ОНЛАЙН ВИДЕО КАНАЛ С АСТРАЛЬНЫМ ПАЛОМНИКОМ
 
Задать вопрос можно в мини-чате, а так же в аське и скайпе
Есть вопрос? - найди ответ!  Посмотрите видео-FAQ - там более 700 ответов. ПЕРЕЙТИ
Ответы на вопросы в видео ежедневно c 18.00 (кроме Пт, Сб, Вс)
Посмотреть архив онлайн конференций 
 
  регистрация не обязательна, приглашайте друзей - люблю интересные вопросы
(плеер и звук можно выключить на экране трансляции, если они мешают)

 

 

       

 

Буду признателен, если поделитесь информацией в социальных сетях

Я доступен по любым средствам связи , включая видео
 
аська - 612194455
скайп - juragrek
mail - juragrek@narod.ru
Мобильные телефоны
+79022434302 (Смартс)
+79644902433 (Билайн)
(МТС)
+79158475148
+79806853504
+79106912606
+79106918997

 
скачать бесплатно книгу уильям голдинг - повелитель мух
ОСНОВНЫЕ РУБРИКИ САЙТА
МЕНЮ  САЙТА

Главная страница

Обучение

Видеоматериалы автора

Библиотека 12000 книг

Видеокурс. Выход в астрал

Статьи автора по астралу

Статьи по астралу

Практики

Аудиокниги

Музыка

онлайн- видео

Партнерская программа

Фильмы

Программы

Ресурсы сайта

Контактные данные

ВХОД

В ПОРТАЛ

 

Библиотека 12000 книг

Аномальное   

Здоровье

Рейки  

Астрал  

Йога

Религия  

Астрология

Магия

Русь  

Аюрведа  

Масоны

Секс

Бизнес 

НЛП

Сознание

Боевое  

Он и она

Таро  

Вегетарианство  

Ошо

Успех

Восток  

Парапсихология

Философия

Гипноз  

Психология  

Эзотерика  

ДЭИР

Развитие

900 рецептов бизнеса

 

 

Видеоматериалы автора сайта

Практика астрального выхода. Вводная лекция

Боги, эгрегоры и жизнь после

 жизни. Фрагменты видеокурса

О страхах и опасениях, связанных с выходом в астрал
 

Видеокурс астральной практики. Практический пошаговый курс обучения

 

Интервью Астрального паломника
 

Запись телепередачи. Будущее. Перемещение во времени

Призраки в Иваново. Телепередача

 

Главная страница

Обучение

Видеоматериалы автора

Библиотека 12000 книг

Видеокурс. Выход в астрал

Статьи автора по астралу

Статьи по астралу

Практики

Аудиокниги

Музыка

онлайн- видео

Партнерская программа

Фильмы

Программы

Ресурсы сайта

Контактные данные

 

Код доступа 2461537

 Уильям Голдинг - Повелитель мух


скачать

 

Выдержки из произведения

 

 Уильям Голдинг - Повелитель мух

 

             Пер: Е.А.Суриц повесть

             

             Глава первая.

            МОРСКОЙ РОГ

 

             Светловолосый мальчик только что одолел последний спуск со скалы и теперь пробирался к лагуне. Школьный свитер он снял и волочил за собой, серая рубашечка на нем взмокла, и волосы налипли на лоб. Шрамом врезавшаяся в джунгли длинная полоса порушенного леса держала жару, как баня. Он спотыкался о лианы и стволы, когда какая-то птица желто-красной вспышкой взметнулась вверх, голося, как ведьма; и на ее крик эхом отозвался другой.

             - Эй, - был этот крик, - погоди-ка!

             Кусты возле просеки дрогнули, осыпая гремучий град капель.

             - Погоди-ка, - сказал голос. - Запутался я.

             Светловолосый мальчик остановился и подтянул гольфы автоматическим жестом, на секунду уподобившим джунгли окрестностям Лондона.

             Голос заговорил снова: - Двинуться не дают, ух и цопкие они!

             Тот, кому принадлежал голос, задом выбирался из кустов, с трудом выдирая у них свою грязную куртку. Пухлые голые ноги коленками застряли в шипах и были все расцарапаны. Он наклонился, осторожно отцепил шипы и повернулся. Он был ниже светлого и очень толстый. Сделал шаг, нащупав безопасную позицию, и глянул сквозь толстые очки.

