реальности не  допускали  спонтанных  и  вполне  уместных  проявлений
доброты.

     Основываясь на этих наблюдениях, эриксоновский гипнотерапевт обычно  не
пытается дать  клиенту  что-то  новое.  Вместо  этого  он  помогает  клиенту
научиться использовать те навыки  и  ресурсы,  которыми  тот  уже  обладает.
Предполагается, что эти ресурсы  будут  реализованы  через  самоисследование
клиента на уровне ощущений, а  не  через  осознанное  понимание  со  стороны
гипнотерапевта (или клиента). Как мы  увидим  далее,  это  относится  как  к
гипнотическому наведению, когда транс достигается  на  основе  естественного
опыта клиента, так и к гипнотерапии вообще,  когда  стратегия  трансформации
направлена  на  выявление  и/или  реорганизацию   соответствующих   ресурсов
клиента.

 

     4. Транс активизирует эти  ресурсы.  Главная  терапевтическая  ценность
транса состоит в том, что он может избавить человека от жестких  ограничений
и тем самым сделать возможным переструктурирование и  реорганизацию  системы
самоощущения.  Сознательная,  целенаправленная  деятельность,  как  правило,
связана с установлением тех или иных психических конфигураций, или структур,
что сужает поле внимания или сосредоточивает его лишь на связанных  с  этими
ограничениями   сигналах.   В   имеющейся   литературе   было   неоднократно
подтверждено наличие этого искажающего процесса.  Например,  мы  с  Гордоном
Бауэром провели  серию  исследований  (Bower,  Gilligan  &  Monteiro,  1981;
Gilligan, 1982b; Gilligan &  Bower,  1984),  в  которых  загипнотизированных
субъектов обучали  вызывать  у  себя  определенные  эмоциональные  состояния
(счастье, печаль, гнев), а затем  тестировали  их  на  выполнение  различных
когнитивных  заданий,  связанных  с  памятью,  восприятием,   интерпретацией
текстов, прогнозированием, субъективными оценками и  т.д.  Общий  результат,
полученный в  многочисленных  экспериментах,  свидетельствовал  о  том,  что
настроение искажает познание в сторону соответствующего аффекта; например, у
счастливых  субъектов  возникали  счастливые  воспоминания,  а  у   грустных
субъектов - печальные. Эти данные,  свидетельствующие  о  том,  что  наличие
ограничений  (например,   аффективных,   когнитивных,   позиционных)   резко
сокращает обработку информации, были  неоднократно  подтверждены  (например,
Higgins, Herman & Zanna, 1981).

     Подобные  искажения  имеют  клиническое   значение,   поскольку   можно
заметить, что люди,  отягощенные  проблемами,  зациклены  на  тех  или  иных
неизменных  структурах  переработки  информации.  Это   означает,   что   их
сознательные процессы идут по бесконечному замкнутому кругу и в  силу  этого
разобщены с ресурсами бессознательного. Как будет  рассмотрено  в  главе  5,
такая разобщенность  будет  проявляться  в  различных  видах  повторяющегося
поведения - в позах,  словесном  выражении,  поведенческих  актах,  образах,
возникающих воспоминаниях, способах мышления. Подобная фиксация не допускает
гибкой адаптации к изменяющимся потребностям, ситуациям и  взаимоотношениям;
вместо этого она снова и снова приводит к одному и  тому  же  нежелательному
результату. Транс же активизирует ресурсы, необходимые для трансформационных
изменений,   создавая   дефреймированное   (т.е.   неискаженное)   состояние
самовосприятия, в котором могут открыться новые способы  существования.  Это
представление глубже рассматривается в последующих главах.

 

     5. Транс естественен. Ощущения транса  не  представляют  собой  чего-то
чуждого нормальному способу функционирования человека.  Как  будет  подробно
рассмотрено в следующей главе, они ни в коей мере не являются необычными или
искусственными. Они напоминают  переживания,  знакомые  каждому  из  нас,  -
такие, как чтение  увлекательного  романа,  влюбленность  или  грезы  наяву.
Единственное отличие транса нередко состоит в том, что  чувственное  участие
здесь нередко более  интенсивно  и  продолжительно,  поскольку  имеет  целью
достижение определенных целей. Эриксон отмечает:

 

     "Какие действия может совершить человек под гипнозом? В  сущности,  нет
таких действий, совершаемых в состоянии гипноза,  которых  вы  не  могли  бы
совершить  в  обычном,  повседневном  бодрствующем  состоянии.  Преимущество
гипноза - в том, что вы можете контролировать, направлять  и  продлевать  то
поведение, которое всего лишь мельком проскальзывает в обычной  повседневной
жизни. Может быть, лучший пример этого - амнезия. Если бы я попросил  любого
из вас что-то забыть, вам было бы весьма трудно сделать это в вашем  обычном
состоянии бодрствования. Сколько раз вас знакомили  с  человеком,  говорили,
как его зовут, вы повторяли его имя, обменивались с ним  рукопожатием,  имея
твердое намерение запомнить сообщенное вам имя, - но  стоило  вам  отпустить
его руку, как вы его забывали? Мгновенное забывание помимо собственной  воли
столь же обычно в нормальном  бодрствующем  состоянии,  как  и  в  состоянии
гипноза. Поэтому вы пользуетесь гипнозом, чтобы  просить  людей  действовать
так же, как они действуют в обычной повседневной  жизни,  но  делать  это  в
данный момент и на протяжении определенного промежутка времени.  Вы  просите
их использовать свои способности и внутренний опыт так, как им до сих пор  и
в голову не приходило... Почти все мы даже  не  представляем  себе,  на  что
способны" (In Rossi, Ryan & Sharp, 1983, p.183).

