|
Эксперименты ЦРУ по
"промыванию мозгов". Операция "Артишок". Психологическое оружие.
Синяя птица
Артишок
МК-Ультра
Промывание мозгов
Библиотека » Эксперименты ЦРУ » Артишок
Операция «Артишок»/ARTISHOK
Перед своей нацией мы были непогрешимы. Дело, видите ли, в том, что
все самые сложные и опасные исследования, порою с летальным исходом,
мы проводили не на американцах и не в Штатах, а в Западной Германии,
на иностранцах.
С. Томпсон, руководитель операции «Артишок»
Ранним утром августа 1952 года с аэродрома «Эндрюс» ВВС США, близ
Вашингтона, поднялся в воздух самолет с тремя сотрудниками ЦРУ на
борту и взял курс на Западную Германию.
Операция была строго секретной, — руководство ЦРУ справедливо
считало, что любая утечка сведений об опасных экспериментах на
территории ФРГ может нанести урон американским национальным
интересам.
В группу входили: офицер ВМС США Семюэль Томпсон и профессор Ричард
Уэндт, руководитель факультета психологии одного из университетов в
Рочестере. Под наблюдением Томпсона Уэнду надлежало выполнить ряд
работ по исключительно секретной программе ВМС США — проекту
«Артишок».
За несколько лет до этого на эксперименты по данной программе
профессору Уэндту ВМС США выделило 300 тысяч долларов. Задание —
разработать «эликсир правды», способный «развязать язык» любому
человеку. Специальные курьеры ЦРУ доставляли в Рочестер
разнообразные препараты, оттуда — сводки о результатах
экспериментов. Опыты проводились на ничего не подозревающих
студентах, которым платили по 1 доллару за час «медицинских
исследований». Отбирались только мужчины не старше 21 года.
Профессор со своими коллегами следил за реакцией испытуемых через
специальные зеркала, вмонтированные в определенных местах «зала
экспериментов».
Подобно большинству серьезных исследователей, Уэндт, прежде, чем
испытывать препараты на ассистентах и студентах, проверял их
действие на себе. Начали с обычных наркотиков. Наибольшее внимание
было уделено героину, причем Уэндт стал главным испытуемым
субъектом. Позже он сообщил руководству, что с недельным интервалом
делал себе инъекции героина, а затем записывал свои реакции на
протяжении жизненного цикла: поездки на машине, покупки,
развлечения, работа по дому, отношения в семье, сексуальная
активность. Уэндт заметил у себя «легкую эйфорию... усиление
эстетических интересов... рассеянное поведение... отсутствие желания
работать с полной отдачей... нежелание употреблять алкоголь...
понижение сексуальных интересов... ощущение физического здоровья». В
заключение доклада он замечает, что «героин может играть некоторую
незначительную роль при допросах», будучи введен человеку, с которым
проводилась долговременная работа»
Летом 1952 года Уэндту удалось изобрести необходимую комбинацию,
которою решено было испытать на практике. Полигоном для дальнейших
исследований была выбрана Западная Германия.
Далее приводятся выдержки из официальных отчетов и воспоминаний
участников событий. «Ричард Уэндт решил проэкспериментировать со
смесью из успокоительного средства (секонал), возбуждающего
(декседрин), а также ряда других высокоэффективных компонентов. Для
намеченных мероприятий франкфуртское отделение ЦРУ выделило два
загородных конспиративных дома неподалеку от города. Охрану несли
американские солдаты. Во всех комнатах были установлены специальные
зеркала с таким расчетом, чтобы все члены группы могли слышать и
видеть полный процесс так называемого «допроса». Через некоторое
время в комнатах раздалась сирена, что означало — приготовиться.
Ввели подопытного №1 в наручниках, приказали лечь на пол и
дожидаться своего часа. Представителями ЦРУ он был обозначен как
подозреваемый русский агент в возрасте около 40 лет с «комплексом
донжуана». Можно только вообразить себе, как этот чело- век мог
прореагировать на непоследовательных американцев, которые буквально
вытащили его из тюрьмы, грубо связали и почти сидели на нем во время
поездки по идиллической немецкой местности, а спустя несколько часов
советовали ему расслабиться, вели с ним дружескую беседу и
предлагали выпить пива. Он не мог знать, что это будет последний
напиток без наркотиков в течение долгого времени.
