|
Зенон Косидовский. Отрывки из книги "Библейские сказания" М. 1966
УДИВИТЕЛЬНЫЕ ОТКРЫТИЯ, КАСАЮЩИЕСЯ СОТВОРЕНИЯ МИРА,
РАЯ, ПОТОПА И ВАВИЛОНСКОЙ БАШНИ
Из Библии мы узнаем, что первоначальной родиной евреев была
Месопотамия. Семья Авраама жила в Уре, древней столице шумеров, а
затем переселилась в Ханаан, то есть нынешнюю Палестину. Евреи,
таким
образом, принадлежали к большой группе народов, которые создали в
бассейне Евфрата и Тигра одну из богатейших культур в истории
человечества. Главными творцами этой великой культуры были шумеры.
Уже
в третьем тысячелетии до н. э. они строили замечательные города,
обводняли почву с помощью разветвленной сети оросительных каналов, у
них процветало ремесло, они создали великолепные памятники искусства
и
литературы. Аккадцы, ассирийцы, вавилоняне, хетты и арамейцы,
которые
впоследствии основали в Месопотамии и Сирии свои государства, были
учениками шумеров и от них по наследству переняли великие культурные
ценности.
До середины XIX века мы располагали лишь скудными и даже нелепыми
сведениями относительно культуры этих народов. Только
археологические
раскопки, с широким размахом проведенные в Месопотамии, открыли нам
величие и богатство этих народов. Были откопаны такие могущественные
города, как Ур, Вавилон и Ниневия, а в царских дворцах найдены
тысячи
табличек, испещренных клинописью, которую уже удалось прочитать. По
содержанию своему эти документы делятся на исторические хроники,
дипломатическую корреспонденцию, договоры, религиозные мифы и поэмы,
среди которых находился древнейший эпос человечества, посвященный
шумерскому национальному герою Гильгамешу.
По мере расшифровки клинописи становилось ясным, что Библия, которую
на протяжении веков считали оригинальным творением древних евреев,
возникшим якобы по внушению бога, уходит своими корнями к
месопотамской традиции, что многие частные подробности и даже целые
сказания в большей или меньшей степени заимствованы из богатой
сокровищницы шумерских мифов и легенд.
Собственно говоря, в этом нет ничего удивительного. В свете
современной исторической науки скорее могло бы показаться странным,
если бы дело обстояло иначе. Мы ведь знаем, что культуры и
цивилизации
бесследно не исчезают, что ценнейшие свои достижения они ─ подчас
сложными путями ─ передают более молодым культурам. До недавнего
времени мы считали, что европейская культура всем обязана Греции, а
между тем новейшие исследования показали, что во многих отношениях
мы
являемся наследниками того, что пять тысяч лет тому назад создал
гений
шумерского народа. Культуры и народы в вечном потоке появляются и
исчезают, но их опыт живет и обогащается в следующих поколениях,
участвует в создании новых, более зрелых культур.
В этой исторической непрерывности евреи не представляли и не могли
представлять обособленного явления. Корнями своими они уходили в
месопотамскую культуру, вынесли из нее в Ханаан представления,
обычаи
и религиозные мифы, возникшие на протяжении тысячелетий на берегах
Тигра и Евфрата. Отчетливые следы этих отдаленных влияний мы находим
сегодня в библейских текстах.
Обнаружение этих зависимостей и заимствований, однако, дело не
легкое.
Евреи, поселившись в Ханаане, постепенно освободились от влияния
Месопотамии. Вынесенные оттуда представления, мифы и сказания они
передавали устно из поколения в поколение и постепенно видоизменяли
их, порой до такой степени, что только с помощью месопотамских
источников можно распознать их родословную.
В забвении этих уз родства были заинтересованы главным образом
жрецы,
которые, вернувшись из вавилонского пленения, в период с VI по IV
век
до н. э., редактировали текст Ветхого завета и передали его нам в
той
форме, в какой он сохранился по сей день. В своих компиляциях они
пользовались старинными народными сказаниями, но без зазрения
совести
препарировали их для своих заранее намеченных религиозных целей.
Им было чуждо понятие исторической достоверности. Сказания,
передаваемые из поколения в поколение, служили им только для
доказательства того, что Яхве уже со времен Авраама правил судьбами
избранного им народа.
К счастью для ученых и исследователей, жрецы в своей работе по
переделке и подделке не всегда были последовательны. Они проглядели
в
библейских текстах много подробностей, выдающих их тесную связь с
культурой Месопотамии. На протяжении целых веков никто не мог
объяснить их смысла. Только великие археологические открытия,
позволившие нам воссоздать забытые культуры шумеров, аккадцев,
ассирийцев и вавилонян, бросили луч света на эти ранее непонятные
подробности, выявили их древнее происхождение.
Библейская история сотворения мира может служить примером того, как
жрецы извратили старые месопотамские мифы. Знаменитый археолог
Джордж
Смит прочитал на клинописных табличках целую вавилонскую поэму о
сотворении мира, известную под названием "Энума элиш", внешне не
имеющую ничего общего с библейским сказанием. Содержание этого
мифологического эпоса, разумеется с большими сокращениями, можно
изложить так.
Вначале существовала только вода и царил хаос. Из этого страшного
хаоса родились первые боги. С течением веков некоторые боги решили
установить порядок в мире. Это вызвало возмущение бога Абзу и его
жены
Тиамат, чудовищной богини хаоса. Бунтовщики объединились под
водительством мудрого бога Эа и убили Абзу. Тиамат, изображаемая в
виде дракона, решила отомстить за смерть мужа. Тогда боги порядка
под
водительством Мардука в кровавой битве убили Тиамат, а ее гигантское
тело разрубили на две части, из которых одна стала землей, а другая
небом. А кровь Абзу смешали с глиной, и из этой смеси возник первый
человек.
Сразу же возникает вопрос: что может быть общего между возвышенной,
монотеистической историей, описанной в Ветхом завете, и этой
мрачной,
чрезвычайно примитивной вавилонской космогонией? И все-таки
существуют
неопровержимые данные, доказывающие, что тем или иным образом эта
космогония послужила сырьем для древнееврейского, гораздо более
возвышенного варианта. Американский археолог Джеймс Дж. Причард взял
на себя труд скрупулезно сопоставить оба текста и обнаружил в них
множество удивительных совпадений. Поражает прежде всего общая для
обоих текстов последовательность событий: возникновение неба и
небесных тел, отделение воды от земли, сотворение человека на шестой
день, а также отдых бога в Библии и совместный пир вавилонских богов
в
тексте "Энума элиш" на седьмой день. Некоторые ученые считают, что
текст книги Бытие (гл. 3, ст. 5): "... и вы будете, как бог, знать
добро и зло" имеет смысл политеистический: "как боги". Если это
верно, то, очевидно, иудейские редакторы проявили здесь невнимание
и в библейских текстах сохранились следы древних политеистических
воззрений. В главе шестой той же книги (ст. 2) люди названы
"сынами божьими", а именно такое определение дает вавилонский миф
взбунтовавшимся богам, поскольку они действительно были сыновьями
бога
Абзу и богини Тиамат.
В течение долгого времени исследователи ломали головы над вторым
стихом первой главы книги Бытие, в которой говорится о духе божьем,
а
по сути дела ─ о живительном дыхании бога, носившемся над водою.
Этот
стих толковали по-разному, иногда совершенно фантастически, пока в
развалинах финикийского города Угарита (близ нынешнего Рас-Шамра, в
Сирии) не нашли клинописные таблички, представляющие собой сборник
мифологических поэм. В космогоническом мифе ученые наткнулись на
текст, согласно которому бог сидел на воде, как птица на яйцах, и
высидел из хаоса жизнь. Несомненно, библейский дух божий, носящийся
над водой, является отголоском этого угаритского мифа.
Библейская история сотворения мира безусловно возникла в тиши
жреческого уединения и в качестве интеллектуальной концепции
теологов
не снискала популярности в широких кругах еврейского народа. На
воображение простых людей, вероятно, больше действовали
драматические
мифы о героических схватках богов с гигантским чудищем хаоса. В
текстах Ветхого завета сохранились явственные следы этих народных
поверий. В угаритской поэме бог Ваал одерживает победу над
семиглавым
драконом Левиафаном. В Книге пророка Исаии (гл. 27, ст. 1) мы
дословно
читаем: "В тот день поразит господь мечом своим тяжелым, и большим и
крепким, левиафана, змея прямо бегущего, и левиафана, змея
изгибающегося,
и убьет чудовище морское". Чудовище выступает также под названием
Раав. О конфликте 'Яхве с Раавом упоминают Книга Иова, один из
псалмов, а также Книга Исаии.
Мы находимся в выгодном положении: можем проследить, какой путь
проделал в истории месопотамский миф о борьбе богов с чудовищем.
Во времена шумеров победоносным богом, одолевшим дракона, считался
Энлиль. Когда Месопотамию завоевал аккадский царь Хаммурапи,
победителем чудовища стал бог Мардук. Прошли века, гегемонию над
Междуречьем захватили ассирийцы, и тогда звание высшего божества в
государстве получил Ашшур. Ассирийские писатели вымарали на
клинописных табличках имя Мардука и вместо него вписали имя своего
собственного бога, бога своего племени ─ Ашшура. Сделали они это,
однако, неаккуратно и в некоторых местах текста пропустили имя
Мардука. Затем миф дошел до Палестины, где евреи заставили Яхве
бороться с чудовищем Левиафаном, или Раавом. По мнению некоторых
ученых, этот миф пробрался даже в христианскую религию в форме
легенды
о святом Георгии, убивающем дракона.
В связи с библейским сказанием о сотворении мира стоит под конец в
качестве любопытной подробности привести факт, чрезвычайно
характерный
для людей, которые видели в Ветхом завете альфу и омегу любого
человеческого знания. В 1654 году архиепископ Ушер из Ирландии
заявил,
что из внимательного изучения "священного писания" вытекает, что бог
сотворил мир в 4004 году до н.э. В течение целого века дату эту
помещали во всех очередных изданиях Библии, а того, кто подвергал ее
сомнению, считали еретиком.
Против архиепископа Ушера, однако, выступил епископ Лайтфут,
упрекавший его в недостаточной точности при вычислениях. По мнению
этого епископа, мир возник не просто в 4004 году до н. э., а 23
октября 4004 года до н. э. в 9 часов утра.
Что касается рая, то он тоже является творением шумерской фантазии.
В мифе о боге Энки рай изображен как сад, полный плодовых деревьев,
где люди и звери живут в мире и согласии, не зная страданий и
болезней.