             - А где же дядька, который с мегафоном?

             Светлый покачал головой: - Это остров. Так мне по крайней мере кажется. А там риф. Может, даже тут вообще взрослых нет.

             Толстый оторопел: - Был же летчик. Правда, не в пассажирском отсеке был, а впереди, в кабине.

             Светлый, сощурясь, озирал риф.

             - Ну, а ребята? - не унимался толстый. - Они же, некоторые-то, ведь спаслись? Ведь же правда? Да ведь?

             Светлый мальчик пошел к воде как можно непринужденней. Легко, без нажима он давал понять толстому, что разговор окончен. Но тот заспешил следом.

             - И взрослых, их тут совсем нету, да?

             - Вероятно.

             Светлый произнес это мрачно. Но тотчас его одолел восторг сбывшейся мечты. Он встал на голову посреди просеки и во весь рот улыбался опрокинутому толстому.

             - Без всяких взрослых!

             Толстый размышлял с минуту.

             - Летчик этот...

             Светлый сбросил ноги и сел на распаренную землю.

             - Наверно, нас высадил, а сам улетел. Ему тут не сесть. Колеса не встанут.

             - Нас подбили!

             - Ну, он-то вернется еще, как миленький!

             Толстый покачал головой: - Мы когда спускались, я - это - в окно смотрел, а там горело. Наш самолет с другого края горел.

             Он блуждал взглядом по просеке.

             - Это все от фюзеляжа.

             Светлый потянулся рукой и пощупал раскромсанный край ствола. На мгновенье он заинтересовался: - А что с ним стало? Куда он делся?

             - Волнами сволокло. Ишь, опасно-то как, деревья все переломаты. А ведь там небось ребята были еще.

             Он помолчал немного, потом решился.

             - Тебя как звать?

             - Ральф.

             Толстый ждал, что его в свою очередь спросят об имени, но ему не предложили знакомиться; светлый мальчик, назвавшийся Ральфом, улыбнулся рассеянно, встал и снова двинулся к лагуне. Толстый шел за ним по пятам.

             - Я вот думаю, тут еще много наших. Ты как - видал кого?

             Ральф покачал головой и ускорил шаг. Но наскочил на ветку и с грохотом шлепнулся.

             Толстый стоял рядом и дышал, как паровоз.

             - Мне моя тетя не велела бегать, - объяснил он, - потому что у меня астма.

             - Ассы-ма-какассыма?

             - Ага. Запыхаюсь я. У меня у одного со всей школы астма, - сказал толстый не без гордости. - А еще я очки с трех лет ношу.

             Он снял очки, протянул Ральфу, моргая и улыбаясь, а потом принялся их протирать замызганной курткой. Вдруг его расплывчатые черты изменились от боли и сосредоточенности. Он утер пот со щек и поскорей нацепил очки на нос.

             - Фрукты эти...

             Он кинул взглядом по просеке.

             - Фрукты эти, - сказал он. - Вроде я...

             Он поправил очки, метнулся в сторонку и присел на корточки за спутанной листвой.

             - Я сейчас...

             Ральф осторожно высвободился и нырнул под ветки. Сопенье толстого тотчас осталось у него за спиной, и он поспешил к последнему заслону, отгораживавшему его от берега. Перелез через поваленный ствол и разом очутился уже не в джунглях.

             Берег был весь опушен пальмами. Они стояли, клонились, никли в лучах, а зеленое оперенье висело в стофутовой выси. Под ними росла жесткая трава, вспученная вывороченными корнями, валялись гнилые кокосы и то тут, то там пробивались новорожденные ростки. Сзади была тьма леса и светлый проем просеки. Ральф замер, забыв руку на сером стволе, и щурясь смотрел на сверкающую воду. Там, наверное, в расстоянии мили лохматилась у кораллового рифа белая кипень прибоя и дальше темной синью стлалось открытое море. В неровной дуге кораллов лагуна лежала тихо, как горное озеро - разнообразно синее, и тенисто-зеленое, и лиловатое. Полоска песка между пальмовой террасой и морем убегала тонкой лукой неведомо куда, и только где-то в бесконечности слева от Ральфа пальмы, вода и берег сливались в одну точку;

            и, почти видимая глазу, плавала вокруг жара.