 

     То,  что  состояние  транса  согласуется  с   нормальными   процессами,
происходящими в человеке, означает, что  его  лучше  всего  достигать  путем
естественного взаимодействия. Например, вместо того чтобы  пытаться  вызвать
возрастную регрессию с помощью каких-нибудь  стандартизованных  искусственно
звучащих   воздействий,    как    поступают    гипнотизеры-экспериментаторы,
эриксоновский гипнотерапевт может попросить субъекта воссоздать в  памяти  и
описать воображаемого товарища детских игр или домашнее животное, местность,
где он жил в детстве, или детскую песенку.

     Естественность  транса  делает  его  идеальным  контекстом,  в  котором
человек может  добиться  глубоких  системных  изменений,  получая  доступ  к
фундаментальным  чувственным  взаимосвязям,  принимая  и  трансформируя  их.
Другими словами, в трансе человек получает возможность на чувственном уровне
выйти на глубинные аспекты проблемного состояния в более глубоком контексте,
повышающем чувство собственной  ценности,  а  затем  использовать  различные
ресурсы, чтобы вызвать  трансформационные  изменения.  Как  станет  ясно  из
последующих глав, это может быть сделано множеством разных способов.

     Наконец, естественность транса означает, что он может быть связан как с
повышением,  так  и  со  снижением  чувства  собственной  ценности.  Другими
словами,  процессы  гипнотического   транса   присутствуют   не   только   в
повседневных  состояниях  транса,  но  и  в  симптоматических   (проблемных)
состояниях. Например,  возьмем  идеодинамику  -  основной  принцип  гипноза,
согласно которому действие ощущается как просто "случающееся" автоматически,
без участия сознания и без всякого усилия. В гипнотическом трансе это  может
проявляться, скажем, как левитация  руки;  в  повседневном  трансе  "второго
дыхания" у бегуна он может сказать, что "все мое тело просто  двигалось  без
всяких усилий"; в симптоматическом трансе человек  может  пожаловаться,  что
действия наподобие переедания "просто  случаются"  автоматически,  наперекор
всем  усилиям  управлять  ими  (подавлять,   исключать,   пересиливать   их)
сознательно.  В  каждом  из   этих   случаев   идеодинамические   проявления
сигнализируют о наступлении состояния транса.

     Таким образом,  в  зависимости  от  значимости  контекста  транс  может
создавать как проблемы, так и решения. Как мы увидим далее, понимание  этого
позволяет    эриксоновскому    гипнотерапевту     использовать     состояния
терапевтического   транса,   чтобы    трансформировать    и    переоценивать
симптоматические проявления, многократно возникающие у клиентов в состояниях
транса, снижающих чувство собственной ценности.

 

     6. Эриксоновские подходы ориентируют не на  исправление  ошибок,  а  на
выправление курса. Эриксон выдвигал на первый план не понимание прошлого,  а
достижение целей и удовлетворение потребностей сегодняшнего "Я". Его  подход
был глубоко позитивным: прошлое означает разнообразный опыт,  большая  часть
которого забыта, а  часть  оформлена  таким  образом,  что  снижает  чувство
собственной ценности, однако весь он представляет собой потенциально  ценный
ресурс*; настоящее предоставляет бесконечные возможности для усвоения нового
и  повышения  чувства  собственной   ценности;   будущее   открывает   много
потенциальных   путей   дальнейшего   саморазвития.   Поэтому    сегодняшние
представления  и  опыт  клиента  -  видятся  ли  они  как  достоинства   или
недостатки, как "хорошее" или "плохое"  -  рассматриваются  как  основа  для
дальнейшего развивающего обучения. Эриксоновский  гипнотерапевт  ориентирует
клиентов  на  их  цели  и  интересы  и  предоставляет  возможности  для   их
достижения.
     ______________
      * Лечебный транс обеспечивает  дефреймированный  контекст,  в  котором
человек  может  исследовать  события,  не  отождествляя  себя  с  оценочными
ограничениями,   помечающими   опыт   как   "хороший"   или   "плохой",   и,
следовательно, не будучи  ими  связанным.  Эта  вариабельность  относительно
внутреннего опыта  позволяет  переоценивать  взаимосвязи  в  соответствии  с
актуальными потребностями "Я". Как отмечал  Эриксон,  "точно  так  же  важно
знать, что вам не нравится, как и то, что вам нравится".
 

     Такой подход рассматривает саморазвитие как естественный  биологический
процесс эволюции личности, а проблемы и ошибки  -  как  уклонения  от  него.
Проблемы рассматриваются как существенный, но вторичный аспект  развития,  а
решения  (рост)  -  как  первичный  аспект.  Это  точка   зрения   прекрасно
сформулирована Пирсом в следующем отрывке:

 

     "В наши гены встроен биологический план впечатляющего масштаба...  Этот
план  обладает  гибкостью,  чтобы  соответствовать  бесчисленному  множеству
переменных... Развиваться - это значит учиться ходить по таким встроенным  в
нас прямым линиям. Как и при усвоении любого навыка,  сначала  наша  походка
неуверенна. Мы шатаемся, спотыкаемся  и  падаем.  Такие  шатания  и  падения
несущественны, пока мы не теряем из вида этой прямой линии развития, пока мы
сохраняем ориентировку. В таком случае все приходит  вовремя,  а  шатания  и
отклонения ничего не значат" (Pearce, 1981, p.92).