Расположен он в местности Дильнум, в Персии. Библейский рай,
несомненно,
расположен в Месопотамии, ибо в нем берут начало четыре реки, из
которых две ─ это Евфрат и Тигр.
В обоих мифах есть поразительные совпадения. В нашу задачу не входит
разбор мелких подробностей, однако следует подчеркнуть, что и в
первом
и во втором сказании содержится идея грехопадения человека. В Библии
змей соблазняет Адама и Еву отведать плодов с дерева познания добра
и
зла, в месопотамском мифе коварным советником людей является бог Эа.
Обе версии выражают мысль, что познание зла и добра, то есть
мудрость,
ставит человека на равную ногу с богами и дает ему бессмертие.
Вспомним, что в раю наряду с деревом тознания добра и зла росло еще
дерево жизни, дающее бессмертие. Бог изгнал Адама и Еву не только за
непослушание, но также из опасения, что они потянутся за плодом
дерева
жизни и, подобно богу, обретут бессмертие. В третьей главе книги
Бытие
(ст. 22) мы читаем: "И сказал господь бог: вот, Адам стал как один
из
нас (здесь снова остаток политеизма), зная добро и зло; и теперь как
бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не
вкусил, и не стал жить вечно".
До известной степени проясняется также происхождение библейского
змея-искусителя. Шумерский герой Гильгамеш отправился на райский
остров, где жил любимец богов Утнапиштим, чтобы получить от него
растение жизни. Когда он возвращался через реку, один из богов, не
желая, чтобы человек получил бессмертие и стал равен богам, принял
облик змея и, вынырнув из воды, вырвал у Гильгамеша волшебное
растение. Кстати говоря, в этой шумерской легенде следует, по всей
вероятности, искать объяснения, почему со времен Авраама на
протяжении
многих веков евреи изображали Яхве в виде змея. Только жрецы в
иконоборческой ярости уничтожили эти символы, клеймя их, как
проявление идолопоклонства.
Археологи нашли в руинах одного из месопотамских городов аккадскую
печать с выгравированной сценой, которая предположительно
иллюстрирует
прототип сказания об Адаме и Еве. Мы видим на этой резьбе дерево со
змеем, а по обеим сторонам две фигуры: мужчину с рогами и женщину.
Следует честно признать, что контуры фигур сильно стерты и потому
трудноразличимы, а посему некоторые исследователи выразили сомнение
в
том, имеет ли печать что-либо общее с мифом о первом человеке.
Однако
поскольку им не удалось найти другого, более убедительного,
объяснения
сценки, то, пожалуй, побеждает взгляд, что действительно найдено
доказательство существования уже в Месопотамии мифа об Адаме и Еве.
С незапамятных времен людей интриговало то обстоятельство, что бог
сотворил Еву таким своеобразным способом, а именно из ребра Адама. У
бога ведь было вдоволь глины, из которой он мог бы вылепить и
женщину,
как вылепил мужчину. Клинописные таблички, выкопанные в развалинах
Вавилона, дали прямо-таки сенсационное разъяснение этой загадки.
Оказывается, вся эта история основана на весьма забавном
недоразумении.
А именно; в шумерском мифе у бога Энки болело ребро. На шумерском
языке слову "ребро" соответствует слово "ти". Богиня, которую
позвали,
чтобы она вылечила ребро у бога Энки, зовется Нинти, то есть
"женщина
от ребра". Но "нинти" означает также "дать жизнь". Таким образом,
Нинти может в равной мере означать "женщина от ребра" и "женщина,
дающая жизнь".
И здесь именно коренится источник недоразумения. Древнееврейские
племена заменили Нинти Евой, поскольку Ева была для них легендарной
праматерью человечества, то есть "женщиной, дающей жизнь". Однако
второе значение Нинти ("женщина от ребра") как-то сохранилось в
памяти
евреев. В связи с этим в народных сказаниях получился конфуз. Еще с
месопотамских времен запомнилось, что есть что-то общее между Евой и
ребром, и благодаря этому родилась странная версия, будто Ева
сотворена из ребра Адама. Здесь перед нами еще одно доказательство
того, как много древние евреи позаимствовали в своих легендах у
народов Месопотамии*.
* В связи с Адамом стоит привести очень забавный инцидент, который
произошел несколько лет тому назад в конгрессе Соединенных Штатов.
В официальной брошюрке "Расы человечества" художник изобразил Адама
с пупком. Это вызвало интерпелляцию конгрессмена из Северной
Каролины
Чарлза Т. Дергема. Он заклеймил рисунок как одно из проявлений
ширящейся коммунистической пропаганды, поскольку у Адама, которого
бог
вылепил из глины, не было матери и поэтому он не мог иметь пупка. В
ходе бурной дискуссии ревностного поклонника Библии умиротворили тем
фактом, что в Ватикане находится картина Микеланджело, на которой
Адам
тоже изображен с пупком.
Зато легенда о Каине и Авеле, кажется, порождена исключительно
древнееврейской фантазией. Древнееврейские племена пытались в этой
легенде объяснить себе, почему их добрый отец Яхве обрек род людской
на постоянный тяжелый труд, страдания и болезни. У части
исследователей
сложилось мнение, что эта легенда помимо всего является отголоском
конфликтов, возникавших в глубокой древности между кочевыми
скотоводческими народами и населением, которое начало вести оседлый
образ жизни и посвятило себя земледелию. Древние евреи были в те
времена скотоводами, поэтому Авель, пастырь овец, стал в их сказании
любимцем Яхве и невинной жертвой земледельца Каина. Кстати, стоит
отметить, что в истории развития человечества было как раз наоборот:
именно кочевые племена нападали на миролюбиво настроенных
земледельцев. Такая пристрастность в библейской легенде, во всяком
случае, знаменательна, ибо она свидетельствует о том, что сказание
о Каине и Авеле возникло в очень отдаленную эпоху, когда древние
евреи
еще вели кочевой образ жизни. В период, когда они уже осели в
Ханаане
и сами вынуждены были защищаться от нападений воинственных племен
пустыни, легенда стала как бы анахронизмом, однако она продолжала
существовать в качестве почитаемого наследия, доставшегося от
предков-скотоводов.
В семидесятые годы минувшего века огромное впечатление произвело
открытие, касающееся библейского потопа.
В один прекрасный день скромный работник Британского музея в Лондоне
Джордж Смит приступил к расшифровке табличек с клинописью,
присланных
из Ниневии и сложенных в подвале музея. К своему удивлению, он
наткнулся на древнейшую поэму человечества, описывающую подвиги и
приключения Гильгамеша, легендарного героя шумеров. Однажды,
разбирая
таблички, Смит буквально не поверил глазам своим, ибо на некоторых
табличках он нашел фрагменты сказания о потопе, поразительно похожие
на библейский вариант. Едва он их опубликовал, как поднялась буря
протеста со стороны ханжей викторианской Англии, для которых Библия
была священной, богодухновенной книгой. Они не могли примириться с
мыслью, что история Ноя ─ это миф, заимствованный у шумеров. То, что
прочитал Смит, по их мнению, скорее указывало на случайное
совпадение
деталей. Спор этот могла бы окончательно разрешить лишь находка
недостающих клинописных табличек, что, однако, представлялось весьма
маловероятным. Но Джордж Смит не складывал оружия. Он лично
отправился
в Месопотамию и ─ о чудо! ─ в гигантских руинах Ниневии нашел
недостающие фрагменты сказания, которые полностью подтвердили его
предположение. Об этом свидетельствовали такие идентичные
подробности,
как эпизоды с выпущенными на свободу вороном и голубем, описание
горы,
к которой пристал ковчег, длительность потопа, а также мораль
сказания: наказание человечества за грехи и спасение благочестивого
человека. Разумеется, есть и различия. Шумерский Ной зовется
Утнапиштим, в шумерском мифе действует множество богов, наделенных
всеми человеческими слабостями, а в Библии потоп навлекает на род
человеческий Яхве, творец мира, изображенный во всем величии своего
могущества. Переделка мифа в монотеистическом духе, наверно,
относится
к более позднему времени, а своему окончательному
религиозно-этическому углублению она обязана, по-видимому,
редакторам
из жреческих кругов.
Опытный историк знает, что очень часто легенды ─ это
опоэтизированная
история и что нередко в них содержится какая-то историческая правда.
Поэтому возник вопрос, не является ли сказание о потопе отголоском
стихийной катастрофы давно минувших времен, которая глубоко
врезалась
в память многих поколений. Вопрос этот с блеском разрешил великий
английский археолог Леонард Вулли, открывший Ур, В гигантской
мусорной
свалке, которая в течение тысячелетий скапливалась под стенами
шумерской столицы, он прорыл шахту и на глубине четырнадцати метров
обнаружил гробницы шумерских царей начала третьего тысячелетия до
н. э., содержащие огромные сокровища и человеческие останки.
Но Вулли решил обязательно выяснить, что скрывается под этим местом
захоронения. Когда рабочие по его указанию прошли следующий пласт,
они
наткнулись на речной ил, в котором не было никаких следов
человеческого существования. Неужели рабочие добрались до
напластований почвы, относящихся к тому периоду, когда в Месопотамии
еще не было человеческих поселений? На основании триангуляционных
расчетов Вулли пришел к выводу, что он еще не достиг девственной
почвы, поскольку ил лежал выше окружающего его пласта и образовывал
отчетливо выраженное возвышение. Дальнейшие раскопки кладбища
принесли
замечательное открытие. Под слоем ила толщиной в три метра появились
новые следы поселений: кирпичи, мусор, пепел от костров, осколки
керамики. Как форма, так и орнамент черепков гончарных изделий
свидетельствовали, что они относятся к совершенно другой культуре,
чем те, которые были обнаружены над слоем речного ила. Расположение
пластов можно было объяснить только следующим образом: какое-то
грандиозное наводнение уничтожило неизвестные нам человеческие
поселения неведомой давности, а когда вода отступила, пришли другие
люди и наново заселили Месопотамию. Это были шумеры, создавшие самую
древнюю из известных нам цивилизаций мира.
Для того чтобы могли нагромоздиться почти три метра ила, вода в этом
месте должна была в течение очень долгого времени стоять на высоте
без малого восемь метров. Подсчитано, что при таком уровне воды вся
Месопотамия могла стать жертвой разбушевавшейся стихии. Значит,
здесь
произошла катастрофа в масштабе, редко встречающемся в истории, и
тем
не менее катастрофа все-таки локального характера. Но в
представлении
жителей Передней Азии пространство, захваченное катастрофой,
составляло весь мир, и для них наводнение было всемирным потопом,
которым боги покарали грешное человечество. Сказания о катастрофе
переходили из века в век ─ от шумеров к аккадцам и вавилонянам. Из
Месопотамии сказания эти перекочевали в Ханаан, здесь древние евреи
переделали их на свой лад и свою версию запечатлели в Ветхом завете.
