ДЖОН  ДЖ.

РОБИНСОН

ТРОПА

ПИЛИГРИМА

ПУТЬ ОДНОГО ЧЕЛОВЕКА

К МАСОНСКОМУ ХРАМУ

НЬЮ-ЙОРК

1993

СОДЕРЖАНИЕ

     Предисловие .......................................................................  3          

        1.Знакомство ................................................................... 4

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

        2. Что такое “масон”? ................................................. 13

        3. Свобода на кончике пера  ......................................... 21

        4. Франкмасонство — это такая религия? .....….... 29

        5. Альберт Пайк и Звезда-Денница .......................…. 37

        6. Фальсификатор ......................................................... 43

        7. Великий Могол Прессы .........................................… 51

        8. Гнев фундаменталистов ........................................ 61

        9. Конвент баптистов Юга ........................................ 71

       10. Врач-фанатик ........................................................... 79

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

       11. Происхождение масонства ................................... 94

       12. “Это — тайна...” ..................................................... 99

       13. “И не говорите со мной о переменах!” ............ 106

       14. Папка масонских идей ......................................…. 114

       15. Общие корни масонства ..................................... 121

       16. “Ибо тот угоден Богу, кто дает с радостью...”

              .................................................................................. 127

       17. “Так да светит свет ваш...” ............................. 134

       18. Решение ..............................................................… 140

Эта книга посвящается каждому новому

кандидату, готовящемуся стать Учеником

Вольным Каменщиком во все грядущие века.

Предисловие

не часто приходится встречаться с группами масонов по всей стране.  И меня часто спрашивают там, когда я соберусь написать новую книгу о масонстве, хотя у меня самого этого не было в планах.  Сам я считал себя писателем-историком, а не масоноведом.

       Однако в последнее время я стал спрашивать масонов, о чем, они сами хотели бы прочесть в такой книге. Ответы были многочисленными и разнообразными. Очень многие хотели бы прочесть о противниках масонства. Почему они ненавидят франкмасонство? Каковы их претензии к нему и как масонам отвечать на них? Другие хотели бы узнать о взаимоотношениях масонства и общественности.  Какие вопросы задают не-масоны, когда они звонят на радио- и  телевизионные шоу, посвященные Братству?  Есть ли у меня какое-нибудь собственное мнение относительно намечающегося спада в посвящении новых членов Братства? Интересуется ли общественность масонством вообще?

       Размышляя над ответами на эти и на множество других вопросов,  я понял, что путешествуя по стране и проводя беседуя о своих книгах и просто о масонстве, я набрался достаточно опыта и обрел достаточно глубокое понимание различных сторон, проблем масонства и заблуждений относительно него, которые существуют совершенно реально, как внутри Братства, так и в окружающем его мире.  Голос рассудка говорит мне, что весь этот опыт и все эти мысли пропадут впустую, если я не найду способа поделиться ими с другими.  Мне остается только надеяться на то, что эта небольшая книга предоставит ответы на некоторые из этих вопросов, предложит решения для некоторых из этих проблем, как я их понимаю, и возможно, предоставит вниманию масонов некоторую информацию к размышлениям.

        Не-масонам, которые решат прочесть эту книгу, она предоставит возможность нового взгляда на это древнейшее и величайшее просветительное общество.

        Часто мне задают — явно или скрыто — такой вопрос:  “А если конкретно, каковы границы вашей компетенции?”.  И обычно я отвечаю:  “Я признан всем миром в качестве крупнейшего авторитета в области моего собственного мнения... и ничего больше”.

         К этому обычному ответу  я ничего не могу добавить, так что примите к сведению то, что если в этой книге я прихожу к какому-либо выводу, привожу то или иное суждение, или даже просто отваживаюсь на какое-то предположение, то все они исходят отнюдь не из бездонного колодца моей непогрешимой мудрости.  Все, что следует далее, — это просто личное мнение одного отдельно взятого человека, основанное только и лишь на личном опыте этого отдельно взятого человека в мире масонства.

1.

Знакомство

  занимаюсь изучением масонства вот уже десять лет, но до сих пор считаю себя школяром. И я отлично усвоил истину, которую рано или поздно усваивает любой школяр: стоит только открыть одну дверь, как за ней окажется дюжина новых.

        Известно, что с тех пор как масонство открылось широкой общественности в 1717 году в Лондоне, оно успело стать предметом более пятнадцати тысяч печатных работ.  Целеустремленный исследователь мог бы предпринять попытку узнать все, что известно о масонстве, решил прочитывать по одной книге на эту тему ежедневно.  Трудность этого заключается в том, что данное начинание потребовало бы для своего завершение 137 лет, а за это время вышла бы еще пара тысяч новых книг о масонстве.  Так что все это просто невозможно.

        Всегда следует помнить о том, что до 1717 года не выходило почти совсем никаких печатных или рукописных источников об истинном, древнем франкмасонстве, чего, в принципе, вполне можно было ожидать от общества, которое поклялось ничего из своих таинств не предавать бумаге. Это, естественно, оставило широчайшие возможности для разнообразных спекуляций,  для воображения, которые чаще всего использовались для разглагольствований о простых и “причесанных” добродетелях — таких, как милосердие и братство — и поучения им.  Это не ново.

         Книги по теологии гораздо многочисленнее книг по масонству, потому что на протяжении более чем двух тысяч лет находились люди, считающие себя вправе разъяснять всем прочим, что именно хотел сказать Христос в Нагорной Проповеди, или каковы потаенные смыслы Золотого Сечения. Трудно представить себе, что Христос, закончив Проповедь, спустился с горы, оставив на ней четверых своих учеников, чтобы они объясняли народу, например, эзотерический смысл притчи о добром самаритянине.

        Лично для меня идея франкмасонства ясна и понятна, и мне нравится то, что я вижу. Всегда остается возможным, и даже вероятным, что мое понимание масонства ограничено моим неполным знанием о нем, а особенно отсутствием у меня того эмоционального подъема, который, несомненно, был бы у меня, будь я сам масоном. Что у меня уже есть, это некоторые наблюдения и соображения, которыми я хотел бы поделиться для того, чтобы передать дальше уникальный опыт общения с не-масонами по всей нашей стране.  Мне довелось разговаривать с сыновьями, дочерьми и женами масонов, с работниками масонских благотворительных организаций, а также с пытливыми умами, которые не имеют ну просто никаких связей с масонством, однако хотели бы узнать о нем побольше. Также я разговаривал с антимасонскими фундаменталистами, которые считают франкмасонство отдельной сатанинской сектой. Меня даже публично именовали посланником Сатаны за то, что я выступал в защиту масонского Ордена. Конечно, часть Света, который снизошел на меня за все время моих исследований, иногда дает и тень, но я рад, что я испытал все это.

