Карасева Марина
 

    Закончилсяся ХХ век -- век технической и информационной революций. Мы  на пороге нового тысячелетия, и сейчас, глядя в будущее, можно сказать, что главную роль в развитии культуры и образования во всем цивилизованном мире будут играть успешные психотехнологии. На сегодняшний день для их роста имеются все материальные стимулы и предпосылки.

    При этом важнейшей задачей остается сохранение экологического баланса: внедрение любых психотехнических приемов в область образования и воспитания должно сопровождаться гармоничным развитием трех сенсорных систем человеческого восприятия --визуальной, аудиальной и кинестетической. Такое развитие всегда было одним из предназначений искусства, поэтому его роль, в частности, роль музыкального воспитания в развитии эмоционально-духовных качеств человека XXI века, будет возрастать. В связи с этим особенно актуальным становится вопрос о развитии музыкального слуха как мощного инструмента для совершенствования аудиальной системы человека.

    В последние годы мы можем наблюдать серьезные изменения в общественных потребностях. Одной из главных потребностей становится получение образования. В обществе постепенно растет понимание того, что образование не равно сумме знаний и навыков. Хорошее образование действует как отлаженный аппарат для быстрого восприятия, долгого хранения, легкой активизации и творческой переработки любой поступающей извне информации. На сегодняшний день задача получения такого образования из абстрактно декларируемой в трех-четырех предыдущих десятилетиях превратилась в некоторую "движущуюся цель", стимулируемую стремительными процессами в современной экономике, экологии и в мировосприятии людей.

    По отношению к музыкальной культуре сказанное означает, что хорошее образование музыканта предполагает сегодня обладание механизмом гибкого переключения на различные интонационно-ритмические языки. Этот механизм позволяет предслышать интонацию, оперировать богатой системой эталонов исполнения, внутренне прочувствовать каждое созвучие и каждый ритмический оборот.

Таким механизмом и является профессиональный музыкальный слух, а единственной дисциплиной, на которую специально возложена задача оттачивания этого слуха, становится предмет сольфеджио, сопровождающий развитие музыканта, в среднем, с шести до двадцати лет.

"Сольфеджио -- психотехника развития музыкального слуха?
Это что такое?"

    Для того чтобы ответить на вопрос, попробуем сравнить работу педагога-сольфеджиста с работой педагога-исполнителя. Последний обычно решает с учеником проблемы:

а) кинестетические (связанные с постановкой рук, раскрепощением мышц, координацией движений и т. д.);

б) метакинестетические, то есть проблемы "ретрансляции" эмоций (индивидуального улавливания их в музыкальном произведении и донесения до слушателя).

    Если педагог по специальности занимается с музыкантом технологией "раскрытия души", то педагог по сольфеджио, развивая музыкальное восприятие, фактически занимается увеличением того "объема души", который потребуется раскрывать. Следовательно, поэтому сольфеджио и можно считать одной из важнейших областей музыкальной психотехники -- психотехники становления музыкальных ощущений.

    В процессе того как мы начинаем яснее понимать связь сольфеджио и психотехники, все более важным оказывается разобраться в семантике слов: психотехника, технология и психотехнология, а также: метод, методика и методология. Не затрагивая специально этимологии и истории употребления этих актуальных для сегодняшней жизни слов, попробуем выявить их глубинный семантический код применительно к особенностям их восприятия в России.

    Сначала о группе слов, имеющих в своем составе общий корень "техн". Он, как известно, происходит от греческого """ -- искусство, мастерство. Между тем глубинная структура слов, однокоренных с техникой, на почве российской гуманитарной ментальности воспринимается с неким негативным, "производственно-заводским" оттенком, предполагающим внутреннее противопоставление техники и таланта, техники и эмоций. Вспомним, например, выражение "голый техницизм" (в оценке исполнительской игры), а также диспуты 60-х годов о "физиках и лириках" (в любимом отечественной публицистикой формате дихотомического мышления) и, глядя еще на пару десятков лет назад, -- партийные постановления 1948 года о формализме в искусстве.

    Эту социологическую тематику можно было бы продолжить, для чего, однако, потребовалось бы отдельное исследование. Возвращаясь же к феномену глубинной структуры, рассмотрим в этом ракурсе названные выше слова, объединенные греческим корнем  -- путь исследования.

    Проверим себя, какие бытовые ассоциации у нас возникают, когда мы слышим слова: методист, методический кабинет, методологически верное учение и т. д. Если при этом вам представилась картинка пыльного от обилия канцелярских папок закутка районного методкабинета с сидящей в нем строгой дамой, что-то предписывающей и вас проверяющей, то, возможно, это представилось не только вам? Так или иначе, известно, что научные работы по методике (исполнительского искусства, сольфеджио, гармонии), призванные отвечать на вопрос как, до недавнего времени негласно считались у нас менее "престижными", чем собственно исследовательские проекты, отвечающие на вопрос что. Все эти (как и многие другие) десятилетиями закреплявшиеся в общественном сознании представления часто мешают нам почувствовать изначальный смысл понятия и, тем самым, сужают возможную зону его применения.

