|
Эрнест Вуд
СОСРЕДОТОЧЕНИЕ
Глава I
УСПЕХИ В ЖИЗНИ
Желаете вы иметь успех в жизни? Хотите вы принять меры, чтобы
обеспечить за собой этот успех? Хотите вы сделать выбор и сказать
себе: я хочу быть богатым; я хочу быть знаменитым; я хочу быть
добродетельным. Дайте своему воображению беспрепятственно вращаться
вокруг избранной мысли и следите, как эта воздушная надежда будет
постепенно превращаться в реальную возможность. Дайте свободный
взмах своей фантазии, потому что прекраснее всякой картины,
нарисованной воображением, будет то будущее, на которое имеет право
человек с сильной волей. Нарисовав в своем воображении то, что вы
избрали, скажите себе: я хочу. И нет ничего ни на земле, ни на небе,
ни в водах, ни под землею, что могло бы надолго воспрепятствовать
вам, ибо вы бессмертны и все будущее послушно вам.
Вы, может быть, скажете, что смерть преградит вам путь? Этого не
будет. Вы скажете, что бедность или болезнь, или друзья могут стать
для вас помехой? Этого не будет. Необходимо только сделать выбор и
затем уже никогда больше не желать ничего. Вы должны не желать, а
говорить «я хочу», и действительно хотеть, постоянно, в мыслях и в
действиях, а не на одних только словах. И с этих пор никогда ни на
минуту не должны вы изменять своей цели, направляя по пути к ней
все, с чем вы будете соприкасаться отныне. И тогда, если только
избранная цель не является вредной, она будет достигнута вами в
недалеком будущем.
Вы говорите о ничтожестве человека, затерянного в изгибах огромной
матери-земли, которая сама, в свою очередь, лишь пылинка среди
бесконечного пространства? Это не так. Вы говорите о слабости и
усталости, о безумии, о наслаждениях и случайностях жизни — как они
ограничивают и теснят маленького человека. Это не так. Тело лишь
одежда, а чувства лишь отверстия в телесном покрове, и когда тело
спокойно, а чувства послушны и ум созерцает ваши бессмертные
возможности, тогда внутри вас открывается окно и через него вы
видите и знаете, что вы можете стать лишь тем, чем сами вы захотите
быть, и ничем иным.
Подобно крохотному зерну, зарытому в земле, которое прорываясь,
выпускает нежный росток, пробивающийся сквозь землю, чтобы выйти на
простор наружного воздуха, подобно тому, как оно превращается в
могучий дуб, засевающий землю своими отпрысками, или подобно
большому баньяну, происшедшему от маленького семени и расстилающему
свои ветви на беспредельное пространство, чтобы дать благосостояние
и приют тысячам существ, — так и вы выбросьте из себя отныне первый
нежный, но определенный росток воли и выберите, чем именно вы
желаете быть.
Что изберете вы? Хотите могущества? В таком случае пусть у других
будет большая свобода и большая сила, потому что вы хотите того для
себя. Хотите знания? Тогда пусть другие станут мудрее, потому что вы
избрали мудрость. Хотите любви? Тогда дайте другим наслаждаться
любовью, раз вы сами можете так много дать. Таким образом, ваша воля
будет в согласии с Великой Волей и с Великим Законом и жизнь ваша
будет едина с Великой Жизнью, без чего невозможен прочный успех.
Каковы будут ваши средства? Все, что попадется на вашем пути, и
малое и великое; ибо нет ничего, чего бы нельзя было применить для
достижения вашей цели. Но еще раз, пусть все люди и все предметы,
которые будут служить вам, извлекут благо из этого служения. Таким
образом, ваша удача станет и их удачей и Великий Закон будет
соблюден.
Но что бы ни избрали вы, одно необходимо всюду и всегда — это
сосредоточение намерения, мысли, чувства и действия, чтобы, подобно
могучему магниту, сосредоточение это могло поляризовать все, что
будет встречаться на вашем пути. Во всех задачах жизни это
необходимо для удачи. Все люди, которые успевали в делах, в
общественной или политической жизни, в искусстве, в науке и
философии, в могуществе и добродетели, — все они отличались
неуклонным постоянством цели и властью над своей мыслью, хотя многие
из них и пренебрегали Великим Законом. Не было ли этого всегда и
прежде, не повторяется ли то же самое и теперь, и не будет ли того
же в будущем, что насколько прогресс человека зависит от него
самого, он достигается не иначе, как систематической и устойчивой
деятельностью, контролем над желаниями и сосредоточением мысли, без
чего прогресс недостижим? Перечитайте биографии и философию
значительных людей всех типов, и вы найдете у всех них тот же факт
налицо. Эпикуреец древних времен сосредоточивал свою мысль на
настоящем и старался жить в гармонии с естественными законами. Он не
позволял своему уму останавливаться с сожалением на чем-либо
прошедшем или опасаться за будущее. Стоик сосредоточивал свое
внимание на предметах в сфере его влияния, отказываясь отвлекать
себя чем бы то ни было выходящим из предела его власти и цели и
даром растрачивать мысли и чувства свои. Платоник стремился
сосредоточить свой ум на благоговейном исследовании тайн жизни.
Патанджали, великий учитель индусской Йоги, удостоверяет, что
человек может достигнуть своего истинного состояния единственно
благодаря успешному упражнению в полной власти над своим умом.
Набожный подвижник, наполняя свою жизнь и все окружающее обрядами и
символами и постоянно повторяя мысленно имена Бога, стремится
вызвать в своей душе все более сильные набожные чувства. Человек,
успевающий в науках, настолько сосредоточен на своей цели, что он
черпает знание из самых ничтожных предметов, попадающихся на его
пути. Такова сила мысли, что с ее помощью все вещи могут быть
направлены к намеченной цели, и такова власть человека, что он самую
силу мысли может подчинить своей воле.
Разве мы не знаем, что нерешительность, волнение, беспокойство и
суета порождают физическое страдание, слабость, расстройство
пищеварения и бессонницу? Даже в этих мелких обстоятельствах
регулярное упражнение в контроле над умом в своей простейшей форме
влияет подобно магическому исцелению. Это лучший способ избавиться
от зависти, ревности, досады, недовольства, заблуждения, самообмана,
гордости, злобы и страха. Без контроля ума невозможно браться за
построение характера, с ним же успех обеспечен. Удачное изучение
чего бы то ни было зависит от умственного сосредоточения, и
постоянное упражнение в таком сосредоточении намного увеличивает
воспроизводительные способности памяти.
Г-жа А. Безант описывает большие усилия и достигаемые успехи
сосредоточения мысли в таких словах:
«Упражняющийся должен начать с большой воздержанности во всем и
стремиться сохранять ровное и светлое настроение ума; его жизнь
должна быть чиста и мысли целомудренны, его тело должно быть в
полном подчинении у души, а ум должен сосредоточиваться на
благородных и возвышенных предметах; он должен проявлять
сострадание, симпатию, готовность помогать другим и в то же время
быть равнодушным к личным неприятностям и затруднениям, он должен
развивать в себе мужество, устойчивость и благоговение. Добившись
помощью последовательных упражнений некоторого контроля над своим
умом, так, чтобы он мог направляться в течение некоторого времени по
определенной линии мышления, он должен затем приступить к более
строгой его тренировке ежедневным упражнением в сосредоточении над
какой-либо трудной или отвлеченной темой или возвышенным объектом
благоговейного почитания. Это сосредоточение означает непоколебимое
устремление мысли на одну точку, не дающее себя отвлекать ни внешним
предметам, ни чувствам, ни самому уму. Ум должен быть доведен до
непоколебимых устойчивости и спокойствия, пока он постепенно не
научится настолько отвлекать свое внимание от внешнего мира и от
своего тела, чтобы чувства молчали, и тогда ум будет готов
направиться со всей силой своей энергии, сосредоточенной внутри, на
определенный центр мысли, наивысший, до которого он может подняться.
Когда ум может держаться таким образом сравнительно свободно, тогда
он готов для дальнейшего шага; сильным и в то же время спокойным
напряжением воли он может подняться над наивысшей мыслью, доступной
физическому уму, и в этом усилии он может слиться с Высшим
Сознанием, освободившись в то же время от физического тела».
Об этой высшей жизни за пределами мозга вы можете прочитать
подробнее в ценных теософических книгах г-жи Безант. Таким образом,
эта жизнь открывает перед человеком бесконечные перспективы знания и
могущества, совершенно невообразимые для ограниченных представлений
мозга. Если же вы будете достигать духовной жизни путем
благоговейной любви, вы опять встретитесь с той же необходимостью
сосредоточения на одной цели. В одном древнем писании сказано, что
набожный человек должен бы видеть Бога во всем и все в Боге. Что бы
вы ни делали, едите ли вы, приносите ли жертву, даете ли что или
стремитесь к чему — делайте все как приношение Ему. Только тот, кто
достиг сосредоточения, может делать это. И тогда в чем может он еще
нуждаться, раз он всегда созерцает лицо Отца своего? И для тех, кто
стучится во врата Святого Пути, мы находим в недавно изданной книге
«У ног Учителя» указание, что ищущий должен достигнуть
сосредоточения и контроля над умом.
Существуют и другие способы, с помощью которых достигается власть
над умом. Духовная литература полна примеров замечательного
расширения зрения, достигнутого путем экстаза. Индусские йоги и
факиры перечислят восемь родов способностей и сил, достижимых
помощью сосредоточения, включая возможность видеть отсутствующих,
прошлое и будущее, психический телескоп и микроскоп, возможность
странствовать невидимо в астральном теле и др. Как ни удивительны
эти явления, как ни увлекательны их изучение и ведущие к ним
упражнения, но не менее интересно и действенно применение такого
сосредоточения и к работе наших нормальных чувств, к расширению
нашей силы и знания в обыденном мире повседневной жизни.
Что же означает эта сосредоточенность, и как нам надо упражняться,
чтобы достигнуть контроля над умом? Это не означает сужения,
ограничения или замыкания наших мыслей и действий; это не означает
удаления в лес или в пещеры; не означает и потери человеческих
симпатий и интересов; не означает и того, что источник жизни иссяк в
наших жилах, подобно реке во время летней засухи в пустыне. Такая
сосредоточенность означает, что вся наша жизнь вдохновилась единой
целью; она означает усиление мысли, усиление деятельности,
расширение симпатии, потому что сосредоточенный человек стоит на
страже, не пропуская ни единого случая послужить великой цели.
Глава II
УМ И НАСТРОЕНИЕ
Упражнения в умственном сосредоточении заключаются в контроле ума и
в господстве того настроения, которое налагается на него волей, так
что все ваше мышление будет направлено к цели, которую вы сами
избрали.
Что же такое этот ум, которым вы должны управлять? Какая часть ума в
вашей власти? Эти вопросы должны быть рассмотрены до того, как вы
приметесь за определенные упражнения, потому что плохим работником
будет тот, кто не знает своего инструмента.
Вы обладаете орудием во внешнем мире. Оно приводится в движение по
вашей воле. Это — ваше тело, которое носит вас всюду согласно вашему
желанию. Это ваш проводник, несущий в себе органы чувств, которые
извещают вас обо всем, что доступно для их восприятия. Я сижу в
своей комнате и осматриваюсь; передо мной стол и стулья, на стенах
большие полки для книг, часы, картины, календари и много других
предметов, у стен стоят комод, шкафчики. Я смотрю в окно и вижу
верхушки пальм и манговых деревьев, белые мартовские облака над
Мадрасом, а за ними синеву эфира. Я обращаюсь затем к моему слуху —
налево каркает ворона, часы тикают на стене, кто-то ходит вдали,
волоча ноги, слышен где-то гул отдаленных голосов, белка щебечет
где-то близко, внизу слышно монотонное чтение пандитов, в другом
месте стучит пишущая машинка, а позади всего этого, на расстоянии
полумили, слышен постоянный морской прибой залива у набережной
Адьяра. Я прислушиваюсь еще внимательнее и слышу, как кровь шумит у
меня в ушах, слышу отдаленный протяжный звук какого-то неизвестного
мне физиологического процесса. Я обращаю внимание на свою кожу и
чувствую легкое нажатие моих пальцев на перо, чувствую одежду на
своей спине, стул, на котором я сижу, пол, на который опираются мои
ноги, теплый, мягкий летний ветерок, касающийся моих рук и лица.
Таким образом, эти чувства, заключенные в моем проводнике-теле,
которое составляет орудие моей воли и средоточие моего сознания во
внешнем мире, — приводят меня в соприкосновение с частью того
огромного мира, среди которого они живут. Но как мала эта часть! Я
несколько лет передвигался в этом теле и видел, и слышал, и
чувствовал много вещей во многих местах, но как мало этого моего
опыта существует в моем сегодняшнем сознании, как неизмеримо мало
его вообще в сравнении с тем большим миром, которого я не видал и не
знаю.
Что же следует из этого? Очень много, потому что такого же свойства
и внутренний мир, мир ума, ментальный мир. И он также заключает
бесконечное количество истинных идей, некоторые из которых я уже
узнал с помощью моего умственного проводника, некоторые другие, о
которых я знал в прошлом, но большая часть таких, которые остаются
для меня безбрежной неизвестностью. В этом мире я также имею свое
орудие, которое согласно моей воле переносится по миру мысли и
следует по указанному течению умственной жизни, подобно тому, как
тело мое живет и движется во внешнем мире. Какой же у меня проводник
в ментальном мире? Это — мой ум, центр моего сознания для предметов
умственных. Представим себе, что это маленькое ментальное тело, в
котором я могу пребывать, похоже на рыбку, плавающую среди большого
океана мыслей и извещающую меня о том, что она там видит в пределах
ее ограниченных способностей. Она не может видеть далее известной
границы, она не может перескочить через бесконечность, она должна
пройти через промежутки для того, чтобы перейти с одного места на
другое, от одной мысли к другой. Вот этой-то рыбкой внимания вам и
приходится управлять для того, чтобы она, во-первых, всегда плыла по
избранному вами направлению; и, во-вторых, расширяла и улучшала свое
поле зрения, свое умение передать вам с полнотой и отчетливостью те
события, которые ей встречаются в ее странствованиях по миру мысли.
Идея не есть мимолетная вещь. Каждый раз, когда я смотрю на предмет
снова, новый образ отпечатывается на сетчатой оболочке моего глаза,
предмет же остается один. Каждый раз, как я снова мыслю какую-либо
идею, новый образ производится в моем уме, идея же одна. Когда ум
устойчив, мы можем яснее видеть идеи и можем даже получать от них
интуитивные знания. Самые совершенные создания мысли — лишь снимки с
живых идей, так же, как самая совершенная статуя лишь наилучшее
воспроизведение форм, наиболее ясно виденных.
В то время как я пишу, я не думаю о своей ноге; но если кошка начнет
царапать когтями мою икру, внимание мое тотчас же привлечется к ней.
Нога — часть моего тела — была все время там, но внимание
отсутствовало. То же самое верно и относительно ума; я могу быть
занят составлением статьи по психологии, не думая совсем о том, что
в четыре часа я условился быть у г-на Смита, чтобы за чашкой чая
обсуждать вместе государственный бюджет; как вдруг слово
«распознавание», которое я только что написал, напоминает мне, какой
тонкий знаток чая г-н Смит, и это сразу наводит меня на мысль о
нашем условии, лежавшем незамеченным в одном из изгибов моего ума.
Столько же основания предполагать, что реальности ума вычеркнуты из
бытия лишь потому, что мы не думаем о них, как воображать, что
внешние предметы исчезают из поля бытия только потому, что мы их не
видим. Когда я смотрю на дом, это тот же дом, на который может
смотреть и кто-либо другой. Мы можем смотреть на него одновременно,
или он может видеть его в мое отсутствие. Дом этот существует для
другого и тогда, когда я его не замечаю, но мы оба сознаем,что видим
тот же дом, хотя и видим его разно и каждый по-своему. Точно так же,
когда мы мыслим какую-нибудь идею, мы в действительности мыслим ту
же самую идею; но для большинства из нас еще надо понять, что наш
умственный опыт отражает одну и ту же реальность, надо сознать, что
все мы живем в едином мире мысли, в котором все истинные идеи
существуют, все равно сознаем мы их или не сознаем.
Даже поверхностное изучение ума открывает нам тот факт, что когда мы
отчетливо думаем об одном предмете, мы в то же время смутно сознаем
много другого, что более или менее близко или отдаленно относится к
этому предмету. Совершенно так же, как обращая глаза на бутылку с
чернилами, стоящую передо мной, я в то же самое время вижу и другие
предметы на моем столе, как мебель справа и слева, так и деревья в
саду — множество предметов; подобным же образом, когда я
сосредоточиваю свое внимание на какой-либо одной мысли, я нахожу
вокруг нее массу смутных мыслей, постепенно заволакивающихся,
становящихся более туманными по мере их отдаления и, наконец,
теряющихся в неопределенном пространстве. По мере того, как внимание
переходит с одного предмета на другой, поле его становится
беспредельно и горизонты этого поля постоянно отступают по мере
того, как наше внимание приближается к ним.
Возьмем для примера, что я думаю о кошке. Мне тотчас представится
кошка и вокруг этой мысли группируются множество других побочных
картинок: как блюдечко с молоком, которое кошка так любит, или
коврик перед камином, на котором она лежит. Блуждающий ум
остановится, положим, на коврике перед камином; тогда я яснее увижу
коврик, а образ кошки начнет бледнеть, уступая место другим новым
образам, каковы «огонь» или «фабрика». Ум опять передвигается, он
останавливается на фабрике, и я начинаю видеть множество людей,
работающих у ткацких станков; в это время кошка уже почти исчезла, а
ум переходит к новым предметам.
Эта цепь мыслей представляет неразрывную последовательность во
внутренней жизни. Каждая мысль следует за другой, как звенья в цепи.
И как во времени один предмет следует за другим — причем только два
момента со своим содержанием связаны между собой непосредственно, —
точно так же и в потоке умственной деятельности образы следуют один
за другим, но непосредственно связаны между собой только два образа.
В течение нашей умственной жизни мысли не проникают в ум массами или
в беспорядке, а в правильной последовательности, и поток мысленной
деятельности лучше всего изобразить рядами кругов, находящих один на
другой в последовательном порядке. Желательно исследовать ход мыслей
в уме и отметить природу сцепления между двумя последующими мыслями
(об этом я говорю в моей маленькой книжке, посвященной памяти).