     Кроме того, мне представилась возможность обсудить масонство с представителями всевозможных масонских организаций, включая Великие Ложи, Шотландский Устав, Йоркский Устав, Союзные масонские градусы, “Святилище” и пр., как в нашей стране, так и за рубежом.

     Когда я начал исследование, которое легло в основу “Рожденных в крови”, я и не думал о масонстве. Я исследовал события истории Британии четырнадцатого века, однако постоянно сталкивался с фактами, которые казались мне связанными с тем немногим, что было мне тогда известно об этом древнем обществе. Тогда я решил сделать перерыв в изучении классического Средневековья и обратиться к франкмасонству.

     Меня сразу поразило изобилие печатного материала на эту тему. Даже в местной публичной библиотеке были сотни томов, посвященных истории масонства. Первый томик масонского ритуала, “Ритуал Дункана”, я купил в ближайшем супермаркете. Другие книги я купил в специальном магазине масонской литературы, владельцами которого были отец и сын, оба активные масоны. Поэтому меня просто повергли в удивление обвинения в мой адрес в связи с тем, что я, якобы, написал “разоблачение” масонства: ведь большую часть своих источников по истории и символике Ордена я купил у самих масонов.

     Нельзя назвать опубликованные обычным образом масонские книги и “нерегулярными”. Я нашел несколько “официальных” работ, написанных простым, легким для расшифровки кодом на основе аббревиатур или рисованных символов: меч, в значении “Привратник”, стул — в значении “Досточтимый Мастер ложи”.

     Одна маленькая шифрованная книжечка называлась “Бродячие Изобильные Барашки и Веселые Гардемарины” (Rambling Affluent Moutons and Merry Midshipmen). Первые буквы слов в названии указывают на то, что книга  была предназначена для Масонов Королевской Арки и Мастеров Метки (Royal Arch Masons and Mark Masters). Выпущена эта книга была “ВК МКА Темных и Кровавых Земель”. Это значит: “Великий Капитул Масонов Королевской Арки штата Кентукки”.

     Решить посвятить многие годы изучению масонства и написать о нем книгу непросто. Многие хотят этого, но понимают при этом, что нужно не только очень и усердно поработать. Даже когда книга написана, у вас только один шанс из тысячи найти для нее издателя. В этой стране издателям присылают каждый год около полумиллиона книг, и только около пятидесяти тысяч из них бывают в конечном итоге опубликованы. Соответственно, трудясь над книгой, вы понимаете, что — десять к одному — все ваши труды вполне могут пойти прахом. Кроме того, необходимо понимать, что большинство книг расходятся в количестве не более чем пяти тысяч экземпляров, так что ряд ли вся ваша работа окупится.

     В моем случае, я просто хотел найти применение своим силам на пенсии. Я видел, как мой отец на пенсии — с 65 до 84 лет — занимал все свое свободное время тем, что строил модели судов, пока позволяло зрение, да так, что полностью утратил связь с семьей, растерял друзей. Мой писательский опыт включал в себя миллионы и миллионы слов в форме пресс-релизов, рекламных буклетов, деловой переписки и производственных отчетов. Но важнее всего было то, что исследуя масонство, я обнаружил нечто интересное, даже поразительное, чем просто не мог не поделиться с другими. Оказалось, что франкмасонство было первой общественной философией, выступавшей в оправдание свободы совести, то есть права человека поклоняться Господу, исходя из собственных убеждений. Это гораздо более возвышенная цель, чем те, о которых франкмасонство заявляет открыто и в первую очередь. Эта концепция цели масонства была новой, важной и интересной.

     Радость от перспективы публикации вскоре исчезла под грузом холодного приема со стороны издателей и критики. Ни строчки, нигде! Ни одна газета в Соединенных Штатах не сочла возможным опубликовать в книжном обозрении статью о книге, в названии которой значится слово “масонство”. Издатель был еще откровеннее: “Если даже твоя книга — это увесистый том об искусстве выращивания Армянской бегонии, — сказал он мне, — о ней упоминается в местной писательской газете”. Но только не в моем случае. Издатель отправил местному книжному обозревателю сперва рекламный буклет, а затем экземпляр книги. Затем он позвонил ему, только для того, чтобы услышать: “Не думаю, чтобы наша читательская аудитория заинтересовалась этим предметом”.

     Библиотекари с этим не согласны. Им очень часто подают запросы на книги о масонстве, и именно поэтому библиотеки начали покупать мою книгу первыми. Затем моя книга попала в книжные обзоры областных газет “Publishers Weekly” и “Kirkus Reviews”, что привело к тому, что несколько книжных магазинов купили “Рожденных в крови”. Мы с издателем пытались успокоить друг друга этими небольшими прибылями, не представляя себе еще, что всего за два года книга разойдется в количестве пятидесяти тысяч экземпляров и в этой стране, и за рубежом.

     Однажды мы решили отправить по экземпляру нашей книги в масонские издательства. Один доброжелатель решил избавить нас от хлопот и лишних расходов, сказав: “Пора бы вам уже знать, что масоны не читают книг”.  (Позже я понял, что не всякому совету следует верить.) Меня порадовало, что вскоре многие издания различных Великих Лож порекомендовали “Рожденных в крови” своим членам, но некоторые, наоборот, заняли оборонительную позицию. Я не ожидал, что публикация книги вызовет споры между масонами, однако так все и было с самого начала. Поскольку уважаемые масонские ученые заявляли в своих печатных трудах, что происхождение и корни масонства совершенно неизвестны и что теории, вроде той, которая связывает масонство с гильдиями средневековых архитекторов и каменотесов, невозможно доказать, я считал, что еще одна теория будет встречена с благодарностью. Все оказалось совершенно наоборот. Многие нападали на меня, называя мое исследование “неглубоким” и просто безграмотно написанным. (“Заснуть можно!” — писал один из рассерженных читателей.)