Через некоторое время с подопытного сняли наручники, подняли и
усадили в кресло. Предложили чувствовать себя свободно, угостили
пивом, сигаретами, кофе, подсыпая и подливая в питье и еду
компоненты из уэндовских препаратов.
Следующим утром испытания начались всерьез. Уэндт ввел 20 мг
секонала в завтрак подопытного. Затем с каждой из двух утренних
чашек кофе тот получил по 50 мг декседрина. Потом Уэндт дал ему
принять в пиве вторую дозу секонала. Его поведение было не совсем
обычным, хотя неизвестно, как он вел себя в обычной обстановке. Одно
было совершенно очевидно — Уэндт растерялся. По-видимому, сам
профессор осознавал это. «Я не знаю, как обращаться с этими людьми»,
— пожаловался он.
На третий день все повторилось: секонал с завтраком, затем декседрин
и марихуана в стакане воды. Единственным отличием от распорядка
предыдущего дня — это разрешение сыграть в покер в десять часов
утра. Затем в двух красных капсулах он получил наркотик от Уэндта;
как ему сказали, это «средство от нервов». К 2 часам дня Уэндт
заявил, что субъект не годится для его средств. Своим возмущенным
коллегам он сказал, что если человек намерен лгать, то эти средства
делают из него более совершенного лжеца. Далее он заявил, что
экстракт марихуаны вызывает нежелание скрывать что-либо, лучше всего
срабатывая на тех, кто хочет сказать правду, но из страха не
решается. Такой эффект был обнаружен ОСС десятью годами ранее.
Процедура длилась три дня. Результатов, увы, никаких. «Разговора
начистоту» никак не получалось. Уэндт дал отбой. Его система не
сработала. Тогда подключилась вашингтонская группа М. Аллена.
На время Уэндт отошел в сторону, однако остальные не отказались от
такого испытуемого. Они решили подвергнуть его обработке по типу «А»
(сокращение от ARTICHOKE). Он также не отличался особой
оригинальностью. Во время войны этим методом пользовались при
допросах военнопленных и лечении контуженных солдат. Эксперимент с
подозреваемым русским агентом проводился следующим образом. С.
Томпсон ввел подопытному в вену пентатал натрия — человека привели в
бессознательное состояние, затем ввели бензедрин. М. Аллен остался
недоволен «пробами». Попросил Томпсона еще ввести бензедрин —
человек оказался в состоянии, близком к коматозу. В этом состоянии и
начался «допрос». Задавались вопросы: кто он, откуда, что знает о
связях и заданиях советской разведки, о легенде и т.п. Ему снова
ввели бензедрин — подопытный стал погружаться в сон. М. Аллен велел
ввести двойную дозу. Ввели. Когда его усыпили, Аллен сказал, что
после того, как русский придет в себя, он уже не будет помнить, что
с ним проводили манипуляции и какие именно. Между прочим,
констатировал он, это тоже победа. Не так-то просто заставить
подопытного «забыть все свои муки и не питать к нам зла».
Пользуясь гипнотическими интонациями, без перевода на русский язык,
консультант с помощью метода «регрессии» пытался убедить субъекта в
том, что тот говорит со своей женой Евой в более ранний период
жизни. Это было нелегко, поскольку роль Евы исполнял
переводчик-мужчина. Тем не менее консультант утверждал, что с
помощью наркотерапии или гипноза ему удавалось «создать любую
фантазию» у 60-70 процентов своих пациентов. Примерно в течение часа
русский, по-видимому, не подозревал, что говорит не со своей женой,
а с оперативниками, пытающимися узнать о его отношениях с советской
разведкой. Когда человек начал дремать, консультант велел ввести ему
двойную дозу бензедрина. Через час тот начал сильно рыдать.
Консультант принял решение завершить сеанс; самым успокаивающим
тоном он стал усыплять его. После того, как человек уснул,
консультант успокаивающим голосом начал внушать ему, что после
пробуждения он ничего не вспомнит.