Этот поток мысленной деятельности не что иное, как след «рыбки
внимания», по мере того, как она проходит то в одном направлении, то
в другом. Она постоянно плавает, а ее направление зависит от
настроения данного момента. Чтобы сосредоточить ум на одной цели,
нам надо установить настроение собранности так, чтобы в ряду мыслей
или идей оно всегда руководило выбором звена в умственной цепи и,
таким образом, ход мыслей не будет уклоняться от контроля или
сосредоточения. Следующая диаграмма покажет, как незначительно
первое разветвление путей мысли, но как далеко расходятся
впоследствии сами пути:
Кошка Кр Коврик у камина Ир Огонь Ир Спички р
Д Молоко Кр Корова Кр Луг р
В этом внутреннем мире внимание постоянно привлекается в различных
направлениях зараз. Рыбка оказывается окруженной разными
привлекательными приманками. За которую ухватится она в данный
момент? В какую сторону будет она привлечена? Предпочтет ли она
«коврик у камина» или «молоко»? Каждая мысль вызывает много других
мыслей или бывает связана с ними. Когда я смотрю на баньяновое
дерево перед моей верандой, я вижу и слышу стаи ворон и белок, и
благодаря этому каждая мысль о баньяне принесет в поле моей мысли
образ именно этого баньяна с его раскидистыми ветвями и висячими
корнями, со стоящими под ним горшками папоротников, с дерзкими,
воронами и болтливыми, пищащими, полосатыми, коричневыми белками.
Но в поле внимания проникнут сразу мысли и о других деревьях, хотя
другие породы появятся далее от центра: высокая прямая пальма,
морщинистый дуб, стройный тополь, грустная стриженная ива
центральной Англии, разубранная инеем сосна снежного севера. Или же,
глядя на раскидистые ветви и многочисленные стволы баньяна, которые
поддерживают тяжесть его громадных тысячелетних ветвей, ум мой
обращается к тем историям, которые он мог бы рассказать: о разливах
реки, протекающей вблизи, о постройке домов и прокладке дорог, а еще
далее в прошлом — о густой лесной заросли, освежаемой ветерком, с
шакалами и тиграми, с несметным количеством муравьев, скорпионов и
змей, нашедших приют в его дуплах и передвигавшихся по его ветвям
столетия тому назад. Если мое настроение изменится снова, я могу
обратить внимание на обширный объем баньяна — гора лесного материала
— и думать, как целая армия могла бы укрыться под ним, как из него
можно бы выстроить десяток домов или зажечь тысячу огромных костров.
Таким образом, баньян вызывает мысли о воронах и белках, о домах и
дорогах, о других породах деревьев, их корнях, ветвях, листьях и
стволах, об их величине и пользе, красоте и силе и т.д., и каждая из
этих мыслей порождает в свою очередь новый круг идей.
По какому направлению пойдет внимание? За какую приманку ухватится
рыбка? Между объектами чувств существует бесконечное соревнование
для привлечения нашего внимания, и такое же бесконечное соревнование
для привлечения нашего внимания существует и в мире мысли. В
последовательном ходе мыслей должно же что-нибудь решать, что именно
эта мысль последует за другой в каждом данном случае, а не третья,
столь же близко связанная с ней.
Для большей ясности поставлю вопрос иначе. Представим себе, что я
сижу за своим письменным столом посреди моей библиотеки, как вдруг
сразу открываются все четыре двери библиотеки и с точностью кукушки
в старинных деревенских часах, мои друзья Смит, Браун, Джонс и
Робинсон входят и в один голос говорят: «Послушайте, Вуд, мне нужно
посоветоваться с вами по поводу одного вопроса!» Кто из них первый
привлечет к себе мое изумленное внимание? Конечно, это должно
зависеть от чего-нибудь. Это будет зависеть от настроения ума или от
того направления, в каком плыла рыбка в минуту изумления. Другой
решающей причиной могло бы быть большее уважение или более частая
мысль об одном из друзей, или какая-нибудь особенность в одежде и
движениях его, которых мы в данном случае не предполагаем. Конечно,
если бы Браун был одет турком, он первый привлек бы мое внимание, но
допуская, что никакой выдающейся разницы между ними не было, ничто
кроме настроения ума в ту минуту не могло бы решить, кого из друзей
выберет мое внимание.
Представьте себе еще, что я занят печатанием книги и что кто-нибудь
в это время подходит к двери с возгласом «корректура!» Я тотчас же
увижу листы печатной бумаги и утомительную работу корректирования.
Но если я занят изучением научной проблемы, то же слово сразу
пробудит во мне совершенно другой ряд мыслей. В этом примере ясно
видно, что разница, которая определяет выбор, находится в уме, а не
во внешнем мире. Если г-н Линкольн Инн, знаменитый адвокат,
находится в городе и кто-нибудь около него произносит слово «сумка»,
он сразу подумает о письмах, выписках и всяких атрибутах своей
профессии; но если это будет происходить во время его каникул, когда
он занят своим любимым спортом на болотах, то же слово вызовет перед
ним приятное зрелище привязанных за ногу беспомощных птиц, а также
воспоминания о той ловкости и доблести, с которыми он одерживал
победы на поле спорта. В разное время разные настроения, цели,
привычки и интересы господствуют над нашим умом и в настроении лежит
причина того, что именно эта мысль окажется избранной из всех тех
мыслей, которые окружают каждый предмет. Подобно тому, как сильный
магнит поляризует железо не только вблизи, но и на значительном
расстоянии, так и настроение, временное или постоянное, поляризует
каждую мысль, как только она вступает в сферу внимания.
Большая часть из нас знакомы с опытом, производимым школьниками над
пробирной трубкой, неплотно наполненной железными опилками. Они ее
закупоривают, кладут на стол и медленно проводя над нею магнитом
наблюдают, как опилки поднимаются и ложатся ровно, превращаясь в
маленькие магниты, действующие все одновременно. Сначала они лежат в
беспорядке и, если бы они были магнитами, то влияние одного
нейтрализовалось бы влиянием его соседей; но когда они все лежат
равномерно, они действуют как сильный магнит на всякое железо,
находящееся вблизи от них. Точно так же если наши мысли нагромождены
в беспорядке и обращены во все стороны, их действие будет уничтожать
друг друга. Но если вы сделаете усилие, чтобы установить
преобладающее настроение, тогда все ваши мысли будут поляризованы
им; таким образом, мы видим, что ход мысли следует за настроением;
сознав это, мы можем убедиться, что удача в преследовании цели может
быть вполне обеспечена, если установится неизменное настроение,
направленное к намеченной цели. Когда это будет достигнуто, самые
значительные и даже враждебные события попадут в сферу притяжения и
помогут нам в достижении намеченной цели. Этот факт был хорошо
выражен великим греческим философом, сказавшим, что он явился на
свет лишь для того, чтобы выполнить одну вещь —
самосовершенствование, — и что нет ничего в мире, что бы могло
помешать ему, ибо нет ничего, чем бы он не мог воспользоваться для
своей цели.
Глава III
ПЕРВЫЕ УПРАЖНЕНИЯ
ВОЗВРАЩЕНИЕ МЫСЛИ
Первое, что надо сделать, это остановиться на том настроении,
которое вы избрали, и затем исключить все то, что может каким-либо
образом волновать ум. Для этого вы должны стараться освободить себя
от малейшего следа гнева, раздражения, беспокойства, нерешительности
и страха.
Если подобные состояния могут проникнуть в ум, не может быть ни
настоящего упражнения воли, ни постоянства в настроении. Упражнения
в контроле над умом могут быть только тогда успешны, когда
настроение устойчиво; если же вы настолько еще юны, что можете
подпадать под влияние гнева, беспокойства или страха в зависимости
от так называемых случайностей жизни, вы не можете, пока не
приобретете самообладания, подняться над изменчивым настроением и
блуждающим умом. Лишь то, что чисто, благо, доброжелательно и
спокойно, может быть устойчиво; гнев же, страх и все сродное им, по
самой сущности своей изменчивы и непостоянны. Поэтому настроение,
которое вы изберете, должно соответствовать самому лучшему и самому
бескорыстному из ваших идеалов, бескорыстному не только по отношению
к вам самим, но и к другим.
Вы уже не можете смотреть на жизнь, как на борьбу с другими или ради
нескольких других, и не можете желать управлять другими; цель ваша
должна заключаться в постепенном приобретении власти над собой и в
развитии ваших собственных сил; и единственно возможное для вас
отношение к другим, всегда и ко всем без исключения, должно быть
доброжелательное намерение разделить с ними ту свободу и власть,
которые вы приобретаете для себя.
Запомните первый вопрос. Отважитесь ли вы преодолеть то умственное и
душевное сопротивление, которое встретит вашу решимость принять
факты жизни таковыми, как они есть, и не желать, чтобы природа или
Великий Закон поставили иные возможности на вашем пути? По крайней
мере каждый раз, как явится подобное желание, следует сказать себе:
«Перестань! Я этого не хочу!»
Подумайте, что могла бы означать перемена в вашем сознании? Что
означала бы она для вас каждый раз, когда вы утром встаете, когда вы
едите, когда вы ложитесь спать? Что бы она означала для вас при
встречах с вашими товарищами, с вашими друзьями, с вашими так
называемыми врагами? Что бы она означала для вас, если бы вы
лишились своего места, своих денег, если бы вы заболели и ваша семья
должна была бы пострадать? Сядьте спокойно и переберите мысленно все
те неприятности, которые могли бы случиться с вами в течение будущей
недели и разберите, что каждый из данных случаев мог бы означать для
вас.
Совершившаяся перемена в вашем сознании означала бы, что вы не
захотите ничего изменять и что вы каждому из предположенных случаев
зададите вопрос: какова твоя цель, какую пользу могу я извлечь из
тебя? Эта перемена означала бы, что вы не опуститесь беспомощно и не
скажете: «мне очень жаль», — или «я желал бы», а бодро встанете и
скажете: «я хочу» — или «я не хочу». В этом настроении вы
руководствуетесь не надеждой, а уверенностью, не ожиданием, а
знанием, не страхом перед неизвестным, а доверием к Великому Закону
внутри вас и вне вас.
Каждое утро, перед тем как начать свой день, посвятите пять минут
размышлению над этим бодрым взглядом на жизнь. Каждый вечер, перед
отходом ко сну, употребите пять минут на то, чтобы просмотреть,
насколько вы исполнили в течение прожитого дня принятое решение. Не
оглядывайтесь назад для того, чтобы останавливаться на том, в чем вы
ошиблись; оглядывайтесь главным образом на то, в чем вы имели успех.
И каждый день будет говорить вам о ваших достижениях. Не желайте
ничего; не жалейте ни о чем; не надейтесь ни на что. Но когда вы
засыпаете, засыпайте с мыслью: я хочу. И когда вы бодрствуете,
говорите потихоньку внутри себя: я хочу.
Вашей дальнейшей задачей будет в течение некоторого времени следить
за всеми мелкими надобностями, сберегать все ваши силы, не тратить
их на пустые мысли, пустые эмоции или пустые дела.
В течение дня не делайте ни одного дела, думая о другом. Мысль и
действие должны быть приведены к единству; не следует допускать ни
одной мысли, не имеющей отношения к совершаемому или предполагаемому
действию: и ни один поступок не должен совершаться без
предварительного намерения. Благодаря соблюдению этого правила в
продолжении целого дня, ум и тело научатся совместно действовать без
лишней траты физической и умственной энергии. И таким образом вы
подавите всякое праздное действие и всякую праздную мысль.
Что касается праздных действий, избегайте всех мелких ненужностей и
пустых условностей, которым люди предаются полусознательно, как-то:
трясение коленом или перебрасывание ноги через колено, или
произнесение бесполезных фраз вроде: «вот видите ли, нужно вам
сказать» или закручивание усов, почесывание, кусание ногтей,
подергивание пуговиц или часовых цепочек, бесцельные разговоры и
т.д. Всякий поступок или слово должны бы иметь свою цель. Более
значительные бесполезные действия должны быть также изгнаны, как,
например, позднее лежание в постели утром, трата времени ночью, еда
ненужной пищи, стремление приобрести вещи на самом деле ненужные.
Точно так же ненужное телесное возбуждение и нервные и мускульные
напряжения должны быть избегаемы по возможности. Эти бесполезные
привычки трудно изменить сразу и лучше следить за их упразднением в
продолжение одного часа ежедневно, постепенно удлиняя время, чем
стараться изменить каждую бесполезную привычку сразу и не справиться
с выполнением принятого решения.
Что касается праздных мыслей, избегайте лежать в постели, обдумывая
разные вопросы перед отходом ко сну; или лежать в полусонном
состоянии проснувшись; или снова и снова останавливаться на одной и
той же мысли или рассуждении. Если нужно что-либо обдумать,
выдвиньте вперед и разберите все, что относится к данному вопросу и
придите к какому-либо заключению, после этого удалите совсем этот
вопрос из своего ума и не разбирайте его снова, пока не найдете
новых фактов, относящихся к нему. Если доводы «за» и «против»
определенного хода действия одинаковы, и не может иметь большого
значения в какую сторону повернет ваше решение, бросьте жребий и
покончите с колебаниями, не позволяйте своему уму снова и снова
обдумывать тот же вопрос. Если представляется затруднение, не
откладывайте в долгий ящик, действуйте сейчас же и отгоните
дальнейшее размышление или же отложите его на определенный срок; ни
в коем случае не дозволяйте беспокойству, страху или отчаянию
блуждать в вашем уме, отравляя и ослабляя его. Избегайте слишком
много думать о том, что вы будете делать — действуйте. Не думайте о
том, что другие говорят о вас, кроме как с целью извлечь ту долю
правды, которая всегда найдется в чужих словах. Ни в коем случае не
делайте несовершенства других предметом ваших размышлений. Если у
вас неподвижный ум, не ешьте после наступления темноты и не спите
после восхода солнца, а проделывайте умеренные физические упражнения
и дышите свежим воздухом.
Остается еще устранение праздных эмоций. Искание мелких
удовольствий, которые не дают отдыха, и потворствование эмоциям,
которые не в соответствии с вашей деятельностью и мыслями, ослабляет
волю. Ваша главная цель должна быть и вашим главным удовольствием;
если это не так, то или цель, или удовольствие — не из здоровых. Все
это касается сосредоточения, желательного в течение повседневной
жизни. Теперь мы перейдем к ежедневным упражнениям в области
контроля над умом.
Упражнение 1. Выберите подходящее время, сядьте спокойно и обратите
свой ум к какой-нибудь приятной мысли. Положите перед собой часы с
секундной стрелкой, заметьте точно время и, закрыв глаза, думайте об
избранном предмете, стараясь не упускать его из виду. Спустя
некоторое время вы заметите, что забыли о нем и думаете о другом.
Тогда отметьте в записной книжке: 1) На чем вы сосредоточивались, 2)
продолжительность времени и 3) на чем вы поймали свою мысль. Это
упражнение можно повторить несколько раз, но если заболит голова,
следует немедленно прекратить его. Для первоначальных упражнений
должен быть избран простой и сравнительно неинтересный предмет, как,
например, монета или часы, или ручка от пера и упражнение должно
повторяться недолго, но ежедневно в течение, скажем, недели, с
занесением подробных пометок в записную книжку.
Вы найдете, что ваше сосредоточение на данном предмете прекращается
обыкновенно по одной из следующих причин: нетерпение, тревога о
чем-либо, скука, физическое беспокойство, головная боль, задержка
дыхания, различные помехи. Это часто передается выражением, что «ум
беспокоен». Заметим пока лишь то, что внимание легко поддается
помехам и, по какой-то причине, внутренней или внешней, побуждается
к уклонению от избранного предмета.
Как преодолеть это уклонение? Создайте привычку возвращения мысли.
Как это сделать? Если вы исполните следующие указания так, как они
здесь изложены, вы достигнете успеха.
Обыкновенно делают так (упражнение 1а): приняв обычное положение,
устремляют внимание на определенный предмет и затем возвращают его
обратно к исходной точке всякий раз, как оно чем-либо отвлекается.
Упражняющийся занят, главным образом, усилием удержать мысль в своем
уме и отчасти старанием не дать ей ускользнуть и обратиться на
другие предметы: и ему постоянно нужно возвращать свое блуждающее
внимание. Сделайте вместо этого следующее упражнение. Изберите тот
предмет, на котором вы хотите сосредоточить свое внимание, и затем
думайте обо всем, о чем хотите, но не теряйте из виду избранный
предмет.
Цель этого упражнения будет понятна, если изучить звенья
соединяющие. Об этих звеньях я писал и распределял их по классам в
моей маленькой книге о памяти. Для настоящей цели достаточно
отметить процесс мысли, как он совершается в мозгу. Я вижу из своего
окна дерево и думаю о нем. Центр поля мышления — дерево, но оно
имеет вокруг себя много других мыслей. Это можно обозначить
стрелками на следующей диаграмме.
8. Прочее 1. Сад, поле и т.д. 2. Баньян, сосна и т.д.
л й м
7. Семя, цвет, плод и т.д. з ДЕРЕВО и 3. Возраст, величина,
ценность, и т.д.
н к о
6. Вороны, белки, насекомые и т.д. 5. Листья, ветви,
кора и т. д. 4. Куст, изгородь, растение и т.д.
Если бы я был фермером, то моя мысль могла направиться по линии 7 к
размышлению о семенах и плодах. Плод стал бы при этом центром
подобного же круга, а мысли, принадлежащие к ветвям 1 — 6, остались
бы почти или даже совсем незамеченными. Мысль могла бы в этом случае
перейти на рынок. Эта третья мысль не имеет прямого отношения к
дереву, и оно теперь забыто, а ум продолжает свое блуждание, скажем,
в направлении рынка, улицы, гостиницы, почтовой лошади, коровы,
молока, молочной и т.д.
Если бы я был торговец, моя мысль могла бы направиться по линии 3
(1,2,4-7 остались бы в стороне) к мысли о заготовлении леса для
разных поделок, что находится в прямой связи с мыслью о дереве, а
затем она перешла бы к текущим ценам (что уже не имеет прямой связи
с ним), к настоящему состоянию моих финансов и т.д.
Натуралист мог бы направиться по линии 6, охотник и ищущий
развлечений по линии 1, философ — по линии 3 или 7, и все они
потеряли бы из виду дерево на третьем шагу своей мысли. Приведенные
под номерами направления мысли даны лишь для иллюстрации, а не для
классификации, потому что излучение мысли гораздо многообразнее.
Но если мы возьмем садовода, его мысль не убегала бы по радиусу от
центра, а стремилась бы постоянно назад, вращаясь около круга и
внутри него, потому что садовод сосредоточен на предмете до
известной степени уже по навыку ума. Он привык думать о дереве в
связи с его ростом, строением, внешностью и тем, что окружает его в
саду.