     Один разгневанный читатель даже потребовал от своей Исследовательской Ложи, чтобы “Рожденные в крови” были подвергнуты официальному порицанию и запрещены для чтения всем масонам. Меня порадовало, что Мастер ложи заметил ему, что масонские организации не имеют права приказывать своим членам, что им читать, а чего не читать. Кроме того, масонство не может и не должно принимать участие в компаниях по запрету любой книги. Ну что же, это только подкрепило мое мнение, уже сложившееся о масонстве.

     Затем моему издателю прислал письмо Ричард Флетчер, исполнительный секретарь Ассоциации Масонских Служб, которому мы отправили рекламный экземпляр. Он был так добр, что указал нам на несколько фактических ошибок (которые были исправлены во втором издании), как то: членство президента Рейгана в Ордене было только почетным, соглашение между Великой Ложей Юты и Церковью Мормонов в 1984 г. носило другой характер и т. п. Флетчер сказал, что не все в моей гипотезе ему по нраву, но в конце он произнес фразу, которая буквально бальзамом пролилась мне в душу: “Господин Робинсон демонстрирует отличное понимание нашего дела, которое в наше время так редко встретишь...”. Это очень помогло мне тогда, пока я тонул в море противоречий и споров.

     Я никогда не забуду первый положительный отзыв о моей книге в масонском журнале “The Philalethes” в колонке Аллена Робертса. Я уже знал господина Робертса как одного из самых известных масонских писателей, возможно, за всю историю масонства, и его статьи в газетах и журналах являются неопровержимыми доказательствами того, что он всегда высказывает свое мнение, популярно оно или нет. Я был очень рад прочитать его положительный отзыв и не преминул тем же вечером позвонить ему, чтобы выразить благодарность. То, что я изначально планировал как пятиминутный разговор, вылилось в получасовую беседу, положившую начало дружбе, которой я дорожу до сих пор. Аллен Робертс значительно укрепил меня в убеждении, что масоны — это честные и открытые люди.

     Насколько они честны и откровенны, стало ясно для меня во время двух встреч, о которых я расскажу поподробнее.

     Однажды мне позвонил человек, представившийся исполнительным редактором журнала “Scottish Rite Journal”, официального органа Южной юрисдикции Д.П.Ш.У. Звали его доктор Джон Беттье. Он сказал, что у него есть проблема, требующая решения, что он уже нашел это решение, но для его претворения в жизнь ему необходимо мое разрешение. Это меня уже удивило, но затем он рассказал, что их книжный обозреватель предложил им отрицательный отзыв на “Рожденных в крови”. С другой стороны, он постоянно получал письма от масонов-членов Шотландского Устава, в которых содержались похвалы книге. В итоге он решил опубликовать две рецензии: и положительную, и отрицательную. Доктор С. Брент Моррис, написавший отрицательную рецензию, уже согласился рассмотреть обе точки зрения. А что я об этом думаю?

     Что я мог об этом думать? Я подумал, что только масонское издание могло так открыто подойти к решению непростой проблемы. Все знают, что рецензия на книгу или фильм отражает мнение только одного человека, но до этого никому нет дела. И вот нашелся редактор, которому до этого есть дело! Я с благодарностью согласился.

     Двойная рецензия появилась в журнале “Scottish Rite Journal” под заголовком “Палец вверх — палец вниз”, насколько я знаю, в первый раз в журналистской практике.

     Другое событие касалось издателей “The Northern Light”, ежемесячника Северной юрисдикции Шотландского Устава. Рецензия в этом журнале была резко отрицательной, но к тому времени я уже смирился с тем, что не могу понравиться всем и сразу. Жаль только, что тот, кому не понравилась моя книга, поделился своими чувствами с полумиллионом читателей.

     Через несколько месяцев этот обозреватель отошел от дел, и его место занял новый молодой человек, Том Джексон, также Великий Секретарь

Великой Ложи Пенсильвании. Он тут же сообщил редактору, что хотел бы пересмотреть рецензию на мою книгу, потому что первая рецензия ему не понравилась и он с ней не согласен. Редко когда редактор соглашается приводить в своем журнале две рецензии на одну и ту же книгу. Тем не менее, разрешение было дано и в “The Northern Light” появилась вторая рецензия.

     Происходило то, что я познавал новую черту масонства, душу и сердце этого братства, которую не познаешь, роясь в библиотечных книгах и пыльных архивах. Я встречался с людьми, для которых откровенность, доброжелательность и свобода самовыражения были жизненно необходимы. Вскоре я узнал много, много больше, следуя двумя путями. Во-первых, я смог общаться с тысячами масонов; во-вторых, я смог обсуждать масонство с общественностью по всей стране. Я следовал обоими путями одновременно, иногда они перекрещивались, но конечно главными были мои беседы с масонами.

     Все началось, когда я заглянул в Масонский Храм в Цинциннати, чтобы оставить там экземпляр своей книги с автографом человеку, которому я был очень благодарен за то, что он предоставил в мое распоряжение обширную библиотеку Храма, когда я проводил свое исследование. Затем, когда мы возобновили наше знакомство, он представил меня своему начальнику, Х. Рэю Эвансу, секретарю Долины Цинциннати Д.П.Ш.У. (позже он стал Великим Мастером Великой Ложи Огайо). Мы втроем поговорили с полчаса, а потом господин Эванс задал мне вопрос, который открыл мне путь совершенно нового опыта: “А почему бы вам не выступить в четверг перед Долиной Цинциннати?”. Я с радостью согласился, не сказав, ему, правда, насколько я польщен и напуган предстоящим выступлением.

     Эта встреча положила начало целой новой схеме работы, которая оказалась очень эффективной. Я говорил около двадцати минут, а потом стал отвечать на вопросы с места, критические замечания и комментарии. Именно тогда началось мое реальное масонское обучение. (Вспоминается древняя мудрость: “Ничему нельзя научиться, если держать рот открытым”.) Не успев стать писателем, я уже становился лектором.

     Альфред Райс, заместитель главы руководства Д.П.Ш.У. для штата Огайо, присутствовал на этой первой встрече и в конце вечера пригласил меня выступить на следующей неделе перед Советом Освобождения Огайо, конвентом штата, в Янгстауне. Те, кого я встретил там, пригласили меня в Кливленд, Кантон и Стейбенвилл.

     Как распространялись слухи, я не знаю, но вскоре я уже выступал перед самыми разнообразными масонскими организациями, от маленьких лож — по пять-семь членов — до командорств Рыцарей Храма, долин Шотландского Устава, Великих Лож. Самым памятным было приглашение Великого Мастера Великой Ложи Нью Джерси. Я встретился с ним на каком-то официальном приеме, и он вдруг спросил меня прямо в лоб:

     “Что возьмете, чтобы приехать в Великую Ложу Нью Джерси?”