 

     Эта метафора обучения ходьбе особенно применима к саморазвитию  Милтона
Эриксона. Например, Эриксон так вспоминал  важный  этап  своего  развития  -
обучение ходьбе уже будучи подростком, после того как полиомиелит  превратил
его в калеку:

 

     "Я научился вставать, глядя, как учится вставать моя маленькая  сестра:
опираешься на обе руки, расставляешь ноги, опираешься  на  колени,  а  потом
посильнее отталкиваешься одной рукой и встаешь. Покачаешься взад  и  вперед,
чтобы обрести равновесие.  Сохраняя  равновесие,  пробуешь  сгибать  колени.
Сохраняя равновесие,  пробуешь  поворачивать  голову.  Сохраняя  равновесие,
пробуешь двигать рукой. Не  теряя  равновесия,  ставишь  одну  ногу  впереди
другой. Падаешь. И начинаешь все сначала" (In Rossi,  Ryan  &  Sharp,  1983,
рp.13-14).

 

     Это прекрасное описание  можно  отнести  буквально  к  любому  процессу
обучения и развития.

     В   соответствии   с   этим   описанием   эриксоновский   гипнотерапевт
сосредотoчивает свои усилия  на  принятии  и  использовании  происходящих  в
данный момент процессов  и  изучает  их  естественное  развертывание,  чтобы
использовать для дальнейшего развития. Таким образом,  терапевтическая  цель
заключается  в  том,   чтобы   расширять,   а   не   ограничивать   диапазон
самопроявлений человека. Как показано на рис.1.2, в этом и состоит  основное
различие между эриксоновской гипнотерапией и более традиционными  подходами:
первая движется к решениям, выявляя границы и раздвигая их, в то  время  как
вторые   пытаются   корректировать    "проблемы",    ограничивая    диапазон
самопроявлений  -  например,  добиваясь  от  человека,  чтобы  он  прекратил
проявлять данный симптом. На протяжении всей настоящей  книги  показывается,
как осуществить такую ориентацию.

 

                    Цель многих традиционных подходов -

                    ограничить диапазон проявлений путем

                            устранения симптома

                      # Цель эриксоновского подхода -

                    расширить диапазон проявлений путем

      реконтекстуализации и диверсификации симптоматических проявлений

 

 #

 

 

  (Окружность показывает диапазон проявлений клиента на настоящий момент.
  Пунктирная окружность показывает диапазон проявлений, составляющий цель
                                  терапии)

 

     Рис.1.2. Традиционный и эриксоновский подходы к решению проблем

 

 

     7. Уникальность личности может рассматриваться  на  многих  уровнях.  С
точки зрения  гипнотерапии  я  считаю  наиболее  полезным  различать  четыре
уровня: глубинное "я", бессознательное, сознание и содержание сознания.  Как
показано на рис.1.3, эти  уровни  можно  рассматривать  как  концентрические
окружности.

 

 

                                 Содержание

                                  Сознания

 

 

                                  Сознание

 

 

                              Бессознательное

 

 

                               Глубинное "я"

 

 

                            Рис.1.3. Уровни "я"

 

 

     Во-первых,  сущность  человеческого  "Я"  может   рассматриваться   как
неконцептуальное, невыразимое  глубинное  "я".  Эриксон  (1962b,  in  Rossi,
1980b)  говорил  об  этой  сущности  как  о  "том  жизненно  важном  чувстве
существования "я", которое часто упускают из виду" (p.345). Эта сущность  не
может быть воплощена ни в каком образе, определении или в какой-нибудь  иной
форме; она представляет собой тот ритм и то самоощущение цельности,  которые
характеризуют уникальность личности. Я полагаю, что  эта  сущность  является
источником жизненной энергии  и  продуктивности.  Она  неделима,  будучи  по
природе  своей   единым   целым,   однако   ее   невозможно   отрицать   или
недооценивать*.  Одну  из  задач  продуктивной   гипнотерапии   я   вижу   в
воссоединении   клиентов   с   их   глубинным   "я"   путем   гипнотического
самоисследования.
     ______________
      *  Именно  из-за  того,  что  "я"   неделимо,   оно   недоступно   для
феноменологического   восприятия,   поскольку   такое   восприятие   требует
расщепления "я" на субъекта (воспринимающее) и объект (воспринимаемое);  тем
не  менее  "я"  может  познаваться  интуитивно  в   особых   трансличностных
состояниях - таких, как любовь или продуктивный транс.
     Следует еще раз напомнить, что  глубинное  "я"  -  совершенно  условный
термин, применяемый для обозначения "я",  не  имеющего  внешнего  выражения.
Можно и нужно использовать для него  и  другие  метафорические  определения,
понимая при этом, что "как бы вы это ни назвали, это будет не то".
     Мы  можем  представить  себе  глубинное  "я"  в   виде   четырехмерного
гипершара, сложенного в топологическую форму  тора.  Такой  тор,  называемый
также "поверхностью Мебиуса", или "шаром в  форме  пончика",  был  предложен
Эйнштейном и Эддингтоном как модель Вселенной  (см.  Davis  &  Hersh,  1981;
Young, 1972; Zukav, 1979). Одно из его замечательных свойств состоит в  том,
что любая точка внутри шара представляет собой  центр,  описываемый  тем  же
преобразованием Фурье, каким математики пользуются для  получения  голограмм
(см. Davis & Hersh, 1981). Таким образом, целое содержится в любой из  своих
точек,  как  в  голограммах.  С  этой  точки  зрения  каждая  личность  есть
уникальное проявление общего "я".
 