Когда вы последуете упражнению 1а, ход вашей мысли будет отличаться
от обычного блуждания тем, что вместо следования по одному из
направлений и перехода к другим мыслям, не связанным непосредственно
с данным предметом, ум пробегает недалеко по каждой линии, и снова
возвращается назад. Но следует стараться убегать мыслью возможно
дальше, не теряя при этом из виду избранного предмета и думая обо
всем, что может иметь прямое отношение или связь с ним по линиям 1 —
7 или другим.
Если это упражнение проделывается полностью и в положенное время,
оно порождает привычку возвращения мысли, заменяющую привычку
блуждания, и, таким образом, получается склонность ума возвращаться
к центральной мысли, и внимание может быть задержано в продолжении
долгого времени на одном и том же предмете. В то же время такое
упражнение оживляет ум, заставляя его при обдумывании какого-либо
вопроса быстро схватывать все имеющие значение точки, связанные с
этим вопросом.
Сравнение, которое может помочь нам, даст путешествие по железной
дороге по богатой равнине с горой, виднеющейся вдали. Сидя в поезде,
мы можем заметить разнообразные предметы, несущиеся мимо нас на
близком расстоянии: изгороди, кусты, деревья, дома при дороге, за
ними — деревня, поле, река, лес, озеро и вся постоянно изменяющаяся
местность, лежащая между ними и горой; в то же время мы не перестаем
сознавать присутствия горы, стоящей подобно оси, вокруг которой
словно вращаются все эти предметы. Это предварительное упражнение
сосредоточения должно бы походить на такое путешествие, во время
которого мы смотрим на мелькающие виды, но центральный предмет
сосредоточения продолжает возвышаться над всем.
Делайте такие упражнения по полчаса в день в течение приблизительно
двух недель, прежде чем приступить к дальнейшему. Внимательно
записывайте предмет, о котором вы думали, время, когда вы заметили,
что потеряли его из виду, и те мысли, которые вы нашли на месте
утерянного объекта сосредоточения.
Не имеет большого значения, какой предмет избирается для
сосредоточения, хотя сначала лучше избегать чего-либо обширного или
сложного, или связанного с неприятными воспоминаниями. Вполне
возможно брать картину или символ. Объект может быть заменен другим
через несколько дней.
Прежде чем начать, выберите спокойное место и, насколько возможно,
удобное время; затем решите, сколько времени вы намереваетесь
посвятить ваше внимание определенной цели и скажите себе: я теперь
займусь тем-то в течение получаса и в продолжение этого времени мне
не будет никакого дела до чего-либо другого в мире. Важно, чтобы вы
очень отчетливо осознали в своем воображении то, что вы собираетесь
делать и представили себя делающим это прежде, чем вы приступите к
упражнению.
Глава IV
УПРАЖНЕНИЯ ДЛЯ ПРЕОДОЛЕНИЯ ФИЗИЧЕСКИХ И ЧУВСТВЕННЫХ ПОМЕХ
Может быть, вам раньше никогда не приходилось сидеть неподвижно в
течение нескольких минут. Попробуйте сделать это теперь. Но не так,
как во время отдыха — это содействовало бы лени и сонливости, а
попробуйте несколько раз просидеть совсем спокойно в течение пяти
или десяти минут, не подпирая спины с закрытыми глазами, без
ощущения беспокойства или сонливости. Помните, что положения тела
связаны с состояниями чувств, как, например, лежание связано со
сном, коленопреклонение — с молитвой и т.д. Постарайтесь для
сосредоточения избрать такое положение тела, которое было бы
свободно от тревожащих впечатлений. Считается полезным сидеть прямо,
с закрытыми глазами, со спокойно лежащими руками, держа шею и голову
прямо, но без напряжения. Вы, вероятно, найдете, что тело ваше не
настолько послушно, как бы вы того желали. Оно часто бывает
беспокойно и нетерпеливо и способно приходить в тревогу, благодаря
ничтожным ощущениям, и это даже тогда, когда вы устранили все поводы
для беспокойства.
Не допускайте этого. Тело должно быть вашим слугой. Хотите вы быть
хозяином его? В таком случае встаньте и скажите: я хочу. Не желайте,
а скажите: я хочу. И с этого времени и завтра, и каждый день, в
течение одного месяца, вставайте по утрам получасом раньше и
посвятите это время следующим упражнениям:
1. Стоять смирно — пять минут.
2. Вольно — три минуты.
3. Упражнения с вытягиванием и наклонением — пять минут.
4. Упражнения с нервами — семь минут.
5. Упражнения дыхания — три минуты.
6. Подавления чувств — семь минут.
(Автор дает другие, слишком длинные сроки, которые могут вредно
утомить организм. Упражняющиеся должны следить за своим
самочувствием и не утомлять себя, особенно осторожным нужно быть с
дыхательными упражнениями. Прим. редакции.)
Делайте это постоянно в одно и то же время каждый день в течение
месяца. Если вы пропустите один день, начните снова на следующий
день и проделайте все упражнения в течение целого месяца, не
пропуская ни одного дня. Это доставит вам случай делать то, чего
тело не любит делать, но что полезно для него и ценно для воспитания
воли. Тренируйте свое тело так, как любитель тренирует призовую
собаку: не давайте ему голодать и не бейте его, но и не поощряйте
его к лени и излишествам. Если вы найдете, что при этом режиме
старый сор всплывает на поверхность, и тело становится слабым и
больным — следствие прошлого потворства, а не настоящего напряжения
— прекратите упражнения на неделю. Затем начните опять все снова и
так продолжайте упорно, пока тело не станет бодрым, чистым, крепким
и гибким орудием для выполнения вашей воли. Повторяйте упражнения не
переставая до тех пор, пока дурные следы не исчезнут окончательно.
Вы можете, если захотите.
Войдите в комнату, где вам не помешают, и встаньте прямо,
внимательно, лучше всего перед зеркалом, положив на виду ваши часы.
Стойте совершенно спокойно в продолжении пяти минут (сроки могут
увеличиваться, если организм очень сильный. Прим. редакции). Глаза
могут моргать, но на них не следует обращать внимания. Тело должно
оставаться в полной неподвижности, пальцы не должны подергиваться, и
не надо обращать внимания ни на какие легкие ощущения. Ум может быть
занят поочередно мыслями о различных частях тела и следить, чтобы
они оставались спокойны. Возможно, что мизинцы или плечи, или
какая-либо другая часть тела будут болеть, но им не следует
оказывать сочувствия. Чтобы разнообразить это упражнение, можно
через день стать и, протянув вперед горизонтально руку с вытянутым
указательным пальцем, стараться держаться совершенно неподвижно в
течение определенных минут.
Для того, чтобы сделать тело гибким и послушным, нужны также
упражнения в вытягивании, сгибании, вольном строе и упражнения для
нервов. Упражнения в вольном строе предназначены для того, чтобы
научить тело держаться неподвижно без напряжения. Станьте у края
полки или буфета, или около пианино так, чтобы иметь перед собой
гладкую горизонтальную поверхность вышиной немного ниже плеча.
Станьте совсем близко к этому предмету, повернитесь к нему лицом и
положите на него руку. Сделайте внутреннее усилие, чтобы извлечь всю
энергию и силу из руки и дайте ей покоиться на доске так, как если
бы она была мертвая.
Извлекайте из нее энергию понемногу, обращая внимание сначала на
кончики пальцев, потом на кисть руки и т.д., проходя таким образом
от запястья к локтю и плечу. Затем отойдите быстро. Если рука упадет
как мертвая, значит она утратила всякое напряжение, иначе же — нет.
Вместо предыдущего упражнения или в добавление к нему попробуйте еще
следующий способ: поднимите левый локоть выше плеча и поместите
левую руку перед грудью ладонью вниз. Прижмите правый локоть к
правому боку и поднимите правую руку так, чтобы опущенные пальцы
левой руки могли захватить ее. Держите правую руку левой. Извлеките
медленно энергию из правой руки, после этого раскройте левую руку и
выпустите правую. Если она упадет безжизненно, то вам удалось
упражнение.
Узнав, таким образом, какие ощущения должны появиться при полном
отсутствии напряжения, вы можете перейти к другим опытам: лягте на
спину, на пол или на доску (не на кровать или диван) и старайтесь
погрузиться в пол, как если бы он был мягким. Это доставит вам
чудное ощущение, когда вы это проделаете после физических
упражнений. Всегда разряжайте себя от всякого напряжения перед
отходом ко сну.
Упражнения вытягивания и сгибания следующие. Каждое из них должно
быть проделано медленно, по нескольку раз, с сосредоточенной мыслью.
Станьте с соединенными пятками, поднимите руки над головой,
наклонитесь вперед, чтобы коснуться пальцев ног, не сгибая колен,
затем примите опять прямое положение, поднимаясь как можно выше,
стоя на пальцах ног. Станьте как прежде, положите руки по швам с
ладонями, обращенными к коленям, медленно поднимите вверх руки, не
сгибая их, пока наружная часть ручных кистей не сойдется над
головой; вытягивайтесь, поднимаясь на носки и глядя вверх, медленно
опускайтесь вниз. Станьте еще раз с руками по швам; наклоняйтесь
медленно в одну сторону, пока рука не опустится ниже колена, в то
время, как другая будет загнута под мышкой; медленно раскачивайтесь
в противоположную сторону, все время вытягивая тело. Проделайте все
эти упражнения равномерным движением с сосредоточенной мыслью,
каждое по одной-две минуты. Наконец, станьте и приподнимите одну
ногу от пола, сгибая колено, потом опустите и приподнимите первую,
и, таким образом, бегите — насколько можете быстрее — в течение
одной минуты, не сходя с места. В этом упражнении ноги не должны
касаться одновременно пола. Затем отдохните три минуты, прежде чем
приступить к упражнению нервов.
Упражнения нервов состоят в том, чтобы держать какую-либо часть тела
в покое, не позволяя ей дрожать, или же двигать ею очень-очень
медленно. Протяните руку с несколько расставленными пальцами,
пристально наблюдая за ними. Они слегка двигаются и вы почувствуете
некоторое скрипение внутри суставов. Постарайтесь усилием воли
держать их совершенно спокойно. После нескольких минут в них
появится зуд и вы ощутите словно что-то вытекает из кончиков
пальцев. Направьте это нечто обратно в тело вверх по руке с помощью
воли. Затем станьте перед большим зеркалом и передвигайте руку с
незаметной постепенностью от боковой стороны вперед перед собой в
горизонтальном положении. Она должна двигаться без малейших
сотрясений и настолько медленно, чтобы движение ее было еле заметно.
Теперь сядьте спиной к свету, а лицом к большому предмету, вроде
платяного или книжного шкафа. Не поворачивая головы, начните с
одного из углов шкафа и очень медленно обводите глазами вокруг его
очертаний и вдоль его выступающих линий, заканчивая исходной точкой.
Эти три упражнения следует проделывать по нескольку минут каждое.
Сядьте в положение для сосредоточения. Вдохните воздух медленно и
ровно через обе ноздри, мысленно ведя счет до 5 — 8 секунд;
задержите дыхание, считая до восьми; медленно и ровно выдохните,
считая до восьми. Повторите это несколько раз, но не более
двенадцати. Задержка дыхания в теле не должна производиться помощью
горловых мускулов, а расширением грудных мускулов и опусканием
диафрагмы посредством воли. Закупоривать дыхание в горле вредно. Все
упражнение должно быть легко, приятно и естественно.
Вслед за этим наполните осторожно легкие воздухом, и, задерживая
дыхание как прежде, вдавите воздух как можно глубже в тело, опуская
диафрагму. Потом выдавите воздух обратно вверх в грудь (не поднимая
и не двигая плечами) так, чтобы втянулась брюшная полость. Таким
образом, давите воздух вверх и вниз медленно и осторожно пять или
шесть раз и после этого медленно и осторожно выдохните его.
Повторить всё упражнение четыре раза.
В-третьих, вдохните воздух как в предыдущий раз, вдавите его как
можно глубже и втяните его так, чтобы как нижние, так и верхние
части легких были вполне наполнены им. Тогда втяните и глотайте еще
немного воздуха через рот, пока не почувствуете легкой неловкости в
мускулах. Освободите воздух медленно, начиная с груди. Повторите это
два раза.
Это упражнения дыхания предназначены для того, чтобы сделать тело
чистым и бодрым и противодействовать естественному задержанию
внешнего дыхания, часто случающемуся во время сильного
сосредоточения ума, отличающегося от той задержки дыхания внутри
тела, которая сопровождает физическое напряжение. Если эти
упражнения проделывать слишком долго за один раз, они могут
уничтожить чувствительность тела. Для упражнения в сосредоточении
этого совершенно не нужно, равно как и дыхание через одну только
ноздрю.
Полная изоляция невозможна даже на короткое время. Как бы
благоприятны ни были ваши условия, вы не можете вполне оградить себя
от света, звука, ветра и других воздействий. Это, однако, не может
иметь большого значения, если вы приучите свои чувства не обращать
внимания на свидетельства органов чувств. Если мы глубоко поглощены
книгой, то можем совершенно не осознавать, что на дворе поют птицы и
деревья колеблются и шелестят от ветра, или что огонь трещит в очаге
и часы тикают на камине, хотя, в действительности, эти звуки
проникают в ухо и действуют на органы чувств. Это не означает, что
ухо не отвечает звукам, а лишь то, что внимание отвращено от органов
чувств. Таким образом, глаза могут быть открыты в то время, как мы
погружены в задумчивость, но мы ничего не видим, хотя на сетчатой
оболочке получаются изображения всех предметов, от которых волны
света направлены на наш глаз. Если часы вдруг остановятся, то наше
внимание тотчас же привлечется к ним, желая знать причину
неожиданной перемены; то же самое повторится, если большая туча
вдруг закроет солнце или свежий сырой воздух коснется наших ноздрей
или нашей кожи. Эти вещи не привлекали бы наших чувств, если бы в
нашем уме не сохранялось хотя бы небольшое сознание о внешних
предметах, не сохранялось бы интереса к ним.
Одно из упражнений состоит в отвлечении внимания от внешних
предметов путем прислушивания к звукам и различным ощущениям внутри
тела. Звуки, подобные тем, которые происходят от движения воздуха в
ухе и в полостях или от кровообращения, или иных физических явлений,
остаются незамеченными среди более грубых звуков жизни, когда мы
заняты обыденными делами; но когда мы сидим молча, не обращая
внимания на внешние толчки, эти более нежные впечатления могут быть
отмечены в сознании. Они так же могут быть избраны предметом
сосредоточения, иначе внимание должно быть отвращено от них так же,
как и от внешних помех и обращено к избранному предмету.
Трудная вещь — отвлечь чувства от органов чувств. Сидите смирно и
прислушивайтесь внимательно к тиканью часов. Затем постарайтесь не
слышать его, сначала делая усилие, чтобы не слушать, а потом упорно
направляя внимание на что-либо другое. И еще, попробуйте умышленно
смешать этот звук с другими, рожденными вашим воображением, и в этом
смешении потерять из виду первоначальный звук.
Однако несравнено лучший способ избавиться от подобных помех к
сосредоточению состоит в выборе такого места, где их как можно
меньше, и тогда удалить из ума всякое ожидание или интерес к внешним
переменам.
Сядьте и сообразите, прежде чем начать утреннее упражнение в
сосредоточении, могут ли какие-либо физические явления помешать вам.
Ожидаете ли вы, что кто-либо может позвать вас? Опасаетесь ли вы,
что кто-либо может застать вас на том, что для незнающего покажется
странным занятием? Но даже если вы этого опасаетесь, все же лучше не
поддаваться ожиданию. Не прислушивайтесь к возможности чьего-либо
прихода. Всякое такое ожидание держит чувства в напряженном внимании
к малейшему звуку. Примите твердое решение, что во время упражнения
все, что может случиться во внешнем мире, нисколько не касается вас,
и что вы на все это не обратите ни малейшего внимания. Если
послышится непривычный звук, не думайте о его причине или о том, что
он означает. Перестаньте интересоваться внешними переменами и они
скоро исчезнут из вашего сознания. Если вы решили достигнуть успеха,
вы не будете обращать внимания на окружающие вас внешние явления или
тратить хотя бы минутную мысль на то, что могут сделать или сказать
легкомысленные люди.
Глава V
ПРЕОДОЛЕНИЕ ВТОРГАЮЩИХСЯ МЫСЛЕЙ
Иногда, в то время как мы усиленно заняты чем-нибудь, является
гость, который может быть желанным во всякое другое время, но в
данную минуту он докучлив. Совершенно так же в то время, когда мы
заняты попыткой сосредоточиться, «посетители» толпятся около нас,
иные — желанные, другие — неприятные. Что приводит их сюда столь
несвоевременно, и какими способами можем мы заставить их удалиться?
Даже беглое изучение этих вторгающихся мыслей покажет, что они
заняты почти всегда нашим «я» и связаны с каким-либо волнением или
личным воспоминанием. У нас замечается постоянная наклонность
смотреть на вещи и на людей, которых мы встречаем, с точки зрения
того, как они влияют на наши собственные жизни; пока эта наклонность
существует, невольно появляющиеся по отношению к ним чувства будут
завладевать нашим умом тогда, когда мы менее всего этого желаем.
Так, возможно, что полковник Снифамоунт, веселый, добрый малый для
своих товарищей по клубу, в то же время невыносимо придирчив к своим
злополучным подчиненным, ввиду этого мысль о нем пробудит чувство
дружелюбия в одних и раздражения в других. Та и другая эмоция
пробуждает в свою очередь соответствующее течение мыслей. Если я
прогуливаюсь по пескам, я найду подвижный песок ненадежной и
неприятной почвой для своих ног; между тем, верблюд несомненно
найдет его приятным для своих ступней. Так же бывает со всеми
событиями жизни: каждая вещь имеет свои приятные и неприятные
стороны, и последние исчезнут для вас лишь тогда, когда вы научитесь
смотреть на людей и на встречающиеся явления сверхлично.
Пока вы будете смотреть на них исключительно с точки зрения их
влияния на вашу собственную ежедневную жизнь и на ваши чувства, ум
ваш будет уноситься во все стороны, гонимый дующими отовсюду
ветрами. Он будет окружен мыслями, вызывающими чаще всего эмоции
беспокойства, сожаления или обиды. Эти мысли остаются по большей
части скрытыми, когда вы поглощены какой-либо физической работой или
какой-либо умственной деятельностью, имеющей физическую основу,
вроде писания или чтения книги, или же во время разговора с другими.