     “Ну, во-первых, — ответил я, — я всегда выступаю даром... Во-вторых...”

     “И всё! — перебил меня Великий Мастер. — Вы уже удовлетворили всем нашим требованиям”.

     Мы рассмеялись, и началась еще одна прекрасная дружба.

     Еще меня однажды пригласили принять участие в церковной службе. Это было в Вашингтоне, округ Колумбия, во время Третьего Конклава Великого Стана Рыцарей Храма. Затем, через несколько недель после возвращения в Вашингтон для выступления перед Великой Ложей округа Колумбия, меня просто поразили местные члены Братства, пригласив возглавить работу семинара на ежегодной конференции Великих Мастеров. Как будто и это еще не было достаточной честью для меня, они также пригласили меня возглавить работу конференций Южной юрисдикции Д.П.Ш.У. в Атланте, Канзас Сити и Денвере.

     Конечно, главными для меня были не эти семинары в форме вопросов и ответов. Так же, если не больше, меня духовно обогатили встречи с сотнями и сотнями масонов в фойе, ресторанах и коридорах до и после этих встреч. Они делились со мной своими тревогами и идеями. Они объясняли, почему они не согласны с тем, что я говорил и выслушивали, как я пришел к тем или иным заключениям. Мы разговаривали с ними о проблемах символических лож, и я с удивлением узнал, что многие братья, занимающие руководящие посты в организациях штата, не переступали порога своих “голубых” лож по десять-пятнадцать лет. Они рассказывали мне о своих проектах в области благотворительности. И от них я узнал о масонстве больше, чем мог даже рассчитывать. (Кроме того, я учился брать с собой все меньше и меньше багажа. Ох уж эти длинные-длинные коридоры аэропортов...)

     Опыт общения с общественностью по вопросам масонства пришел ко мне во время выступлений на радио и телевидении, когда зрители звонили прямо в студию, хотя началось все в моей собственной семье. Мой зять, зная, как я расстраиваюсь, видя, что газеты не обращают на меня внимания, решил взять на себя труд позвонить на местную радиостанцию и попросить пригласить меня в одну из их передач. Ведущий радиопередачи потом сказал мне, что всегда интересовался масонством, поскольку слышал о нем столько плохого, будучи учеником католического колледжа. Как только мы с ним вышли в эфир, слушатели буквально засыпали нас вопросами.

     Многие масоны уверяли меня в том, что общественность в большинстве своем не интересуется масонством, поэтому нет смысла распространять знания о нем, ибо никто не желает о нем слышать. Не знаю, что заставило их так думать, но следующие месяцы доказали, что бытующее мнение о том, что общественность не заинтересована масонством, полностью, совершенно неверно. По мере распространения этих знаний я начал получать приглашения в теле- и радиопрограммы по всей стране. Практически все ее жители, казалось, интересовались масонством, а многие звонили в студии, чтобы выразить свое мнение на этот счет.

     Не-масоны редко правильно понимают масонство, но вряд ли это может удивить. Единственное, что они зачастую слышат — это пламенные речи антимасонских проповедников, главная задача которых — продать побольше своих книг, аудио- и даже видеозаписей. Предрассудки — главный источник дохода таких проповедников, хотя обычно он ограничивается только кругом их ярых последователей. К счастью, думающей публики всегда больше, чем тех, кто избрал себе кого-то, кто за них будет искать истину и ей обладать.

     Иногда пути общения внутри Братства и вне его пересекались. Когда я поехал выступать перед Великой Ложей Флориды, комитет по встрече организовал для меня участие в радио- и телепрограммах в Тампа. Затем я отправился на целый день в Денвер на открытие конференции глав Шотландского Устава, причем, одновременно, я выступал в утренней часовой радиопрограмме, а вечером — по телевидению; затем я отправился в Колорадо Спрингс, чтобы выступить в программе теленовостей, а потом провел пятнадцатиминутное интервью для “Деловой волны”, которое транслировалось на 80 городов. В конце этого “вещательного” дня у меня взяла интервью “Rocky Mountain News”. Это был трудный день, но за это время я смог подробно рассказать о клиниках расстройства речи, которые организовали масоны Шотландского Устава, и о прочих чудесных программах помощи детям, которые “родились” прямо здесь, в Денвере. Не представляю себе, сколько вообще людей прослушали и просмотрели мои интервью в тот день в этой стране, но больше я и слушать не хочу тех, кто говорит, что не имеет смысла рассказывать о масонстве людям, поскольку те просто не желают о нем слышать. Дело в том, что большинство людей слишком мало знает о нем, чтобы знать, хочет оно что-либо слушать о масонстве, или нет. Однако ему это интересно и оно желает слушать.

     Что же касается того, что они могут сказать, и того мнения, которое могло у них сформироваться об Искусстве, а также что по этому поводу могут сказать сами масоны, — об этом и написана эта книга.

     В первой ее части, в основном, рассматриваются связи Братства с общественностью через радио и телевидение, а также деятельность проповедников, которые мечтают о полном и окончательном уничтожении масонства. Вторая же часть — это результат моего общения с масонами, в основном, в ходе выступлений перед различными масонскими организациями, ради которых я только в 1992 году пролетел, в общем счете, около 75 000 миль.   

     В последней главе я суммирую свои исследования и чувства, которые я испытывал все эти годы, изучая франкмасонство в Америке.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

2.

Что такое “масон” ?

то очень простой вопрос, однако его очень часто задают на теле- и радиопрограммах. Обычно заранее выходит анонс, что, мол, выйдет передача “о масонах”. Начиная передачу, ведущий обычно говорит: “Ну что же, сегодня мы поговорим о масонах...”. А потом, когда слушатели начинают звонить в студию, кто-нибудь обязательно спрашивает: “А что такое ‘масон’?”.

     А затем обрушивается поток вопросов, свидетельствующих об огромном общественном интересе к данному вопросу и огромной же нехватке информации.

     “Какая разница между масонами и франкмасонами?”

     “Часто говорят о масонах 32-го градуса. А бывают другие масоны?”

     “Правда ли, что мне говорят, что члены “Святилища” (shriners) как-то связаны с масонами?”

     “Кажется, мой дедушка был масоном. У него был мундир с перевязью для меча и шляпа с большим пером. Кем он был?”