Одной из задач, поставленных ЦРУ в рамках программы ARTICHOKE, было
умение вызывать амнезию. В одном из документов 1952 г. говорится: «С
точки зрения ARTICHOKE чем продолжительнее будет вызванная амнезия,
тем эффективнее результат». Понятно, что если жертва вспомнит
обработку по типу «А», то она перестанет быть тщательно охраняемым
секретом ARTICHOKE. Возможно, кто-то из испытуемых, действительно
работавший на русских, сообщил бы им о методах, применяемых
американцами. Это обстоятельство ставило в повестку дня проблему
«избавления» от испытуемых в рамках программы ARTICHOKE. Убийство,
видимо, исключалось, однако руководство ЦРУ предусмотрело длительные
сроки пребывания в различных тюрьмах. Хотя в ряде конкретных случаев
сообщалось об успешных актах внушенной амнезии, внешние консультанты
программы ARTICHOKE утверждали, что «подлинную амнезию можно
гарантировать, только отрубив испытуемому голову». Видимых успехов
не удалось добиться и по заключенному еще в 1950 г. частному
контракту на создание средства, разрушающего память.
Через несколько дней Уэндт вновь приступил к экспериментам.
Следующим по порядку был заведомый двойной агент, имевший в ЦРУ
кличку EXPLOSIVE. В документах управления он описывается как
«профессиональный русский агент» и «закаленный человек, способный
лгать последовательно, но не очень эффективно». Для членов команды
ARTICHOKE он не был новым объектом, ибо несколькими месяцами ранее
ему вводили под гипнозом смеси наркотиков под предлогом
«медико-психологического» обследования. В то время группу
сопровождал гипнотизер-профессионал, который передавал команды
переводчику через усовершенствованную систему связи; тот, в свою
очередь, мог, по-видимому, подавлять волю человека под псевдонимом
EXPLOSIVE. Позднее группа сообщала директору ЦРУ, что EXPLOSIVE
передал «весьма ценную информацию», а затем забыл о допросе в
результате внушенной под гипнозом амнезии. С тех пор EXPLOSIVE
находился в заключении. Теперь его предоставили в распоряжение
профессора Уэндта, который должен был ввести ему свою смесь из
секонала, декседрина и марихуаны.
В этот раз Уэндт дал ему все три наркотика единовременно, растворив
их в стакане пива. В выпитом во время обеда пиве он принял затем
секонал, а в послеобеденной кружке пива — вновь все три ингредиента.
Никакие положительные результаты не были отмечены. Закончив
эксперимент после полуночи, Уэндт отметил: «Данный опыт
продемонстрировал, что люди, с которыми мы имеем дело здесь,
отличаются от американских студентов».
Одни эксперименты не выдерживали теоретических расчетов, на смену им
придумывали другие. Подопытных, если они оставались в живых,
отпускали с миром, на их место привозили других. Но успех был весьма
скромным. В рамках операции ARTICHOKE сотрудники ЦРУ совершили около
150 перелетов в Европу в 1952-1966 гг.
Химические препараты также использовался при допросах в сухопутных
войсках США. О них упоминается в документах сенатской комиссии:
«Применявшиеся методы давления включали испытание тишиной до или
после ввода ЛСД, длительный обычный допрос перед допросом с ЛСД,
лишение пищи, воды, сна или естественных отправлений, длительную
изоляцию до приема ЛСД, поочередное воздействие теплом и холодом,
физические воздействия, словесные оскорбления и создание физических
неудобств или драматизированные угрозы психическому здоровью и жизни
субъекта».
Выдержки из стенограммы допроса с применением ЛСД:
11.20. Усилилось выделение пота, пульт стал нитиевидным. Перевернут
на спину. Начал стонать, дышать прерывисто и впал в полукоматозное
состояние.
11.48. Реакция на болезненные раздражители слегка повысилась.
11.55. Помогли занять сидячее положение.
12.00. Вновь впал в шоковое состояние и положен на спину.
12.12. Стал более подвижен и смог сесть с помощью.
12.20. Помогли сесть за стол для допроса.
12.30. Начал жаловаться, что хочет умереть, и, как правило,
игнорировал вопросы. Иногда заявлял, что не знает.
12.50. Реакция на раздражители сохраняется. Часто приоткрывает веки,
откидывает голову назад, закрыв глаза.
13.30. Стал еще более подвижен. Принужден к пятиминутной ходьбе.
Физически был способен отвечать, пока вновь не впал в шоковое
состояние (выделение пота, нитевидный пульс, побледнение).
Допрос продолжался 17 с половиной часов после введения препарата.
•
|
|