Но лишь только вы освободитесь от активной деятельности и захотите
отдаться сосредоточению, особенно если это сосредоточение
отвлеченное, без видимого изображения или определенной формы, — вы
чувствуете это воздействие непрошенных мыслей, которые бывают в
таком случае совсем неприятны. Поэтому чрезвычайно желательно
ослабить и разрушить эти ассоциации, влекущие за собой столько
внутреннего волнения, достигнуть же этого можно тем, чтобы люди и
вещи рассматривались нами не по отношению к нашей личной жизни, а
сами по себе, как создатели своей собственной судьбы, в которой мы
можем сыграть благую или отрицательную роль, смотря по желанию. В
применении к жизни это значит, что вы должны приучить себя смотреть
на поступки, побуждения, слова и поведение другого человека не с
точки зрения ваших интересов и вашей жизни, а с точки зрения его
жизни и его интересов. При подобном взгляде на человека вы будете
способствовать и вашему собственному совершенствованию, ибо единство
человеческой жизни делает то, что каждый выигрывает, делая добро
другому. Если же вы будете рассматривать людей с точки зрения своей
выгоды, вы пойдете против Великого Закона, и результатом будут
раздражение и недовольство, которые подорвут вашу силу и ваш покой.
Бескорыстное отношение к людям препятствует накоплению личных
мыслей, и истинное сосредоточение не может быть достигнуто, пока вы
не разовьете в себе такого отношения к другим. Состояние ума во
время сосредоточения и состояние его в остальное время дня взаимно
влияют друг на друга, и если вы можете в значительной степени
потушить в себе беспокойство, жадность, зависть, ревность, гнев,
страх, гордость и раздражительность, вы в такой же степени облегчите
ваше сосредоточение.
Если вы сумели сказать: я хочу, вы достигнете успеха, и ваше
сосредоточение не будет нарушено докучливыми мыслями и эмоциями,
которые населяют окружающие вас пространства. Если вы сказали: я
хочу, вы не можете более быть рабом своих желаний; если же вы
поймаете себя на таком рабстве, это будет означать, что на самом
деле вы еще не хотели. Разберитесь в фактах вашей жизни и решите: 1)
какая главная цель вашей жизни, 2) какие у вас второстепенные цели,
вызванные вашим долгом, вашими законными радостями и развлечениями,
вашими слабостями или наклонностями, для подавления которых вы еще
не чувствуете себя достаточно сильным, 3) какие вещи в вашей власти
и до какой степени; и какие вне вашей власти; и подумайте, каким
образом те вещи, которые в вашей власти могут быть изменены, чтобы
соответствовать главной цели вашей жизни, и как другие вещи (которые
вне вашей власти) могут также быть использованы для той же цели.
Первое должно быть предметом вашего сосредоточенного размышления или
медитации; второе составляет главную часть вашей повседневной жизни;
третье должно помогать выполнять первое и второе спокойно и разумно,
чтобы, с одной стороны, не напрягаться под непосильной тяжестью, а с
другой стороны, — не впадать в уныние от препятствий, которые можно
или преодолеть, или обойти. Возьмите привычку каждое утро посидеть
спокойно и подумать: с какими вещами или явлениями вы можете
встретиться в течение дня. Составьте мысленно их список и
относительно каждой из них задайте себе следующие вопросы: Не мешает
ли она моей главной цели? Соответствует ли она моим второстепенным
целям? Насколько в моей власти изменить ее или воспользоваться ею?
Какую пользу я могу извлечь из нее? А когда день будет закончен,
проверьте снова тот же список и спросите себя относительно каждой
вещи и каждого явления: воспользовался ли я им для моей главной цели
или для одной из второстепенных? Насколько это было в моей власти?
Какую пользу я извлек из этой вещи или из этого явления?
Итак, когда вы садитесь для медитации, прежде всего спросите себя:
«Что я буду делать?» И отвечайте по очереди с полной точностью: «Я
буду делать то-то и то-то». Затем задайте себе вопрос: «Почему я
буду делать то-то и то-то?» И отвечайте: «Для такой-то цели». А
затем задайте себе вопрос: «Каковы обязанности моей повседневной
жизни?» Перечислите их вкратце и затем ясно формулируйте мысль: «Мне
нет до них дела во время моего сосредоточения». И, наконец,
подумайте: «Какие мысли могут помещать мне в это время? Г-н X.
отозвался нехорошо обо мне; мой сын был непослушен; отец не понял
меня; я потерял деньги; кто-то обокрал меня; я боюсь, что лишусь
своего места; мне захочется покурить или пожевать что-нибудь; я
хотел бы, чтобы не было так жарко или так холодно; я хотел бы знать,
получу ли я такую-то вещь, я желал бы, чтобы моя жена или мой
ребенок не болели; когда же я достигну удачи; хотелось бы знать,
делаю ли я успехи; я хотел бы, чтобы эти мухи не надоедали мне; или
сразу: почему Бог создал вещи такими, а не иными, какими мне
хочется?» Дайте всем этим мыслям выступить на смотр. Не прогоняйте
их поспешно и резко, а скажите спокойно каждой поочередно:
«Здравствуй, несомненно, твое дело очень спешное. Я займусь им
серьезно и основательно позднее и постараюсь дать тебе полное
удовлетворение; а теперь я занят другим, и потому — до свидания».
При таком обхождении посетители будут вынуждены молча откланяться.
Они увидят, что вы отвели им подобающее место в распорядке вашей
жизни и на ту малую дозу мысли, которую вы им уделите в течение дня,
они мирно просуществуют, пока не умрут.
Навязчивые мысли этого разряда, мешающие вам во время ваших усилий
достигнуть сосредоточения, очень многочисленны, и если какая-нибудь
из них очень настойчива, остановитесь, чтобы посвятить несколько
мгновений на ее рассмотрение. Скажите ей: «Послушай, не мешай мне! Я
займусь тобой в пять часов», — и сдержите данное слово и тогда
продумайте эту мысль до конца. Если же она все-таки будет
приставать, обсудите — имеет ли она связь с тем, что в вашей власти,
или не имеет. Если имеет, примите решение сделать что-нибудь в
пользу ее. Если вы сделаете все, что можете, или, если не в вашей
власти удовлетворить ее, тогда решите, что она вас не касается, и
больше вы не будете думать о ней.
Есть еще другой разряд навязчивых посетителей, которые являются,
по-видимому, от других умов или от окружающих нас предметов.
В наше время беспроволочного телеграфа должно бы быть вполне
приемлемо, что мысли, исходящие из других умов, влияют на нас. Из
предыдущего мы уже знаем, как наши собственные обычные мысли носятся
вокруг нас, когда мы деятельно заняты другим, и набрасываются на нас
в минуты покоя.
Не удивительно, что ум, подверженный таким бомбардировкам, мечется
подобно лодке на бурном озере и не удивительно, что упражняющемуся
кажется вначале, что чем больше он старается управлять своим умом,
тем он больше мечется.
Во многих случаях навязчивые посетители этой второй категории не
возбуждают особых личных волнений. Слова, числа, образы, мысли,
понятные или непонятные, носятся перед нашим умом; часто они не
имеют никакой связи с событиями, целями или эмоциями, которые
владеют нашей повседневной жизнью. Они приходят от окружающих вещей
и от других людей. Если сосредоточение активно и ум работает
усиленно, эти носящиеся мысли появляются и исчезают и, хотя возможно
видеть их плывущими мимо, они не будут овладевать нашим вниманием.
Если вы найдете, что какая-либо из этих носящихся мыслей становится
настойчивой и упорной, это значит, что ей удалось лично
заинтересовать вас, и вот почему в вас поднялось некоторое
нетерпение, раздражение, разочарование или беспокойство. В данном
случае носящаяся мысль нашла родственника, спящего в вашем уме, и
пробудила его к деятельности. С ней следует поступать, как с
навязчивым посетителем первой категории. Вам следует добиться такого
спокойствия, чтобы, продолжая думать об избранном предмете, вы могли
бы видеть несущиеся мимо образы и не обращать на них никакого
внимания. Позднее, когда упражнения дадут вам нужный покой и
сосредоточение, можно будет исследовать и подобные проносящиеся
образы; но пока этого еще нет, всякая остановка на них только
отвлечет ваше внимание.
Если вы не в состоянии оставаться безразличным к этим носящимся
мыслям, вы можете принять следующие меры. Имейте для вашего
упражнения комнату, которая бы не служила ни для какой иной цели.
Убирайте ее сами; не посылайте в нее прислугу, чтобы она не трогала
там вещей. Постепенно эта комната станет для вас убежищем, в котором
вы будете укрываться от житейских бурь. Сядьте посреди комнаты и
поставьте перед собой, если ничего не имеете против таких
изображений, картину или образ, или символический знак того Высокого
Существа, которому вы поклоняетесь; например, изображение Христа или
Шри Кришны, или великого человека, живущего или умершего, на
которого вы желали бы походить. Сядьте спиной к свету, надев
предварительно назначенную для этого одежду, лучше всего полотняную
или из бумажной ткани. Не держите вашей обычной одежды в избранной
комнате. Не берите с собой ни денег, ни карманного ножа и имейте там
особые часы, карманные или столовые, карандаш и бумагу. Деньги
психически особенно нечисты. Ноги должны быть без обуви, если не
слишком холодно, и хорошо вымыты перед тем как войти. Еще лучше
обливать все тело холодной водой. Все это разъединит вас от
эманаций, идущих от часто употреблявшихся предметов; это ограждает
также и от носящихся мыслей. Не говорите ни с кем об этих
упражнениях. Тайна, или вернее молчание, имеет при этом
положительную ценность. Если люди будут думать о том, что вы
делаете, их мысли будут стремиться проникнуть к вам и помешают
вашему сосредоточению. Но почти все это совсем не важно, если вы
действительно сказали: я хочу. Но и при этом условии хорошо
соблюдать щепетильную чистоту и предпочитать молчание. Превосходная
вещь быть хорошим человеком, но совсем не мудро извещать об этом
всех окружающих. Большинству людей это не нравится, а близкие по
духу люди узнают вас и без того.
Глава VI
Мы говорили о рыбке внимания, и в нашем упражнении отзывания мы
заставляли ее плавать вокруг одной и той же избранной мысли. До этих
упражнений вы, вероятно, предоставляли ей странствовать от кошки к
коврику у камина, от коврика к фабрике и от фабрики еще к
чему-нибудь другому и т.д. постоянными зигзагами.
Когда вам хотелось продумать до конца задачу или какой-либо план,
ваша мысль, вероятно, шла приблизительно следующим ходом,
направляясь от задачи А к заключению Б, если вы только действительно
доходили до заключения. Это, на самом деле, самая обычная
разновидность «мышления». Для примера прислушаемся на минуту к
словам г-жи Никльби на темы о Страфорде-на-Эвоне и о жареном
поросенке, как передает их бессмертный Диккенс:
«Мне кажется, что есть что-то в этом месте, потому что, вскоре после
того, как я вышла замуж, я отправилась с моим бедным дорогим
мистером Никльби из Бирмингама в Страфорд в почтовой карете — хотя,
была ли это почтовая карета? Да, это должно быть была почтовая
карета, потому что я припоминаю, что заметила тогда у кучера зеленый
зонт над левым глазом; — в почтовой карете из Бирмингама, и после
того, как мы осмотрели могилу Шекспира и место, где он родился, мы
отправились обратно в гостиницу, где и переночевали; и я помню, что
всю ночь мне снился черный господин, во весь рост, сделанный из
гипса, с отложным воротником, завязанным двумя кисточками; он стоял,
прислонившись к столбу и думал; а когда я утром проснулась и описала
м-ру Никльби, он сказал мне, что это был Шекспир, именно такой,
каким он был при жизни, что, согласитесь, было бы весьма странно.
Страфорд, Страфорд! Да, я уверена в этом, потому что я припоминаю,
что была в это время беременна моим сыном Николаем, и меня в то
самое утро очень перепугал итальянский мальчик, продавец картин. В
самом деле, было великой милостью, что мой сын не сделался
Шекспиром, а ведь какая бы это была ужасная вещь!
Жареный поросенок; подождите. В тот день, когда минуло пять недель
после того, как вас крестили, у нас был жареный — нет, это не мог
быть поросенок, потому что я помню, их была пара, а ваш бедный папа
и я не могли бы подумать иметь к обеду двух поросят — это, вероятно,
были две куропатки. Жареный поросенок! Я очень сомневаюсь, чтобы мы
когда-либо имели его на своем столе, я очень хорошо вспоминаю, что
ваш папа не выносил вида их даже в лавках и говорил, что они ему
всегда напоминают очень маленьких детей, только с той разницей, что
поросята гораздо белее; он также питал отвращение и к маленьким
детям, потому что у него не было достаточно средств, чтобы
увеличивать свою семью и у него всегда было врожденное
нерасположение к этому сюжету. Очень странно, однако, что бы могло
вложить эту мысль в мою голову! Я помню, что однажды мы обедали у
мисс Беван, в той широкой улице за углом возле каретника, где пьяный
человек свалился в открытый трап погреба пустого дома с неделю до
окончания первой четверти года, и его нашли лишь тогда, когда въехал
новый жилец — там мы и ели жареного поросенка. Должно быть это-то и
напоминает мне о нем, в особенности потому, что там была маленькая
птичка, которая пела во все время обеда — хотя это, по-настоящему, и
не была маленькая птичка, потому что это был попугай и он в сущности
не пел, потому что я помню, как он говорил и ругался ужасно; но я
думаю, что это было именно так. Да, я уверена, что это было».
Находитесь ли вы и до сих пор в стадии умственного развития м-с
Никльби, или вам уже удалось остановить процесс блуждания ваших
мыслей и вы научились заставлять их вращаться вокруг определенного
предмета настолько, чтобы рыбка, потеряв из виду избранный вами
объект, могла сразу осознать свою ошибку и возвратиться? Если да, то
следующее упражнение, которое вам нужно проделать, состоит в том,
чтобы заставить рыбку пройти по прямой линии от А к Б, оттуда, где
находитесь вы, к тому предмету, который вы наметили себе. Еще раз,
весь процесс аналогичен со зрением и движением на физическом плане.
Перед вами мысль, которой вы стараетесь овладеть, или задача,
которую вы хотите решить, и вы должны спокойно направиться к
намеченной цели и подвигаться, пока не достигните ее. Это будет
вашим первым упражнением.
Упражнение 2. Сядьте в своей комнате и осмотрите ее внимательно,
примечая все мелкие предметы, находящиеся в ней. После этого
закройте глаза и заставляйте все эти предметы мысленно пройти перед
вашим умом, пока не пройдет вся процессия. Если вам знакомы азбуки
иностранных языков, как например, деванагари, арабская или русская,
заставьте буквы проходить одну за другой перед вашим умом, пока не
пройдет вся серия. Вы, может быть, скажете, что это легко; и,
действительно, это легко.
Теперь сядьте снова и совершите мысленно прогулку вдоль знакомой вам
дороги или улицы, обращая внимание на все подробности, которые
можете припомнить, когда вы в мыслях будете медленно проходить мимо
них, и затем возвращайтесь обратно тем же путем, пока не дойдете до
места отправления. Совершайте таким образом новую прогулку каждый
день в течение недели, и всякий раз, как рыбка захочет удалиться с
пути, который вы избрали для этой прогулки, заставьте ее вернуться и
начните прогулку с самого начала. Таким образом, вы будете ее учить
следовать по намеченной линии или по ряду определенных образов,
избранных не ею самой, а вами.
Упражнение 3. Перейдите от этого упражнения к другому, в котором вы
предпримете еще одно путешествие, но на этот раз вместо прогулки
вдоль знакомой улицы или аллеи, пройдите через какое-нибудь бывшее у
вас переживание и дайте ему вновь совершиться в виде проходящей
перед вашими глазами панорамы. Представьте себе, например, что вы
встали однажды утром, позавтракали, поехали на станцию, поговорили с
г-ном Брауном в поезде, который доставил вас в город, приехали в
свою контору, прочли свою утреннюю корреспонденцию и т.д., пройдите
таким образом через все главные случайности обыденного дня.
Постарайтесь пережить все это снова насколько возможно отчетливее, а
какую-нибудь одну часть воспоминания даже и в подробностях. Если
маленькая рыбка удалится, приведите ее обратно и заставьте начать
все сначала. Делайте это каждый день в течение недели.
Упражнение 4. Затем перейдите к третьей стадии упражнений и
старайтесь сохранить ваши мысли в определенном направлении. Наметьте
какой-либо предмет или звук около себя, например, тиканье часов.
Спросите себя: какая причина этого звука? Он происходит от качания
маятника и от движения пружины и колес. Но что производит все это?
Постарайтесь теперь пройти обратный путь вдоль ряда образов, следя
за часами в их странствованиях, представьте себе, каким образом они
были поставлены на свое место, как они доехали до своего назначения,
откуда они, как их составные части были собраны и сделаны, где и
кем, как были добыты нужные материалы, вообще все, что содействовало
их возникновению и их теперешней форме. Совсем не существенно, если
ваше представление в этом упражнении будет не вполне верно, но очень
важно, чтобы ваш ум прошел по длинному ряду последовательных
представлений, ни разу не выпуская из виду цели. Каждый день, в
течение недели, следите в вашем воображении за течением жизни
чего-либо из окружающего вас, не дозволяя рыбке ни разу удаляться к
другим предметам.
Упражнение 5. Теперь прогуляйтесь опять в вашем воображении, как вы
это делали раньше, вдоль знакомой дороги, но дойдя до избранного
здания или до знакомого вида, остановитесь и рассмотрите их.
Постарайтесь представить себе намеченное во всех подробностях, не
отвлекаясь и не продолжая вашего пути. Сначала это покажется
трудноисполнимым, и если вы найдете, что ум ваш начинает сильно
порываться, чтобы уйти, попробуйте через короткие промежутки
переменять положение и постарайтесь представить себе знакомый виде
этих новых точек; когда же вы почувствуете усталость, вернитесь к
своему первоначальному месту. Вы, вероятно, найдете к своему
удивлению, что вы в сущности ничего не знаете о подробностях тех
зданий или тех видов, которые по вашему представлению были прекрасно
знакомы вам. Вследствие этого вам нужно упражнение в мысленном
рисовании. Посмотрите внимательно на стену комнаты, в которой вы
сидите, заметьте все знаки на ней, все предметы, прикрепленные или
прислоненные к ней, форму, величину и размер всего, связанного с
ней. Теперь закройте глаза и постарайтесь себе представить все
сразу. Вы найдете свое изображение туманным и неопределенным.