     “Кажется, они клянутся убить всякого масона, кто нарушит их клятву. Разве это не противозаконно?”

     “Мой пастор говорит, что у масонов какая-то своя религия. А какая?”

     “Почему масоны называют свои дома ‘Храмами’?”

     “У нас тут рядом масонский детский дом... Туда принимают только детей масонов?”

     “Почему масоны встречаются тайно? Они что, боятся, что люди узнают, чем они в действительности занимаются?”

     “Что такое ‘масоны Принса Холла’?”

     “Если я захочу стать масоном, что мне делать? Сколько это стоит?”

     “Мой сослуживец сказал, что масоны поклоняются Сатане. Это правда?”

     И эти вопросы можно приводить и далее, страница за страницей. У большинства людей нет даже рудиментарных знаний о масонском братстве, поэтому они становятся основной аудиторией тех, кто хочет дезинформировать их. Большинство общественных организаций испытывают постоянную нужду в связях с общественностью — как и правительства и государства, — но масонство по традиции считается закрытым обществом и не считает ни нужным, ни полезным афишировать свою деятельность и привлекать новых членов при помощи рекламы.

     Эта традиция меняется со временем, однако централизованную информационную службу учредить достаточно трудно, поскольку не существует общенациональной масонской организации. Для того, чтобы всем было ясно, почему — коль скоро не все наши читатели являются масонами, — необходимо изучить административную структуру масонства в Соединенных Штатах.

     Вне зависимости от того, какое именно положение в масонской структуре занимает тот или иной брат, он был посвящен в Орден в одной из “первичных организаций”, лож, которых в США более 13 000. Местные ложи называются “голубыми”, по причинам, затерявшимся во времени, но чаще их называют “символическими” ложами (этим термином я и буду пользоваться в данной книге). В символической ложе посвящают только в три степени: Ученика, Подмастерья и Мастера Каменщика. Пока член Братства не посвящен в Мастера, он не может претендовать на членство во всех прочих масонских организациях. Всего в мире около пяти миллионов Мастеров Каменщиков, и около половины из них живут в этой стране.

     В остальном мире масонское братство управляется, в основном, одной организацией, вроде Объединенной Великой Ложи Англии. Американское масонство возросло во время Американской революции, в которой одновременно принимали участие 13 колоний, каждая из которых считала себя не провинцией, а отдельным суверенным государством. Когда колонии объединились в союз, положивший начало Соединенным Штатам Америки, они настояли именно на этом термине, подчеркивая свою независимость[1]. Честно говоря, между ними не было союза, а было содружество, созданное ради решения общих для них всех проблем. Данное соглашение было названо Соглашением Федерации, не придававшим особого значения какой-либо центральной власти. Точно таким же образом, франкмасоны во всех штатах пользовались всеми преимуществами самоуправления.

     По мере того, как проявлялись слабости и негативные стороны конфедерации, все больше и больше голосов начали призывать к утверждению более сильной центральной власти. Через несколько лет результатом этой борьбы мнений стала Конституция Соединенных Штатов, принятая только после многих месяцев обсуждений, конфронтации и компромиссов, в основном, в связи с необходимостью для властей штата передать часть своих полномочий центральному органу.

     Франкмасоны же предпочли ничего не менять в своей административной структуре, сохранив Великие Ложи в каждом отдельном штате и не создавая центрального административного органа. Великая Ложа в масонстве — это высший орган. Над Великой Ложей нет и не может быть никакого контроля и никакая Великая Ложа не имеет права приказывать другим Великим Ложам, что им делать и чего не делать.

     Только один раз за всю историю Соединенный Штаты приблизились к созданию Генеральной Великой Ложи. В 1779 г., когда его армия стояла на зимних квартирах, масон Джордж Вашингтон получил обращение от “Американской союзной (военной)” Ложи, в котором его просили принять пост Генерального Великого Мастера Франкмасонов всей страны. На это дала согласие соседняя Великая Ложа Пенсильвании. Прими Вашингтон это предложение, — он непременно был бы назначен на этот пост и на настоящий момент существовала бы только Великая Ложа Соединенных Штатов Америки. Но коль скоро этого не произошло, в этой стране, скорее всего, уже не будет главной Великой Ложи, тем более что некоторые Великие Ложи активно выступают против любых и всяческих изменений древнего ритуала и статутов.

     Великие Ложи в других странах мира тоже далеки от полного согласия друг с другом по всем вопросам. В большинстве случаев, разные Великие Ложи “соглашаются признавать свои разногласия” по многим вопросам церемониала или проведения собраний. Единственным дисциплинарным воздействием в случае решительного несогласия с ритуальной практикой какой-либо Великой Ложи является отказ со стороны других Великих Лож “признавать” ее. Обычно это означает запрет на посещение (посещение ложи масоном, посвященным в другой ложе или принадлежащим к другой ложе), а также отказ от проведения совместных мероприятий.

     Например, в случае Великого Востока (и Великой Ложи) Франции в конце XIX века, причиной спора послужило заявление Великого Востока о том, что он собирается принимать в свои члены атеистов, а само по себе это противоречит одному из, наверное, самых основополагающих принципов масонства — членству в Ордене лишь людей, признавших, что веруют в Бога. В ответ на этот шаг Великий Восток был осужден и “отлучен” большинством Великих Лож Великобритании, Канады и США. Точно таким же образом была повергнута остракизму Великая Ложа Пруссии после ее заявления о прекращении приема в Орден иудеев. Берлин моментально пересмотрел свое решение, согласившись отказаться от своих предрассудков ради восстановления всемирного братского признания.

     Этого признания ищут и разрозненные ложи и Великие Ложи, состоящие из темнокожих масонов, которые называют себя масонами Принса Холла, по имени основателя своего движения.

     Принс Холл был свободным темнокожим, жившим в Бостоне, где он и четырнадцать его друзей были посвящены в масоны в 1775 г. в странствующей военной ложе № 441 Британского 38-го Пехотного Полка. Вскоре после их посвящения разразилась Революционная война и, по легенде, Принс Холл сражался в рядах армии восставших колоний. Война выгнала английский пехотный полк из Бостона, оставив в городе его темнокожих собратьев.

     Английский полк и его ложа так и не вернулись в Бостон, а местные американские масонские ложи не собирались признавать своих братьев Принса Холла, так что в конечном счете Принс Холл решил испросить у Великой Ложи Англии хартию на ведение работ отдельной ложи для темнокожих. После многих проволочек эта хартия была выдана 29 сентября 1784 г., и по ней была учреждена “Африканская” Ложа № 459.

