Лев Прозоров
Святослав Хоробре.
Иду на вы!
История этой
книги недлинная, но одновременно и непростая. Всё началось с
небольшой лекции, которую автора попросили написать для Русской
молодёжи. Автор написал. Впоследствии он стал редактором отдела
критики и публицистики в «Луче», единственном журнале удмуртской
республики, выходящем на русском языке (притом, что русские
составляют большинство населения республики). Там он и
опубликовал свою лекцию, уже в качестве статьи.
Это стоило
ему работы в журнале — нашлись патриоты Хазарии и Византии,
которые сочли, что жизнеописание Русского князя оскорбляет их
чувства. Редактора «Луча» В. И. Емельянова, буквально затравили
звонками, как анонимными, так и от местного «Общества еврейской
культуры», и он, испугавшись, уволил автора.
В дальнейшем
один предприниматель, прочитав статью, предложил автору написать
в той же манере и на ту же тему целую книгу, предлагая издать
её.
Автор охотно
согласился — Святослав был и остаётся его любимым героем Русской
и мировой истории, идеалом воина и правителя. С другой стороны,
автору надоело видеть, что полки книжных магазинов делят книги
высокоучёных русофобов вроде Петрухина, Тишкова и Скрынникова, в
которых славяне превращаются в дикарей, облагодетельствованных
хазарскими, скандинавскими и византийскими культуртрегерами, и
книги дилетантов, в азарте «патриотического» мифотворчества
превращающих историю всей земли, вплоть до Латинской Америки, в
«историю древних русов» (Петухов, Асов).
Эта книга
является, по сути, первым жизнеописанием Великого Князя,
созданным человеком, с одной стороны, профессионально изучавшим
его эпоху, а с другой — не чуждым (как автор смеет надеяться) по
духу Святославу Игоревичу.
Однако на сей
раз возникли сложности с научным рецензентом книги и
одновременно научным руководителем автора, В. В. Пузановым,
который счёл «некорректным» ответ автора фальсификаторам Русской
истории.
Издатель счёл
критику резонной и предложил «отредактировать» книгу. Что ж, его
право. Возможно, через какое-то время — хотя очень нескоро —
появится «отредактированная», адаптированная» для интеллигентов
версия книги. Если когда-нибудь появится.
А пока автор
предлагает эту книгу в её первозданном виде вниманию Русских
людей. Он также объявляет, что ищет спонсора и издателя для
книги «Святослав».
Слава Роду!
12 серпня (августа)
2003 г. от н.х.л.
Посвящение
Винаяке —
Попутнику, чей смех на закате рассыпался в небе путеводными
звёздами.
Всем, кто
делит со мною тяготы и радости Пути.
Благодарности
Роду Всеотцу
за этот мир. Макоши Пряхе — за долю и недолю.
Перуну
Метателю Молний — за силу и решимость. Волосу Отцу Могил — за
знание, память и слово.
Предкам — за
кровь в моих жилах, и нашу землю.
Доброславу —
за Коловрат.
Сэру Гилберту
Кийту Честертону — за логику и стиль.
И.Я.
Фроянову, А.Г. Кузьмину и А.Л. Никитину — за открытия и идеи.
В.С.
Залазаеву — за идею и возможность создания этой книги.
Моему
руководителю, В.В. Пузанову — за терпение и терпимость.
Стрыю,
Вадиму, Беде, Змею и Арьядеву — за участие и хорошие советы.
Огневеду — за астрологическую консультацию.
Стихотворцам,
в особенности из творческого общества «Солнцеворот» и
объединения «Равноденствие», а равно и Светобору из Зуевки — за
отличные стихи.
Всем, кто
помог создать и издать эту книгу.
Предупреждение
Убеждённый
христианин, мусульманин или иудей может испытать неприятные
ощущения при чтении этой книги. «Кто предупредил, тот не
виноват!», как говорили викинги.
Гуманистов,
либералов и интеллигентов убедительно просят не читать эту
книгу.