Представьте себе тогда поочередно каждую мелкую часть в отдельности
и вы увидите, насколько они станут отчетливее. Представьте себе
фигуру человека. Вы найдете ее несколько туманной, но если вы будете
смотреть на какую-нибудь отдельную часть изображения, эта часть
станет отчетливой, в то время как остальная будет стремиться
исчезнуть Если вы будете видеть отчетливо руки или ноги, голова
исчезнет, если голова будет отчетлива, нижняя часть тела исчезнет.
Какое бы изображение вы не исследовали таким образом, некоторые
части его будут ускользать от вас, и пока вы рассматриваете одну из
них, остальные станут бледнеть и даже совсем исчезнут.
Это явление имеет свою причину. Ваше внимание подобно лампе. Если
оно светит над малым пространством, оно осветит это пространство
отчетливо; если же оно распространяется над большим полем
наблюдения, все предметы окажутся сравнительно тусклыми. Мы можем
вследствие этого говорить о напряженности и растяжимости, когда
имеем ввиду нашу способность к вниманию. Если вниманию позволить
распространяться над обширным полем, напряженность его сразу
уменьшается, между тем как при уменьшенном поле напряженность
увеличивается. Нам, следовательно, нужны два ряда упражнений: одни,
в которых внимание ограничено и поэтому напряжено, и другие, при
которых делается усилие удержать эту увеличенную напряженность в то
время, как само внимание постепенно распространяется над более
обширным полем. Даже ограниченный ум может сделать одну какую-нибудь
вещь хорошо; даже животное может довести одну определенную
добродетель до высокой степени совершенства, как, например, в случае
собачьей верности; но нам нужно развить обширный ум, могущий
охватить много вещей сразу, и в то же время видеть отчетливо все
целое. Таким образом, мы приобретем со временем могучий контроль над
большим полем разнородных интересов. Но лучше не приступать к
большому расширению, пока ум не умеет овладевать еще мелкими
подробностями. Именно в этом и кроется причина неудачи почти каждого
человека, «образование» которого перешло за пределы его сил: он
теряет способность видеть вещи ясно своими собственными глазами и
действовать решительно при неожиданных обстоятельствах, хотя он,
может быть, и приобрел известную долю поверхностного знания и
шлифовки, которые так ценятся светским обществом. На коротком своем
поприще школьного учителя я видел многих мальчиков, «образование»
которых перешагнуло за пределы их сил, и при страшном гнете нашей
жестокой воспитательной системы некоторые из этих непосильных
студентов погибли на всю жизнь. Если бы мы только могли вырастать,
сохраняя ту ясность ума и яркость мысли, которыми мы обладали в
детстве, как бы мы могли быть счастливы! Совершенно верно, что
университет «шлифует булыжники и делает тусклыми алмазы», как сказал
однажды один из великих писателей.
Затем продолжайте ваши упражнения следующим образом. Возьмите
портрет великого и хорошего человека, которым вы искренне
восхищаетесь, поставьте его перед собой и смотрите на один из
штрихов карандаша или кисти художника в середине лица, например, на
точку между глазами. Закройте глаза и нарисуйте этот штрих отчетливо
в своем уме. Повторите это несколько раз, пока вы не сможете вызвать
его сразу совершенно отчетливо. Затем возьмите другой штрих вблизи
от первого, удержите и его так же отчетливо в своем воображении.
Затем представьте себе оба штриха разом. Сравнивайте ваш
воображаемый рисунок с оригиналом при каждом новом штрихе и так
подвигайтесь вперед терпеливо, пока вы не будете в состоянии
представить вполне совершенно, скажем, один глаз или нос.
Продолжайте таким образом, прибавляя штрих за штрихом, пока все лицо
не получится настолько отчетливо в вашем уме, что вы сможете
нарисовать его ясно и без особых усилий со всеми мельчайшими
подробностями. Это — работа многих часов, так как каждый штрих
должен быть представлен с точностью. За один прием вам, может быть,
удастся воспроизвести лишь одну черту и понадобится по крайней мере
неделя для запечатления всего портрета. Если вы таким образом
воспроизведете в совершенстве только один портрет, вы увидите, как
много выиграет ваша умственная сила. Упражняйтесь в этом методе
умственного рисования в течение двух недель на одном и том же
портрете.
Упражнение 6. Теперь вы можете с пользой обратиться к упражнению
расширения внимания. Сначала возьмите изображение чего-нибудь
прекрасного. В Индии мы имеем много прелестных изображений разных
видов божества, которые употребляются в разных формах медитации.
Например, есть прелестная маленькая картина Шри Кришны, Господа
Любви, в образе мальчика, сидящего на скале и играющего на своей
флейте, в то время как на заднем плане стадо коров пасется на берегу
тихой реки, за которой тянется цепь покрытых деревьями гор, как бы
защищающих эту кроткую сцену. Возьмите картину подобную этой,
рассмотрите ее внимательно; закройте глаза и воспроизведите ее в
своем воображении. Затем начните сужать ее и обратите внимание,
насколько вся сцена становится отчетливее по мере того, как вы
уменьшаете ее объем. Сначала выпустите из вида облака и горы заднего
плана, потом деревья и реку, потом коров, пасущихся на ее берегу и
т.д., до тех пор, пока у вас ничего не останется, кроме фигуры
мальчика. Продолжайте медленно сужать поле вашего внутреннего
зрения, делая изображение все более и более отчетливым по мере того,
как оно уменьшается, пока не исчезнет из виду скала, и пока у вас не
останется лишь верхняя часть тела, голова и лицо и, наконец, одно
только лицо с его удивительными глазами.
Удержите это отчетливое изображение на минуту, а затем начните
расширять его опять, стараясь сохранить целое настолько же
отчетливым, как это лицо, ив то время, как вы будете созидать целую
картину, штрих за штрихом, напрягите все усилия, чтобы сохранить ту
же ясность для сложной картины, какую вы достигли для малой доли ее.
Когда вы проделаете это упражнение в течение недели, перейдите к
следующему.
Упражнение 7. Поставьте перед собой какой-нибудь привычный для вас
предмет, как, например, коробочку, часы, маленький стул или
подсвечник, на расстоянии приблизительно двух или трех футов от того
места, где вы сидите, предпочтительно посреди комнаты. Рассмотрев
предмет, закройте глаза и представьте его отчетливо с того места,
где вы находитесь, так, как если бы вы смотрели на него. Изображение
будет, таким образом, плоское, как на картине. Теперь представьте
себе тот же предмет сзади, не поворачивая его мысленно к себе, а
перенося сознание на определенную точку у противоположной стены.
Вообразите себя сидящим не на своем месте, а у противоположной
стены, рассматривающим предмет с той стороны. Создайте картину из
того, что мы обычно называем задней стороной предмета. Когда вы
получите оба изображения достаточно отчетливо с передней и с задней
стороны, постарайтесь представить их вместе так, как если бы вы
смотрели на предмет с обеих сторон сразу. Чтобы выполнить это
удачно, вам надо избавиться от мысли, что вы стоите против предмета
лишь с одной его стороны, и представить себя одновременно по обе его
стороны, созерцая его в обоих направлениях сразу.
Теперь возьмите тот же самый предмет для дальнейшего упражнения.
Вообразите себе, что вы смотрите на него сверху. Для этой цели
перенесите свое сознание на потолок. Затем спустите его опять вниз и
осторожно и медленно обходите вокруг предмета на небольшом
расстоянии, наблюдая его последовательно со всех точек. Потом
погрузите свое сознание вниз, в пол, и наблюдайте предмет снизу. И
наконец, пробегая через все эти перемены вашего сознания
последовательно и со все увеличивающейся быстротой, постарайтесь
слить все эти образы, полученные вами с разных точек зрения, в одно
и схватить вещь такой, какова она в действительности, независимо от
вашего положения по отношению к ней. Это, конечно, трудно, но имейте
в виду, что в этом положении от вас не требуется совершенства, а
предлагается лишь постараться. Упражняйтесь в этом по мере сил в
течение недели.
Упражнение 8. Возьмите теперь простой предмет, как, например,
коробку спичек. Рассмотрите её снаружи и осмотрите внимательно ее
внутренность; положите ее перед собой; закройте глаза и представьте
ее себе со всех сторон. Теперь представьте себе и внутреннюю ее
часть и постарайтесь держать все эти частности предмета одновременно
в вашем сознании. Перенесите свое сознание внутрь коробочки и
смотрите на нее оттуда. Затем расширяйте постепенно ваше сознание,
перестаньте быть точкой в середине предмета, а превратитесь в
большой шар с предметом внутри его. Проделывайте это упражнение в
течение недели с разными предметами, как, например, с цветком,
плодом, кокосовым орехом, стаканом воды и вашей собственной головой.
Упражнение 9 Теперь вы найдете, что в состоянии вызывать образы с
гораздо большей легкостью чем раньше и что ваш ум уже не блуждает
столь своевольно, как он это делал раньше. Следующий шаг будет
заключаться в том, чтобы сделать ряд опытов, вызывая перед умом
образы в их телесности и полноте. Для этого вы, вероятно, найдете
прежде всего необходимым назвать имя предмета. Возьмем, что вы
употребляли картину, изображающую Шри Кришну, в одном из ваших
предыдущих упражнений. Теперь, закрыв глаза, смотрите в пустое
пространство и мысленно называйте имя Шри Кришны, повторяя его снова
и снова и стараясь увидать его образ. Неожиданно он воспрянет перед
нашим умственным зрением и полная картина развернется в вашем
сознании. Повторяйте это снова и снова каждый день в течение недели,
пока вы не сможете вызывать образы и удерживать их на короткий срок
при помощи повторения одного и того же слова.
Вы найдете большую помощь при составлении мысленной картины,
наблюдая за тем, чтобы все ее частности соответствовали друг другу.
Так, вы могли бы нарисовать в уме лондонский омнибус с везущей его
парой лошадей, но если вы попробуете вообразить, что его везет пара
коров, вы найдете это уже гораздо более трудным. Невозможно в одно и
то же время держать в уме два несоединимых образа. Но возможно
схватить их и сразу, если главный центр внимания составляет нечто,
включающее в себя оба предмета одновременно или нечто общее для них
обоих. Я могу представить себе корову и лошадь одновременно,
сосредоточивая внимание на их общей черте, думая о них, как о
животных. Я могу себе представить лошадь и воз вместе, потому что
они встречаются одновременно в обыденном опыте, как нечто,
объединяющее одну и ту же цель. Я могу себе представить воз и
омнибус вместе вследствие их общего назначения. Но было бы
сравнительно трудно держать в уме одновременно мысли о корове и об
омнибусе, потому что последний — принадлежность уличной жизни
оживленного города, а первая — мирных деревенских пастбищ. Ум стал
бы перебегать от одного к другой, теряя их поочередно из виду. Но
если бы между ними обнаружилось какое-либо соотношение, которое
стало бы центром внимания, тогда обе мысли могли бы легко держаться
вместе вместо того, чтобы отталкивать одна другую своей
несоответственностью. Полезно поэтому найти мысль, которая бы
объединила всю группу в одно целое и такую мысль поставить в центре
сложной картины. Абстрактное и есть то, что связывает разнородные
конкретные изображения.
Упражнение 10. Теперь вам следует сделать попытку думать образами,
не употребляя слов. Постарайтесь вызывать и познавать вещи, не
называя и не описывая их словами. Очень часто мы чувствуем, что не
знаем какую-либо вещь, пока нам не удастся вспомнить ее имени или
описать ее словами, хотя ее внешний вид и ее качества могут быть нам
вполне знакомы. Думать словами, значит думать символами, и в этом
лежит опасность уклониться от истины, потому что возможно
расставлять и переставлять символы в таком виде, которому факты
совсем не соответствуют. При обращении с высшими мистическими
понятиями и оккультными исследованиями придется нередко обходиться
без помощи произвольных символических слов и надо будет проникать в
самые реальности так, чтобы мыслить и опытно познавать, и чтобы это
стало одним нераздельным целым. Как элементарное упражнение в этом,
пусть следующие идеи составят в вашем уме ряд образов без слов:
лошадь, корова, молоко, лунный свет, Луна, Солнце. Представьте себе
лошадь, стараясь не думать о ее названии. Теперь, если вы бросите
это изображение и вызовете образ коровы, то вам придется подумать
слово «корова» между обоими изображениями. Вот обычный ход в этой
цепи мыслей: название (лошадь), образ (лошадь), название (лошадь),
название (корова), образ (корова), название (корова), название
(молоко), образ (молоко), название (молоко) и т.д., причем
изображение получается неясное, как в очень плохом кинематографе. Но
в настоящем упражнении названия должны быть опущены и изображение
должно подвергаться непрерывной перемене, вызываемой постепенной
переменой формы предмета без невольного уничтожения его. Представив
себе отчетливо лошадь, начните ее изменять мало-помалу по частям.
Дайте очертанию спины, изгибу шеи, форме тела, форме ног и копыт,
хвосту, посадке головы и другим подробностям лошади постепенно
изменяться в соответствующие очертания коровы, пока не будет
достигнут полный переход одного образа в другой. Тогда приступите к
сосредоточению внимания на молоке, которое дает корова, и постепенно
начните терять из виду голову, хвост, туловище, ноги и другие части
коровы, пока останется видимой лишь струя молока или воспринимающий
его сосуд. Подвергните теперь и этот образ постепенному изменению.
Убавляйте молочную струю, заставляя ее терять свое определенное
очертание и непрозрачность, сохраните лишь ее цвет, хотя сделайте
его более бледным, и прибавляйте к этому туманному потоку очертания
и среду, которые помогли бы вам получить изображение лунного света
над темной водой или над лесной просекой. Держите этот образ в
течение минуты перед мысленным взором. Теперь направьте лунный свет
к самой Луне на фоне темного неба и дополните этим ваш морской или
лесной пейзаж. Затем уничтожьте постепенно лесную просеку или темное
море и дайте вашему вниманию подняться по лунному лучу к самой Луне.
Постепенно изменяйте и эту форму. Сохраните ее очертание, но
расширьте ее и измените ее цвет, пока не получите большой
красно-золотой шар восходящего или заходящего Солнца. Выполняйте это
упражнение очень медленно, повторяя его каждый день в течение
недели.
Может быть вы подумаете, что эти упражнения в сосредоточении
потребуют слишком большого напряжения. Но это не так. Подумайте о
тех усилиях, которые вам приходилось делать в детстве, сколько
времени вам понадобилось, чтобы научиться управлять вашей рукой и
пером. То было большее напряжение, чем это, потому что сколько бы ум
ни метался, помните, что он состоит из гораздо более упругой и
пластичной материи, чем кисть вашей руки, и потому им легче
управлять. На самом деле, легче научиться управлять умом, чем
научиться писать. Подумайте также об огромном количестве упражнений,
которые должен проделывать скрипач для того, чтобы сделать свои
пальцы гибкими, послушными и искусными. Приложите такое же или даже
гораздо меньшее старание к тому, чтобы управлять умом, и вы
сделаетесь господином над своим инструментом.
Глава VII
ГЛАВНОЕ В УПРАЖНЕНИЯХ
Успех зависит от того, чего вы ищете и как вы ищете. Если вы сказали
себе, что достигните успеха, то вы и достигните его, если только
ваша воля находится в согласии с Великим Законом. Если же этого нет,
если вы ищете лишь пустого удовлетворения для тела или чувств, или
даже ума, то нельзя сказать, что вы действительно хотите, потому что
вы в рабстве у своей низшей жизни и вы будете следовать за
предметами чувств, куда бы они не повлекли вас. Но если вы скажете:
«я хочу могущества, я хочу любви, я хочу знания», помните, что для
этого нужно избрать истинный путь, чтобы и у других явилось больше
силы и больше свободы, раз вы стали сильнее и свободнее, чтобы и у
других было больше любви, раз вы сами можете давать так много, чтобы
и у других было больше знания, потому что оно дано вам в изобилии.
Если вы, обладая властью, удерживаете ее для того, чтобы чувствовать
свое превосходство над другими, вы не повинуетесь Великому Закону,
вы — раб низкой эмоции гордости. Если вы ищете любви других людей
только для того, чтобы они хорошо думали и отзывались о вас и искали
вашего общества, вы опять не повинуетесь Великому Закону и делаетесь
рабом низкой эмоции гордости. И гордость ваша, сталкиваясь с
различными «случайностями» жизни, превратится в зависть, ревность,
злость, ненависть и страх, вас начнут бросать противоположные ветры
в разные стороны, вы утонете в океане желаний и вы не сможете
сказать: «я хочу».
И это особенно верно, когда вы ищете чувственных удовлетворений или
роскоши для тела; тогда вы несомненно становитесь рабом своих
чувств. Тогда вы уж точно не сможете хотеть и нарастающие желания
начнут заражать вашу душу подобно тому, как зараза поражает тело, и
не будет в вас больше ни мира, ни силы. Вы должны воспитывать все
свои проводники — тело, чувства и ум, направляя их к правильной
деятельности и удаляя от них все следы лени, уныния, тревоги и
волнения всякого рода, добиваясь, чтобы они стали совершенными
орудиями для выполнения вашей воли в тех областях, где им приходится
работать. В древней индусской книге о Йоге сказано, что у человека
есть четыре больших врага на пути к удаче: вялое сердце,
человеческие страсти, неясный ум и привязанность к чему бы то ни
было, кроме Брахмана; то, что там подразумевается под словом
«Брахман», мы можем перевести как Благой Закон.
Вялое сердце означает, что тело лениво и изнежено, что его
деятельность нерадива или дурно отрегулирована, или слишком
возбуждена. Человеческие страсти означают, что чувства и эмоции
обессилены и плохо дисциплинированы в своей деятельности. Под
неясным умом подразумевается ленивый или смутный и неукрощенный ум.
Что же нужно сделать для преодоления этих врагов? В каждом отдельном
случае вам следует стремиться не к уничтожению, а к вполне
уравновешенной деятельности.
Физическая тренировка заключается в подавлении неправильной
деятельности тела. Она требует упорядоченного образа жизни с
регулярными и верно соразмеренными упражнениями, питанием и отдыхом.
Власть над естественными наклонностями не уничтожает их силы, а лишь
настраивает их на желаемый лад, и чувство жизненной силы
увеличивается, а не уменьшается таким контролем. То же самое можно
сказать и относительно ума. Он тоже нуждается в правильных и хорошо
соразмеренных упражнениях, в питании и отдыхе. Его естественные
стремления требуют также контроля и руководства, и при этом
получается не убыль умственной энергии, а наоборот усиление ее.