     Во-вторых,  дифференциация  "я"   с   течением   времени   приводит   к
возникновению   системы   обеспечения   целостности,    обычно    называемой
бессознательным.  Психика  человека   -   это   инструмент,   вычислительное
устройство, потрясающе сложная  информационная  система,  задача  которой  -
поддерживать  единство  (целостность)  "я",  в  то  же  время  расширяя  его
автономность ("область  саморегуляции").  Согласно  представлениям  Бейтсона
(Bateson, 1972, 1979), психика рассматривается как кибернетическая  система,
состоящая из замкнутых (т.е. круговых) информационных петель, или сетей, или
путей, по которым передаются различия (т.е. категории или идеи) и  изменения
этих различий. Таким образом, психика - это карта территории,  выражающая  и
изображающая корреляции между "я" и контекстом; это модель  и  моделирование
взаимоотношений,  матрица  или  созвездие,  по  которому  мы  дифференцируем
окружающее "пространство" и прокладываем в нем свой путь.

     С этой точки зрения, психика не ограничивается  рамками  тела.  Бейтсон
(1972) предполагает:

 

     "...Раздвигание рамок индивидуальной психики всегда  зависит  от  того,
какие явления мы хотим понять или объяснить. Очевидно, существует  множество
путей передачи сообщений, лежащих вне границ  тела,  и  эти  пути  вместе  с
сообщениями, которые по ним передаются, должны включаться в систему  психики
как ее часть, когда они имеют к ней отношение...(p.458)"

     Индивидуальная психика имманентна, но не только  телу.  Она  имманентна
также путям передачи  и  сообщениям,  лежащим  вне  тела;  существует  более
обширный Дух, подсистемой которого  является  индивидуальная  психика.  Этот
более обширный Дух,  может  быть,  и  есть  то,  что  мы  называем  Богом...
имманентным социальной системе и планетарной экологии, которые тесно связаны
между собой" (p.461).

 

     Таким   образом,   психика   означает   не   только    внутриличностные
взаимосвязанные системы (Bateson, 1979), но и межличностные связи. Например,
клиент может быть частью "группового сознания"  семьи  или  культа;  с  этим
связано и то, что, как мы увидим в главе 3, между гипнотерапевтом и клиентом
может быть достигнут "межличностный транс".

     В-третьих, сознание может рассматриваться как фигура на фоне или в поле
бессознательного.  В  то  время  как  бессознательное  действует   целостно,
сознание по  своей  сути  линейно.  Его  главные  функции  включают  в  себя
структурирование информации в  последовательности  действий,  или  программы
("мыслительные   структуры"),   а   также   упорядочивание   и   определение
взаимоотношений между понятиями. Сознание рассматривается здесь как менеджер
или  регулятор;  оно  по  своей  природе  изначально  консервативно,  а   не
продуктивно.  Это  область  ролей,  сенсомоторных  кибернетических   петель,
целенаправленных планов, сценариев, стратегий,  структур  и  рациональности.
Как мы будем говорить дальше, оно порождается  и  поддерживается  паттернами
мышечных напряжений.

     Сознание отбирает и отражает трансформы бессознательного; при этом  оно
подразделяет   поле   бессознательного   (самоощущения)    на    центральную
(внутреннюю) и периферийную (внешнюю) области.  Если  длительно  сохраняется
одна и та  же  схема  сознательного  упорядочения  (разделения),  т.е.  если
постоянно активна одна и та же структура, может наступить диссоциация  между
сознательными  и  бессознательными  процессами.  Как  мы  увидим  ниже,  это
приводит  к  симптоматическим   проявлениям,   которые   мы   понимаем   как
символические попытки воссоединить оба этих уровня.

     В-четвертых, мы  можем  выделить  содержательные  элементы,  проходящие
через сознание. К ним можно отнести индивидуальное восприятие,  двигательные
проявления, образы, познание и ощущения. Это единицы информации,  с  помощью
которых отражается, перерабатывается и передается внутренний опыт.

     Подводя итоги, мы можем рассматривать личность как уникальную  сущность
("я"), работающую в  рамках  уникальной  психобиологической  организационной
системы  (бессознательное,  или  контекст  "Я"),   использующую   уникальные
стратегии в  попытке  достигнуть  целей  (сознание,  или  структура  "я")  и
поглощенную  в  каждый  данный  момент  конкретным  психическим  содержанием
(содержание "я").  Эта  многоуровневая  модель  дает  основания  говорить  о
многоуровневых  целях  терапии.  На  первичном   уровне   для   продуктивных
проявлений существенна безусловная поддержка  ценности  глубинного  "я".  На
уровне целостного самоощущения гипнотерапевт стремится: 1)  синхронизировать
и привести в соответствие с биологическими ритмами подспудные самопроявления
и 2) выправить и  реконтекстуализировать  намерения  (т.е.  обязательства  и
запреты), лежащие  в  основе  поведенческих  стратегий.  На  уровне  целевых
структур   гипнотерапевт   объединяет,   уравновешивает,   реорганизует    и
модифицирует стратегии самопроявления клиента (т.е. сенсомоторные петли).  А
на уровне содержания гипнотерапевт  стремится  диверсифицировать  конкретное
содержание внутреннего опыта личности. Каждый из  этих  уровней  воздействия
рассматривается ниже.

 

     8.  Бессознательные  процессы  могут  функционировать   продуктивно   и
автономно. Как показано в табл. 1.2,  на  протяжении  многих  лет  мыслители
пытались определить  различие  между  сознанием  и  бессознательным.  Данный
подход  основывается  на  том,  что  обе  эти  системы  по   своей   природе
взаимодополнительны*, хотя и  считает  сознание  зависящим  от  более  общей
системы бессознательного (см.  рис.1.4).  Таким  образом,  в  то  время  как
сознание может быть разумным и эффективным, для  мудрости  и  продуктивности
необходимо бессознательное. Фундаментальные границы  сознательных  процессов
были описаны Бейтсоном (Bateson, 1972):
     ______________
      * Можно назвать и другие случаи  взаимодополнительности:  целое/часть,
соединение/разделение, непрерывность/прерывность и т.д.
 