    Итак, психотехника как искусство быть мастером своей души. И методика -- как путь совершенствования способностей и создание более эффективных моделей поведения. Конечно, это метафоры, но, не правда ли, они звучат достаточно заманчиво для того, чтобы захотеть этим заняться?

    Все, что было сказано выше о специфике темы книги, естественно обуславливает "стыковый" характер этого исследования и, соответственно, применение в ней научно-методических подходов, характерных для разработок в ряде смежных наук. Помимо психологических данных, здесь привлечены данные из эпистемологии, прикладной лингвистики и психолингвистики, педагогики и некоторых других отраслей знания.

"Что стремится дать мне эта книга?"

    Жанр этой книги определяется ее главной целью -- найти оптимальные возможности сочетания теории и практики в данной области научного исследования. В качестве инструментов достижения этой цели автор счел необходимым использовать системный подход, предприняв первое обобщающее научное исследование, рассматривающее всю область сольфеджио в целом. Это, в свою очередь, определило тенденции:

• к энциклопедичности -- в стремлении осветить основные явления и понятия в сфере сольфеджио, как существующие, так и целесообразные для внедрения;
• к технологичности -- в показе универсальных базовых технологий (в большинстве своем ранее не существовавших или не применявшихся в данном аспекте). При этом сделана попытка выявить сквозную технологическую линию "школа -- вуз" с едиными методами развития музыкального слуха, применимыми к музыкальному материалу различному по стилю и "дизайну";
• к интегративности -- при выявлении взаимосвязи задач специального и общего музыкального образования в области слухового воспитания на базе единой психотехнологии (в гл. 11).

"И каким образом она это даст мне?"

    Избранная тема определила и круг задач, соответствующих главным целям книги. Назовем среди них основные задачи.

1. Отбор и систематика:

а) основных существующих методик сольфеджио (российских и зарубежных), то есть создание обширной фактологической базы. Отметим, что большинство привлеченных в книге зарубежных работ и пособий по сольфеджио рассматривается в отечественной методической литературе впервые (многие издания отсутствуют в библиотеках России);

б) самих явлений в области слухового освоения: музыкально-языковых компонентов широкого стилевого диапазона (с большим акцентом на музыкальном языке ХХ века -- составлением на данной основе "шкалы" интонационных и ритмических трудностей и выведением общей методической системы и оптимальной последовательности освоения этих трудностей);

в) методов, характерных для употребления в смежных с сольфеджио (как психотехники) дисциплин: психологических, лингвистических, методик исполнительского мастерства и других.

2. Двусторонний характер использования музыкального языка ХХ века для слухового освоения. Важность его:

а) как одного из целевых предметов развития современного профессионального музыкального слуха (поскольку методики сольфеджио на новоинтонационном материале развиты еще недостаточно полно);

б) как эффективного средства освоения новых сенсорных технологий. Из практики следует, что учащиеся быстрее формируют для себя новые ощущения ладов и аккордов (например, цветовые, тактильные, вкусовые и т. д.) на сравнительно новом для них звуковом материале, не содержащем еще "наработанных" якорей опознавания.

    Кроме того, занятия новоинтонационным сольфеджио происходят преимущественно в вузе, куда попадают студенты из разных музыкальных учебных заведений, с разным уровнем и стилем подготовки. Так что, приступая к изучению языка музыки ХХ века (как "нового иностранного" языка), все студенты оказываются на общей стартовой линии.

3. Практическая направленность научного исследования, выражающаяся:

а) в формировании комплексов упражнений с конкретной стилевой ориентацией как на живую музыкальную практику, так и на избранную учащимися специализацию. Созданные комплексы максимально концентрированно направлены на освоение соответствующих им трудностей;

б) в выявлении новых возможностей психокоррекции на профессиональной музыкальной основе (гл. 11).

Из всего сказанного становится понятным, что жанр этой книги можно назвать синтетическим. Она представляет собой научное исследование, которое можно также использовать как справочное пособие по сольфеджио, а также практической психологии.

"Кому особенно полезно будет прочитать эту книгу?"

    Широкая адресная спецификация книги была предметом особой заботы для автора. Представляется, что материал книги могут использовать как профессиональные музыканты (среди которых не только обучающие: дипломированные исполнители и музыковеды, но и сами обучаемые, в том числе студенты), так и непрофессионалы в области музыки: педагоги других специальностей, психологи, психотерапевты.

"Сколь велик научно-педагогический багаж автора, задумавшего написать такую книгу?"

    Апробация основных научно-методических положений этой книги, так же как и предлагаемых в ней конкретных методик, осуществлялась автором на протяжении двадцати лет преподавательской работы в Московской государственной консерватории и в Центральной средней специальной музыкальной школе. В работе отражены различные стороны педагогической и научной деятельности автора как музыковеда и специалиста в области практической психологии.