Упражнение есть нечто большее, чем простое применение способности.
Человек, разбивающий на дороге камни, применяет свои мускулы и,
конечно, через некоторое время мускулы эти станут крепкими и
сильными. Но человек, занимающийся ежедневно определенной системой
упражнений, хотя бы в течение получаса, станет вскоре сильнее
человека, который целый день колотит молотком. Точно так же человек,
посвящающий свое время на изучение математики, литературы, языков,
философии или другого предмета знания, упражняет свой ум, и мышление
может сделаться для него легким делом. Но тот человек, который
ежедневно в течение хотя бы короткого времени преднамеренно
выполняет определенную систему умственных упражнений, приобретет
вскоре больший контроль над своим умом, чем тот, который целый день
просто читает или поверхностно думает.
В действительности, необходимость тренировки и регулярного и
целесообразного упражнения неизмеримо нужнее для ума, чем для тела,
потому что на современной ступени развития большая часть наших
телесных деятельностей находится под контролем, и тело послушно
нашей воле, между тем как наш ум отличается и полной непокорностью,
и ленью, и разнузданностью.
В четвертой главе настоящей книги были предложены различные
упражнения. Они имеют ввиду дисциплинирование и успокоение тела.
Спокойствие не означает сонливости или неподвижности. Оно означает
правильность в движениях и вполне совместимо с подвижностью тела.
Точно так же контроль над умом не означает сонливости и глупости. Он
означает ясно очерченную и правильную мысль, быстроту и силу ума,
яркие и живучие идеи. Он противоположен опьянению и умственной
распущенности.
Но без предварительной тренировки, дающей спокойствие телу, контроль
над умом становится очень и очень трудным. Для значительного успеха
в сосредоточении некоторая доля суровости настоятельно необходима.
Причина этой необходимости коренится в основном правиле процесса.
Правило это следующее: тело должно быть спокойно, а ум подвижен.
Обыкновенно люди употребляют свою умственную энергию лишь для
служения физическому телу или тому, что находится в связи с ним.
Течение мысли беспрепятственно и думается легко, когда налицо
физический двигатель, как, например, при чтении книги. Приводить
доводы легко, когда течение мысли закрепляется письменно или когда
мысль побуждается разговором. Игра в шахматы легка, когда мы имеем
перед собой шахматную доску, но играть с завязанными глазами будет
уже делом гораздо более трудным. Привычка думать только в связи с
физической деятельностью и физическим стимулом вообще настолько
велика, что особое усилие мысли сопровождается обыкновенно
стягиванием бровей, сжиманием губ, а иногда и с расстройством
мускульных, нервных и органических отправлений. Дурное пищеварение
людей науки вошло почти в пословицу. Ребенок, одолевая какое-нибудь
умственное усилие, проделывает самые поразительные гримасы. Мальчик,
учась писать, следует нередко за движениями пера своим языком.
Этого не следует допускать при упражнениях в сосредоточении. Высокая
степень умственной сосредоточенности положительно вредна для тела,
если оно не приведено к полному спокойствию. Мускульное и нервное
напряжение не есть сосредоточение ума, и успех в упражнении не
отмечается какими-либо физическими или иными ощущениями. Натянутость
между бровями не означает сосредоточения и, кроме того,
сосредоточение на подобном ощущении не бывает благотворным. Контроль
над умом не достигается пылким усилием, точно так же, как нельзя
удержать горсть воды, зажимая ее крепко в кулаке. Контроль над умом
достигается постоянным, неторопливым и спокойным упражнением при
отсутствии эмоциональных волнений и возбуждения.
Постоянное, неторопливое, спокойное упражнение означает регулярные
периодические усилия в течение долгого времени. Время, посвящаемое
ежедневно этому упражнению, может длиться от пяти до пятидесяти
минут. Качество работы важнее количества ее. Пять минут хорошей
работы помогают успеху и составляют приобретение. Пятьдесят минут
небрежной работы не достигают этого. Периодичность может составлять
один, два и три раза в день. Один раз хорошо исполненное упражнение
означает успех; три раза посредственно исполненное результата не
даст. Но упражнение следует делать непременно ежедневно, хотя бы
один раз и всегда до отдыха или удовольствия, а не после них. Его
следует исполнить возможно раньше, не откладывая до тех пор, пока
более легкие и доставляющие удовольствия обязанности будут
выполнены. Известная строгость правила при этом необходима и лучше
всего самому наложить ее на себя.
Определенная выдержка не всегда совпадает с отсутствием волнений в
человеческой жизни. И все же, для достижения успеха ум должен быть
спокоен и свободен от желаний, всегда влекущих за собой волнующие
вожделения, опасения, сомнения, ожидания, приятные и мучительные
чувства и мысли. Идеал, к которому мы стремимся, должен быть ясно
изображен в уме и должен постоянно стоять перед ним. Подобное
господствующее настроение будет устремлять всякую мысль, желание и
деятельность под свое руководство. Как путешественник следует за
звездой через чащи леса и по непроторенным дорогам, точно так же,
имея постоянный идеал, можно безошибочно пройти через все
затруднения и сложные условия жизни. Единственное, что нужно, это
постоянное упражнение и отсутствие волнения.
Постоянное упражнение и отсутствие волнения или тревоги — вот два
главных условия для успеха, и не являются ли они естественными
спутниками воли? Если вы сказали «я хочу» не только на словах, но и
на деле, и в мыслях, и в чувствах, вы будете всегда употреблять свои
силы для достижения своей цели, вы будете всегда свободны от
возбуждения, которое постоянно сопровождает различные желания. Если
вам нужен свет, говорит индусская пословица, что толку лишь говорить
о лампе? Если вы больны, говорит другая пословица, можете ли вы
вылечить свою болезнь, перечисляя названия лекарств? Скрытое
сокровище не обнаружится, если вы скажете ему: «Выходи!» Вы должны
найти место, где оно скрыто, удалить камни и затем копать.
И если вы будете работать и упражняться таким образом, «ничего не
желая и ни к чему не привязываясь, кроме Брахмана», тогда вы
победите и будете обладать такой силой, такой любовью и таким
знанием, о каких ни царь на своем троне, ни пылкий любовник со своей
возлюбленной, ни ученый в своем рабочем кабинете не могут даже и
мечтать. Потому что Великий Закон есть источник всякой власти,
всякого знания и всякой любви, и когда ваше сознание «не привязано
ни к чему, кроме Брахмана», успех будет обеспечен вам и теперь, и во
все времена. В далеком будущем, говорите вы? Но разве это будущее не
несомненно?
Смотрите, я показываю вам Истину! Ниже ада,
Выше Неба, далее самых отдаленных звезд,
Далее, чем вечная обитель Брахмы,
Ранее начала и не имея конца,
Как пространство вечное, и как верность верная,
Установлена Сила божественная, направленная к добру.
И лишь ее законы пребывают.
(Свет Азии)
А то, что достоверно, равносильно тому, что уже свершилось, и если
вы не хотите смотреть вдаль, даже и без того успех будет за вами. А
когда проводники ваши не будут господствовать над вами, и вы не
будете более ни слугой своего тела, ни рабом своих чувств, когда у
вас не будет иной привязанности, кроме Великого Закона, тогда жить в
нем, разделять его могущество, его блаженство и его мудрость станет
вашей жизнью, вашей силой и вашим счастьем. И все, подчиненные тому
же Закону — а нет никого вне его — выиграют от этого до чрезвычайной
степени.
Для того, чтобы найти Брахмана, ищите внутри себя при помощи Тех,
кто искал ранее вас и уже нашел, ибо воистину существуют Те, которые
знают и могут учить. Повинуйтесь Закону и сохраняйте ум свой
открытым, стремитесь всегда признавать Закон в других, старайтесь
помощью медитации понять природу того, что внутри вас, вне вас и над
вами.
Глава VIII
МЕТОДЫ МЕДИТАЦИИ
Если вы теперь перейдете от упражнений в сосредоточении к
упражнениям в медитации, цель ваша может быть троякой. Она может
заключаться в желании поднять ваше сознание, чтобы оно в нормальном
состоянии тяготело к более возвышенным и утонченным предметам, чтобы
абстрактные мысли и сверхличные чувства все более владели вашей
душой. Медитация может иметь целью привлечь благословение из высших
миров или усилие подняться в благоговении к самому Богу. И затем,
она может преследовать развитие характера и приобретение таких
положительных качеств, которыми вы желали бы обладать, сознательное
отношение к этим качествам и к тому влиянию, которые они могли бы
иметь на вашу жизнь, если бы были вам присущи.
Возьмем сначала влияние медитации на развитие характера. Так как
этот вопрос служит темой моей будущей книги, то здесь я ограничусь
одним лишь примером. Возьмем качество незлобливости.
Упражнение 11. Сядьте спокойно и обдумайте, что означает
незлобливость. Должна быть незлобливость в действии, чтобы никому не
повредить; незлобливость в речи, чтобы не было сказано слова,
причиняющего боль, чтобы не были распространяемы недобрые слухи,
чтобы ничего не было сказано о другом, что могло бы вызвать против
него предубежденное мнение или дало бы повод к ложным толкам, чтобы
ничего не было сказано, что могло бы побудить другого человека к
неразумному поступку; незлобливость в мыслях, чтобы никто не
пострадал от недобрых или нечистых вибраций вашего ума, чтобы ваша
мысль не послужила для кого-нибудь толчком к заблуждению или ошибке
и чтобы вы сами не были вовлечены в жестокое суждение или
недоброжелательную критику. Как бы по вашему мнению выразилась
незлобивость в жизнях великих людей, которыми вы восхищаетесь, или в
поступках, мыслях и словах Учителя? Как бы выразилось это качество,
если бы вы стояли в Его присутствии? Как незлобивость повлияла бы на
вашу собственную повседневную жизнь при встречах с лицом, которое вы
не любите, или когда вы наталкиваетесь на неприятные явления, когда
кто-либо преграждает вам путь или старается повредить вам, когда
обстоятельства не таковы, какими, по-вашему, они должны быть? Как бы
вы обращались с теми, кого вы любите, если бы обладали этим
качеством, как оберегали бы свободу их действия, которая нарушается
так часто, несмотря на любовь?
Такими и иными способами могли бы вы медитировать над качеством
незлобивости, чтобы затем внести это настроение в свою повседневную
жизнь, где бы оно не замедлило проявиться в поступках и мыслях
ваших. Продолжая таким образом спокойно работать над строением
вашего характера, внося в него одно качество за другим, вы нашли бы
свою жизнь совершенно изменившейся после нескольких месяцев
серьезных усилий.
Обратимся теперь к поднятию вашего сознания на высшую ступень, к
приведению его в такое состояние, которое сделает для него более
доступными наиболее возвышенные мысли и наиболее утонченные чувства.
Это потребует различных методов, смотря по тому, преследуете вы
утончение мысли или чувств. Если вы стремитесь к более возвышенным
чувствам, вы должны как бы поднять свои собственные чувства к
кому-нибудь стоящему над вами, к тому, кого вы признаете выше себя.
В этом будет заключаться первоначальный акт благоговения. Если же вы
намерены более работать по пути мысли, тогда вы начнете с углубления
в суть идей и постараетесь сделать ясной и определенной ту область
вашего сознания, которая еще туманна. Начнем с метода благоговения.
Упражнение 12. Изберите свой идеал и остерегайтесь, чтобы в нем не
было ничего, способного внушать даже тень сомнения. Остановившись на
таком идеале, создайте в уме его образ, сосредоточьте на нем ваше
внимание и дайте мысли вашей подходить к нему со всех сторон, чтобы
все его качества могли вызвать в вас постоянное восхищение.
Если вы поклоняетесь Богу, Он будет вызывать в вас благодарность как
податель всех благ, и благодарность ваша будет изливаться
неограниченно и безусловно; в образе Создателя, Отца и Покровителя,
Его тайна и величие пробудят в вас радостное благоговение, доверие и
надежду; в образе Спасителя, Его сострадание возбудит
самопожертвование; в образе Вечной Жертвы, Его вездесущность вызовет
сочувствие ко всему.
Зная ценность этого метода, индусы имеют длинные списки качеств,
перечисляющие различные свойства божественной Сущности. Есть,
однако, некоторая опасность, чтобы такое обилие определений не
свелось к простому повторению слов и не утерялось бы живое чувство
перед свойствами божественного Идеала. Простое повторение смутно
понятых слов и фраз может повести лишь к некоторого рода умственному
и нравственному гипнозу. Необходимо сознательно рассмотреть каждое
качество, которое вы избрали для медитации и взять это качество во
всех его видах и соотношениях. Сначала можно поставить ряд вопросов
для того, чтобы дать толчок мысли, но когда мысль определится,
необходимо углубиться в данное качество, рассматривая его с разных
точек зрения. Вопросы эти могут быть таковы: почему божественный
Идеал проявляет такое-то качество — скажем, бесстрашие? Как? Перед
чем? Когда? В какой мере? Каким образом? С каким результатом? Ряд
качеств можно легко извлечь из любой св. книги той или другой
религии. Одного подобного качества вполне достаточно для нескольких
дней медитации.
Подготовление к такому процессу медитации так прекрасно изображено в
одной из древних санскритских книг, что я не могу не предложить
читателям перевода этого места. Направляя свое воображение, человек
может совсем освободиться от влияния замкнутой комнаты и, окружив
себя картиной красоты и мира, насладиться тихим созерцанием любимого
Образа.
Пусть он найдет в своем сердце широкий океан нектара,
И в нем прекрасный остров из драгоценных каменьев,
Где песок горит ярким золотом и самоцветными переливами,
Где прекрасные деревья окаймляют его берега мириадами цветов,
А внутри растут редкие кусты и деревья, вьющиеся растения и
тростники,
Изливая по всем направлениям благоуханье, сладкое для чувств.
Кто желает отведать от сладости божественного совершенства,
Тот должен представить на острове том чудесное дерево,
На широко раскинутых ветвях которого растут плоды всех идей
Четыре Великих Учения, которые держат весь мир.
Там плоды и цветы не ведают смерти и горя
Среди них пчелы жужжат и птицы поют им так нежно.
Под сенью этого мирного свода
Храм из рубинов ярко сияющих виден.
И тот, кто моля будет искать, найдет на престоле чудесном
Того, Кого горячо возлюбил, пребывающим там.
Пусть остановит он мысли свои, как поведал Учитель,
На Божественном Образе том, со всеми знаками Его и знамениями.
Христианин изберет, как предмет своего поклонения, наверно, Христа и
представит Его в обстановке евангельских рассказов. Если при этом
употребляется символ, нужно обратить тщательное внимание на все его
подробности, в смысле формы и цвета. Если употребляется музыка или
пение, нужно не менее считаться со всеми нотами, как в отдельности,
так и в совокупности. Но замечено, что большинство людей
предпочитают в подобной медитации видимое изображение звуковому.
Теперь обратимся к интеллектуальной форме медитации. Она
заключается, прежде всего, в усилии понять самый предмет, а затем
его отношение к другим предметам. Течение мысли должно охватывать
предмет так, чтобы он стал понятен во всех своих естественных,
сверхфизических и метафизических аспектах. Мысль имеет дело
преимущественно с невидимым. Это не более чем другой вид зрения,
который, делаясь преобладающим, становится настолько же
удовлетворительным и верным, как и естественное или физическое
зрение. Мы не можем видеть своими глазами квадратного корня из двух,
однако он существует. Мы не можем видеть глазами элементов
математических формул, но мы их видим своими мыслями.
Упражнение 13. Выберите трудный или отвлеченный предмет, как,
например, понятие о гармонии. Остановите на нем свою мысль. Начните
с вопросов о нем. Какова избранная идея? Назовите ее. Дайте
несколько конкретных примеров, как, например, гармония в музыке и
гармоническое движение маятников. Рассмотрите, к каким чувствам
примеры эти применимы. Разберите их в подробностях и заметьте их
свойства по отношению к ощущениям. К какому разряду принадлежит
данная идея? Какие выдающиеся ее черты? В чем она сходна и в чем
разнится от других, однородных или противоположных идей? Какова ее
настоящая природа и для чего она существует? Какую роль она играет в
ряде событий? Откуда она исходит и к чему ведет? Когда вы до
известной степени ответите на все эти вопросы, представьте себе
несколько конкретных образов совместно, стараясь схватить общее им
начало гармонии. Затем попробуйте удержать эту абстрактную мысль о
гармонии, отбрасывая конкретные образы.
Подумайте о нескольких цветах: красном, желтом, зеленом, синем и
фиолетовом. Заметьте, что все они вызывают определенные и совершенно
различные ощущения. Что вы видите? Вы видите красное, желтое,
зеленое, синее и фиолетовое. Но вы не видите цвет, как таковой.
Остановитесь на двух цветах, скажем — красном и зеленом.
Сосредоточьтесь на них. Что в них общего? Конечно, немного, по
отношению к их внешнему виду. И все же существует соотношение между
ними, нечто общее им обоим. Это — цвет. Постарайтесь понять, что
такое цвет. Оставьте образы и мысли о красном и зеленом и
постарайтесь удержать одно понятие о цвете без них. Затем остановите
мысль на тепле и холоде. Мы чувствительны к различным степеням тепла
и холода, но у нас нет прямого ощущения тепла, как такового.
Постарайтесь помощью этих двух понятий представить себе теплоту, как
таковую. Удерживайте представление, которое вы таким образом
приобрели, отбрасывая одновременно понятия о различных степенях
тепла. И опять-таки, цвет и тепло представляют собой две формы
ощущения. Что они имеют общего? Мысль об ощущении. Постарайтесь
схватить это, отбрасывая в то же время понятия о цвете и тепле. В
этих упражнениях недостаточно определить вещи логически, называя их
по родовым и отличительным признакам. Их надо обдумать и проникнуть
в них своего рода мысленным ощущением, а затем надо сделать усилие,
чтобы схватить и удержать абстрактную идею без всякой внешней формы
и без имени.
Упражнение 14. Теперь возьмите для дальнейшего упражнения ряд
трудных вопросов, вроде: Что такое истина? Что такое дух? Что такое
справедливость? Избегайте давать простые словесные определения, но
постарайтесь понять эти явления умом. Возьмите какие-либо трудные
параграфы в книге с глубоким содержанием или в книге мистической.
Идите путем разума в своих усилиях истолковать их и, когда вы
достигните пределов своего рассуждения, все же не позволяйте мысли
своей отвлекаться в сторону. Удерживайте ее там, на наивысшей точке,
которой вы в состоянии достигнуть, и ждите вдохновения, которое не
замедлит прийти.