 

     "Сознание склонно не замечать кибернетической природы  "я"  и  внешнего
мира, поскольку  содержание  "экрана"  сознания  определяется  соображениями
цели.  Целенаправленные  рассуждения  обычно  принимают   следующую   форму:
"Событие Г желательно; Б ведет к В; В ведет к Г; следовательно, Г может быть
достигнуто через Б и В". Однако, если психика в целом и внешний мир,  вообще
говоря, не  имеют  такой  линейной  структуры,  то,  навязывая  им  подобную
структуру, мы упускаем из вида  кибернетические  циклы,  связывающие  "Я"  и
внешний мир. Наш сознательный отбор данных позволяет увидеть  эти  циклы  не
целиком, а лишь частично - в виде дуг, оторванных  от  целостной  системы  в
силу селективности нашего внимания. В частности, попытки добиться  изменения
той или иной переменной, находящейся либо внутри "Я", либо во внешней среде,
могут предприниматься при непонимании гомеостатической сети, окружающей  эту
переменную...  Возможно,  существенная  черта  мудрости  -   умение   как-то
корректировать  узость  этого  целенаправленного  подхода"  (p.444;   курсив
оригинала).

 

                                                                Таблица 1.2.

 

 

          Примеры взаимодополнительности сознания/бессознательного

                       (с изменениями по Bogen, 1969)

 

Автор # Примеры взаимодополнительности #

 # Бессознательное # Сознание #

Ч.С.Смит # макроскопично # атомистично #

Прайс # синтетично, или конкретно # аналитично, или редукционистично #

Уайлдер # геометрично # численно #

 

Хед # понятийно,

 

 

или невербально # символично,

 

или систематично #

Голдстайн # конкретно # Абстрактно #

 

Рейш # аналогово,

 

 

или эйдетично # численно,

 

или дискурсивно #

Бейтсон и Джексон # аналогово # численно #

Дж.З.Янг # подобно карте # Абстрактно #

Прибрам # аналогово # численно #

У.Джеймс # экзистенциально # дифференциально #

 

Сперман # выработка корреляций # выработка

 

соотношений #

 

Хоббс # свободно,

 

или неупорядоченно # управляемо #

Фрейд # первичный процесс # вторичный процесс #

 

Павлов # первая сигнальная

 

система # вторая сигнальная система #

Сеченов (Лурия) # одновременно # последовательно #

Леви-Строс # мифично # позитивно #

Брунер # метафорично # Рационально #

Акилананда Манас Будда Радхакришнан # интегрально # рационально #

 

     Рис. 1.4. Соотношение между сознанием и подсознанием

 

 

                                  Сознание

 

 

                                Подсознание

 

     Таким  образом,  проблемы  могут   возникать   тогда,   когда   человек
отождествляет себя с самодостаточными сознательными процессами и  утрачивает
связь с более глубоким источником целостности.

     Возможно, самое  радикальное  утверждение  здесь  состоит  в  том,  что
бессознательные  процессы  представляют  собой  разумные,  организованные  и
продуктивные ресурсы.  Более  того,  бессознательное  может  функционировать
независимо от сознательных процессов (обычно это  называется  диссоциативной
обработкой информации) и способно на глубинные трансформационные  изменения.
Таким  образом,  эриксоновский  гипнотерапевт  не  считает,  что  в  гипнозе
внушаемое "переносится" в некий  пассивный  приемник,  а  представляет  себе
транс как процесс, в ходе которого сознательные процессы у  клиента  отходят
на второй план, тем самым позволяя бессознательным  процессам  продуцировать
значимый  трансформационный  внутренний   опыт.   С   этой   точки   зрения,
сознательное понимание  не  является  необходимым  для  осуществления  таких
изменений. Именно в этом смысле Эриксон неоднократно подчеркивал, что  "ваше
сознание очень разумно, но ваше бессознательное намного умнее".

     Таким  образом,  бессознательное  рассматривается  как  интегральный  и
центральный аспект "я", а не как нечто такое, чего следует избегать или  чем
следует пытаться управлять.  Главная  задача  эриксоновского  гипнотерапевта
заключается в том, чтобы помочь клиенту реализовать это на практике.

     Выдвигая на первый план  потенциальную  продуктивность  бессознательных
процессов,  гипнотерапевт  должен  понимать,  что  конечная  ценность  таких
процессов зависит от контекста, в котором они проявляются. Другими  словами,
тот факт, что бессознательное может быть продуктивным, еще не означает,  что
оно всегда таково. Как  мы  увидим  ниже,  гипнотерапевт  стремится  поэтому
создать условия, обеспечивающие продуктивность  бессознательного,  например:
1)  добиться  осознанного  намерения  (или  обязательства)  измениться,   2)
обеспечить ритмичный и сбалансированный биологический контекст  и  3)  найти
способ эффективно сотрудничать с социальными структурами.

     Более того, по мере того как личность начинает интегрировать  изменения
в желаемый социальный контекст, следует все  в  большей  степени  стремиться
использовать   взаимодополнительность   бессознательных    и    сознательных
процессов.  Предполагается,  что  для  большинства   творческих   достижений
необходимы в конечном счете обе системы. Примером может  служить  германский
химик Фридрих Кекуле, раскрывший тайну  строения  молекулы  бензола.  Кекуле
долгое время трудился над решением этой проблемы сознательным путем. В конце
концов,  когда  он  грезил  наяву,  его  бессознательные  процессы  породили
аналоговую структуру, в которой шесть змей сплелись в  виде  шестиугольника.
Очнувшись,  он  понял,  что  этот  образ  отражает   структуру   неуловимого
бензольного кольца. Таким образом, его сознание поставило  и  сформулировало
проблему, бессознательное выработало  ее  метафорическое  решение,  а  после
этого  сознание  смогло  интерпретировать  смысл   метафоры.   Без   участия
соотношений подобия в  бессознательном,  которые  связали  между  собой  две
сходные по форме, но  различные  по  содержанию  структуры  ("конструкция  X
подобна конструкции Y"),  ответ  вряд  ли  мог  бы  быть  найден.  Сознание,
вероятно, ограничивалось бы в  своих  поисках  категориями,  непосредственно
относящимися к содержанию проблемы, например  понятиями  из  области  химии.
Бессознательное же оказалось способным пренебречь содержанием и вместо этого
искать соотношения подобия структурного и аналогового (т.е. метафорического)
типа. Важно также, что  после  этого  понадобилась  способность  сознания  к
абстрагированию, чтобы выразить решение проблемы и  сообщить  его  другим  в
стандартной форме (т.е. на языке химии),  тем  самым  сделав  возможным  его
техническое применение.