Тень Святослава
скитается невоспетою…
Н. Гнедич.
Как изменился лик
Земли!
Мы лишь поём о великанах,
О тех героях, что ушли,
Оставив сталь свою в курганах…
А.
Аринушкин
«Пророчество»
На нём лежит, как
символ посвященья,
Арийской чистоты последняя печать.
Он — Бог Войны, он — призрак отомщенья,
Мы смотрим на него, и… глаз не оторвать.
С. Яшин.
Языческая держава
Не надо обманчивых грёз,
Не надо красивых утопий;
Но Рок поднимает вопрос:
Мы кто в этой старой
Европе?
Случайные гости? Орда,
Пришедшая с Камы и с Оби,
Что яростью дышит всегда,
Всё губит в бессмысленной злобе?
Иль мы — тот великий
народ,
Чьё имя не будет забыто,
Чья речь и поныне поёт
Созвучно с напевом санскрита?
В. Я. Брюсов
«Старый вопрос».
Я знаю — далеко в
былом
Тот мир, что я искал,
А. Аринушкин
Маленькая
страна Македония подарила мировой истории Александра Великого.
Весь мир знает римлянина Юлия Цезаря. Однако мало кто за
пределами России знает воина, сравнимого с Александром и
Цезарем, а как правителя и человека безмерно превосходящего их —
великого князя Киевского Святослава Игоревича, прозванного
Храбрым.
Более того,
сейчас и из русской памяти его пытаются вычеркнуть, вытеснить.
Выходят книжки по Русской истории, где нашему герою уделяются
две-три странички, если ещё не строчки. А то нет и того, как в
неведомо зачем переизданной дореволюционной детской книжке «Моя
первая русская история», где за Ольгой сразу идёт Владимир.
Словно и не было Святослава Храброго, которого даже враги
почтительно называли «царствующим на север от Дуная» и
сравнивали с древним героем Ахиллом.
Есть
сочинители похитрее: «Да-де, был такой разбойник-гуляка, на
соседей набеги устраивал, ничего, кроме грабежа, и знать не
знал. И погиб по-глупому, в одном из своих налётов.
Что здесь
скажешь? Знать, и тысячу лет спустя кому-то страшно и ненавистно
его имя. Знать, и сегодня не даёт кому-то спать его слава.
Впрочем, что
один человек, даже такой, как Святослав Храбрый. В иной нынешней
книге прочтёшь, что и Руси-то, оказывается, в его времена не
было. Не было державы. Были одни «племена», с которых брали дань
чуть менее дикие норманны.
Чем же была
на деле страна, в которой родился наш герой?
Как ни
удивительно — историки не знают, была ли Русь той поры
государством. Просто потому, что не знают, что же, собственно,
такое — государство. Сталкивается столько определений
государства, столько его трактовок и версий его появления, что
перечисление их само по себе составило бы главу, а изложение —
книгу. Русь называют «варварской державой», «суперсоюзом
племён», «протогосударством»…
Проще говоря,
историки на наш вопрос ответа не знают. Так не проще ли, чем
вникать в дебри их споров, обратиться к современникам? Как
смотрели они на наших предков? Кого видели в правителях Руси —
племенных вождей или правителей державы?
Западная
Европа Средневековья относилась к титулам более чем серьёзно.
Серьёзнее она относилась только к господу богу и христианской
вере. За неправильное употребление титула там вызывали на
поединок, отправляли на плаху, объявляли войну. Так вот, с
самого начала, с сообщения Бертинских анналов о посольстве
«народа Рос» к императору франков, Людовику Благочестивому в 839
году, правителя русов именуют «королём».
Через сто с
лишним лет, в «Хронике Продолжателя Регинона», княгиню Ольгу,
Елену в крещении, назовут «королевой Еленой». И далее, вплоть до
«короля Полоцкого» и «короля Суздальского» хроники Генриха
Латвийского. Вождей племён — скажем, куршей, ливов, половцев —
«королями» никто не величал (а забавно читать в хрониках про
«сеньора ливов» или «половецких баронов»). Больше того, иных
правителей заведомых государств, христиан-католиков из Чехии или
Польши, именовали всего лишь «дюками» — князьями.