Теперь нам остается рассмотреть лишь одну форму медитации, которая
имеет отношение к молитвенным целям; она служит для выражения
благоговейного чувства, когда молящийся повергает себя к стопам
Учителя или когда он стремится подняться до единения с объектом
своего почитания. С этим мы будем иметь дело в следующей главе.
Глава IX
МАНТРИЧЕСКАЯ СИМВОЛИЧЕСКАЯ МЕДИТАЦИЯ
Существует другой метод медитации, широко распространенный в Индии,
где сотни миллионов людей приносят ежедневно свое благоговейное
поклонение Шри Кришне, Господу Любви. Поклоняющийся предается
медитации о Шри Кришне, воплощенном Боге, и через Него переходит к
Шри Кришне, Духу Знания и Любви в мире. Часто можно услышать, как он
снова и снова повторяет одну фразу или напев в то время, как сам он
с напряжением размышляет о его глубоком и разнообразном значении, и
напев этот, повторенный с истинным благоговением, приводит
поклоняющегося в ежедневное соприкосновение с великим Господом,
Охранителем Источника Жизни в нашем мире, Вестником Великого Света.
При этом совершенно безразлично, поклоняетесь ли вы, если вы индус,
Шри Кришне или, если вы христианин, Христу, или, если вы буддист,
Бодхисаттве: ваше устремление во всех случаях направляется одинаково
к единому Великому Существу, на котором сосредоточивается почитание
всего мира.
Из всех мантр Шри Кришны нет ни одной столь могущественной, как
пятираздельная мантра, состоящая из восемнадцати слогов, данная, как
говорят, самим Господом Браме и затем переданная всему миру:
«Клим Кришная, Говиндая, Гопи-джана Валлабхая, Сваха!»
Снова и снова повторяет поклоняющийся эту мантру и посредством её
достигает пути Шри Кришны в этом мире.
Однажды Мудрецы пришли к Великому Брахме и спросили: Кто Высочайший
Бог? Кого боится смерть? Через знание чего становится все
сознаваемым? Что заставляет этот мир продолжать свой путь?
Он ответил: Шри Кришна есть поистине Высочайший Бог. Смерть боится
Говинды (Шри Кришны). Познавая Господа Гопи-Джана (Шри Кришну),
познается все. Через Суаха мир продолжает свою эволюцию.
Тогда они снова спросили его: Кто Кришна? Кто Говинда? Кто Господь
Гопи-Джана? Что такое Суаха?
Он ответил: Кришна есть тот, кто уничтожает всякое зло. Говинда есть
Познавший все, тот, которого на земле познают посредством Великого
Учения. Господь Гопи-Джана есть тот, который руководит всеми
условными существами. Суаха есть Его сила. Тот, кто медитирует над
ними, кто повторяет мантру и поклоняется Ему, тот становится
бессмертным.
И снова они спросили его: Какова Его форма? Какова Его мантра?
Какова Его религия?
Он ответил: Тот, который имеет форму покровителя пастухов (стихи из
Великого Учения). Облачно-цветный юноша (цвет бездонной глубины).
Тот, кто сидит у Корня Древа (распростертые ветви которого являются
созданием и эволюцией века). Тот, чьи глаза похожи на распустившийся
лотос (всегда пребывающий в чистых Лотосоподобных сердцах Своих
почитателей). Тот, чья одежда соткана из сияния молнии (светящаяся
своим собственным светом). Тот, кто двурукий (жизнь и форма). Тот,
кто обладает знаком Мудрости (которым посвящаются безмолвные
Мудрецы). Тот, кто носит гирлянду цветов (цепь сфер или планет).
Тот, кто сидит на сердцевине Золотого Лотоса (в сердце всего). Тот,
кто размышляет о Нем, становится свободным. Он — Мантра о пяти
частях. Первая: Клим Кришнайя. Клим есть семя притяжения. Вторая:
Говиндайя. Третья: Гопи-Джана. Четвертая: Валлабхайя. Пятая и
последняя: Суаха. Клим — Кришне — Подателю Мудрости — Господу
Пастухов — Суаха!
Ом. Поклонение Всемирной Форме, Источнику всякого покровительства,
Цели Жизни, Правителю Вселенной и Вселенной самой.
Ом. Поклонение Воплощению Мудрости, Высшей Радости, Кришне, Господу
Пастухов! Подателю знания поклонение! (Из Упанишад Гопалатапани и
Кришны).
Упражнение 15. Индус, желающий выполнить эту форму медитации,
садится спокойно на своём обычном месте и даёт своим мыслям и
чувствам затихнуть, пока его ум не остановится спокойно на мысли о
Великом Учителе богов и людей. Размышляя обо всех условиях земного
величия, о царском престоле и о богатстве, о земной любви и
учености, он сравнивает, как несовершенны и неудовлетворительны все
эти вещи, как все хорошее в них — лишь слабое отражение в тяжелой
материи Его совершенного знания и могущества, и любви. Всякая земная
любовь окружена недоразумениями; всякое земное могущество соединено
с препятствиями; всякое земное знание полно заблуждений; в Нем же
нет недоразумений, нет препятствий, нет заблуждений. Затем
медитирующий представляет себе в собственном своем сердце завязь
лотоса. Он дает своему уму спокойно созерцать, как она склоняется на
стебле своем. По мере того, как произносит слово «Клим» с горячим
стремлением к Божественному присутствию, он поднимает постепенно
распустившийся цветок и созерцает восседающий на этом
двенадцатилепестковом троне божественный образ Шри-Кришны,
облачно-цветного юноши, с лотосоподобными глазами и гирляндой миров
вокруг шеи у корня Древа Жизни, в одежде, сияющей блеском молнии. И
в то время, как он преклоняется перед Ним, повторяя слово
«Кришнайя», он изливает перед Ним все свое благоговение. При
произношении «Говиндайя», медитирующий видит, как Он поднимает свою
руку со знаком Мудрости для благословения. А при повторении слов
«Гопи-Джана-Валлабхайя» он дает Его могуществу и любви радостно
проникнуть в свое сердце и озарить его. При произнесении слова
«Суаха» он старается актом своей воли излить всю Его силу так, чтобы
и мир мог разделить ее с ним. А затем он повторяет семь раз мантру
Шри-Кришны, созерцая Божественный Образ в цветке своего сердца.
Глава X
ПРЕПЯТСТВИЯ В МЕДИТАЦИИ
Если вы приняли решение действительно достигнуть удачи в жизни, т.е.
жить и расти в согласии с Великим Законом, и если вы сказали «я
хочу», рано или поздно вы откроете, что вами достигнуты три вещи.
Первая из этих вещей — направление ваших умственных способностей на
верный путь. Вторая — удержание их там. Третья — способность к
усилию, способность не спешить, а неуклонно продвигаться вперед, не
останавливаясь. В течении долгого времени вам нужно будет постоянно
проверять эти три достижения; убеждаться, что вы идете верным путем,
удерживаясь от отклонений и продвигаясь вперед. Вложите в ваше
движение возможно больше силы, но только когда вы вполне уверены,
что идете верным путем, не раньше. Если вы будете делать усилия в то
время, как сошли с прямого пути, вы причините много зла и себе, и
другим и создадите огромные препятствия для будущего; если же вы
идете верным путем, то чем настойчивее вы будете продвигаться
вперед, тем большего вы достигнете успеха и тем меньше встретите
препятствий на своем пути. Для того, чтобы держаться прямого пути,
надо всегда помнить, что и другие желают того же, чего ищете вы.
Предоставьте им иметь то, чего они хотят. Никогда не лишайте
человека того, что вы сами цените, будь то свобода или власть,
знание или ученость, любовь или дружба; соблюдая это, вы будете все
время следовать за колесницей Великого Закона. Если же вы заметите,
что стремитесь иметь власть над другими, что вы стремитесь превзойти
других в знании или привлечь к себе любовь и похвалу других, —
можете быть уверены, что вы сошли с верного пути. И поэтому следите
тщательно, чтобы продвигаться как можно осторожнее, чтобы никогда не
причинять мыслью, словом или действием боли живому существу в его
мыслях и чувствах или его физическому телу. Если же вы уверены, что
встали на верный путь, стремитесь вперед возможно быстрее, наблюдая
лишь за тем, чтобы никогда не причинять зла ни одному живому
существу. Три достигнутые вами условия, о которых упомянуто в начале
главы, будут влиять на ваше поведение и на вашу деятельность в
повседневной жизни, и во время вашей медитации вы найдете те же три
ступени. Первая — упражнение в сосредоточении, приведение вашего ума
к столь упорному вниманию по отношению к избранному предмету, что
все входящие мысли будут приводиться к нему же. Вторая ступень есть
упражнение в медитации, причем наша мысль постоянно стремится к
избранному предмету, не давая отвлекать себя в сторону. Третья есть
созерцание: стремление к единому предмету и столь полное слияние с
ним, чтобы стать вполне единым с ним. Прежде чем перейти от
медитации к созерцанию, необходимо совсем отказаться от желаний и
надежд, по крайней мере на время упражнения. Ум не может быть
беспримесным, пока желания владеют им; к тому же каждое желание есть
семя, из которого могут произрасти гнев, неправда, нечистота,
жадность, небрежность, неудовольствие, леность, невежество и
злопамятство; и пока хоть одно желание или одна надежда остается в
вас, все эти нарушения Закона возможны. Оставьте желания и надежды;
скажите «я ХОЧУ» и имейте ВЕРУ; не заслоняйте своего собственного
света и предоставьте действовать Благому Закону. Если вы в состоянии
удержать подобное настроение, вы не встретите препятствий в вашей
медитации, если же вы этого не сможете, препятствия будут постоянно
появляться и испортят вашу работу. Каждый раз, как вы сядете, чтобы
подумать, эти желания и неудовольствия будут отвлекать вас в
сторону. Известное изречение говорит, что природа не терпит пустоты.
Точно так же и ум не терпит пустоты. Поток мысли стремится вливаться
в сторону, в маленькие овраги и каналы, проделанные
неудовлетворенными желаниями и нерешительными мыслями. Подобно тому,
как сильный горный поток несется мимо трещин и расселин, находящихся
по его сторонам, точно так же увлекшийся мыслитель может стремиться
в своем рассуждении вперед, не обращая внимания на многие сторонние
выходы, попадающиеся на его пути. Но когда поток вступает в плоские
равнины, каждое препятствие заставляет его расширять свой путь, и
каждая впадина должна быть наполнена, прежде чем вода сможет
двинуться дальше. И это опять-таки схоже с процессом мышления: если
оно встречает препятствие, мысль сворачивает в сторону, заполняет
все маленькие извилины, углубляется и, наконец, льется выше преград.
При упражнении в медитации вы найдете, что в вашем уме происходит то
же самое. Каждое малейшее неудовлетворенное желание, каждая
непродуманная до конца проблема будут открывать перед вами свои
голодные рты, постоянно отвлекая в сторону ваше внимание; и во время
медитации, если ваша мысль встретится с затруднением, она неизбежно
уклонится в сторону, чтобы ответить на его запрос. Короче говоря, вы
найдете, что ход вашей медитации постоянно прерывается мыслями и
желаниями, выступающими из изгибов вашего собственного ума. Если вы
проследите до конца за этими врывающимися мыслями, вы найдете, что
источник их всегда в неудовлетворенных желаниях и в нерешенных
проблемах. Для удаления этих препятствий бесполезно стараться их
подавить или сдержать. Лучше будет отдать им должное, назначив для
этого время, и тогда продумать их до конца. Ум, который не в
состоянии преодолеть подобного колебания, оставляющего его проблемы
постоянно нерешенными, не может рассчитывать на успех в медитации.
Зная это, он должен решить свои проблемы и уже оставаться при своем
решении, отказавшись снова и снова передумывать то же самое.
Упражнение и привычка приводить в исполнение раз принятое решение
помогут достигнуть этого. Наполните все расселины мысли и направьте
все ее побочные ручейки к главному потоку. Обдумайте каждый запрос и
каждую преграду в свете их отношения к вашей главной цели и в смысле
их влияния на нее. Развитие общего философского настроения,
приводящего свой опыт и свои способности к единству понимания и
цели, является существенным условием для удачной медитации. У идущих
по пути благоговения препятствия вызываются по большей части
желанием. Давнишнее, полускрытое желание расцветет в ряде эмоций,
перельется в мысль, внушенную желанием, лишь только поток
благоговейной эмоции будет исчерпан и предмет поклонения утратит
свою новизну, а чаша наслаждения покажется пустой. Желания должны
быть упорядочены, но не посредством уничтожения желания, а
посредством введения их в главный поток эмоционального излияния, в
одно всепобеждающее желание сознавать присутствие Божества. Божество
можно искать и находить в любом месте и в любое время, а когда это
бывает, все препятствующие опасения, сожаления и беспокойства
поглощаются в великой радости осуществления самого святого и
всеобъемлющего из всех желаний.
Среди всех неудовлетворений у стремящихся к высшему сознанию чаще
всего встречается неудовлетворенная жажда найти Учителя. Для них
сильнейшим утешением служит сознание, что существуют Учителя,
которые когда-то были подобны нам, которые достигли величия и
высшего сознания и которые время от времени являются к настойчиво
ищущим и указывают им путь. Но если вы злоупотребите этим
благословенным знанием и начнете тревожно жаждать их помощи, эта
тревога сделается одним из главных препятствий для вашей медитации.
Нет сомнения, что для нашей самоуверенности очень полезно сознание
необходимости иметь учителя. Но нужно помнить, что вы всегда имеете
его около себя. Это может быть книга, которая в данное время
вдохновляет вас; пусть она будет пока вашим учителем. Не следует
искать иного, пока еще не исчерпаны указания того, который у вас под
рукой. Знатоки йоги удостоверяют, что когда человек достигнет
определенного роста, когда вполне исчерпано будет все
предварительное знание, которое он может найти в книгах или получить
от тех, которые знают йогу, тогда великий Учитель предстанет перед
ним. Он не сделает этого раньше, потому что это причинило бы
человеку вред, а не пользу.
В одном древнем Писании сказано: «Учитесь путем благоговения,
испытующей мысли и служения; тогда Мудрые, знающие истину, появятся
и научат вас мудрости». Из этого следует, что Учитель всегда около
нас, но будет он говорить с вами только тогда, когда вы отдадите ему
предпочтение перед всем, что в настоящее время владеет вами.
Еще другое серьезное препятствие заключается в стремлении к тому или
другому особому методу медитации, в желании знать, как лучше
медитировать: в сердце ли, в голове или иначе. Не заботьтесь вовсе
об этих вещах, если это только не предписано вам лично компетентным
учителем, а медитируйте внутри себя. Уйдите в себя достаточно
глубоко, чтобы на время совсем забыть о своем теле, потому что вся
цель медитации состоит в том, чтобы изменить себя, переделать себя,
направить свою мысль по новым линиям мышления. Сначала приготовьте
свою форму и тогда уже вырастайте, ибо знайте, что вы не можете
обладать действительной силой и свободой, пока не перестанете
наносить вреда другим, что вы не можете овладеть истинным знанием,
пока не научитесь быть вполне правдивыми, что вы не можете испытать
истинную радость жизни, пока сами не исполнитесь симпатией, любовью
и благоговением.
Будьте искренни с самим собой. Определите ясно свою цель и
остановитесь на лучших способах, ведущих к ней. Жизнь серьезна. Вы
не можете играть своей судьбой и хитрить со своими убеждениями.
Глава XI
СОЗЕРЦАНИЕ
Созерцание имеет три ступени:
1) Внимание должно быть сосредоточено на избранном предмете.
2) Оно должно быть побуждаемо к действию только в связи с этим
предметом.
3) Оно должно оставаться активно сосредоточенным на избранном
предмете, в то время как его собственные низшие деятельности должны
быть последовательно подавляемы.
На второй ступени мы распознаем, что представляет из себя избранный
предмет по сравнению с другими предметами и по отношению к ним.
Таким образом, продолжаем мы рассуждать и разбирать, пока
относительно данного предмета не исчерпаются все наши рассуждения.
Тогда мы останавливаем всякое сравнение и рассуждение и, активно
устремив внимание на тот же предмет, стараемся проникнуть далее
нашего мыслительного процесса в то неопределимое, что есть в этом
предмете. Очевидно, что все три ступени требуют усиленной
сосредоточенности: деятельность мысли должна сохраняться внутри
столь малого круга, чтобы центр его всегда оставался в сфере
внимания. Процесс созерцания в действительности наступает тогда,
когда познающая деятельность направляется как бы под прямым углом по
отношению к обыкновенному процессу мышления, старающемуся понять
вещь в ее отношениях к другим вещам того же рода и того же плана;
подобное устремление пересекает различные планы ее существования и
проникает в ее невидимую внутреннюю природу. Когда внимание более не
раздробляется процессом сравнения, ум устремится во всей своей
целости и будет казаться совсем неподвижным, подобно тому, как
вертящийся волчок может показаться неподвижным во время своего
самого быстрого вращения.
Когда все ваше внимание будет целиком занято одним предметом, и если
вы одновременно сможете поднять познавание этого предмета, не давая
вниманию отвлекаться от него в сторону, тогда низшие типы вибраций
вашего ума будут подавлены, и ваша энергия будет оживотворять лишь
высшие вибрации, иными словами, вы поднимите деятельность вашего
сознания на высший план.
Возьмем, например, какое-нибудь понятие, скажем, справедливость. Вы
можете начать с рассмотрения какой-либо формы справедливости, с
проявления справедливости в поступке, и притом так, чтобы весь ваш
ум был занят одним этим; затем вы могли бы обратиться к мысли о
психологических воздействиях справедливости на действующее лицо и на
объект его действия и на этом сосредоточить весь ваш ум; потом вы
могли бы перейти к усилию понять отвлеченную справедливость и затем
продолжали бы умственное усилие, пока ваша мысль не достигнет той
точки, дальше которой она уже не может идти; тогда она окажется как
бы в открытом пространстве, не поддающемся обыкновенному процессу
мышления. Когда вы таким образом усилием воли держите свою мысль на
уровне, превышающем ее нормальную деятельность, очевидно, что вы уже
не можете думать о предмете, а лишь созерцать его.
Если вы на это способны, то нужно начинать, не думая о себе и об
избранном предмете, как о двух отдельных понятиях, стоящих во
взаимоотношениях друг к другу, потому что тогда вам будет трудно
избежать мысли об отношении этого предмета к вам самим, и ваше
представление о нем будет непременно окрашено тем или иным чувством.