     Хотя взаимодействие между системами бессознательного и сознания и может
оказаться  необходимым  условием  творческого  достижения,  это  во   многих
случаях, к сожалению, выглядит скорее исключением, чем правилом. Люди  могут
полностью находиться во власти бессознательных процессов;  в  своем  крайнем
проявлении это  называют  психозом.  Или,  чаще,  человек  может  с  большим
недоверием относиться к интуитивным процессам в  бессознательном  и  поэтому
пытаться жестко управлять жизнью рациональным путем. Такое разобщение  может
объясняться неписаными культурными обычаями или  конкретным  личным  опытом;
например, человек может утратить связь с ресурсами бессознательного, пытаясь
отмежеваться от некоего незавершенного или травматического  переживания  или
"забыть" его. Задача гипнотерапевта -  найти  способы  научить  человека  по
достоинству оценивать как сознательные, так и бессознательные процессы.

     Важная переменная в достижении этой цели - качество  соотношения  между
сознанием и подсознанием. В частности, пограничная линия  этого  соотношения
(окружность  на  рис.1.4)  может  быть  прозрачной   (гибкой,   проницаемой,
открытой, мягкой) или же непрозрачной (закрытой, жесткой,  непроницаемой)  в
зависимости от таких  факторов,  как  мышечное  напряжение,  психологическая
безопасность, и от того, принимается ли (положительно  ли  оценивается)  или
диссоциируется (отрицательно оценивается) данное ощущение. Когда пограничные
линии прозрачны, сознание и  бессознательное  дополняют  друг  друга;  когда
границы непрозрачны, системы противодействуют друг другу (например,  человек
"против" внешней среды, "я" против кого-то другого). Поэтому важнейшая  цель
данного  подхода  -  смягчить  эту   границу,   чтобы   сделать   возможными
взаимодополняющие  взаимодействия.  Как  мы   увидим   ниже,   гипнотические
воздействия являются основными инструментами достижения этой цели.

     При  этом  человек  не  должен  ошибочно  отождествлять  себя  либо   с
сознанием, либо с бессознательным. Повторим  еще  раз,  что  психика  -  это
вычислительный инструмент, с помощью которого "Я" познает и выражает себя  в
чувственном мире.  Созидательный  потенциал  любого  инструмента  равен  его
разрушительному  потенциалу  -  его  эффективность  зависит  от  того,   как
использует его "я". Динамит можно использовать и для  мирных  целей,  и  для
насилия; вождь способен либо разрушить, либо невероятно  обогатить  культуру
(например, Гитлер в сравнении с Христом). В том  же  смысле  психологические
процессы,  причиняющие  человеку  страдание,  могут  быть  использованы  для
порождения удовлетворения и творческих решений.  Этим  отчасти  объясняется,
почему    бессознательное    может    оказывать    благотворное     действие
(гуманистический подход) или  же  подавлять  (фрейдистский  подход),  -  все
зависит от отношения к нему человека и от его готовности  признать  ценность
всех частей своего "я".

     Главное заключается в том, насколько человек отождествляет себя с  этим
инструментом.  Другими  словами,  человек,  который  отождествляет  себя   с
определенным процессом (а не с его проявлением), будет  использоваться  этим
процессом  (а  не  сможет  его  использовать).  Например,  представьте  себе
человека, установившего для себя твердое правило быть разумным  (и,  значит,
не быть неразумным). У него есть сильная мотивация  вести  себя  так,  чтобы
подтверждать это, в то же время любой ценой избегая поведения, которое могло
бы подвергнуть это сомнению. Поэтому он будет не склонен  экспериментировать
с такими видами  поведения,  результат  которых  неясен,  и,  следовательно,
увязнет в привычном образе мыслей и действий, симулирующем разумность.  Это,
разумеется, неизбежно не позволит ему проявлять разумность, поскольку  такой
процесс требует независимости, спонтанности  и  творчества.  Конечно,  такой
человек может действовать "интеллектуально",  однако  в  лучшем  случае  это
будет всего лишь жалкая имитация.

     Такое общее представление о мыслительных процессах как об инструментах,
обладающих равными разрушительными  и  созидательными  возможностями,  имеет
самое прямое отношение  к  практике  гипнотерапии.  В  частности,  стратегии
воздействия, применяемые эриксоновским гипнотерапевтом, имеют своей  задачей
достигнуть желаемого состояния, "подстраиваясь" к процессам,  протекающим  у
субъекта, и затем смещая их  к  определенной  цели.  В  главе  7  говорится,
например, как человеку, у которого непрерывный внутренний монолог затрудняет
традиционное  наведение  транса,   можно   предъявить   серию   индуцирующих
воздействий,  которые  позволят  эффективно  использовать   его   внутренние
вербализации как основу для достижения транса.  Этот  принцип  утилизации  -
"что бы человек ни делал, это как раз то, что  позволит  ему  измениться"  -
будет постоянно демонстрироваться и подчеркиваться.