Во всех городах на берегах Евфрата и Тигра возводились странные по
форме сооружения огромной высоты. Они складывались из кубических или
округлых глыб, нагроможденных друг на друга ярусами, сужающимися
кверху, наподобие ступенчатых пирамид. На срезанной верхушке обычно
находилось небольшое святилище, посвященное местному божеству. К
нему
вела трехмаршевая каменная лестница. Во время богослужения по
лестнице
под хоровое пение и звуки музыкальных инструментов проходила
процессия
жрецов в белых одеждах.
Самая знаменитая из этих пирамид, называемых зиккуратами, находилась
в
великолепной столице страны Вавилоне. Археологи раскопали ее
фундамент
и нижнюю часть стен. Мы точно знаем, каков был ее архитектурный
облик,
потому что помимо ее описаний на клинописных табличках найдено ее
изображение. Пирамида состояла из семи ярусов, и высота ее равнялась
девяноста метрам.
Возник вопрос: не была ли вавилонская пирамида прообразом библейской
Вавилонской башни? Известный французский ученый Андре Парро посвятил
этой проблеме целую книгу и на основе ряда доказательств пришел к
убеждению, что вопрос этот не вызывает ни малейших сомнений. Здесь
трудно привести всю его довольно сложную и обстоятельную
аргументацию.
Ограничимся наиболее существенными доказательствами. Согласно
библейскому сказанию, в те времена, когда на земле еще существовал
один язык, люди строили Вавилонскую башню в стране Сеннаар, которую
некоторые ученые отождествляют с Шумером. Строительный материал,
которым они пользовались, ─ обожженный кирпич и речная глина в
качестве цемента ─ в точности соответствует строительному материалу
вавилонской пирамиды.
В книге Бытие (гл. 11, ст. 7) мы читаем: "...смешаем там языки их,
так чтобы один не понимал речи другого". Почему же евреи считали
Вавилонскую башню символом человеческого тщеславия и почему, по их
мнению, именно здесь Яхве смешал языки потомков Ноя? Прежде всего
следует сказать, что название столицы "Вавилон" означает на
вавилонском языке "врата божьи" (баб-илу), а на древнееврейском
языке
сходно звучащее слово "балал" означает процесс смешения. В
результате
звукового сходства обоих слов Вавилон легко мог стать символом
языкового хаоса в мире, тем более что был многоязычным городом. Не
нужно также удивляться тому, что евреи видели в Вазилоне и его
пирамиде олицетворение дерзости и греховности по отношению к богу.
Вавилонские цари построили пирамиду, используя труд рабов и
военнопленных, согнанных с разных стран света. В VII веке до н. э.
вавилонский царь Набопалассар приступил к реставрации древней башни
и,
между прочим, приказал выбить на ее стене следующую фразу: "Людей
многих национальностей я заставил работать над восстановлением этой
башни".
Среди рабов, участвовавших в реставрации башни, наверное, были и
евреи. В их памяти сохранилось тяжелое вавилонское пленение, и эти
горькие воспоминания нашли отражение в сказании о Вавилонской башне.
Как мы увидим дальше, тема Вавилонской башни прозвучит в Библии еще
раз, когда речь пойдет об ангельской лестнице, которая приснилась
Иакову, внуку Авраама. Однако с периода вавилонского пленения тогда
уже прошло много времени. Новые поколения, родившиеся в Ханаане,
почти
полностью забыли об обидах, которые причинили их предкам вавилонские
цари. Правда, образ пирамиды не стерся в их памяти, он приобрел
только
совершенно другое значение: стал лестницей, символизирующей союз
человека с богом.
ПРАВДА И ЛЕГЕНДА О ПАТРИАРХАХ
Мы уже знаем, что дошедший до нас вариант библейского текста возник
сравнительно поздно, после возвращения евреев из вавилонского
пленения, то есть между VI и IV веками до н. э. Авторами
окончательной
редакции были .жрецы. Их цель заключалась не в том, чтобы записывать
историю народа, а в том, чтобы поучать. История была, по их
понятиям,
орудием, которым пользовался бог, чтобы изъявлять свою волю, карать
и
награждать. Исходя из своих религиозных и назидательных соображений,
они видоизменяли традиционное историческое наследие, убирали оттуда
все, что их не устраивало, и дополняли текст собственными вымыслами,
подчеркивающими ту или иную религиозную идею. Библейским героям,
подчинявшимся, по их мнению, закону божьему, они давали
положительную
оценку, а тех, кто по тем или иным причинам нарушал закон,
изображали
грешниками, которых постигла заслуженная кара.
Не подлежит сомнению, что жрецы были не оригинальными авторами, а
лишь
компиляторами и редакторами более древних текстов. Тщательный анализ
Библии обнаружил, что в ее тексте явственно проступают три разных
слоя. Самая древняя часть Библии написана в IX веке до н. э. Ее
отличительной чертой является то, что для обозначения бога
неизвестные
авторы употребляют слово "Элохим". Между тем в более поздних
текстах,
относящихся к VIII веку до н. э бог уже именуется Яхве. В VII веке
до
н. э. обе части были объединены и перемешаны, так что в тексте имена
Элохим и Яхве постоянно чередуются*. Позднее эти объединенные
варианты многократно переписывались и редактировались. Окончательный
вариант послужил жрецам основой для создания той формы сказаний, в
какой они вошли в канонический текст Библии.
* Учёные доказали, что это разные наименования бога у двух разных
племенных группировок древних евреев ─ Иуды и Ефрема.
В области критического анализа библейского текста и в установлении
хронологии отдельных частей Библии очень много сделал немецкий
ученый
Юлиус Вельгаузен. Тщательно исследовав библейский текст, он пришел к
выводу, что история еврейского народа, изображенная в Библии, была
записана не по свежим следам событий, а значительно позднее и, стало
быть, легенды о патриархах, Моисее и даже судьях возникли
сравнительно
недавно. Школа Вельгаузена пользовалась огромной популярностью в
течение целого тридцатилетия и имеет своих сторонников поныне.
Наука,
однако, идет вперед. Великие археологические открытия опровергают
многие выводы немецкого ученого. Огромные вавилонские архивы,
найденные в таких городах, как Ниневия, раскопки палестинских
городов,
упоминающихся в сказаниях о патриархах, и сопоставление этих
открытий
с библейскими текстами ─ все это неопровержимо доказывает, что
историческое наследие, использованное жрецами VI столетия до н. э,,
намного старше, чем предполагал Вельгаузен.
Это историческое наследие передавалось древними евреями из уст в
уста,
из поколения в поколение. Благодаря фольклорному характеру передачи
рассказов подлинные события обрастали таким множеством легенд,
преданий, мифов, притч и побасенок, что сейчас уже трудно отличить
правду от вымысла. Жрецы-компиляторы бесцеремонно переделывали
сказания
в соответствии со своими религиозными тезисами. Но все же в качестве
канвы для поучений они использовали древние сказания, отражающие
творческую фантазию народа, его помыслы, чаяния и нравы. Жрецы по
недосмотру не устранили из текстов всего, что свидетельствует об их
древности. В книге Бытие, например, сохранились явные пережитки
политеизма и фетишизма; в сказаниях о патриархах мы очень часто
встречаем обычаи и мифы месопотамского происхождения.
Из клинописных табличек, найденных при раскопках Ниневии и Угарита,
мы
узнали, что библейские сказания об Адаме и Еве, Вавилонской башне и
всемирном потопе в большей или меньшей степени восходят к шумерским
и
вавилонским мифам, а некоторые описанные в Библии обычаи были
распространены у народов Месопотамии и даже частично нашли отражение
в
законах Хаммурапи. Словом, некоторые библейские сказания уходят
корнями в весьма отдаленные эпохи.
Долгое время ученые считали, что народные легенды передавались
только
устно. Но после открытия, сделанного в 1905 году английским
археологом
Флиндерсом Петри, возникла гипотеза, что авторы древнейших
библейских
сказаний располагали также какими-то письменными источниками. В
медном
руднике на горе Синай Петри обнаружил древний высеченный в скале
буквенный текст, относящийся к XV веку до н. э. Надпись еще не
расшифрована окончательно, но уже установлено, что в ней тридцать
два
знака и сделана она на каком-то семитском наречии. Предполагают, что
ее высекли в скале израильские рабы, сосланные египтянами на
принудительные работы в рудники. Итак, вполне вероятно, что жители
Ханаана записывали свои документы уже во втором тысячелетии до н. э.
Нужно помнить, что родиной буквенного письма была граничащая с
Ханааном Финикия. Кроме того, среди документов XIV века до н. э.,
найденных в Эль-Амарне, находится обширная переписка между Ханааном
и
Египтом. Все эти факты дают основание предполагать, что если не
раньше, то во всяком случае во времена Моисея израильтяне
пользовались
письменностью.
Почему же в таком случае палестинские раскопки столь бедны
письменными
источниками? Ведь в Египте и Месопотамии найдены огромные архивы,
подробно воссоздающие историю этих стран, в то время как в Палестине
обнаружено лишь незначительное количество письменных документов
(например, знаменитый кодекс из Гезера Х века, записи Иезекииля VII
века и письма из Лакиша VI века). Ответ прост: в Палестине писали
тушью на хрупких глиняных черепках, а в Месопотамии выдалбливали
клинописные знаки на толстых табличках из обожженной глины. Во
влажном
палестинском климате черепки рассыпались, а если даже некоторые из
них
чудом сохранились, то надписи на них, сделанные тушью, стерлись
настолько, что их невозможно прочесть. В 1960 году археологи нашли
исключительно хорошо сохранившееся письмо VII века до н. э. на
глиняном черепке. В письме крестьянин жалуется князю, что сборщик
забрал у него плащ в счет якобы неуплаченной подати. Письмо имеет
большое научное значение, так как оно доказывает, что в Палестине в
ту
эпоху пользовались письменностью даже в повседневном быту.