             Он соскочил с террасы. Черные ботинки зарылись в песок, его обдало жаром. Он ощутил тяжесть одежды. Сбросил ботинки, двумя рывками сорвал с себя гольфы. Снова вспрыгнул на террасу, стянул рубашку, стал среди больших, как черепа, кокосов, в скользящих зеленых тенях от леса и пальм. Потом расстегнул змейку на ремне, стащил шорты и трусики и, голый, смотрел на слепящую воду и берег.

             Он был достаточно большой, двенадцать с лишним, чтоб пухлый детский животик успел подобраться; но пока в нем еще не ощущалась неловкость подростка. По ширине и развороту плеч видно было, что он мог бы стать боксером, если бы мягкость взгляда и рта не выдавала его безобидности. Он легонько похлопал пальму по стволу и, вынужденный наконец признать существование острова, снова упоенно захохотал и стал на голову. Ловко перекувырнулся, спрыгнул на берег, упал на коленки, обеими руками подгреб к себе горкой песок. Потом выпрямился и сияющими глазами окинул воду.

             - Ральф...

             Толстый мальчик осторожно спустил ноги с террасы и присел на край, как на стульчик.

             - Я долго очень, ничего? От фруктов этих...

             Он протер очки и утвердил их на носу-пуговке. Дужка уже пометила переносицу четкой розовой галкой. Он окинул критическим оком золотистое тело Ральфа, потом посмотрел на собственную одежду. Взялся за язычок молнии, пересекающей грудь.

             - Моя тетя...

             Но вдруг решительно дернул за молнию и потянул через голову всю куртку.

             - Ладно уж!

             Ральф смотрел на него искоса и молчал.

             - По-моему, нам надо все имена узнать, - сказал толстый. - И список сделать. Надо созвать сбор.

             Ральф не клюнул на эту удочку, так что толстому пришлось продолжить.

             - А меня как хочете зовите - мне все равно, - открылся он Ральфу, - лишь бы опять не обозвали, как в школе.

             Тут уж Ральф заинтересовался: - А как?

             Толстый огляделся, потом пригнулся к Ральфу. И зашептал: - Хрюша - во как они меня обозвали.

             Ральф зашелся от хохота. Даже вскочил.

             - Хрюша! Хрюша!

             - Ральф! Ну Ральф же!..

             Хрюша всплеснул руками в ужасном предчувствии: - Я сказал же, что не хочу...

             - Хрюша! Хрюша!

             Ральф выплясал на солнцепек, вернулся истребителем, распластав крылья, и обстрелял Хрюшу: - У-у-уф! Трах-тах-тах!

             Плюхнулся в песок у Хрюшиных ног и все заливался: - Хрюша!!

             Хрюша улыбался сдержанно, радуясь против воли хоть такому признанию.

             - Ладно уж. Ты только никому не рассказывай...

             Ральф хихикнул в песок.

             Снова на лице у Хрюши появилось выражение боли и сосредоточенности.

             - Минуточку...

             И он бросился в лес. Ральф поднялся и затрусил направо.

             Там плавный берег резко перебивала новая тема в пейзаже, где господствовала угловатость; большая площадка из розового гранита напролом врубалась в террасу и лес, образуя как бы подмостки высотой в четыре фута.

            Сверху площадку припорошило землей, и она поросла жесткой травой и молоденькими пальмами. Пальмам не хватало земли, чтобы как следует вытянуться, и, достигнув футов двадцати роста, они валились и сохли, крест-накрест перекрывая площадку стволами, на которых очень удобно было сидеть. Пока не рухнувшие пальмы распластали зеленую кровлю, с исподу всю в мечущемся плетеве отраженных водяных бликов. Ральф подтянулся и влез на площадку, в прохладу и сумрак, сощурил один глаз и решил, что тени у него на плече в самом деле зеленые. Он прошел к краю площадки над морем и заглянул в воду. Она была ясная до самого дна и вся расцвела тропическими водорослями и кораллами. Сверкающим выводком туда-сюда носились рыбешки. У Ральфа вырвалось вслух на басовых струнах восторга: - Потряса-а-а!

             За площадкой открылось еще новое чудо. Какие-то силы творенья - тайфун ли то был или отбушевавшая уже у него на глазах буря - отгородили часть лагуны песчаной косой, так что получилась глубокая длинная заводь, запертая с дальнего конца отвесной стеной розового гранита. Ральф, уже наученный опытом, не решался по внешнему виду судить о глубине бухты и готовился к разочарованью. Но остров не обманул, и немыслимая бухта, которую, конечно, мог накрыть только самый высокий прилив, была с одного бока до того глубокая, что даже темно-зеленая. Ральф тщательно обследовал ярдов тридцать и только потом нырнул. Вода оказалась теплее тела, он плавал как будто в огромной ванне.