 

 

     2. ПЕРЕЖИВАНИЕ ТРАНСА

 

     "Транс" - слово, вызывающее множество  ассоциаций.  В  настоящей  главе
рассматриваются некоторые такие ассоциации; при этом главная цель состоит  в
том, чтобы  осмыслить  транс  как  широко  распространенный  и  естественный
феномен. В первом разделе  излагаются  основные  теории  транса,  начиная  с
умозрительных предположений XIX века и кончая современными  представлениями.
Высказывается  точка  зрения,   согласно   которой   большую   часть   таких
представлений можно рассматривать как взаимодополняющие. Во  втором  разделе
предмет обсуждения расширяется  и  охватывает  различия  между  переживанием
транса и конкретным  ритуалом  гипноза;  подчеркивается,  что  транс  -  это
кроссконтекстуальный  и   широко   распространенный   феномен   с   глубоким
терапевтическим  потенциалом.  В  третьем  разделе  дается  обзор  некоторых
феноменологических  аспектов  переживания   транса   применительно   как   к
симптоматическим феноменам, так  и  к  феноменам  транса.  В  заключительном
разделе вкратце говорится о том, как  терапевтическое  использование  транса
может быть разделено на четыре этапа: 1) создание  контекста  (подготовка  к
трансу),  2)  осуществление  перехода  (развитие  транса),   3)   содействие
изменениям (утилизация транса) и 4)  закрепление  усвоенного  (завершение  и
продление транса).

 

 

     Теории транса: что утверждают теоретики

 

     Ранние умозрительные предположения

     За последние несколько столетий  феномену  гипнотического  транса  было
посвящено немало ученых рассуждений. Большая часть этих идей была  высказана
в  XIX  веке;  большинство  современных   теорий   представляют   собой   их
модифицированные версии. Ниже следует обзор наиболее важных ранних  метафор,
использовавшихся  для  описания  переживания  транса;  более  подробное   их
изложение можно найти у Элленбергера  (Ellenberger,  1970),  Розена  (Rosen,
1959) и Тинтероу (Tinterow, 1970).

     1. Транс как перекачка энергии. Создание современной теории и  практики
гипноза чаще всего приписывается  Францу  Месмеру  (1734-1815).  Месмер  был
убежден, что здоровье человека связано с воздействием планетарных  и  лунных
сил на невидимый магнетический  флюид  тела.  Он  предположил,  что  болезнь
происходит от нарушения равновесия,  т.е.  от  неравномерного  распределения
этого магнетического флюида. Поэтому перекачка  магнетических  сил  больному
должна  восстанавливать  равновесие  благодаря  конвульсивному  целительному
"кризису".  Интересно   сопоставить   конвульсивное   поведение   во   время
"месмерических трансов" с расслабленным  состоянием,  обычно  связываемым  с
современными  гипнотическими  трансами,  -  это  показывает,  как   феномены
("внешние проявления") транса могут изменяться в зависимости от убеждений  и
ценностей, существующих в социальном контексте.

     Гипнотические ритуалы Месмера первоначально осуществлялись с настоящими
магнитами; позже было "открыто", что животный магнетизм может передаваться и
другим целебным предметам. В их число входили деревья,  руки  гипнотизера  и
приспособление,  известное  под  названием  "бак",   которое   описал   один
посетитель дома Месмера:

 

     "На днях я побывал у него дома и был свидетелем его  действий.  Посреди
комнаты ставится сосуд  высотой  примерно  в  полтора  фута,  который  здесь
называется бак. Его размеры  таковы,  что  вокруг  него  могут  с  легкостью
усесться двадцать  человек;  вдоль  края  крышки,  которой  он  закрывается,
проделаны отверстия по числу людей,  которые  будут  сидеть  вокруг;  в  эти
отверстия вставлены железные прутья, согнутые под  прямым  углом  кнаружи  и
имеющие разную длину в соответствии с теми частями тела, к которым они будут
прикладываться.

     Кроме этих прутьев, есть еще один прут, который соединяет бак  с  одним
из пациентов, а от него идет к другому, и так по  кругу.  Наиболее  ощутимые
эффекты возникают при приближении Месмера, который,  как  говорят,  передает
флюид определенными движениями своих рук или глаз, не прикасаясь к человеку.
Я разговаривал с несколькими людьми, которые были свидетелями таких эффектов
и у которых движение руки вызывало и  снимало  конвульсии..."  (Ellenberger,
1970, p.64).

 

     Месмер утверждал, что  впечатляющие  исцеления,  которые,  по-видимому,
часто наблюдались в результате подобных ритуалов, объясняются  исключительно
физической энергией животного магнетизма. Он отвергал всякое предположение о
наличии  здесь   психологического   компонента.   (Это   нежелание   всерьез
рассматривать психологические объяснения неудивительно, если вспомнить,  что
психология  как  научная  дисциплина  появилась  намного   позже   Месмера.)
Поскольку этой способностью перекачивать  магнетизм  обладали,  по-видимому,
только Месмер и  еще  несколько  других  харизматических  личностей,  Месмер
быстро  обзавелся  доходной  практикой  во   Франции   и   Австрии.   Однако
сомнительный  характер  его  теорий  и  практики  вскоре  привлекли  к  нему
пристальное внимание ученых. Несколько авторитетных научных комиссий  пришли
к выводу, что его физические теории не соответствуют истине. Интересно,  что
ни  одна  из  этих  комиссий,  видимо,  даже  не  рассматривала   безусловно
драматические эффекты месмеризации как возможное указание на терапевтический
потенциал   воображения,   внушения   или   харизматических    межличностных
взаимоотношений.