Восточные
авторы тоже называют русских князей не «раисами» — главами,
старейшинами — а «царями» или даже каганами — титул
императорский! И поясняют: «ар-Рус, так же, как аль-Хазар и
ас-Серир — это название государства, а не людей и не
города». «Ас-Серир» — это княжество в Предкавказье, а
«аль-Хазар» — Хазарский каганат, уничтоженный нашим героем. То
есть оценка Руси-государства относится, самое позднее, ко
временам его детства. Каким государством был каганат, мы
ещё расскажем, а сейчас нам важней, что он, несомненно, был
государством.
Не признавала
за русскими правителями достоинства государей, именуя их
«архонтами» (старейшинами), лишь надменная Византия. Так она и
за болгарским царём, и за эмиром Египта, и даже за кайзером
Священной Римской империи германской нации отказывалась
признавать царский титул. Византийцы именовали свою страну
Восточным или Вторым Римом, а себя — ромеями, римлянами.
Соседи
называли их греками, а название Византия вошло в историческую
литературу с лёгкой руки итальянских книжников заката
Средневековья. Ромеи смотрели на вещи просто: есть их Империя. И
есть варвары, среди коих с горем пополам выделяли франков,
остальные же были в византийских глазах почти равны — будь то
вождь племени или могучий правитель.
Впрочем,
когда припекало, византийский чиновник мог величать русского
князя «царствующим». А проповедник Илларион при сыне Святослава
писал о нём и его отце, Игоре: «Не в худой и не в неведомой
земле владычествовали, но в Русской, что ведома и слышима всеми
четырьмя концами земли». Как видно, и он считал языческую Русь
не сбродом «племен», а едва ли не мировой державой.
Итак,
современники почти единодушно почитают Русь Х в. державой,
сопоставимой с Хазарским каганатом и королевствами Запада.
Могут
сказать: «Мало ли что думали современники! Где единая система
управления? Ведь иными землями до XII века правили не наместники
киевского князя, а князьки из местных знатных родов! Где
аппарат?
Ведь князь
вынужден был сам по полгода объезжать земли с дружиной, собирая
дань! Где, наконец, внешняя по отношению к обществу власть? Вот,
в договоре вашего Святослава: «а со мною бояре и русь вся».
Стало быть, вместе с князем заключали договор не только бояре,
но и все русы! А значит, власть не отделялась от общества. Какое
же этот государство?».
Ответим:
точно то же самое было в державе франков. И не при Хлодвиге, в
годы основания. И не при Карле, в годы расцвета. А при потомках
Карла, при том самом Людовике Благочестивом. Так же правили в
своих землях «племенные герцоги». Так же по полгода колесил по
стране король или император, собирая дань и творя суд.
Всей разницы,
что он ездил летом, а не зимой. Так по римским дорогам удобнее
ездить как раз летом, а у нас и поныне в иные края иначе, чем по
речному льду, не доедешь.
И точно так
же собирались на законодательные собрания «все франки». И даже
саксы так же бунтовали против франков, как древляне или вятичи
против русов, даже успешнее. Саксы добились-таки независимости,
усадили на престол державы восточных франков свою, Саксонскую
династию. Древлянам такое и не снилось!
Но кто же
усомнится, что захватившие пол-Западной Европы, отбившие натиск
сарацинских орд франки — Держава? Кто махнёт рукой и примется
плести про «племена»?
Кстати, а о
каких «племенах» речь?
Летопись
действительно упоминает древлян, дулебов, уличей, словен,
кривичей, полян, вятичей, северу, тиверцев… Только племенами их
не называет. Это уже учёные XIX века приложили к летописи
этнографический термин. И приложили весьма неудачно.