     “Африканская” Ложа была неласково встречена прочими ложами Америки, кроме того ее дальнейшие отношения с Великой Ложей Англии также зашли в тупик. В конечном счете, она объявила себя независимой Великой Ложей (так же, как сделали американские Великие Ложи во время Революционной войны) и начала выдавать хартии на работы другим ложам для афро-американцев. Хартии она выдавала даже военным ложам, которые действовали в подразделениях темнокожих во время Гражданской войны (хотя о них никогда не упоминалось в многочисленных кино- и телефильмах, посвященным роли этих подразделений в войне). Масонство Принса Холла распространилось также и на высшие масонские градусы, как и “белое” масонство, которое объявило масонство Принса Холла “нерегулярным”, то есть непризнанным.

     Когда я начал интересоваться масонством, я выяснил, что ни одна из Великих Лож не признает масонство Принса Холла, то есть между представителями этих двух видов масонства — “белого” и “черного” — не существует права взаимного посещения и они не могут соединить руки в братском рукопожатии. Именно этого и хотят масоны Принса Холла: не слияния, которое им не по нраву, а именно снятия статуса “нерегулярности”, который они рассматривают как расистский.

     Времена меняются, и сейчас, когда я пишу эту книгу, уже восемь Великих Лож штатов распространили признание на масонство Принса Холла, равно как и две Великие Ложи Канады. Это все еще противоречивый вопрос, но многие, включая самих масонов, начинают привыкать к переменам. Ведь “Всемирное Масонство” — это очень важный вопрос поучения степени Мастера Каменщика.

     По масонской традиции нельзя подняться “выше” степени Мастера Каменщика. Поэтому прочие масонские организации называются не “высшими”, а “дополнительными” степенями. Все они были созданы уже после того, как масонство появилось на свет в Лондоне в 1717 г., и некоторые из них действуют только в отдельных странах, иногда в одной только стране. Этих орденов, в которые допускаются все Мастера Каменщики, великое множество, но самые известные из них в США — это Шотландский Устав и Йоркский Устав.

     В Йоркском Уставе существует система последовательных посвящений, после которых Мастер в конечном итоге посвящается в степень Рыцаря Храма (тамплиера). В Соединенных Штатах более 250 000 Тамплиеров Йоркского Устава. Еще большей популярностью пользуется система, носящая название Шотландского Устава, который представлен в этой стране двумя суверенными территориями. Северная юрисдикция охватывает пятнадцать штатов на северо-востоке США. Южная юрисдикция охватывает остальные тридцать пять штатов.

     Эти ордена и уставы совершенно самостоятельны и ни Северная, ни Южная юрисдикции не имеют власти одна над другой. Каждая юрисдикция сама определяет особенности ритуалов посвящения в каждую из степеней, от четвертой до тридцать второй — самой широко известной среди не-масонов. Обе эти юрисдикции удостаивают своих членов и 33-й степени, но ее нельзя заслужить, выполнив определенную работу или выучив наставления; ей награждают только за выдающиеся заслуги. В Северной Америке около миллиона масонов Шотландского Устава.

     Когда масон достигает Йоркской степени Рыцаря Храма или 32-й степени Шотландского Устава, он имеет право подать прошение о вступлении в Древний Арабский Орден Дворян Таинственного Святилища. В “Святилище” принимают также имеющих на это право масонов из Канады и Мексики. (Путем анаграммы английскую аббревиатуру “Святилища” (A.A.O.N.M.S.)[2] можно превратить в слово “a mason” — “масон”.)

     “Святилище” было основано как организация, занимающаяся досугом масонов, и в итоге местные группы членов “Святилища” начали организовывать духовые оркестры, оркестры восточной музыки, ансамбли волынщиков, автомобильные патрули, мотоциклетные патрули, конные патрули и такие популярные в народе труппы клоунов “Святилища”, и это еще далеко не все. Со временем забота о собственном развлечении превратилась в нечто более серьезное, что привело к созданию двадцати двух больниц “Святилища” для детей-инвалидов, пользующихся всеобщей любовью и уважением. Эти больницы, как и популярные парады старинных автомобилей, цирки и то, что члены “Святилища” всегда носят в миру свои красные фески, сделали “Святилище” самым популярным видимым звеном масонской цепи в Соединенных Штатах. Не так явно видны масонские корни “Святилища”. Беседуя с масонами по всей стране, я ни разу не встречал человека, который знал бы, что все члены “Святилища” — также и масоны в степени Мастера.

     Есть и еще один аспект масонства, которые многие не до конца понимают, и это Орден Восточной Звезды. Это не “масонский” орден в том смысле, что он является частью Франкмасонства, а просто он состоит из мужчин и женщин, каким-то образом связаны с масонами. Мужчины-члены этого ордена должны быть Мастерами, а женщины — матерями, дочерьми, внучками или женами Мастеров Каменщиков. В этот орден входят около 800 000 мужчин и миллиона женщин. Таким образом, при общей численности более чем в  два миллиона, этот орден является самой многочисленной объединенной организацией для мужчин и женщин в мире. Насколько я знаю, Орден Восточной Звезды получил признание от всех Великих Лож Соединенных Штатов, которые, таким образом, решили, что его цели, задачи и методы честны и достойны.

     Существуют и другие связанные с масонством ордена, например, Орден Де Моле для юношей от 13 до 21 года, Ордена Дочерей Иова и Радуги для девочек. Члены этих орденов не обязательно должны быть родственниками масонов, но пользуются всеми преимуществами и помощью Братства.

     Важнее всего для понимания масонства в целом понимание того, во что верят его члены и каковы их цели, в верности которым они поклялись. Не-масонов обычно очень смущает то, что масоны не указывают членам своего общества, во что им верить. Скорее, братство привлекает в свои ряды людей, которые уже выработали для себя совокупность понятий о природе Бога, своих отношениях с ним и о нравственном поведении, которого требуют эти отношения с Богом.