О древности библейских сказаний свидетельствует также само их
содержание. Образ жизни Авраама в Ханаане типичен для кочевых
скотоводческих племен. В определенные времена года патриарх
раскидывал
лагерь у стен какого-нибудь города, обменивая свои товары ─ молоко,
шерсть и кожу ─ на предметы городского производства. Лагерь состоял
из
шатров, образующих круг. У шатров сидели женщины, пряли шерсть и
пели
свои месопотамские песни. Большой шатер патриарха стоял посредине и
служил местом сбора старейшин. Авраам отдавал там приказания слугам
и
пастухам, разрешал споры, принимал гостей.
Это были суровые времена. Среди древних евреев господствовало право
вендетты, право "око за око, зуб за зуб". Кровавые события,
вызванные
похищением Дины, наверняка не были исключением, хотя факт осуждения
их
Иаковом говорит, что к тому времени эти обычаи уже несколько
смягчились.
В пользу древности библейских сказаний свидетельствует также процесс
постепенного изменения общественных отношений, ход которого можно
проследить по тексту Библии.
В племени Авраама мы наблюдаем типично патриархальные отношения, но
уже и там начинают явственно проступать классовые различия. Авраам ─
рабовладелец и богач; от остальных членов племени его отделяет
пропасть, которую он пытается углубить, присваивая себе и своей жене
княжеские имена.
Мы являемся также свидетелями постепенного перехода древнееврейского
племени к оседлости. Авраам ─ типичный бедуинский шейх, живущий в
обстановке патриархальной простоты. Он собственноручно заколол
теленка, чтобы угостить трех таинственных путников, а в качестве
питья
подал им молоко. Исаак пытается уже заняться земледелием и пьет не
молоко, а вино. Иаков же со всеми своими достоинствами и
недостатками
─ продукт оседлой, почти городской среды.
Весь этот эволюционный процесс, так явственно проступающий в
библейских сказаниях, находится в полном соответствии с тем, что
известно современной науке о первобытных общественных укладах.
Из библейских преданий можно заключить, что Авраам начал
исповедовать
монотеизм. Благодаря тщательному исследованию различных редакционных
слоев в Библии мы получили возможность установить, до какой степени
этот факт является результатом ретуши, наведенной жрецами в VI веке
до
н. э. Известно, что в более поздние времена евреи неоднократно
обращались к культу ханаанских богов и пророки страстно обрушивались
на них за это. И скорее всего в эпоху патриархов мы имеем дело не
столько с чистым монотеизмом, сколько с генотеизмом, то есть с
убеждением, что, хотя и существуют многие боги, поклоняться следует
только одному из них ─ покровителю племени. Бог Авраама лишен
универсальных черт, это типичный бог племени, который заботится
исключительно о благе избранного им народа.
Представление об этом боге крайне примитивно. Он держит себя как
простой смертный, вмешивается в житейские дела, ведет с Авраамом
споры
и даже одобряет его сомнительные в нравственном отношении уловки.
Иаков борется с богом всю ночь и заставляет его узаконить право
первородства, обманным путем отнятое у Исава.
После возвращения евреев из вавилонского пленения, когда под
влиянием
пророков окончательно сформировался монотеизм, такая религиозная
концепция была уже анахроничной. Наличие этих наивных и примитивных
представлений в Библии можно объяснить лишь тем обстоятельством, что
жрецы-редакторы включили их в текст в неприкосновенном виде вместе с
древнейшими народными преданиями, на которые они опирались в своей
работе.
В библейских сказаниях читателя особенно поражают яркие и
выразительные характеристики патриархов. Каждый образ индивидуален и
удивительно реалистичен. Как непохожи друг на друга Авраам, Лот,
Исаак
и Иаков! Как убедительны в своей женственности Сарра, Ревекка,
Рахиль
или несчастная Агарь! А Исав, влюбленный в охоту и вольные просторы
и
презирающий земледельческий труд! Порывистый, вспыльчивый, но вместе
с
тем добродушный и незлопамятный. Знаменательно, что Библия
рассказывает о нем с явной симпатией. Даже Исаак, которому Исав,
должно быть, доставлял немало хлопот, питает к нему слабость.
Очевидно, в образе Исава нашла выражение подсознательная тоска
евреев
по доброму старому времени прадедов ─ свободных скотоводов и
кочевников.
Все, что рассказано в Библии о патриархах, чрезвычайно занимательно,
полно драматических ситуаций и приключений. Перед нами встает живой
человек, близкий и понятный нам своими достоинствами, недостатками,
конфликтами. Именно благодаря этому Библия, словно чудом уцелевший
осколок живой жизни отдаленных эпох, позволяет нам сегодня заглянуть
в
самую глубь чего-то подлинно человеческого и непреходящего.
Рассказы о патриархах обладают всеми особенностями народных сказаний
и отражают мышление первобытных племен. Нетрудно представить себе
тогдашних скотоводов, которые, сидя у костра, рассказывали друг
другу
забавные истории о предках: как Авраам обманул фараона, как слуга
Исаака встретил Ревекку у колодца, как хитрый Иаков выманил у брата
право первородства, а потом отнял у Давана почти все имущество, как
Лия и Рахиль состязались в деторождении.
Это были рассказы простых, примитивных людей, которых приводили в
восторг различные проделки народных героев. Они глубоко чувствовали
поэтическую красоту своих сказаний, но часто путались в моральной
оценке поступков, приписываемых предкам. Жизнь кочевников была
суровой
и полной опасностей; тот, кто хотел удержаться на поверхности в ту
варварскую и жестокую эпоху, не мог быть чересчур щепетилен в
вопросах
совести.
В своих сказаниях кочевники давали волю фантазии. Патриархи
отличаются
небывалой долговечностью и плодовитостью. Сарра, уже будучи
старушкой,
поражает царей своей красотой. Бог и ангелы вмешиваются в житейские
дела и распутывают драматические, безвыходные ситуации. В этом
вмешательстве подчас много сказочной прелести. Вспомним, например,
трогательные сцены в пустыне, когда ангел убеждает изгнанную Агарь
вернуться домой или когда он спасает ее и Измаила от смерти.
Совершенно исключено, чтобы все эти детали, с такой достоверностью
воссоздающие жизнь древнейших эпох, сочинили жрецы, жившие в VI веке
до н. э., то есть в совершенно других социальных и бытовых условиях.
Это было бы не под силу даже талантливому писателю.
Правда, жрецы, видоизменяя тексты, внесли в них некоторые
несуразности, но их сравнительно немного. Если жрецы утверждают,
например, что у патриархов были верблюды, то это потому, что в их
время верблюды встречались на каждом шагу. Лишь сравнительно недавно
установлено, что верблюд в качестве вьючного животного появился на
исторической арене не раньше XII столетия до н. э., то есть на
несколько сот лет позже эпохи патриархов. Жрецы, по всей
вероятности,
имели в своем распоряжении очень древние народные сказания о
патриархах, возможно даже в письменном виде, и включили их в свою
компиляцию почти без изменений, точно воспроизводя традиционный
текст.
Но из этого отнюдь не следует, что суждения тех ученых, которые
подвергают сомнению самый факт существования патриархов, лишены
основания. Разумеется, у древнееврейских племен были свои вожди, но
неизвестно, можно ли их отождествлять с героями библейских сказаний
─
Авраамом, Исааком и Иаковом. Новые археологические открытия не
только
не вносят ясности в этот вопрос, но еще больше запутывают его.
Попробуем вкратце рассказать, что уже известно науке на эту тему.
В Тель-эль-Амарне (Египет) найдено триста клинописных табличек XV
века
до н. э. Это письма сирийских и палестинских князей к фараонам
Аменхотепу III и Эхнатону. В одном из писем палестинский князь
сообщает, что в его стране появились явирские племена, прибывшие из
Месопотамии. Многие исследователи Библии предполагают, что речь идет
о
еврейских племенах.
Совершенно сенсационным открытием мы обязаны французскому археологу
Андре Парро. Между Мосулом и Дамаском находится холм, названный
арабами Тель-Харири. Рабочие, рывшие там однажды могилу, нашли
странного стиля статуэтку, относящуюся к какой-то незнакомой
культуре.
Парро, узнав о находке, поспешил туда и в 1934 году начал
систематические раскопки.
Уже в первые дни он нашел фигуру бородатого мужчины с молитвенно
сложенными руками. Клинописный текст у основания скульптуры гласил:
"Я Лами-Мари, царь государства Мари..."
Эта новая находка произвела колоссальное впечатление. О
существовании
в древности государства Мари, правда, было известно и ранее, но
никому
не удавалось установить, где оно находилось. В XVII веке до н. э.
страну завоевали вавилонские войска и сровняли ее столицу с землей,
так что от нее не осталось и следа. Дальнейшие поиски Парро
подтвердили, что под холмом находятся развалины столицы Мари. Были
обнаружены храм, жилые дома, крепостные стены, зиккурат и прежде
всего
великолепный царский дворец, построенный в третьем тысячелетии до н.
э. Дворец состоял из двухсот шестидесяти комнат и залов. Там были
кухни, бани с ваннами, тронный зал и молельня, посвященная богине
Иштар. Всюду виднелись следы пожара и умышленного разрушения ─
безусловные признаки вавилонского нашествия.
Крупнейшей находкой оказался царский архив, состоящий из тридцати
трех
тысяч шестисот табличек с клинописными текстами. Из этих табличек мы
узнали, что население Мари составляли племена амореев. В состав
государства входил также город Харран, причем именно в тот период,
когда туда прибыла семья Фарры.
Когда ученые начали расшифровывать хроники, рапорты и переписку
государства Мари, обнаружилась удивительная вещь: упоминаемые в этих
документах названия городов Нахур, Фаррахи, Сарухи и Фалеки
поразительно похожи на имена родственников Авраама ─ Нахор, Фарра,
Серух и Фалек. Кроме того, там говорится о племенах Авам-рам,
Иакоб-эль и даже о племени Вениамин, которое появилось на границе и
досаждало жителям Мари. Не подлежит сомнению, что имена Авраама, его
внука Иакова и самого младшего из сыновей Иакова, Вениамина,
находятся
в непосредственной связи с названиями этих племен. Кстати, стоит
напомнить, что тестя Нахора в Библии зовут Харран; таким образом, мы
и
здесь видим полное совпадение имени человека с названием города.
В результате этого открытия напрашивается следующий вывод: имена
патриархов ─ это в действительности названия племен или городов,
основанных или же завоеванных этими племенами. Таким образом,
Авраам,
например, ─ это мифологическое олицетворение одного из племен,
прибывших в Ханаан из Месопотамии. В его лице народная память
воплотила всю историю племени, перекочевавшего в новую страну.