             Хрюша снова был тут как тут, сел на каменный уступ и завистливо разглядывал зеленое и белое тело Ральфа.

             - А ты ничего плаваешь!

             - Хрюша.

             Хрюша снял ботинки, носки, осторожно сложил на уступе и окунул ногу одним пальцем.

             - Горячо!

             - А ты как думал?

             - Я вообще-то никак не думал. Моя тетя...

             - Слыхали про твою тетю!

             Ральф нырнул и поплыл под водой с открытыми глазами: песчаный край бухты маячил, как горный кряж. Он зажал нос, перевернулся на спину, и по самому лицу заплясали золотые осколки света. Хрюша с решительным видом стал стягивать шорты. Вот он уже стоял голый, белый и толстый. На цыпочках спустился по песку и сел по шею в воде, гордо улыбаясь Ральфу.

             - Да ты что? Плавать не будешь?

             Хрюша покачал головой: - Я не умею. Мне нельзя. Когда астма...

             - Слыхали про твою какассыму!

             Хрюша снес это с достойным смирением.

             - Ты вот здорово плаваешь!

             Ральф дал задний ход к берегу, набрал в рот воды и выпустил струйку в воздух. Потом поднял подбородок и заговорил.

             - Я с пяти лет плавать умею. Папа научил. Он у меня капитан второго ранга. Как только его отпустят, он приедет сюда и нас спасет. А твой отец кто?

             Хрюша вдруг покраснел.

             - Папа умер, - пролепетал он скороговоркой. - А мамка...

             Он снял очки и тщетно поискал, чем бы их протереть.

             - Меня тетенька вырастила. У ней кондитерская. Я знаешь, сколько сладкого ел! Сколько влезет. А твой папа нас когда спасет?

             - Сразу, как только сможет.

             Хрюша, струясь, выбрался из воды и голый стал протирать носком очки.

            Единственный звук, пробивавшийся к ним сквозь жару раннего часа, был тяжелый, тягучий гул осаждавших риф бурунов.

             - А почему он узнает, что мы тут?

             Ральф нежился в воде. Перебарывая, затеняя блеск лагуны, как кисея миража, его окутывал сон.

             - Почему он узнает, что мы тут?

             "Потому что, - думал Ральф, - потому что - потому". Гул бурунов отодвинулся в дальнюю даль.

             - На аэродроме скажут.

             Хрюша покачал головой, надел очки и сверкнул стеклами на Ральфа.

             - Нет уж. Ты что - не слыхал, что летчик говорил? Про атомную бомбу?

            Все погибли.

             Ральф вылез из воды, встал, глядя на Хрюшу и сосредоточенно соображая.

             Хрюша продолжал свое: - Это же остров, так?

             - Я на гору влезал, - протянул Ральф. - Кажется, остров.

             - Все погибли, - сказал Хрюша. - И это остров. И никто ничего не знает, что мы тут. И папаша твой не знает, никто.

             Губы у него дрогнули и очки подернулись дымкой.

             - И будем мы тут, пока перемрем.

             От этих слов жара будто набрякла, навалилась тяжестью, и лагуна обдала непереносимым сверканьем.

             - Пойду-ка, - пробормотал Ральф, - там вещи мои.

             Он бросился по песку под нещадными, злыми лучами, пересек площадку и собрал раскиданные вещи. Снова надеть серую рубашечку оказалось до странности приятно. Потом он поднялся в уголок площадки и сел на удобном стволе в зеленой тени. Прибрел и Хрюша, таща почти все свои пожитки под мышкой. Осторожно сел на поваленный ствол возле небольшого утеса против лагуны; и на нем запрыгали путаные блики.

             Он опять заговорил.

             - Надо их всех искать. Надо чего-то делать.

             Ральф не отвечал. Тут был коралловый остров. Укрывшись в тени, не вникая в прорицания Хрюши, он размечтался сладко.

             Хрюша не унимался: - Сколько нас тут всех?

             Ральф встал и подошел к Хрюше.

             - Не знаю.