Древляне,
вятичи и прочие — не племена. Летопись их упоминает в
одном ряду с западнославянскими лютичами и поморянами. И земли
они занимают примерно такие же. Но лютичи — не племя. И поморяне
не племя. Это, выражаясь суконным языком этнографической науки,
союзы племён.
Лютичи, к
примеру, это ратари, хижане, чрезпняне, доленчане и еще с
полдюжины племён помельче. Не меньше, наверно, племён входило в
союзы древлян или кривичей. В союз вятичей, по археологическим
данным, входило шесть племён. Вот только союзы племён сложились
у восточных славян так давно и прочно, что про отдельные племена
памяти не осталось. Совсем. Видно, к началу летописания никто
про них и не помнил.
А союз племён
— это явление принципиально новое. Не родовое, а политическое,
территориальное. Отсюда уже шаг-два до государства. И
действительно, в союзах, упоминаемых летописью, есть и «княжение
свое», и «законы отцов своих». Не обычаи, тут же отдельно
упомянутые, именно законы!
И отношения
между этими княжениями не сводились к пресловутым распрям. Ещё
до Рюрика «жили мирно поляне, древляне, северяне, радимичи,
вятичи и хорваты».
Как назвать
всех этих древлян, вятичей и тиверцев, не на учёном жаргоне, а
живым русским языком? Опять обратимся к летописцу. В один ряд с
ними он ставит литву, немцев, свеев-шведов… верно, читатель.
Народы! А по-древнерусски — «земли». «Послала нас к тебе
Древлянская земля» — не «племя»!
Поэтому
договоримся, читатель — не будет в этой книге
«восточнославянских племён». Да, привычно. Но не всякая привычка
во благо. Эта — вредна вдвойне. Она искажает истину. И позволяет
нам смотреть на предков свысока. «Племена» — что-то
папуасско-ирокезское, шкуры и каменные топоры. Тем паче, что
сейчас немало охотников поддержать этот взгляд.
Вспомните
фильм «Тринадцатый воин». Славяне-«вендели» изображены
размалёванными дикарями, размахивающими палицами и каменными
топорами (в эпоху викингов!), обитающими в пещерах людоедами.
При этом они ездят верхом в сёдлах со стременами
(где ж они коней в пещере держат?), и растаскивают городьбу
посёлка викингов-колонистов железными крючьями на
верёвках.
В
фантастическом романе «Возвышение Криспа» Гарри Тертлдава,
историка, специалиста по истории Византии, изображён
фантастический двойник этой державы, Видесс. К северу от его
границ, за рекой Астрис (Истр-Дунай), обитает страшное племя
кубратов. Эти одетые в шкуры бородачи живут в юртах, не умеют
возделывать землю и угоняют видесских крестьян. Столица кубратов
— город Плискава, а правит ими каган(!) Маломир. Его
послов зовут Глеб и Бешев.
Это всё
фантастика. А вот что пишут в серьёзной научно-популярной книге
«Викинги» Ф. Уингейт и Э. Миллард: «В VII-X веках Восточная и
Юго-Восточная Европа подверглась нашествию… кочевых народов,
пришедших из степей. В их числе были печенеги, славяне
авары, болгары и мадьяры»! Книжка эта выпущена в издательстве
«Росмэн» и «может быть рекомендована школьникам в качестве
учебного пособия по истории».
Хорошо
пособие! Начитавшись подобной литературы, один юный испанец
недавно писал своим русским сверстникам: «Вы до 1700 (!) были
кочевниками, а потом пришли викинги и дали вам
государственность». Судя по дате, к викингам парень отнёс Петра
I. С этакими «пособиями» скоро и русские школьники будут
смотреть на языческую Русь, как на какую-то первобытную орду
диких «племён».
Летопись
никаких «племён» не знает. Были княжества-«княжения». Были
«земли» и населявшие их народы, объединённые в державу русов
предками нашего героя. Державу, на которую и Восток, и Запад
смотрели, как на равную себе.
Город над городом,
ряд над рядами,
Стены в сажень — тараном тарань,
А в стенах дары завалили дарами
Киев, Суздаль, Тьмутаракань.