Лингвистический анализ клинописных табличек из Мари доказал, что
евреи
по своему происхождению были очень близки к амореям и даже
составляли
одну из их этнических ветвей. В древние времена от Персидского
залива
двигалась в северном направлении мощная волна миграции семитских
племен, известных под названием амореев. Их безудержный поток
продвигался вверх по Евфрату, вытесняя шумеров, и занял почти всю
Месопотамию. На развалинах покоренных маленьких государств амореи
создали многочисленные собственные государства, которые в конце
концов
сплотил в единую крупную державу самый выдающийся из аморейских
царей
─ Хаммурапи. В переселении аморейских племен несомненно принимали
участие и евреи. Об этом свидетельствует факт, что первоначально они
жили в Уре, а потом переселились в Харран ─ город, как известно из
найденных в Мари таблиц, населенный амореями.
В более позднюю эпоху с севера вторглись на территорию Месопотамии
племена несемитского происхождения. Теснимые ими, семитские племена
отступали на юго-запад. Во время этой новой миграции арамейцы заняли
Сирию, а моавитяне, аммонитяне и эдомитяне поселились в западном и
южном Ханаане. Несколько позднее туда прибыло племя авраамидов,
причем
из Библии следует, что причиной его переселения послужили какие-то
конфликты религиозного характера. Смутные воспоминания об этих
событиях жили в народе в виде легенд и сказаний, много веков спустя
включенных жрецами в Библию.
Благодаря археологическим открытиям мы можем сегодня выделить в
сказаниях об Аврааме, Исааке и Иакове конкретные фрагменты,
свидетельствующие о непосредственной связи их с месопотамской
традицией и с древнейшими религиозными культами. На некоторых из них
надо остановиться подробнее, чтобы убедиться, насколько правильно
предположение о древности этих народных легенд.
Вот, например, щекотливый вопрос о передаче Сарры в царские гаремы.
Нельзя забывать, что это случилось в начале второго тысячелетия до
н.
э., в эпоху, когда общественный строй кочевых племен был крайне
примитивен. Женщина считалась собственностью мужчины, который мог ею
распоряжаться по своему усмотрению. Даже несколькими столетиями
позже
Яхве грозит царю Давиду, что в наказание заберет у него жену и
отдаст
соседу. Не удивительно, что Сарра так беспрекословно подчинилась
воле
мужа.
У древних месопотамских, а следовательно, и еврейских племен связь
замужней женщины с посторонним мужчиной считалась преступлением не
потому, что он не был ее мужем, а единственно по той причине, что
женщина была собственностью другого. Это касалось и невесты, если
будущий муж уже заплатил за нее выкуп. В то же время связь с
девушкой,
за которую еще не получен выкуп, не считалась особенно
предосудительной. Мужчина обязан был лишь уплатить родителям
компенсацию. Главным делом жены было рожать детей и продолжать род
мужа. Строгое соблюдение ею супружеской верности преследовало
единственную цель: обеспечить законность потомства и наследования.
В соответствии с этими понятиями девичеству незамужних женщин не
придавалось никакого значения. То, что Лот ради спасения своих
гостей
готов был отдать собственных дочерей на поругание содомской черни,
объясняется именно этой традицией. Дочери еще не были замужними
женщинами, матерями рода, и, стало быть, причиненный им урон был бы
не
слишком велик.
Это отнюдь не значит, что евреи одобряли подобные поступки.
Например,
сыновья Иакова, Симеон и Левий, жестоко отомстили за похищение
сестры.
Эпизод с Лотом просто притча, передававшаяся из поколения в
поколение.
Народ, должно быть, хотел с помощью этой гиперболической метафоры
подчеркнуть, как дорог был Лоту закон гостеприимства. А помимо того,
создается впечатление, что в данном случае Библия передает злую
сплетню, распространяемую в народе. Ведь Лот был родоначальником
моавитян и аммонитян, к которым евреи относились презрительно и
враждебно.
Обычаи, касающиеся общественного положения женщины, зафиксированы в
кодексе Хаммурапи. Согласно этому кодексу, даже прелюбодеяние
считалось допустимым, если муж соглашался на него по тем или иным
причинам, в частности ради спасения своей жизни. Авраам дважды
посылал
Сарру в гаремы чужих царей, выдавая ее за свою сестру. Это отнюдь не
свидетельствует, как думали раньше, об извращенных моральных
понятиях
древних евреев. Об отношении древних к подобным поступкам мы можем
судить по тому, что бог явно одобряет хитрость Авраама. Ведь бог
наказывает не его, а царей, хотя они стали жертвой обмана. Очевидно,
они были виноваты в том, что вообще действовали методами произвола и
насилия, и поэтому у Авраама были все основания опасаться их.
Впрочем,
наказание царей имеет практическое значение. Нужно было заставить их
вернуть Сарру, которой предназначено было стать родоначальницей
поколений Израилевых.
Поскольку речь идет о Сарре, то стоит остановиться на забавном
вопросе
о ее красоте. Ей было шестьдесят пять лет, когда фараон взял ее в
свой
гарем, а в восемьдесят лет она произвела своей внешностью фурор в
царстве Авимелеха. Герои библейских сказаний вообще отличаются
сверхъестественной долговечностью и плодовитостью. Фарра умер, когда
ему было двести пять лет, Авраам дожил до ста семидесяти пяти лет.
Поэтому почитатели Библии охотно верили, что супруга патриарха так
долго сохраняла женское обаяние.
Библейская легенда о красоте Сарры прошла через всю историю
израильского государства. В горных пещерах на берегу Мертвого моря
были найдены в 1947 году свитки с библейскими текстами, относящимися
к
периоду III века до н. э. ─ I века н. э. Свитки являлись
собственностью
еврейской секты ессеев, центром которой был монастырь в Кумране,
построенный, вероятно, во II веке до н. э. Один из свитков содержит
арамейский комментарий к книге Бытие; там имеется, в частности,
описание красоты Сарры. В переводе оно звучит так:
"О, как румяны ее щеки, как пленительны глаза ее, как изящен нос ее
и
как сияет ее лицо! О, как красивы груди ее и незапятнана белизна ее
тела! Как сладостно смотреть на ее плечи и руки, полные
совершенства!
Как тонки и нежны ее пальцы, как изящны ее ступни и бедра!"
Печальная история Агари тоже находит объяснение в месопотамских
обычаях, зафиксированных в законодательстве Хаммурапи. Закон четко
определил место наложницы и ее детей в семье. Наложница должна была
рожать на коленях у бездетной супруги. Это был акт формального
признания сына рабыни законным наследником рода. В Библии этот
своеобразный обычай отражен в сказании о дочерях Давана.
В архиве, найденном среди развалин дома богатого месопотамского
купца
в Нуци, обнаружен брачный контракт семьи Тегаптилли (около 1500 года
до н. э.); в нем содержится, в частности, следующий параграф:
"Если у жены будут дети, муж не имеет права брать вторую жену. Если
же
у нее детей не будет, она сама выберет мужу рабыню, а детей,
рожденных
от этого союза, воспитает, как своих собственных".
Стоит еще добавить, что, согласно кодексу Хаммурапи, Сарра могла
наказать рабыню Агарь, но не имела права выгонять ее из дому.
Теперь перейдем к одному из самых странных и таинственных обрядов,
установленных Авраамом во время скитаний по Ханаану, а именно к
обрезанию. Это один из древнейших обрядов первобытных племен, и
смысл
его нам до сих пор неясен. Мы его встречаем во все времена во всех
частях света. Геродот объяснял его заботой о личной гигиене,
современные же ученые склонны рассматривать его как магический акт,
символизирующий кровавую жертву божеству. Обрезание существовало у
некоторых индейских племен до открытия Америки, у народов Австралии,
Полинезии и Африки. Для нас важно, что обрезанию подвергали себя
также
египетские жрецы. Евреи, вероятно, познакомились с этим обрядом во
время своего непродолжительного пребывания в Египте и под
впечатлением
его религиозной символики ввели этот акт у себя как внешний признак
союза с богом, Геродот утверждает, что евреи, эдомитяне, аммонитяне
и
моавитяне заимствовали обычай обрезания у египтян. Это кажется тем
более вероятным, что в Месопотамии, откуда названные племена прибыли
в
Ханаан, такого обряда не существовало. Греческий историк утверждает,
кроме того, что египтяне, в свою очередь, переняли обычай обрезания
у
эфиопов. По всей вероятности, также и арабы ввели его у себя под
влиянием эфиопов, причем еще до появления Мухаммеда. Всюду, куда
распространялось их влияние, они вводили этот обычай вместе с
исламом,
хотя Коран не только не требует обрезания, но вообще обходит этот
вопрос молчанием.
Если обычай обрезания следует выводить из Египта, то разговор
Авраама
с богом и его попытки спасти невинных содомлян явно месопотамского
происхождения. В шумерском сказании о потопе богиня Иштар приходит к
верховному богу, ответственному за потоп, обвиняя его в
несправедливости
и даже преступлении. По ее мнению, бог не имел права истреблять все
человечество, если заодно с грешниками погибли и невинные,
благочестивые
люди. Свою речь Иштар заканчивает знаменательной фразой: "Каждый
грешник сам отвечает за свои грехи".
В этом шумерском мифе осуждается принцип коллективной
ответственности.
Проблема страданий и смерти честных и праведных людей с незапамятных
времен волновала умы поколений. Почему бог допускает, чтобы
праведники
страдали, а грешники жили в свое удовольствие? С попыткой найти
ответ
на этот вопрос мы сталкиваемся, в частности, в библейском сказании о
трагической судьбе Иова и в других древних легендах.
О том, как глубоко врезалось в память еврейских племен пребывание
в Месопотамии, свидетельствует, в частности, приснившаяся Иакову
лестница, с поднимающимися и спускающимися по ней ангелами. Она
поразительно похожа на зиккураты, т. е. пирамиды в Уре и Вавилоне,
с их каменными ступенями, по которым поднимались и спускались жрецы.
Всякие сомнения по этому поводу рассеивают слова Иакова, сказанные
после пробуждения: "Как страшно сие место! Это не что иное, как дом
божий, это врата небесные". Эти "врата небесные" в применении к
лестнице были бы совершенно непонятны, если бы мы не знали, что
Вавилон значит в переводе "врата божьи". Итак, здесь явная
ассоциация
с вавилонским зиккуратом.