             То тут, то там ветерок рябил натянутую под дымкой жары гладкую воду.

            Иногда он задувал на площадку, и тогда пальмы перешептывались, и свет стекал кляксами им на кожу, а по тени порхал на блестящих крылышках.

             Хрюша смотрел на Ральфа. На лице у Ральфа тени опрокинулись, сверху оно было зеленое, снизу светлое от блеска воды. Солнечное пятно застряло в волосах.

             - Надо делать чего-то.

             Ральф смотрел на него, не видя. Наконец-то нашлось, воплотилось столько раз, но не до конца рисовавшееся воображению место. Рот у Ральфа расплылся в восхищенной улыбке, а Хрюша отнес эту улыбку на свой счет, как знак признанья, и радостно захохотал.

             - Если это правда остров...

             - Ой, что это?

             Ральф перестал улыбаться и показывал на берег. Что-то кремовое мерцало среди лохматых водорослей.

             - Камень.

             - Нет. Раковина.

             Хрюша вдруг закипел благородным воодушевлением.

             - Точно. Ракушка это. Я такую видал. На заборе у одного. Только он звал ее рог. Задудит в рог - и сразу мама к нему выбегает. Они жуть как дорого стоят.

             У Ральфа под самым боком повис над водою росток пальмы. Хилая земля все равно уже вздулась из-за него комом и почти не держала его. Ральф выдернул росток и стал шарить по воде, и от него в разные стороны порхнули пестрые рыбки. Хрюша весь подался вперед.

             - Тихо! Разобьешь...

             - А, да ну тебя.

             Ральф говорил рассеянно. Конечно, раковина была интересной, красивой, прекрасной игрушкой; но манящие видения все еще заслоняли от него Хрюшу, которому среди них уж никак не могло быть места. Росток выгнулся и загнал раковину в водоросли. Ральф, используя одну руку как опору рычага, другой рукой нажимал на деревцо, так что мокрая раковина поднялась и Хрюше удалось ее выловить.

             Наконец можно было потрогать раковину, и теперь-то до Ральфа дошло, какая это прелесть. Хрюша тараторил: - ...рог. Жуть какой дорогой... Ей-богу, если бы покупать, так это тьму-тьмущую денег надо выложить... он у них в саду на заборе висел, а у моей тети...

             Ральф взял у Хрюши раковину, и ему на руку вытекла струйка. Раковина была сочного кремового цвета, кое-где чуть тронутого розоватым. От кончика с узкой дырочкой к разинутым розовым губам легкой спиралью вились восемнадцать сверкающих дюймов, покрытых тонким тисненым узором. Ральф вытряхнул песок из глубокой трубы.

             - ...получалось как у коровы, - говорил Хрюша, - и еще у него белые камушки, а еще в ихнем доме птичья клетка и попугай зеленый живет. В белый камушек, ясно, не подуешь, вот он и говорит...

             Хрюша задохнулся, умолк и погладил блестящую штуку в руках у Ральфа.

             - Ральф!

             Ральф поднял на него глаза.

             - Мы ж теперь можем всех созвать. Сбор устроить. Они услышат и прибегут...

             Он сияя смотрел на Ральфа.

             - Ты для этого, да? Для этого рог из воды вытащил?

             Ральф откинул со лба светлые волосы.

             - Как твой приятель в него дул?

             - Он вроде как плевал туда, - сказал Хрюша. - А мне тетя не велела, из-за астмы. Вот отсюдова, он говорил, надо дуть. - Хрюша положил ладонь на свое толстое брюшко. - Ты попробуй, а, Ральф. И всех скликаешь.

             Ральф с сомненьем приложился губами к узкому концу раковины и дунул. В раковине зашуршало - и только. Ральф стер с губ соленую воду и снова дунул, но опять раковина молчала.

             - Он вроде как плевал.

             Ральф сделал губы трубочкой, впустил в раковину струйку воздуха, и раковина будто пукнула в ответ. Оба покатились со смеху, и в промежутках между взрывами смеха Ральф еще несколько минут подряд извлекал из раковины эти звуки.

             - Он вот отсюдова дул.

             Ральф наконец-то понял и выдохнул всей грудью. И сразу раковина отозвалась. Густой, резкий гул поплыл под пальмами, хлынул сквозь лесные пущи и эхом откатился от розового гранита горы. Птицы тучами взмыли с деревьев, в кустах пищала и разбегалась какая-то живность.