Вся Русь от Корчева
до Онеги,
От Волги до Ильменя, от Югры до Карпат
Раскинулась в праздности, холе и неге
Среди посадничьих крепких палат.
С. Наровчатов.
«Василий Буслаев».
Лет
десять-пятнадцать назад в редкой книжке про Киевскую Русь нельзя
было прочесть, что скандинавы называли Русь Гардарик — Страна
Городов. Пишут об этом и нынче, но редко кто преминёт заметить,
что-де слово «гард» в скандинавских наречьях обозначало вовсе не
город, а просто огороженное поселение, хутор.
Так что же —
«Страна Хуторов»? Чем же тогда Русь отличалась в глазах
скандинавов от их родины? Хуторов там было побольше, чем на
Руси. И ещё — Новгород по-скандинавски Хольмгард. Киев —
Кенугард. Пожалуй, найдутся охотники утверждать, что в IХ-Х вв.
эти русские города были, мол, не более чем «огороженными
местами».
И мнение
Титмара Мезербургского, называвшего Киев «соперником
Константинополя», «знатокам» не указ. Что им какие-то
современники и очевидцы! Они, спустя тысячу лет, лучше знают, —
не мог быть Киев соперником столице Византии, и точка! Вот
только сама эта столица в сагах называется… Микльгард.
Константинополь, мегаполис раннего Средневековья, Восточный Рим,
который его жители называли попросту Городом, не признавая
других во вселенной — хутор?!
Загадку слова
«гард» мы разрешим позже. Пока же «на предстоящее обратимся»,
как писали летописцы, когда им случалось, закончив отступление,
возвращаться к основной теме.
Могут сказать
что, мол, скандинавы могли понимать в городах?! В Скандинавии их
было — буквально по пальцам перечесть. Это так. Но ведь саги
складывали в годы походов викингов, когда скандинавы осаждали
Париж и Лондон, а Страной Городов отчего-то назвали не Францию и
не Англию. Даже не Италию, до которой реже, но тоже доплывали.
Баварский
Географ родился, как очевидно из прозвища, в цивилизованном по
тем временам краю, не то на границе бывшей Римской империи, не
то в пределах её провинции. Он перечисляет города
восточноевропейских славян. Для каждой земли Географ называет
двух-, а то и трёхзначное число. Он тоже не знает, что такое
город?
Араб Ибн
Русте пишет, что у русов «много городов». Неужели представитель
цивилизации, породившей Багдад и Каир, не мог отличить города от
«огороженной деревни»?
Вывод,
кажется, ясен. Опять свидетельство современников-иноземцев
вносит ясность в путаницу историков. Люди разных народов, стран
и вер, люди, безусловно, знакомые с городами, единодушно
утверждают, что у русов во времена Святослава были города.
Притом в количестве, производившем впечатление не только на
полудиких скандинавов, но и на более чем цивилизованных арабов.
Несколько
слов о двух важнейших городах той эпохи, двух столицах Руси —
Новгороде, с которого началась династия Рюриковичей, династия, к
которой принадлежал наш герой, и стольном Киеве.
В книгах
часто можно прочесть, что в Новгороде не открыто следов
поселения до середины Х века. Делается вывод, что и сам город
возник не раньше, а значит, все сообщения летописей о событиях в
северной столице Рюриковичей в IX — начале Х веков недостоверны.
Тут сразу
возникают два встречных вопроса. Во-первых, какой процент густо
застроенной территории исторического центра Новгорода изучен
археологами?
Во вторых, в
северной Руси города часто перемещали с места на место. Мы можем
это уверенно сказать о Смоленске и Полоцке. Белоозеро за свою
историю вообще побывал едва ли не на всех четырёх берегах
давшего ему имя водоёма. Не всякий решался строиться на месте
города, уничтоженного пожаром, войной или моровым поветрием.