В память о своем сновидении Иаков установил камень и возлил на него
елей. Это древний семитский обычай. Культ камней самый древний у
первобытных племен. Черный камень Кааба в Мекке ─ памятник древней
религии арабов времен политеизма. Культ камней существовал также у
финикийцев и ханаанеян. В Палестине при раскопках обнаружено
множество
таких камней. В частности, среди развалин города Гезера нашли восемь
священных столбов, установленных на холме. Семиты верили, что там
проживает бог, и назвали их Вефиль, что значит "дом божий". Именно
так
назвал Иаков место, где ему приснилась лестница с ангелами. Этот
эпизод доказывает, что в поколении Иакова жив был еще архаический
фетишизм.
Много хлопот доставила исследователям сцена всесожжения Исаака. Эта
мрачная глава Библии, где Яхве подвергает своего верного почитателя
столь жестокому испытанию, совершенно несовместима с представлением
о
добром, милосердном боге. Сегодня мы знаем, что этот эпизод ─
последний отголосок варварского культового обряда. Благодаря
археологическим открытиям мы проследили также его происхождение.
В Месопотамии, Сирии и Ханаане существовал очень древний обычай
приносить в жертву богам первородных детей. Во время раскопок в
Гезере
─ одном из крупнейших центров ханаанского культа ─ археологи нашли
урны со скелетами восьмидневных детей, принесенных в жертву богам.
Детей приносили в жертву также по случаю постройки храмов и
общественных зданий. Останки этих жертв часто находили замурованными
в
фундаменты домов, а в Мегиддо у подножия городской стены было
найдено
зацементированное тело пятнадцатилетней девушки.
Эпизод с Исааком связан также и с месопотамскими мифами. Об этом
можно
судить по упоминанию о баране, запутавшемся рогами в тернии. Это
был,
вероятно, какой-то культовый символ: английский археолог Вулли при
раскопках Ура нашел скульптуру барана, запутавшегося рогами в
кустарнике. Эта скульптура, очевидно, почиталась у шумеров как
святыня. Об этом свидетельствует не только тот факт, что ее нашли в
одной из царских гробниц, но и то, как она выполнена. Деревянная
скульптура обшита золотом, а бараньи рога и ветви кустарника древний
мастер сделал из ляпис-лазури.
Племена, населявшие Ханаан во времена Авраама, принадлежали по
большей
части к западной группе семитов и говорили на языке, очень близком к
еврейскому. Наши сведения об их религиозных верованиях долгое время
были очень скудными. Только клинописные таблички, найденные среди
развалин финикийского города Угарита, позволили точно воссоздать их
мифологию и религиозные обряды.
Верховным богом ханаанеян был Эль, выступающий часто под именем
Даган или Дагон. Его считали создателем мира и изображали в виде
длиннобородого старца. Самым популярным богом был, однако, Ваал ─
хозяин грозы и дождя, покровитель земледельцев. Из многочисленного
пантеона ханаанеян следует назвать еще богиню любви Астарту.
Культовые
обряды в ее часть носили характер сексуальных оргий. Кроме того,
каждый ханаанский город имел своего бога-покровителя.
В религии ханаанеян немало общего с верованиями вавилонян. У
некоторых
ханаанских богов есть свой вавилонский эквивалент, и даже имена у
них
схожи. Не подлежит сомнению, что первоначальная, политеистическая
религия евреев была во многом близка к ханаанской. Библейские тексты
свидетельствуют, что и евреи часто пользовались словом "Ваал" для
определения бога. Элохим-бог содержит тот же корень, что и имя
верховного ханаанского бога ─ Эль, а его сын, часто отождествляемый
с
Ваалом, назывался Яв, что сродни имени Яхве.
Ханаанеяне стояли на значительно более высокой ступени цивилизации,
чем кочевые еврейские племена, хотя и приносили человеческие жертвы.
Они жили в городах, были искусными ремесленниками и занимались
земледелием. Это превосходство цивилизации в сочетании с родством
языка и религии не могло не оказать большого влияния на новых
иммигрантов, кочевников, живших в шатрах,
Авраам пытался, вероятно, противостоять этому влиянию, и его позиция
нашла выражение в эпизоде с Исааком. Как обычно в Библии, варварский
культовый обряд подвергается здесь сублимации и становится символом
глубокой религиозной мысли, В данном случае авторы библейского
текста
хотели подчеркнуть беспрекословное подчинение Авраама воле божьей и
существенные сдвиги, которые произошли в религиозных представлениях
его племени.
В книге Чисел жертвоприношения детей подвергаются резкому осуждению,
как худшее из преступлений ханаанеян. Таким образом, случай с
Исааком
является как бы актом формального отмежевания от кровавых обрядов,
вероятно все еще распространенных тогда в Ханаане.
Долгое время оставался загадочным вопрос о статуэтках домашних
божков,
украденных Рахилью. Исследователей Библии интересовало, зачем Рахиль
украла статуэтки и почему Лаван придавал им такое значение. Ответ
был
найден лишь недавно. В архиве клинописных табличек из Нуци было
обнаружено завещание, в котором отец оставляет старшему сыну
статуэтку
домашнего божка и главную долю наследства. Отец подчеркивает в своем
завещании, что другие сыновья имеют право приходить в дом основного
наследника и приносить жертвы божку. Согласно законодательству
Хаммурапи, зять, обладающий статуэткой тестя, пользовался правом на
наследство наравне с сыновьями.
Исходя из этого можно предполагать, что Рахилью руководили чисто
практические соображения: украв статуэтку, она обеспечивала своему
мужу права на наследство. Лаван знал об этом и именно поэтому так
настойчиво добивался возвращения украденного.
Очень древним является также обычай отработки у тестя определенного
количества лет в качестве выкупа за невесту. Как ни странно, у
некоторых народов Востока обычай этот сохранился и поныне. Польский
писатель Аркадий Фидлер в своей книге "Дикие бананы" рассказывает,
что
он наблюдал подобные отношения у вьетнамского племени таев. Еще в
XIX
веке они были распространены у татар и сирийцев. Швейцарский
путешественник Буркхардт в книге "Путешествие по Сирии"
рассказывает:
"Однажды я встретил молодого человека, который восемь лет работал за
одну еду; к концу этого срока он должен был получить в жены
хозяйскую
дочь, за которую иначе ему пришлось бы уплатить семьсот пиастров.
Когда мы познакомились, молодой человек был уже три года женат. Но
он
горько жаловался на тестя, который по-прежнему требовал, чтобы он
выполнял для него даром самую тяжелую работу. Это мешало ему
обзавестись собственным хозяйством и заботиться о семье. Встретились
мы в районе Дамаска". Как удивительно это похоже на отношения между
Лаваном и Иаковом!
В главах книги Бытие, рассказывающих историю трех патриархов,
мы встречаем названия городов, которые долгое время считались
легендарными. Но великие археологические открытия на рубеже XIX и XX
веков доказали, что эти города существовали в действительности и что
в этом отношении Библия вполне достоверна.
Это касается прежде всего города Ура, из которого отец Авраама
эмигрировал в Харран. В 1922 году крупный английский археолог
Леонард
Вулли предпринял раскопки на холме, названном арабами Смоляной
горой,
и обнаружил развалины огромного города, основанного шумерами за три
тысячи лет до н. э. На вершине сооружения, похожего на
пирамиду-зиккурат, стоял храм бога луны.
Вулли восстановил по раскопкам дом состоятельного горожанина,
жившего
примерно в XIX ─ XVIII веках до н. э., то есть в то время, когда
предположительно там проживал род Фарры. В этой связи английский
ученый пишет в своей книге "Ур Халдейский":
"Мы должны коренным образом пересмотреть наши взгляды на библейского
патриарха, после того как мы узнали, в каких культурных условиях
прошли его молодые годы. Он был гражданином крупного города,
наследником старой, высокоразвитой цивилизации. Жилища
свидетельствуют
о комфортабельной жизни, даже о роскоши".
Еще интереснее история открытия Харрана. Согласно библейской
традиции,
род Фарры эмигрировал из Ура в Харран по религиозным причинам. По
мнению американского востоковеда Олбрайта, это происходило где-то
между XX и XVII веками до н. э., в царствование Хаммурапи.
Определение
времени царствования Хаммурапи и поныне составляет предмет споров.
Ученые называют три даты: 1955 ─ 1913 годы, 1792 ─ 1714 годы и,
наконец, 1728 ─ 1686 годы до н. э. Есть основания предполагать, что
род Фарры поклонялся богу луны. На это указывает, в частности,
следующая фраза из Книги Иисуса Навина: "За рекою (Евфратом) жили
отцы
наши издревле, Фарра, отец Авраама и отец Нахора, и служили иным
богам" (гл. 24, ст. 2).
Из библейского текста мы знаем, почему Авраам покинул Харран и
отправился в землю Ханаанскую. Причиной эмиграции был его переход к
генотеизму, что, согласно Библии, произошло еще в Уре.
Одна из легенд, записанных на клинописных табличках, найденных в
Угарите, рассказывает о борьбе между почитателями луны и солнца и об
изгнании почитателей луны. Кроме того, следы культа луны найдены и в
Палестине. Ученые предполагают, что имя отца Авраама ─ Фарра
происходит от общего для всех семитических языков слова,
обозначающего
луну.
Британский археолог Дэвид Сторм Раис отправился в 1957 году в южную
Турцию и нашел развалины Харрана. Оказалось, что город был
расположен
на реке Нар-Бали, притоке верхнего Евфрата, примерно в пятистах
километрах к северу от Ура. О том, что Харран был центром культа
бога
луны и что жители его славились своим религиозным фанатизмом, мы
знали
из различных древневавилонских текстов. Но никто и не подозревал,
как
сильно они были привязаны к своему божеству.
В результате исследований, проведенных английским археологом,
выяснилось, что культ луны сохранялся там в течение всего времени
существования Римской империи, что в борьбе с ним оказалось
бессильным
христианство и даже ислам вынужден был мириться с ним целыми
столетиями. Только в царствование Саладина храм бога луны был
разрушен. На его фундаменте в 1179 году построили мечеть, в свою
очередь разрушенную монголами в XIII веке н. э.
Под развалинами трех ворот мечети Раис нашел три каменные плиты с
высеченными символами бога луны. Плиты были уложены таким образом,
что
почитатели Мухаммеда, входя в мечеть, наступали на них в знак того,
что древняя религия Харрана уничтожена навсегда.
Опираясь на эти данные, Раис выдвинул гипотезу, что культ бога луны
просуществовал в Харране до XII века н. э.
Какие из этого следуют выводы? Если предположить, что библейский
Авраам существовал в самом деле, то его уход из Харрана нужно
рассматривать, как бегство основателя нового культа от преследований
фанатических поклонников бога луны. Здесь напрашивается аналогия с
Мухаммедом, вынужденным бежать из Мекки.