             Ральф отнял раковину от губ.

             - Вот это да!

             Собственный голос показался ему шепотом после оглушающих звуков рога.

            Он приложил его к губам, набрал в легкие побольше воздуха и дунул опять.

            Загудела та же нота, но Ральф поднатужился, и нота взобралась октавой выше и стала уже пронзительным, надсадным ревом. Хрюша что-то кричал, лицо у него сияло, сверкали очки. Вопили птицы, разбегались зверюшки. Потом у Ральфа перехватило дух, звук сорвался, упал на октаву ниже, вот он споткнулся, ухнул и, прошуршав по воздуху, замер.

             Рог умолк - немой, сверкающий бивень; лицо у Ральфа потемнело от натуги, а остров звенел от птичьего гомона, от криков эха.

             - Его жуть как далеко слыхать.

             Ральф отдышался и выпустил целую очередь коротких гудочков.

             Вдруг Хрюша заорал: - Глянь-ка!

             Среди пальм ярдах в ста по берегу показался ребенок. Это был светлый крепыш лет шести, одежда на нем была порвана, а личико перемазано фруктовой жижей. Он спустил штаны с очевидной целью и не успел как следует натянуть.

            Он спрыгнул с пальмовой террасы в песок, и штанишки сползли на щиколотки; он их перешагнул и затрусил к площадке. Хрюша помог ему вскарабкаться. А Ральф все дул, и уже в лесу слышались голоса. Мальчуган присел на карточки и снизу вверх блестящими глазами смотрел на Ральфа. Убедившись, что тот, очевидно, не просто так развлекается, а занят важным делом, он удовлетворенно сунул в рот большой палец - единственный оставшийся чистым.

             Над ним склонился Хрюша: - Тебя как звать?

             - Джонни.

             Хрюша пробормотал имя себе под нос, а потом прокричал Ральфу, но тот и бровью не повел, потому что все дул и дул. Он упивался мощью и роскошью извлекаемых звуков, лицо раскраснелось, и рубашка трепыхалась над сердцем.

             Крики из лесу приближались.

             Берег ожил. Дрожа в горячих струях воздуха, он укрывал вдалеке множество фигурок; мальчики пробирались к площадке по каленому глухому песку. Трое малышей не старше Джонни оказались удивительно близко - объедались в лесу фруктами. Кто-то щуплый и темный, чуть помоложе Хрюши, выбрался из зарослей и залез на площадку, радостно всем улыбаясь. Шли еще и еще. По примеру простодушного Джонни садились на поваленные стволы и ждали, что же дальше. Ральф продолжал выпускать отдельные пронзительные гудки.

            Хрюша обходил толпу, спрашивал, как кого зовут, и морщился, запоминая. Дети отвечали ему с той же готовностью, как отвечали взрослым с мегафонами.

            Кое-кто был голый - те держали одежду под мышкой, кто-то был полуодет, другие даже одеты, в школьных формах, серых, синих, коричневых - кто в свитерке, кто в курточке. Тут были эмблемы и даже девизы, полосатые гольфы, фуфаечки. Зеленая тень укрывала головы, головы русые, светлые, черные, рыжие, пепельные; они перешептывались, лепетали, они во все глаза глядели на Ральфа. Недоумевали. И ждали. Дети парами и поодиночке показывались на берегу, выныривая из-за дрожащего марева. И тогда взгляд сначала притягивался к пляшущему на песке черному упырю и лишь затем поднимался выше и различал бегущего человека.

            Упыри были тени, сжатые отвесным солнцем в узкие лоскутья под торопливыми ногами. Ральф еще дул в рог, а к площадке над бьющимися черными лоскутьями уже неслись двое последних. Двое круглоголовых мальчиков с волосами, как пакля, повалились ничком и, улыбаясь и тяжко дыша, как два пса, смотрели на Ральфа. Они были близнецы и до того одинаковы, что в это забавное тождество просто не верилось. Дышали в лад, улыбались в лад, оба здоровые и коренастые. Губы у близнецов были влажные, на них будто не хватило кожи, и потому у обоих смазались контуры профиля и не закрывались рты. Хрюша склонился над ними, сверкая стеклами очков, и между кличами рога слышно было, как он заучивает имена: - Эрик, Сэм, Эрик, Сэм.

             Скоро он запутался; близнецы трясли головами и тыкали друг в друга пальцами под общий хохот.