     Самая важная общая черта всех масонов определяется еще до того, как они бывают приняты в братство, до того, как они приняли участие в каких бы то ни было церемониях, до принесения ими любых клятв. Это происходит при подаче прошения о принятии в члены братства. При подаче прошения, или “петиции”, кандидат должен подписаться под утверждением, что он верует в Бога и бессмертие души. Таким образом, разговаривая с масоном, вы разговариваете с богобоязненным человеком. Первое, что слышит масон после посвящения — это то, что то, как он поклоняется своему Богу, — его дело, а то, как поклоняются своему Богу другие его братья, — это их дело, и не его дело вмешиваться в их дела; обсуждение религии в ложе запрещено. Ни один масон не имеет права критиковать религиозные воззрения своего брата или пытаться убедить его сменить их. Таким образом, каждый масон верит в свободу вероисповедания, или свободу совести.

     Эта вера сделала масонство тем обществом, в котором люди всевозможных вероисповеданий могут собираться, встречаться, общаться, совместно работать над различными проектами, приносящими пользу всему обществу. Каждый масон верит в то, что милосердие и любовь — это воля его Бога, как бы Его ни звали, “Иегова”, “Яхве” или “Аллах”.

     Для франкмасонов важно, чтобы это чудесное собрание представителей всех вероисповеданий происходило в атмосфере верности общим принципам нравственного поведения. Биография каждого кандидатов изучается специальным комитетом ложи перед посвящением в первую степень. Как этот человек обращается со своей семьей? Как он ведет себя на рабочем месте и что знают о нем соседи? Не было ли у него проблем с правосудием? Подойдет ли он этому обществу, основанному на незыблемых принципах, разделяющих и определяющих добро и зло? Когда кандидат входит в ложу как полноправный член, важность высоконравственного поведения постоянно подчеркивается и дальше.

     Фундаментальный масонский ритуал основывается на легенде о строительстве Храма Царя Соломона и судьбе его главного Строителя, поэтому масонская ложа наполнена орудиями труда и символами средневековых каменщиков. Традиционные инструменты каменщика — наугольник, циркуль, молоток, уровень и так далее — переосмысливаются в масонской ложе для того, чтобы проиллюстрировать нравственные законы. Некоторые масонские выражения вошли в обыденный язык: “Как дела? — На уровне.”, “профан”, “извилистая дорожка” и так далее.

     При условии, что в обществе более пяти миллионов членов, ничего удивительного нет в том, что в него проникают и нежелательные, не соответствующие его требованиям люди. Другие не могут отвечать этим высоким нравственным требованиям уже после вступления в братство и совершают проступки, которые помешали бы им вступить в Орден в то время, когда они сделали это. Масонское учение советуют подходить к членам общества, ведущим себя не по-масонски, индивидуально, беседовать с ними и увещевать.

     В случае, если масон заходит в своих проступках слишком далеко, масонское законодательство предусматривает расследование, обвинение и слушание. В случае менее серьезных проступков, членство брата в ложе может быть временно приостановлено на срок, зависящий от тяжести проступка. За более серьезные проступки человека исключают из Ордена. Некоторые были так наказаны и до сих пор жалеют об этом. Масоны знают, что некоторые из таких изгнанников становятся ярыми антимасонскими агитаторами, используя при этом знания, обретенные в Братстве, для того, чтобы “отомстить” обществу, которое не собиралось мириться с их поведением. Прочие следующие этим же путем сами вышли из Ордена, разгневанные тем, что их точка зрения не была принята как единственно верная или они не были избранны братьями на должность, о которой мечтали. Их немного, но голоса их могут раздаваться очень громко.

     Важно понимать, что франкмасонство не учит людей вере в Бога, свободе вероисповедания, нравственному поведению или деяниям милосердия и благотворительности. Человек должен все это принести с собой в Братство, и там уже эта вера будет поддерживаться и поощряться. Джорджа Вашингтона, Бенджамина Франклина и Поля Ривера не учили свободолюбивым взглядам в тех масонских ложах, к которым они принадлежали. Они вошли в эти ложи потому, что те ценности, которые они и так ценили, разделяли и масоны в своем братстве. Они стали масонами для того, чтобы быть среди тех, кто разделяет их идеи и устремления.

     Каждый входящий в масонскую ложу в надежде обрести там истинный путь к Господу будет разочарован. Ему там не предложат описание Рая, описание Ада или пути к истинному Спасению. Об этом ему следует спросить у своего приходского священника, патера или раввина: в ложе этому не учат.

     И причина этого проста: религиозные различия разделяют людей. Так было всегда и так будет всегда, следовательно конфессиональные различия противны самой идее братства, в котором живут и трудятся ради всеобщего блага представители всевозможных религиозных воззрений и убеждений.

     Кое-кто скажет: “Если это все, чем они занимаются, зачем им тогда эти тайные собрания? Что-то подозрительно...”.

     Разница между тайной и внутренней жизнью — лишь во взглядах третьего лица. Вот пример. Однажды в моем родном городе начали распространяться слухи о конфликте, зародившимся между местным приходским священником и его паствой. Определенно, в воздухе чувствовалось некое напряжение, но никто не знал, почему. Наконец, было объявлено, что пастора попросили оставить занимаемый им пост. Через пару недель, за столом, во время частного разговора, любопытство заставило меня задать вопрос пастору той же конфессии, но другого прихода, в чем там было дело с  нашим пастором. После непродолжительного молчания он ответил вопросом на вопрос: “А вы часто ходите в церковь?”. Я ответил: “Да”. И тогда он сказал: “Тогда вы не имеете права это знать. Это наше внутреннее дело.”

     Он, конечно, был прав, и я сменил тему, но в мире бесчисленное количество людей, которые не уважают ничью частную жизнь, кроме собственной. Если они узнают, что что-то, чем они заинтересовались, не их ума дело, это только повышает их интерес к этому вопросу, а заодно вызывает подозрения.

     Да, франкмасоны проводят закрытые встречи для решения вопросов, связанных с делами ложи, но так же поступают и церкви, правительственные агентства, педагогические советы школ и просто семьи. Неприкосновенность частной жизни — одно из основных прав в свободном обществе (несмотря на то, что необходимо признать, что его постоянно нарушают в большом и малом).

     Кое-кто, узнав об этом, спросит: “А что такого особенного в масонстве? Ведь в это верят все...”. Но все ли верят в свободу вероисповедания? Нет. В национальную и расовую терпимость? Тоже нет. В право каждого человека на частную жизнь? Опять нет. Свобода личности — это необходимое условие жизни только нашего времени, да и то далеко не во всем мире, даже не повсюду в нашей стране, где пропаганда личных свобод всегда была развернута шире и глубже всего в мире.