Если же подвергнуть сомнению самый факт существования Авраама, то на
основании табличек, найденных в Мари, мы можем считать этот
библейский
образ олицетворением всей истории скитаний одного из еврейских
племен.
Напомним, что некоторые библейские тексты дают основание
предположить,
что монотеизм Авраама не был монотеизмом в современном понимании, а
всего лишь культом племенного бога, именуемого Элохим.
Следует ли в связи с этим отвергнуть гипотезу, будто эмиграция из
Харрана была вызвана религиозными причинами? Думаю, что нет. Нужно
только личность Авраама заменить образом племени, и тогда вся
гипотеза
покажется вполне вероятной. Одно из проживающих в Харране племен
вступило в конфликт с почитателями бога луны, не желая поклоняться
никому, кроме божества своего племени, и вынуждено было в конце
концов
покинуть Харран и искать счастья в Ханаане. Отголоски этих событий
сохранились в народных легендах и сказаниях, включенных впоследствии
жрецами в библейский текст.
Сравнительная история религии показывает, что боги претерпевали те
же
изменения, что и их приверженцы. Под влиянием политических катастроф
и
страданий евреи постепенно углубляли свою племенную религию и в
конце
концов, возвратившись из вавилонского пленения, подняли ее на
вершины
полного монотеизма. Яхве становится универсальным богом, отвечающим
требованиям новой эпохи и цивилизации.
Жрецы-редакторы именно в этом духе правили древние сказания, пытаясь
изобразить Авраама приверженцем чистейшего монотеизма. Как известно,
это им удалось не полностью, и в отдельных фрагментах текста Яхве
сохранил черты первобытного божества племени.
Археологические раскопки в Палестине дают всё лучшие результаты. В
последнее время найдены развалины нескольких более мелких городов,
упомянутых в библейской истории патриархов. Так, близ современного
местечка ТельБалафа обнаружены развалины города царя Еммора, где
сыновья Иакова совершили свою кровавую вендетту. Самый древний слой
раскопок относится к XIX веку до н. э. Там найдены остатки мощной
крепостной стены, дворца и храма, судя по которым царь Еммор был
могущественным властелином.
А, например, местность Мамре, где Авраам, а затем Исаак
благоденствовали в тени дубрав, вообще никогда не исчезала. Она
расположена в трех километрах к северу от Хеврона. Арабы называют ее
Харам-Рамет-эль-Халиль (священная возвышенность друга божьего, то
есть
Авраама). Там издавна окружены культом дуб, колодец и жертвенник
Авраама. При археологических раскопках здесь обнаружили древний
колодец и фундамент жертвенника, на котором впоследствии воздвигли
христианский алтарь. Кроме того, в окрестных пещерах найдено
множество
человеческих останков, свидетельствующих о том, что в древние
времена
в Мамре находилось большое кладбище. Над пещерой в Махпеле, где,
согласно Библии, похоронены Авраам, Исаак и Иаков, находится теперь
одна из самых почитаемых исламских мечетей.
Мы сегодня знаем также, где находился Герар ─ город Авимелеха. Его
развалины обнаружены в Тель-Джемле, в тринадцати километрах к
юго-востоку от Газы. В 1927 году английская археологическая
экспедиция, ведя раскопки, добралась до слоя, относящегося к
бронзовому веку. Среди развалин найдено множество весов ─ из этого
можно заключить, что Герар был во времена Авраама крупным торговым
центром.
До сих пор, к сожалению, не удалось установить местоположения Содома
и
Гоморры, хотя в последние годы в мире ученых все прочнее
утверждается
мнение, что эти города существовали в действительности. Вот вкратце
результаты поисков, достигнутые к сегодняшнему дню.
1. Уже в середине XIX века англичане установили, что от узкого мыса
Лисан, на восточном берегу Мертвого моря, тянется под водой высокий
скальный гребень, разделяющий это озеро на два отдельных бассейна.
Южный ─ очень мелкий, а в северном дно резко опускается на глубину
до
четырехсот метров. Предполагают, что мелкая часть была некогда
сушей,
затопленной в результате какого-то геологического катаклизма.
Согласно
Библии, Содом и Гоморра находились в долине Сиддим, "где ныне море
Соленое" (Бытие, гл. 14, ст. 3). Недавно были найдены отрывки из
"Первобытной истории" финикийского жреца Санхунятона, который пишет:
"Долина Сиддим провалилась и стала озером..."
2. Геологические обследования обнаружили следы резких вулканических
катаклизмов в долине Иордана, у подножия гор Тавр в Аравийской
пустыне, в заливе Акаба и у берегов Красного моря. Геологи
установили
даже дату этого стихийного бедствия. Оно произошло примерно за два
тысячелетия до н. э., то есть во времена Авраама.
3. В непосредственной близости к Мертвому морю расположены холмы
каменной соли. Некоторые из них в результате процесса выветривания
приобрели форму, напоминающую человеческую фигуру. Несомненно, что
именно это послужило основой для возникновения легенды о жене Лота,
превращенной в соляной столб.
4. Отсюда следует, что в памяти народной сохранился образ какого-то
стихийного бедствия, случившегося в древние времена в районе
Мертвого
моря. Вокруг этого события родилось множество преданий и легенд, но
их
корни исторически достоверны.
5. Летчики, совершающие систематические рейсы над Мертвым морем,
утверждают, что заметили контуры каких-то развалин, причем именно в
том
месте, где предположительно находились Содом и Гоморра. Аквалангисты
пытались обследовать морское дно. Например, начальник баптистской
миссии в Вифлееме доктор Ральф Банэй заявил в 1958 году, что он
добрался до самого дна и обнаружил там следы плотины. Но к его
словам
отнеслись с сомнением.
Спуститься на дно Мертвого моря и разобрать, что там находится,
чрезвычайно трудно. Вода содержит двадцать пять процентов соли и
настолько мутна, что на расстоянии вытянутой руки ничего не видно.
Кроме того, плотность воды такова, что человек может спокойно
улечься
на поверхности и читать книгу. Для того чтобы спуститься на дно,
ныряльщик должен захватить килограммов сорок груза. Кроме того,
высокое содержание соли вызывает болезненное раздражение кожи и
отечность губ.
В последнее время к подводной экспедиции серьезно готовится
американо-канадская археологическая группа. Возможно, ей удастся
раскрыть тайну Содома и Гоморры.
Нам нужно коснуться еще вопроса о Дамаске. В Библии ничего не
сказано
о том, что Авраам останавливался там по пути в Ханаан. Однако,
описывая этот эпизод, мы исходили из конкретных источников и
предпосылок.
1. О пребывании Авраама в Дамаске упоминает еврейский историк Иосиф
Флавий (37 ─ 95 годы н. э.) в своем сочинении "Еврейские древности".
Очевидно, он располагал какими-то неизвестными нам источниками.
2. Древний путь из Харрана в землю Ханаанскую вел через Сирию и,
стало
быть, через Дамаск. Нет оснований думать, что Авраам избрал другой,
окружной и менее удобный, маршрут.
3. Пребывание в Дамаске подтверждается тем, что в доме Авраама
появляется вдруг новое лицо ─ Елиезер из Дамаска. Патриарх возложил
на
него ответственные обязанности в своем хозяйстве и до рождения
собственного сына считал его своим главным наследником, на основании
кодекса Хаммурапи, который в случае бездетности допускал
усыновление.
Страна, в которую переселился Авраам, называлась первоначально
Ханаан,
лишь позднее Геродот назвал ее Палестиной, по имени библейских
филистимлян ─ народа, занявшего в XIII веке до н. э. южное побережье
Ханаана.
Палестину можно разделить на три основных района: низменность у
Средиземного моря, возвышенность к западу от Иордана, так называемую
Предиорданию, и скалистые земли на восточном берегу реки, то есть
Заиорданию. На юге средиземноморского побережья почва была
удивительно
плодородной. Расположенную там долину Сарон называли "райским
садом".
Урожайной была и возвышенность к западу от Иордана. Благодаря
жаркому
климату там созревали даже финики. Особенно славилась своим
плодородием Галилея, которая была густо населена с самых древних
времен. Именно там обнаружены развалины ряда городов, упомянутых в
Библии. К востоку от Иордана также лежали районы, население которых
занималось земледелием.
Но в основном Ханаан был скотоводческой страной. Плоскогорья, склоны
гор и степи были хорошими пастбищами, хотя они периодически страдали
от засухи. В долине Иордана землю возделывали лишь у озера
Геннисарет,
в других же местах земля была покрыта буйной растительностью, и там
водились даже хищные звери. Примитивные методы земледелия без
применения удобрений, быстрое истощение почвы и периодические засухи
привели к тому, что голод бывал в стране частым явлением.
Египтяне привыкли к виду кочевых скотоводческих племен, приходивших
на
границу просить пристанища. Они знали, что их пригнал голод, что это
мирные люди, не питающие враждебных намерений. Поэтому они охотно
пускали их на свои, тогда еще мало заселенные, территории в дельте
Нила. Конечно, за эту услугу они требовали от пришельцев дани. На
фресках в одной из египетских гробниц изображены до крайности
истощенные номады, настоящие скелеты, обтянутые кожей. На фреске же
в
гробнице в Бени-Хассане мы находим реалистическое изображение
семитского скотоводческого племени, ведущего на границе переговоры с
египетскими чиновниками.
Египетский пограничный вал, возведенный для защиты от нападений
воинственных племен пустыни, существовал уже за две тысячи лет до
н. э., то есть во времена Авраама. Мы узнаем об этом из воспоминаний
египетского вельможи Синуге, который дал себя вовлечь в какие-то
придворные интриги, после чего вынужден был бежать за границу.
Синуге
рассказывает, как он перебрался под покровом ночи через Княжескую
стену и пришел в северный Ханаан, где нашел приют у вождя племени,
вроде Авраама, Исаака или Иакова. В своих воспоминаниях Синуге много
говорит о плодородии Ханаана; это подтверждает свидетельство Библии,
называющей Ханаан землей, "где течет молоко и мед". Разумеется, эта
похвала могла касаться только тех областей, где существовало
земледелие и садоводство. Синуге пишет, в частности: "Это была
хорошая
земля. Инжир и виноград росли там в большом изобилии, а вина было
больше, чем воды. Мы никогда не испытывали недостатка в меде и
масле.