             Наконец Ральф перестал дуть и сел, держа рог в руке и уткнувшись подбородком в коленки. Замерло эхо, а с ним вместе и смех, и настала тишина.

             Из-за блестящего марева на берег выползало черное что-то. Ральф первый увидел это черное и не отрывал от него взгляда, пока все не посмотрели туда же. Но вот непонятное существо выбралось из-за миражной дымки, и сразу стало ясно, что чернота на сей раз не только от тени, но еще от одежды. Существо оказалось отрядом мальчиков, шагавших в ногу в две шеренги и странно, дико одетых. Шорты, рубашки и прочий скарб они несли под мышкой; но всех украшали черные квадратные шапочки с серебряными кокардами. От подбородка до щиколоток каждого укрывал черный плащ с длинным серебряным крестом по груди слева и наверху с треугольным жабо. От тропической жары, спуска, поисков пищи и вот этого потного перехода под палящим небом лица у них темно лоснились, как свежепромытые сливы. Вожак отряда был облачен точно так же, только кокарда золотая. Ярдах в десяти от площадки его люди по команде встали, задыхаясь, обливаясь потом, качаясь под нещадными лучами. Сам он отделился от них, вспрыгнул на площадку в разлетающемся плаще и со света щурился в почти непроглядную темень.

             - Где человек с трубой?

             Ральф догадался, что после солнца ему ничего не видно.

             - Человека с трубой тут нет. Это всего лишь я.

             Мальчик подошел к Ральфу вплотную, сверху глянул на него и скроил недовольную мину. Вид светловолосого мальчишки с кремовой раковиной на коленях его, кажется, не впечатлил. Он сразу отвернулся, взмахнув черными полами.

             - Значит, и корабля нет?

             Под взметнувшимся плащом он был тощий, высокий, костлявый, из-под черной шапочки выбились рыжие волосы. Лицо, все в веснушках и складках, было противное, но не глупое. И на этом лице горели голубые глаза, в них металась досада и вот-вот могла вспыхнуть злость.

             - Значит, взрослых нет?

             Ральф ответил, уже ему в спину: - У нас собрание. Присоединяйтесь.

             Мальчики в плащах начали ломать строй. Высокий на них прикрикнул: - Хор! Стоять смирно!

             Устало, покорно хористы снова втиснулись в строй и, покачиваясь, стояли на солнцепеке. Кое-кто все же отважился хныкать: - Меридью... Ну, Меридью же, ну, можно мы...

             А потом один хлопнулся ничком, и строй смешался. Упавшего взгромоздили на площадку и положили. Меридью посмотрел на него пристально и не утратил выдержки.

             - Ладно. Садитесь. А этот - ну его, пускай лежит.

             - Но как же, Меридью...

             - Он вечно в обморок падает, - сказал Меридью. - И в Аддис-Абебе, и в Гибралтаре. И на утренях плюхался прямо на регента.

             Последнее замечание вызвало смешки хористов, которые черными птицами на жердочках обсели поваленные стволы и не сводили глаз с Ральфа. У них Хрюша не стал спрашивать имена. Его устрашило ведомственное превосходство и уверенная начальственность в голосе Меридью. Он притаился за Ральфом и занялся своими очками.

             Меридью снова повернулся к Ральфу.

             - Значит, здесь нет ни единого взрослого?

             - Ну да.

             Меридью тоже сел и всех обвел глазами.

             - Итак, самим надо выпутываться.

             Хрюша из-за плеча у Ральфа позволил себе вставить: - Поэтому Ральф и созвал сбор. Чтобы решить, чего нам делать. Мы пока что у всех спросили, кого как звать. Вот это Джонни. Эти двое, они близнецы, Сэм и Эрик. Кто Эрик? Ты? Нет, это Сэм...

             - Я Сэм...

             - А я Эрик.

             - Я всем предлагаю познакомиться, - сказал Ральф. - Я, например, Ральф.

             - Так мы ведь уже, - сказал Хрюша. - Мы же только что спрашивали.

             - Мы не младенцы, - сказал Меридью. - С какой стати мне называться Джеком? Я - Меридью.

             Ральф посмотрел на него искоса. Да, это был голос человека серьезного, который знает, чего он хочет.

             - Потом этот, - Хрюша уже разогнался, - ой, я забыл...