     Но как это все связано с масонством? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо знать историю Америки и роль масонства в этой истории. Не ответив же на этот вопрос, невозможно понять все значение, роль и влияние масонства на Соединенные Штаты  Америки.

     Мне потребовалось для этого много времени, поскольку я сперва вообще ничего не знал о роли масонов в американской истории. Я изучил этот вопрос потому, что мне задавали вопросы, на которые я не мог подробно ответить, а также после споров с антимасонски настроенными евангелистами, которые и заставили меня углубиться в литературу по данному вопросу.

     И я обнаружил поразительные вещи. Я узнал многое о природе этого общества и его ценности для общества. Большинство масонов уже знают, что я “открыл”, но тем, кто этого еще не знает, я хотел бы передать то, что узнал и что стало для меня важным шагом в понимании франкмасонства и того, во что верят масоны.

3.

Свобода на кончике пера

огда мне только начали задавать вопросы о масонстве во время моих выступлений перед той или иной аудиторией, на вопросы “Что такое масонство?” и “Во что верят масоны?” я давал молниеносные и неглубокие ответы, вроде “Это братская организация, посвятившая себя совершенствованию человеческой природы и благотворительности”.

     После соответствующих исследований и размышлений я понял, что давал совершенно неверное определение. Франкмасонство — это нечто гораздо большее, чем самосовершенствование и благотворительность. Оно оказало огромное влияние на нас всех, на все наши жизни и на мир вообще, определенно заявив о своих целях, которых я до конца не осознавал, пока не осознал гигантское влияние, которое масонство оказало на создание нашей страны.

     Эти цели подчеркиваются в “Увещевании” новому Ученику. Он уже заявил о главной черте своего сходства с прочими братьями Ордена: он признал, что верует в Бога и бессмертие души; теперь же ему сообщают, что никто из масонов не имеет права нарушать право другого масона на свободу вероисповедания. В ложе он не имеет права пропагандировать, проповедовать, порицать или насмехаться над любой религией и любыми религиозными воззрениями другого человека.

     Сказано достаточно прямо: франкмасоны веруют в свободу совести. Необычно же в масонстве то, что масоны веровали в этот принцип задолго до образования Соединенных Штатов и написания Билля о Правах. Последующие события, приведшие к образованию из тринадцати британских колоний отдельной суверенной страны и люди, способствовавшие этим событиям, указывают на невероятное по значению влияние франкмасонства, а ведь об этом даже шепотом не говорится при обсуждении истории этой страны!

     Еще детьми мы слышали в школе, что многочисленные преследуемые религиозные группы бежали в Америку, чтобы обрести там свободу вероисповедания. Однако при этом нам не говорили, что эти люди бежали в Америку в поисках религиозной свободы только для себя самих, но уж никак не для других. В тех тринадцати колониях было не так уж и много свободы вероисповедания. Когда Роджер Уильямс бежал от религиозного преследования и основал колонию в Род Айленде, он бежал от религиозного преследования не в Европе, а в Массачуссетсе. Он построил там баптистскую церковь, которая действовала в обстановке религиозной терпимости. Только Род Айленд и, может быть, населенная преимущественно квакерами Пенсильвания были единственными колониями, где соблюдалась религиозная свобода в нашем нынешнем ее понимании.

     В каждой из прочих колоний была своя государственная религия и ее церковь, в пользу которой собирался налог со всех граждан. Коннектикут, например, был колонией конгрегационалистов, а Виргиния, мать президентов и родина свободы, — колонией воинствующих англикан. Законы Виргинии указывали на необходимость публичного бичевания на площади священников, которые осмелятся проповедовать в пределах штата “нон-конформистские” воззрения. Эти преследования заставили многие конгрегации методистов и баптистов навьючивать своих лошадей тюками и отправляться дальше, осваивать дикий юго-запад страны.

     В такой атмосфере, как могла Отцам-Основателям придти в голову мысль о создании новой страны, в которой не будет государственной религии, в которой все жители будут поклоняться Господу так, как считают возможным и нужным? У них не было перед глазами такого примера, нив  одной стране, во всем мире. Властители всегда бывали уверены в том, что государственная религия необходима для облегчения управления народными массами. Неужели создатели и подписанты Билля о Правах создали свои мысли и убеждения сами, “из воздуха”? Маловероятно.

     Но ведь общий источник-то у них был, и это был источник, отлично известный влиятельным людям во всех тринадцати колониях, это было учение, преодолевающее все и всяческие границы. Их всех учили этому в их масонских ложах, единственных организациях, которые к тому же первыми увидели возможность собрать в единое братство всех богобоязненных людей. Можно ли доказать, что именно это учение является источником религиозной свободы в этой стране? Нет, конечно, но сила этого факта в том, что других у нас пока нет. Во всем мире, только франкмасонство выработало такое учение.

     Подумайте о том, насколько разные люди приняли масонскую философию. Сегодня мы называем их всех одним словом — “патриоты”, однако это были люди с различным образованием, мировоззрением, профессиями и социальным происхождением. Поль Ривер был ювелиром, серебряных дел мастером. Джон Хэнкок был купцом. Джордж Вашингтон был богатым плантатором. Джон Уоррен, погибший в бою при Банкер-Хилл, был врачом. Джон Пол Джонс был шотландским матросом. Бенджамин Франклин был печатником. Маркиз де Лафайет был французским дворянином. Что общего было у этих и сотен других патриотов? Ничего, кроме того, что все они были франкмасонами. Они стали масонами, потому что масонская философия свободы личности полностью соответствовала их собственным убеждениям. Масонство стало для них связью и тем местом, где они могли обсуждать свои мысли друг с другом так, как нигде больше. Возможно, это не совпадение, что в 1775 году в Филадельфии в то время, когда на втором этаже Таверны Тана заседала местная ложа, брат-масон Самуэль Николас внизу убеждал посетителей вступать в совершенно новый тип военного подразделения, Корпус Морской Пехоты. Получив чин капитана, Николас стал первым комендантом Корпуса.

     Ничего удивительного, следовательно, нет в том, что масоны осознают свое особое влияние на судьбы Американской Революции. Франкмасоны Вашингтон, Джонс и Николас командовали, соответственно, армией, флотом и морской пехотой. На дальних подступах их масонский брат Джордж Роджерс Кларк вел кентуккийских пионеров и егерей сотни миль через реки, непроходимые леса и зыбкие болота, чтобы захватить английские форты Каскаския, Кахокия и Винсенн.