На деревьях полно было самых различных фруктов. Там выращивали также
пшеницу и ячмень. Скота было несметное множество. Каждый день я ел
хлеб, вино, вареное мясо и жареную птицу. Кроме того, я питался и
дичью, так как они охотились для меня, а сам я тоже часто
отправлялся
с собаками на охоту".
Описание одежды, которую носили люди племени Авраама, мы можем дать
тоже благодаря археологическим открытиям, сделанным в Египте. В
гробнице египетского вельможи в Бени-Хассане (XVIII век до н. э.)
есть
фреска, изображающая племя семитских кочевников, прибывших из
Палестины. Мы видим там бородатых мужчин, женщин и детей. На
некоторых
мужчинах надеты короткие юбки из разноцветной полосатой ткани,
женщины
же и остальные мужчины закутаны в длинные живописные плащи. Оружие
кочевников составляют копья, луки и пращи. Один из номадов играет на
маленькой лире, ─ это доказывает, что уже тогда семиты любили
музыку.
Преобладающие цвета ─ зеленый, красный и голубой.
В Библии мы тоже находим свидетельства того, что еврейские племена
любили яркие цвета. В книге Исход (гл. 25, ст. 3 ─ 5) бог велит
Моисею, чтобы он собрал от своих людей приношения, а именно "золото,
и
серебро, и медь. И шерсть голубую, пурпуровую и червленую, и виссон,
и
козью (шерсть); и кожи бараньи красные, и кожи синие, и дерева
ситтим". А во Второй книге царств Давид восклицает: "Дочери
израильские! Плачьте о Сауле, который одевал вас в багряницу с
украшениями и доставлял на одежды ваши золотые уборы".
───────────────
Пятикнижие образует некое замкнутое повествовательное целое.
Оно охватывает Древнейшие сказания, относящиеся к жизни праотцов
израильтян, бегству из египетского плена и скитаниям в пустыне и
включает свод законов и обрядовых правил.
Критический анализ Пятикнижия показал, что оно представляет собой
конгломерат разнообразнейших текстов, ведущих свое происхождение
с IX по IV век до н. э. Мы сознательно пользуемся определением
"конгломерат", ибо эта компиляция шита такими грубыми нитками, что
нетрудно различить ее составные части.
Пятикнижие так и кишит противоречивыми и непоследовательными
положениями. Ввиду невозможности привести их полностью ограничимся
некоторыми, наиболее яркими примерами.
Тот, кто внимательно прочтет первую и вторую главы книги Бытие, тот
сразу заметит, что на третьем стихе второй главы заканчивается одно
сказание о сотворении человека и начинается совершенно другое на ту
же
самую тему, отличающееся от первого в основных подробностях. В
первом
сказании бог создает на шестой день одновременно мужчину и женщину.
Во
втором сказании бог создал человека из праха земного, поселил его в
саду эдемском, дал ему для компании животных и птиц, и только под
конец создал из его ребра женщину. Бросается в глаза, что мы здесь
имеем дело с двумя совершенно независимыми источниками, соединенными
механически, даже без попытки скоординировать их фабулы.
Путем анализа текста установлено, что во всем Пятикнижии мы
сталкиваемся с четырьмя обособленными источниками, ведущими свое
происхождение из разных эпох. Следовательно, нет оснований
приписывать
его авторство одному человеку, то есть Моисею.
Что касается мнимых чудес Моисея, то ученые неопровержимо
установили,
что во многих случаях это были совершенно естественные явления. Как
же
тогда они смогли возвыситься до ранга чуда? Ответ прост. Моисей во
время своего изгнания якобы провел сорок лет на Синайском
полуострове
и у местных жителей научился тому, как сохранить жизнь в суровых
условиях пустыни, степи и горных районов. Свои познания, добытые
путем
опыта, он затем использовал во время исхода. Уже его товарищи по
скитаниям, которые на протяжении нескольких поколений привыкли к
оседлой жизни в Египте и были новичками на Синайском полуострове,
должны были принять за сверхъестественные некоторые действия Моисея.
Что же говорить об израильтянах, которые потом веками жили в Ханаане
и вообще не соприкоснулись с природой Синайского полуострова?
Последующие поколения в большинстве своем склонялись к тому, чтобы
сделать из Моисея фигуру, одаренную от бога сверхъестественной
силой.
К моменту описания деятельности Моисея процесс мифологизации был уже
полностью завершен, и, поскольку он отвечал интересам священников и
компиляторов Пятикнижия, чудеса, будто бы совершенные Моисеем, стали
догматом веры иудаизма.
Например, в Библии Моисей рассказывал израильтянам, как Яхве
беседовал
с ним через горящий, но не сгорающий куст. Теперь мы уже знаем, что
такой куст существует, он и в наши дни встречается на Синайском
полуострове и называется диптам или куст Моисея. Это своеобразное
растение выделяет летучее эфирное масло, которое легко
воспламеняется
на солнце. Экземпляр этого куста привезли даже в Польшу и посадили в
горно-степном заповеднике в Скороцицах. В 1960 году газеты сообщили,
что, к удивлению местных жителей, куст Моисея в жаркий день
загорелся
голубовато-красным огнем.
Сенсационные результаты дали исследования, касающиеся пресловутой
библейской манны. В 1927 году зоолог Еврейского университета в
Иерусалиме Боденхаймер обнаружил на Синайском полуострове
разновидность тамариска, который в весеннюю пору выделяет
сладковатую
жидкость, быстро застывающую на воздухе в виде белых шариков,
похожих
на град. Местные бедуины ─ большие любители этого лакомства ─ с
наступлением весны толпами отправляются в степь собирать белые
липкие
шарики, как мы собираем ягоды. Один человек может собрать за день
полтора килограмма ─ количество, вполне достаточное для того, чтобы
утолить голод. Любопытно, что мелкие уличные торговцы в Багдаде по
сей
день выставляют на продажу сладкую смолу тамариска под названием
ман.
В свете этих открытий библейская манна перестает быть чудом. Моисей,
видимо, знал ее питательную ценность еще со времен изгнания и
благодаря этому мог прокормить израильтян.
В том же свете представляется и эпизод с перепелами. Современные
жители Синайского полуострова были бы весьма удивлены, если бы им
сказали, что прилет этих птиц надо рассматривать как чудо. Весенней
порой из глубин Африки в Европу тянутся огромные стаи перепелов.
Измученные дальним путешествием, они, как правило, садятся на землю
вдоль морского берега, ослабев до такой степени, что тамошние жители
ловят их голыми руками. Израильтяне, по всей вероятности,
столкнулись
именно с таким налетом перепелов и, разумеется, воспользовались
приятной возможностью, чтобы поохотиться на них.
Библия рассказывает, что у подножия горы Хорив Моисей ударил посохом
по скале и оттуда брызнула родниковая вода. Этому чуду он безусловно
научился у мадианитян. Бедуинам оно известно по сей день. Они знают,
что, несмотря на длительную засуху, у подножия гор под хрупкой
пленкой
песка и извести обычно собирается дождевая вода. Достаточно разбить
эту оболочку, чтобы добраться до воды и утолить жажду.
В Библии рассказывается, как израильтяне после трехдневного скитания
по пустыне Син пришли в Мерру, где их ждало тяжелое разочарование:
оказалось, что родниковая вода горька и непригодна для питья. Тогда
Моисей бросил в воду какую-то веточку, и ─ о чудо! ─ вода сделалась
сладкой. В связи с этим эпизодом отметим, что в окрестностях Мерры
до
сих пор существует горький источник. Англичане произвели химический
анализ его воды и обнаружили, что в ней содержится некоторый процент
сернокислого кальция. Когда к этой воде добавляется щавелевая
кислота,
сернокислый кальций оседает на дно и вода теряет свою горечь.
Бедуины
подслащают горький источник с помощью веток кустарника, именуемого
эльвах, соки которого содержат изрядную примесь щавелевой кислоты.
А вот другой эпизод из Библии. На пути от горы Синай до Кадеша
израильтянам снова не хватило продовольствия, и снова стали
раздаваться жалобы. Тогда прилетели во второй раз перепела, и
изголодавшиеся странники жадно кинулись их вылавливать. Но не в
пример
предыдущему случаю птичье мясо оказалось в высшей степени вредным
для
здоровья, почти все израильтяне тяжело заболели, а многие заплатили
жизнью за свою жадность. В Пятикнижии этот драматический эпизод
изложен как притча с моралью, которая учит, что бог не прощает тех,
кто восстает против его воли. Все говорило за то, что именно так
следует понимать этот фрагмент сказания. В нем проявились типичные
черты дидактической народной притчи. Тем большее удивление вызвало
то
обстоятельство, что описанный случай отнюдь не является творением
буйной фантазии.
Директор Пастеровского института в Алжире профессор Сержан
обнаружил,
что на Синайском полуострове действительно иногда появляются
ядовитые
перепела. Это птицы, которые перед отлетом в Европу останавливаются
в
Судане и кормятся там зернами с отравляющими свойствами. Мясо таких
птиц вредно и даже опасно для человеческой жизни. Израильтянам,
видимо, не повезло. Они охотились именно на таких перепелов, и их
злосчастное приключение нашло отражение в библейском сказании.
К той же категории следует отнести бедствие от ядовитых змей,
которое
постигло странников на полпути между городом Кадешом и заливом
Акаба.
Швейцарский путешественник Буркхардт побывал в 1809 ─ 1816 годах на
Синайском полуострове и на упомянутом в Библии отрезке маршрута
израильтян набрел на долину, так и кишевшую ядовитыми змеями. Они ее
заселяют с незапамятных времен, так что бедуины старательно
объезжают
эту местность. Следовательно, и этот фрагмент сказания также мог
опереться на подлинные факты.
Уже давно известно, что так называемые казни египетские (за
исключением десятой) были довольно обычным явлением в стране
фараонов.
В период половодья Нил часто окрашивается в коричнево-красный цвет,
в
результате наносов из эфиопских озер. Кроме того, каждые несколько
лет
во время разливов комары и другие вредные насекомые размножались до
такой степени, что египетские крестьяне рассматривали их как
истинное
бедствие. Что касается града, то, по правде говоря, над Нилом он
выпадал чрезвычайно редко, но тем не менее иногда выпадал, и тогда
убытки, причиненные им, бывали весьма ощутимы. Зато гораздо чаще в
Египте случалась Другая беда ─ нашествие саранчи. А виновником "тьмы
египетской" был стремительный вихрь сирокко; он подхватывал из
пустыни
огромные тучи песка и нес их на Египет, заслоняя солнце такой
плотной
завесой, что наступал полный мрак.
|
|