1. Так счастливо сложилось, что за этот период автор практически одновременно интенсивно набирался педагогического опыта во всех звеньях музыкального образования -- на уроках сольфеджио с юными музыкантами-первоклассниками, в средних и старших исполнительских классах специализированной школы, в занятиях со студентами всех факультетов консерватории, на которых преподавался предмет сольфеджио (от вокалистов до музыковедов и композиторов); занимался как с российскими, так и с зарубежными учениками и студентами; работал как с юными лауреатами международных конкурсов, так и с учениками из общеобразовательных школ (учащимися сектора практики Московской консерватории), -- то есть смог на собственной практике увидеть, услышать и прочувствовать сквозные линии в здании отечественной системы сольфеджио по всей его "длине, ширине и высоте".

    За это время автор постепенно "рос" в своих научно-методических исследованиях музыкального слуха. Зерно этих исследований было заронено в студенческих работах, обращенных к тематике музыкального восприятия и образования. Оно дало всходы в дипломной и диссертационных работ, посвященных слуховому освоению музыки ХХ века, и затем было развито в ряде работ и программ по курсу сольфеджио и методики, а также в трехтомном учебнике "Современное сольфеджио".

    Автор читал лекции по методике преподавания сольфеджио для студентов и для педагогов-слушателей факультета повышения квалификации в Московской консерватории, выступал с докладами на научно-практических конференциях -- иными словами, разрабатывал методику, условно говоря, как традиционного (классико-романтического), так и современного (основанного на музыке ХХ века) сольфеджио.

2. Давнее увлечение когнитивной психологией привело автора к внимательному изучению НЛП и, как следствие этого, к ряду теоретических и практических исследований в области современных психотехник музыканта

    Все это вместе взятое, думается, дало автору необходимую базу для создания книги, которую вы сможете прочитать.

"Какова структура и композиция книги?"

    Структурные принципы следования одиннадцати глав основаны на применении всех основных существующих стилей организации информации. При этом учитывались:

1. Базовые метапрограммы человеческого мышления, что выразилось:

а) в способе подачи информации, характеризующемся сочетанием трех основных способов мышления: дедукции, индукции и традукции от концептуальных глав начала (гл. 1-2) к большей конкретике средних глав (гл. 3-9) с традуктивными отношениями между ними, затем к возврату на более высокую ступень обобщения (гл. 10-11) и с заключительной традукцией в смежную область (гл. 11);

б) в уровне обобщения информации, а именно: в сочетании черт, характерных как для теоретической работы (в большим размером обобщения), так и для методической или психолого-экспериментальной работы (с традиционно малым размером обобщения, например, при рассмотрении особенностей восприятия отдельного аккорда, интонации и т. д.).

2. Нейрологические уровни мышления с тенденцией постепенного подъема по ним:

• от обзора существующих методик и школ сольфеджио (в гл. 1, уровень окружения)
• к анализу их специфики с позиции функционирования внутренних психологических процессов (сконцентрированному в гл. 2-3, уровень поведения),
• к развитию основных музыкально-слуховых навыков (гл. 3-10, уровень способностей),
• к выявлению ведущих психологических установок (от гл. 2 к гл. 10-11, уровень убеждений и ценностей),
• наконец, к вопросам развития творческой индивидуальности (гл. 10-11, уровень личностного своеобразия).

3. Целесообразность разных типов информационной "драматургии":

а) "двухплоскостной": "горизонтальной" -- от школы к вузу (по линии усложнения трудностей) и "вертикальной" -- с классификацией по музыкально-языковым явлениям;

б) "разнорельефной": с рядом шрифтовых разбивок (для большего удобства использования данной книги в качестве учебника);

в) "полистилистичной": при "инкрустации" в научно-методический стиль изложения материала эвристического стиля, дающего и автору и читателю пищу для размышления (гл. 11).

    Среди структурных особенностей организации информации внутри каждой главы отметим:

1. Тенденцию к построению, сопоставимому с формой "речитатив и ария": начинать с анализа самого музыкального явления, с соответствующего ему круга существующей литературы и актуальной ситуации в области его слухового освоения, а затем переходить к основному содержанию главы, ядро которой составляют авторские научно-методические разработки.

2. Созданную вспомогательную структуру для облегчения читателю поиска информации как в главе, так и о главе:

• в самом начале каждой главы имеется навигатор -- краткое тезисное описание крупных тематических разделов;
• в конце каждой из глав помещено резюме, подчеркивающее основные мысли данной главы и ее роль как части целой книги.

    В структуре Приложения выделяются четыре сектора:

• нотные примеры и схемы, иллюстрирующие основной текст;
• образцы наглядных пособий по сольфеджио (в том числе сольфеджийная карта -- по методике mind map);
• необходимые справочные материалы в области практической психологии, в которых читатель найдет краткие разъяснения встречающихся в книге терминов;
• обширный список литературы, который, как представляется, достаточно полно отражает библиографический аспект исследуемой темы.

    А еще метафоры, притчи, анекдоты из жизни музыкантов и многое другое.

    Статья составлена по материалам книги Марины Карасевой