             - Ты чересчур много болтаешь, - сказал Джек Меридью. - Заткнись, Жирняй.

             Раздались смешки.

             - Вовсе он не Жирняй, - крикнул Ральф, - его истинное имя - Хрюша!

             - Хрюша!

             - Хрюша!

             - Ой, Хрюша!

             Тут раздался настоящий взрыв хохота, хохотали все, даже самые маленькие. Смех вдруг сплотил мальчиков, и только Хрюша остался вне этого тесного дружеского кружка. Он залился краской, насупился и опять занялся очками.

             Наконец смех замер и продолжалась перекличка. Был тут Морис, второй в хоре по росту после Джека, но плотней; он все время улыбался. Был тощий дичок, которого никто не знал; погруженный в себя, он скрытно держался в сторонке. Пробормотал, что зовут его Роджер, и снова умолк. Билл, Роберт, Харольд, Генри; тот мальчик из хора, который упал в обморок, теперь сел, прислонясь к пальмовому стволу, бледно улыбнулся Ральфу и назвался Саймоном.

             Потом Джек сказал: - Надо решить, как нам спасаться.

             Пронесся гул голосов. Совсем маленький мальчик - Генри - объявил, что он хочет домой.

             - Тише вы, - проговорил Ральф рассеянно. Он поднял рог. - По-моему, чтобы решать, сначала надо выбрать главного.

             - Главного! Главного!

             - Главным могу быть я, - без обиняков сказал Джек, - потому что я староста и я запеваю в церкви и до-диез могу взять.

             Снова гул голосов.

             - Ну и вот, - сказал Джек, - я...

             Он запнулся. Черненький - Роджер - наконец-то расшевелился, он предложил.

             - Давайте проголосуем.

             - Ага!

             - Голосуем за главного!

             Выборы оказались забавой не хуже рога. Джек было начал спорить, но кругом уже не просто хотели главного, но кричали о выборах и чуть не все предлагали Ральфа. Никто не знал, почему именно его; что касается смекалки, то уж скорей ее проявил Хрюша, и роль вожака больше подходила Джеку. Но Ральф был такой спокойный, и еще высокий, и такое хорошее было у него лицо;

            но непостижимее всего и всего сильней их убеждал рог. Тот, кто дул в него, а теперь спокойно сидел на площадке, держа на коленях эту хрупкую красивую штуку, был, конечно, не то что другие.

             - Который с раковиной!

             - Ральфа, Ральфа!

             - Пусть с трубой будет главный!

             Ральф поднял руку, прося тишины.

             - Хорошо. Кто за Джека?

             С унылой покорностью поднялись руки хористов.

             - Кто за меня?

             Руки всех, кто не в хоре, кроме Хрюшиной, тут же взлетели вверх. Хрюша посмотрел, подумал и тоже нехотя потянул руку

 

Главная страница

Обучение

Видеоматериалы автора

Библиотека 12000 книг

Видеокурс. Выход в астрал

Статьи автора по астралу

Статьи по астралу

Практики

Аудиокниги Музыка онлайн- видео Партнерская программа
Фильмы Программы Ресурсы сайта Контактные данные

 

 

 

Этот день у Вас будет самым удачным!  

Добра, любви  и позитива Вам и Вашим близким!

 

Грек 

 

 

 

 

  Яндекс цитирования Directrix.ru - рейтинг, каталог сайтов SPLINEX: интернет-навигатор Referal.ru Rambex - рейтинг Интернет-каталог WWW.SABRINA.RU Рейтинг сайтов YandeG Каталог сайтов, категории сайтов, интернет рублики Каталог сайтов Всего.RU Faststart - рейтинг сайтов, каталог интернет ресурсов, счетчик посещаемости   Рейтинг@Mail.ru/ http://www.topmagia.ru/topo/ Гадания на Предсказание.Ru   Каталог ссылок, Top 100. Каталог ссылок, Top 100. TOP Webcat.info; хиты, среднее число хитов, рейтинг, ранг. ProtoPlex: программы, форум, рейтинг, рефераты, рассылки! Русский Топ
Directrix.ru - рейтинг, каталог сайтов KATIT.ru - мотоциклы, катера, скутеры Топ100 - Мистика и НЛО lineage2 Goon
каталог
Каталог сайтов
Каталог проверенных ресурсов! Каталог сайтов miramax.biz TOPCAT.RU Интернет-каталог