Но если вы в состоянии настолько отвлечься от себя, чтобы начать
свое созерцание изнутри самого предмета и при этом сохранить все
время и умственный энтузиазм, и энергию, постепенно переходя от
названия к форме предмета, от формы к его психологическому аспекту
(к его чувству или мысли, если это мыслящее существо, или, если это
качество, к тому чувству и мысли, которые оно пробуждает в
сознательном существе), от психологического аспекта к его
абстрактной природе (к его природе в ее одновременном отношении ко
всем возможным проявлением ее самой), в которой исчезают оба — и
слово, и форма; и если вы при этом сможете удержать свой ум на этом
уровне, стараясь проникнуть неопределенность, окружающую это
состояние (не употребляя при этом ни слов, ни образов) совершенно
так же, как если бы вы старались проникнуть физическим взглядом
сквозь туман, тогда, удерживая себя на этом уровне, глядя вперед и
не думая о возвращении назад, паря как птица на крыльях, — вы
осуществите созерцание.
Возьмем несколько определенных примеров. Если я направлю свое
внимание на этот лист бумаги, я могу размышлять о том, какой сорт,
размер, формат и цвет, какую ткань, плотность и разновидность
представляет из себя этот лист, какое он имеет отношение к другим
листам книги, где и как он был сделан и могу поставить много других
вопросов в связи с ним. Но предположим, что я желаю созерцать его;
тогда я поверну внимание на бумагу и, внимательно наблюдая ее,
приступлю к размышлению о ее природе, о ее составе, о более тонких
элементах, составляющих ее, и о том, какою она представилась бы
зрению, различающему частицы более тонкие, чем грубые агрегаты
физической материи, видимые физическому зрению. Идя далее видимой
материи, я мог бы попробовать постигнуть какова природа этих
невидимых частиц, применяя к ним распознавание, а не простые слова и
определения. Подобный метод закончился бы сосредоточением.
Если же будет выбран объект сознающий, тогда процесс будет сложнее.
Возьмем, например, собаку. Я сосредоточиваю свое внимание на собаке,
но думая о ней в связи с собой в каком бы то ни было отношении.
Отсюда я перехожу к усилию понять внутреннюю природу собаки, те
чувства и мысли, которые могут занимать ее, и стремлюсь постигнуть
состояние ее сознания. Трудно идти далее этого, когда имеешь дело с
животными. Если же внимание устремлено на высшее существо, тогда
можно перейти от внешнего его вида к медитации над состоянием его
чувств, эмоций и мыслей и, таким образом, попытаться внутренне
поднять себя, чтобы схватить состояние сознания, которым обладает
созерцаемое существо. В каждом из этих случаев я довел свою мысль до
предела, далее которого я не мог уже более схватывать, хотя и
сознавал, что там есть еще нечто. Если удержаться на этом уровне, не
возвращаясь обратно и не сворачивая в сторону, тогда происходит
достижение созерцания внутренней природы этого предмета. Это —
процесс мышления, в котором надо упражняться сотни раз при каждом
удобном случае, прежде чем может быть достигнут какой-либо успех. В
таком созерцании нет ничего сходного с природой сна или умственной
бездеятельностью, наоборот, тут напряженное искание, длительное
усилие увидеть в неопределённом нечто определённое, не спускаясь при
этом на уровень нашей обыденной сознательной деятельности, при
которой мы различаем ясно и отчетливо.
Человек, проникнутый сильным влечением к предмету религиозного
поклонения, как, например, молящийся христианин к Христу или индус к
Шри Кришне, может следовать тому же методу, но в этом случае
деятельным началом будет главным образом его чувство. При таких
условиях смолкнут обыкновенные чувства, и созерцание Сущности,
которая охраняет и защищает нас и жертвует собою для нас, пробудят в
созерцающем высший порядок чувства. Сначала он представит себе
Божественный Образ, тот особенный образ, который он считает наиболее
совершенным проявлением Бога. Он остановится на нем, устремляя свои
чувства к Нему с любовью, восхищением и благоговением. Он вообразит
себя в присутствии этого Божественного Существа связанным с Ним,
участвующим в Его жизни. Затем, когда его чувства достигнут
наивысшего напряжения, он сделает усилие, чтобы перейти от внешнего
облика к познаванию чувств и мыслей, столь дивно воодушевляющих этот
Божественный Образ; размышляя о том, как эти чувства и мысли создали
столь дивный наружный облик, он достигнет того, что его собственные
чувства преобразятся. С пламенным благоговением начнет он сознавать
более тонкие признаки Божественной природы. Может быть, он считал
возможным для Бога проявиться лишь в особом образе. Теперь он
начинает видеть, что более духовные качества, столь возвышенно
выраженные в этом Божественном Образе, проявляются также и в других
формах, и он начинает постигать, что нечто, присущее Божественной
природе, пребывает во всех вещах. Таким образом, поклоняющийся Богу
начинает видеть Его во всех формах и начинает любить их потому, что
в них проявляется Бог. Но от этого его поклонение наиболее любимому
Образу не пострадает нисколько, как не страдает любовь матери к
своему ребенку, хотя она так же любит и своих братьев, и сестер, и
других родственников и друзей. Следующим шагом будет переход от
созерцания чувств и мыслей, воодушевляющих Божественный Образ, к
способности любить и отдавать свои силы; и теперь, вместо мысли, что
в каждой форме есть частица Бога, он сознает, что все существует в
Боге, что во всех отражается Он, хотя и не в полноте; и он поймет,
что то, что ему кажется дурным или некрасивым, бывает таким только
потому, что там чувствуется отсутствие того, что он познает как
Божественное. И подобно тому, как поклоняющийся, склоняясь к ногам
воплощенного Спасителя, всё же любит Его всего, так и он, хотя перед
ним лишь несовершенные проявления Бога, он все же через них
находится всегда в присутствии Божественного. И если при помощи
созерцания он может поднять на эти высшие ступени огонь своей личной
любви к Божественному Образу, он будет постоянно пребывать в
блаженстве Его присутствия, чувствуя, что все формы — от Него и все
действия — Его совершение. И при таком созерцании настанет время,
когда поклоняющийся потеряет из виду все те вещи, которые он может
ясно сознавать. Он окажется в области эмоциональной неопределенности
и его потянет к созерцанию более привычных образов; но он должен
удержаться и сохранить огонь своих чувств, стремясь одновременно
схватить то, что может ему показаться пустотой, вмещающей наиболее
возвышенное познавание Божественного.
Другая форма созерцания, пользующаяся большим почетом в школе
великого Шри Шанкарачарья, есть созерцание своей собственной
истинной природы. Посмотрите на свое тело и разберите его отдельные
части. Посмотрите на свою руку; смотрите на нее пристально, как на
совершенно отдельную форму, и притом до тех пор, пока вам не станет
ясно, «что такая вещь не может быть иной». Примените ту же мысль к
какой угодно части тела. Посмотрите в зеркало на свои глаза и
осознайте, что они и вы — не одно и то же. Субъект и объект никогда
не могут быть тем же самым, и я — познающий, субъект, а не
познаваемая форма. Что же вы в таком случае? Невидимая душа, которая
пользуется этой совокупностью, называемой телом? Начните наблюдать
за душой, как вы наблюдали за телом. Вы нашли, что вы не рука, не
пальцы и не глаза. Можете ли вы считать себя злобой, страхом,
доверием, сомнением, добротой, благоговением, гордостью или
каким-либо другим проявлением души? Можете ли вы найти себя в
различных свойствах разума или восприятия, или в способности
распознавания? Конечно, нет. Это лишь те элементы, которые
соединяются для того, чтобы составить душу, и следовательно, — эта
душа не может быть мною самим. Душа есть лишь совокупность, собрание
объективных свойств, нечто отделимое от меня, а не я сам. Я смотрю
на нее сверху, и знаю что это — не я.
Откуда же в таком случае является понятие индивидуальности? Разве я
— эта личность, этот Джон Смит или этот лорд Уиптен? Конечно, нет;
это не более как группировка ассоциаций, которой я временно
пользуюсь, собрав эти ассоциации вокруг себя и заперев себя в них
путем длинного ряда ошибочных представлений. Никто, кроме меня
самого, не может говорить обо мне, не может хвалить или осуждать
меня; другие знают одну лишь эту внешнюю вещь. И если я в прошлом
был влюблен в это тело и в эту душу, если они вскружили мне голову,
подобно Нарциссу, влюбленному в свое изображение, отраженное в воде,
из этого вовсе еще не следует, что я должен был бы продолжать свое
заблуждение вечно.
Чем же окажется ваше «я», когда вы удалите все его временные внешние
покровы? На этот вопрос может ответить лишь каждый сам за себя
тогда, когда он познает свою собственную внутреннюю природу,
отбросив внешнее, наслоение за наслоением, разбив скорлупу, чтобы
найти внутреннее ядро.
Существует ошибочное предположение, что по мере того, как
совершается это внутреннее искание себя, собственная природа ищущего
оказывается все более неопределенной. Подобная мысль происходит от
ложного представления, что лишь физическое тело полно огня и лишь в
нем бьет источник вина жизни, тогда как внутреннее и холодно, и
пусто. Некоторые философы даже решались говорить, что они не могут
найти себя отдельно от своих телесных ощущений, но это то же, что
сказать, что нельзя пребывать бодрствующим в теле, не испытывая в
нем некоторой чувствительности, что без сомнения верно. Но возможно
на время потерять из виду самое существование тела и почувствовать
себя чем-то вне его, чем-то независимым от него.
Какие же получатся результаты от этого отрицания нашей
тождественности с внешним нашим телом и нашим умом? Каково будет
последствие от сознания, что наш ум со всем своим содержимым есть
только орудие, которое мы употребляем, а вовсе не мы сами? Может ли
это означать, что внутренний человек становиться все более и более
лишенным атрибутов — неподвижным, бессильным, нелюбящим,
невежественным? Нет, в этом искании себя вы сбрасываете с себя не
атрибуты, а ограничения. Душа быстрее и свободнее тела, а над ней
стоит дух, который еще свободнее и быстрее. Любовь более возможна в
тишине сердца, чем в каком-либо внешнем выражении, но та же любовь в
духе, превышающем душу, является божественной достоверностью. Разум
и распознавание постоянно исправляют отрывочные показания чувства,
тогда как ведение духа различает истину без помощи органов и без
содействия ума.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Если вы сказали «я хочу», тогда выбирайте то, что вы хотите иметь, и
чем ближе будет ваш выбор к сердцу Великого Закона, тем быстрее вы
достигнете успеха. Дайте волю своему воображению и представьте себе
свободу, могущество, любовь и знание, которыми вы будете обладать.
Сверкание молнии будет вашей колесницей, великолепие Солнца — вашим
одеянием, и гром сфер — голосом вашим. Наиболее божественное знание
будет вашей пищей, а эфирная лазурь — вашим жилищем. Крепость гор,
сила бури, мощь океана, красота солнечного восхода, ликование
полуденного солнца, свобода ветра, нежность цветов, тишина вечерних
сумерек и чистота вечных снегов будут принадлежать вам.
Может быть вы скажете, что это безумие? Это не так. Правда, что вы
не можете достигнуть этого в одну короткую пятидесятилетнюю жизнь.
Здравый смысл подсказывает, что одной жизни не может хватить на
такое осуществление. Вам нужно начать с того, чтобы поверить в
собственное бессмертие, затем — сознать, что будущее полно
безграничного величия, полно достижений, идущих неизмеримо дальше
самых жадных мечтаний воображения, и что достижения эти — дело
вашего теперешнего выбора. Смерть лишь преходящий эпизод в нашей
вечной жизни. Через ее врата мы выходим так, как выздоравливающий,
встав с одра болезни, выходит на свет солнца. Если мы сосредоточим
свои желания на сверхчеловеческом, то мы его и достигнем. Если наши
мечты будут касаться земной жизни, то и они осуществятся в наших
новых воплощениях. Верьте в свое бессмертие, дайте крылья своему
воображению, скажите: «все это в пределах моего достижения, я хочу
достигнуть этого», и успех придёт раньше, чем вы ожидаете. Возможно,
что на это потребуется несколько тысячелетий, но разве этого можно
бояться? Если вы боитесь, это значит, что вы не хотели, а лишь
желали, ибо если бы вы хотели, вы бы знали, что достижение
неизбежно, и, следовательно, так же верно, как если бы оно было уже
здесь. Устремите мысль на свой идеал, и он придет, и в свете этой
уверенности все, что случиться с нами в промежуток между настоящим и
тем светлым будущим, не имеет никакого значения, как не имеет
значения и та дорога, по которой мы пойдем к этой великой цели.
Приложение
ПРИНЦИП ПРОЦЕССА СОЗЕРЦАНИЯ
Сделаем ясное различие между способами познавания и самим знанием.
Речь есть способ познавания. Когда мы обозначим факты
удовлетворительными словами, мы думаем, что знаем их. Но слова —
лишь низший проводник знания, заместитель фактов, подобно
алгебраическим знакам: в лучшем случае они только намекают на
понятие, но не могут заменить их, и через них необходимо переступить
по мере того, как мы подходим ближе к действительному знанию
отношений между предметами. Все формы, которые мы видим и которые мы
можем видеть глазами, это лишь несовершенный способ знания и он в
свое время уступит место более совершенному. Это, однако, не
означает, что действительное знание менее определенно, чем то,
которое воплощается в слова, хотя это и может показаться тому, кто
подходит к вопросу с метафизической аргументацией, но и оно
несомненно представляется иначе тому, кто достигает зрения прямым
путем внутреннего созерцания. Этот процесс созерцания, повторяем,
состоит в постепенном переходе от познавания более грубых к
познаванию более тонких качеств вещей, не теряя при этом живости,
яркости и точности или, говоря короче, не теряя определенности
внешнего опыта.
Ключ к успеху на каждой ступени упражнения может быть определен
несколькими словами: заглушайте низшие деятельности, поддерживая в
то же время полный прилив сознательной энергии. Сначала низшее
сознание должно стать сильным и живым, затем его деятельность должна
быть заглушена и одновременно приобретённое устремление должно быть
применено к упражнению и развитию высших внутренних способностей.
Остановимся и посмотрим, какие деятельности ума должны быть
превзойдены. Они составляют то, что внутри нас наблюдает, сознает,
классифицирует, соединяет и рассуждает. Это нечто различает разницу
между предметами; оно находит их общие характеристические черты и
классифицирует их; оно выводит соотношение между ними и ведет свое
рассуждение от видимого к невидимому, от настоящего к прошедшему и
будущему; оно сознает предметы как вещи, знакомые и связанные с ним,
влияющие на него и находящиеся под его влиянием. Его общая цель в
том, чтобы решить, как действовать наилучшим образом для достижения
желаний, и как производить выбор между самими желаниями.
Если бы возможно было, чтобы все желания встречали свое
осуществление немедленно, то желаний вовсе бы не было, потому что
желание существует лишь пока его цель не достигнута и оно умирает в
минуту своего полного удовлетворения. Предположим, что в процессе
эволюции действие никогда не встречало бы преграды, тогда никакого
желания не появилось бы в нашем мире, потому что желанию нельзя было
бы выбирать среди различных действий. Желания и эмоции растут и
крепнут, когда действие, направляясь к объекту, встречает преграду
своему стремлению. Таким образом, желание соединено с подбором
деятельностей, но в течение эволюции высший авторитет выступает
вперед и, в свою очередь, начинает делать подбор желаний. Желания и
эмоции размножаются до такой степени, что между ними поднимается
борьба, так как все они не могут быть удовлетворены одновременно. И
тогда каждое предъявляет свои права перед интеллектом, и с помощью
мысли человек начинает выбирать те из них, которые желательны,
отдаляя их от тех, которые нежелательны. Таким образом, с
приостановкой желаний умственные деятельности увеличиваются и
умножаются.
Древние учителя Йоги ведут свое рассуждение еще на шаг дальше и
удостоверяют, что когда действия мыслящего ума обузданы деятельной
волей, человек оказывается в новом состоянии сознания, которое
превосходит обыкновенное мышление и выбирает между мыслями так же,
как мысль превосходит желания и выбирает между ними, и как желания,
в свою очередь, побуждают к известным поступкам и усилиям. Это
высшее состояние сознания не может быть описано выражениями низшего
сознания, но достижение этого состояния ведет к тому, что человек
начинает признавать себя чем-то поднявшимся над своим умом, хотя бы
его умственная деятельность и продолжалась по-прежнему.
Упражнение с приостановкой мысли должно быть применяемо ко всем
отделам ума. Разберите внимательно аналитическую способность ума.
Каким образом мы анализируем? С помощью сравнения, замечая точки
сходства и различия. Но для того, чтобы отличить вполне какую-нибудь
вещь, требуется ее сравнение со всеми другими; и так как это
относится одинаково ко всем вещам, то современное распознавание
видит то же самое во всем, к чему бы оно не обратилось, и в
результате — различие между вещами начинает исчезать. Анализ
упраздняется анализом. И опять же в процессе событий является «что»,
«где» и «когда» всякой всякой вещи, и так как все вещи находятся в
тех же условиях, то особливая причинность исчезает. Мы действительно
несемся в пространстве и умственно, и физически на шаре, который сам
не имеет ни основы, ни опоры. И ментальные, и физические формы
существования, как они понимаются нормальным человеком, суть одно
огромное, взаимно противоречащее заблуждение.
Понятие о предмете созерцания как о чем-то вне меня, что я наблюдаю,
такое же заблуждение. Нет предела или засова, где бы «я» кончалось и
начиналось «это». Различие между субъектом и объектом исчезает,
когда мы сознаем, что это лишь два конца одной и той же палки, или
что «я» есть непреложный, неизменный свидетель всех перемен и
изменений внутри самого себя.
Есть другое состояние, или, вернее, другое живое понимание жизни за
пределами ума с его вымученным ходом распознавания, с его
сравнениями и причинными отношениями между предметами. Это высшее
состояние достижимо лишь когда деятельности сознания, со всем их
земным пылом и энергией, переносятся за пределы двигающейся ощупью
пещерной жизни, где деятельности эти нормально пребывают. Это высшее
сознание будет рано или поздно достоянием всех людей; и когда оно
приходит к кому-либо из нас, то вся наша жизнь кажется нам вдруг
измененной. Нас больше не потрясет мысль о вечной жизни в вечно
меняющихся условиях времени; мы уже не будем смущены страшной
возможностью вечного покоя в неизменности; потому что все это — лишь
представления малого разума, применяющего свои ничтожные мерки к
беспредельному свету божественной жизни. Нет, мы достигнем того
озарения, которое делает все ясным и обнаруживает ту незыблемую
скалу, на которой все вещи имеют свою надежную основу.
|
|