 

     2. Транс как сон. Многие исследователи XIX века уподобляли  транс  сну.
Одним из первых был Хосе Фариа (1755-1819), португальский священник,  живший
в Париже. Начав  с  занятий  животным  магнетизмом,  Фариа  выдвинул  теорию
сомнамбулизма,  согласно  которой  загипнотизированный  субъект  впадает   в
состояние "сна наяву". Это состояние возникает, когда субъект по своей  воле
мысленно сосредоточивается и отключается от сенсорных  ощущений,  тем  самым
ограничивая сознательную волю и внутреннюю  свободу.  Фариа  утверждал,  что
сомнамбулы способны совершать поразительные  действия  -  например,  ставить
диагноз  собственных  болезней  и  не  испытывать  боли  при   хирургической
операции.  Он  одним  из  первых  пришел  к  выводу,  что  развитие   транса
объясняется особенностями субъекта, а не магнетизера. Он  был  убежден,  что
самые лучшие  субъекты  -  это  обладатели  "жидкой  крови"  и  определенной
"психической впечатлительности" (внушаемости),  те,  кто  легко  засыпает  и
обильно потеет.

     Еще одним  сторонником  модифицированной  теории  сна  был  шотландский
хирург Джеймс Брейд (1795-1860). В начале своей  деятельности  Брейд  просил
субъекта пристально глядеть в точку, расположенную немного выше  уровня  его
глаз. Через несколько  минут  глаза  субъекта  обычно  утомлялись  и  вскоре
закрывались.   Брейд   полагал,   что   это   указывает    на    наступление
нейрофизиологического состояния, подобного сну, которое вызывает утомление и
далее - паралич нервных центров, управляющих глазами и веками. Первоначально
он называл это состояние "нейрогипнозом", потом  сократил  это  название  до
"гипноза" (от греческого слова "гипнос" - сон).  Позже  Брейд  изменил  свое
первоначальное мнение о подобии транса сну, предположив, что на  самом  деле
это   состояние   психической   сосредоточенности,   которое    он    назвал
"моноидеизмом" (доминированием одной мысли).

     Третьим защитником теории транса как сна был Иван  Павлов  (1849-1936),
который  объяснял  транс  как   "состояние   неполного   сна",   создаваемое
гипнотическим внушением. Такое внушение, по его мнению, вызывает возбуждение
одних участков коры мозга и торможение других, позволяя загипнотизированному
субъекту воспринимать исключительно гипнотические воздействия и  отключаться
от внешнего мира. Как и в  первоначальных  теориях  Брейда,  транс  считался
особым нейрофизиологическим состоянием.

     Сейчас доказано, что сравнение транса со сном неточно по меньшей мере в
нескольких отношениях. Во-первых, между  сном  и  гипнотическим  трансом  не
существует никакого физиологического сходства (Barber, 1969; Sarbin,  1956);
последний больше напоминает редаксацию в бодрствующем состоянии.  Во-вторых,
лишь очень редко  загипнотизированный  субъект  совершенно  не  отдает  себе
отчета в происходящем и утрачивает способность  на  него  реагировать.  Хотя
временами он выглядит погруженным в летаргию, его внутренний мир  далеко  не
пассивен.

 

     3. Транс как патология. Когда Жан Мартен Шарко (1825-1893) в 1878  году
решил заняться исследованием гипноза, он был, вероятно, самым знаменитым  из
европейских неврологов. В его экспериментах использовалось минимальное число
субъектов, это были исключительно женщины с диагнозом  истерии  из  больницы
Сальпетриер в Париже. После исследований, близких к тому, какие он  применял
при неврологических заболеваниях, Шарко пришел к выводу,  что  транс  -  это
патологическое состояние, подобное истерии*. В  дальнейшем  он  теоретически
описал три уровня транса: каталепсию, летаргию и сомнамбулизм. Под  влиянием
авторитета,  которым  пользовался  Шарко  в   области   неврологии,   многие
исследователи согласились с его точкой зрения на гипноз. Эти  исследователи,
получившие в совокупности  название  "школы  Сальпетриер",  защищали  теории
Шарко  в  ожесточенных  дискуссиях  со  сторонниками   теории   внушаемости,
выдвинутой нансийской школой.
     ______________
 

 

Главная страница

Обучение

Видеоматериалы автора

Библиотека 12000 книг

Видеокурс. Выход в астрал

Статьи автора по астралу

Статьи по астралу

Практики

Аудиокниги Музыка онлайн- видео Партнерская программа
Фильмы Программы Ресурсы сайта Контактные данные

 

 

 

Этот день у Вас будет самым удачным!  

Добра, любви  и позитива Вам и Вашим близким!

 

Грек 

 

 

 

 

  Яндекс цитирования Directrix.ru - рейтинг, каталог сайтов SPLINEX: интернет-навигатор Referal.ru Rambex - рейтинг Интернет-каталог WWW.SABRINA.RU Рейтинг сайтов YandeG Каталог сайтов, категории сайтов, интернет рублики Каталог сайтов Всего.RU Faststart - рейтинг сайтов, каталог интернет ресурсов, счетчик посещаемости   Рейтинг@Mail.ru/ http://www.topmagia.ru/topo/ Гадания на Предсказание.Ru   Каталог ссылок, Top 100. Каталог ссылок, Top 100. TOP Webcat.info; хиты, среднее число хитов, рейтинг, ранг. ProtoPlex: программы, форум, рейтинг, рефераты, рассылки! Русский Топ
Directrix.ru - рейтинг, каталог сайтов KATIT.ru - мотоциклы, катера, скутеры Топ100 - Мистика и НЛО lineage2 Goon
каталог
Каталог сайтов