Некоторые
учёные считают, что первоначальным Новгородом было Рюриково
Городище чуть выше по течению Волхова. Другие выдвигают
любопытное предположение — будто бы речь в древнейших статьях
летописи шла не о Новгороде, а о Невгороде — том, что мы
сейчас зовём Ладогой.
Ладожское
озеро называлось в Средневековье Нево-морем. Тем более, что
Константин Багрянородный называет в Х веке на севере Руси некий
город Немогард, обычно в нём и видят Новгород. Другое дело, что
Ладога под этим самым именем известна русским летописям с самого
начала, и в сагах скандинавов она зовется Альдегой — явная
переделка славянского названия.
Что до самого
Новгорода, то он, как считают учёные, сложился из трёх посёлков
разных народов, превратившихся в городские районы —
по-древнерусски «концы». Поселок кривичей стал Людиным концом,
поселок словен ильменских — Словенским, а поселок балтского
племени нерева — Неревским.
У каждого
«конца» был свой символ. Воин в доспехе, шлеме, с копьём и
четырёхугольным щитом символизировал Людин конец, хищная птица
клевала рыбу на эмблеме Неревского, на гербе же Словенского
красовался неведомый «лютый зверь» в пятнах и с длинным хвостом,
с приподнятой передней лапой, очень похожий на «барсов», что и
тысячу лет спустя украшали вышивки русского Севера. Остальные
два «конца» — Загородный и Плотницкий — появились много позже.
Киев тоже
вызывает немало споров. Недавно отмечали его 1500-летие, сейчас
же говорят, что и он возник чуть ли не в Х веке, и происходит
его название не от имени князя Кия. Легенду о Кие и его двух
братьях считают какой-то книжной выдумкой, а их имена —
производными от названия города и его частей.
Вместо этого
нашли в каком-то документе имя хазарского полководца Ахмада бен
Куйя, то есть Ахмада сына Куйи. Вот папа-то этого хазарина,
этот, извините, Куйя, и основал-де Киев. Я отнюдь не шучу,
читатель — это можно прочесть в серьёзных научных трудах. Чем
это лучше «воплей, будто русские — этруски», я, признаться, не
очень понимаю.
Разве что
унижение славян и приписывание всех их деяний иноземцам
считается в наше время признаком научности. Естественно, ни в
каких источниках нет и намёка на то, что Киев основали хазары,
что сам Ахмад или его отец когда-либо приближались к днепровским
берегам. Более того, мусульманская армия Хазарии, — а Ахмад,
судя по имени, мусульманин — состояла из наёмников, так что отец
полководца мог быть мирным персидским или хорезмийским
подданным, возможно, гончаром, башмачником или земледельцем.
Легенду же о
Кие, Щеке и Хориве записал армянин Зенобий Глак. И записал он её
в VII веке! То есть ещё до возникновения Хазарского
каганата даже в далёкой Армении слышали про Киев и его
основателя. Впрочем, недавно мне довелось прочесть, что
летописец, монах Киево-Печерского монастыря, просто-де переписал
эту легенду у Глака и приспособил её к Киеву.
В ответ
попросту расскажу одну историю. Дело было в той же Печерской
обители, во времена, когда там записывали «Повесть временных
лет». Известный праведной жизнью монах Агапит захворал. Князь
Владимир Мономах прислал к нему лекаря. Армянина.
Больной долго
вглядывался в лекаря, наконец, спросил, кто он, и, получив
ответ, гневно закричал: «Да как ты смел келью мою осквернить и
меня за мою грешную руку брать? Изыди, иноверец и нечестивец!».
Другой печерский монах, записавший эту историю, удовлетворённо
завершает: «И армянин, посрамлённый, ушёл».
И специалист
по истории Руси пытается убедить нас, что в этом
монастыре могли читать книги тех, чьё присутствие оскверняло?
Использовать предания «иноверцев и нечестивцев» для рассказа о
прошлом родного города?! Пусть Кий с братьями — сказка. Но
почему нельзя признать за предками способность хотя бы сказки
сочинять самостоятельно? Поистине, удивительные люди — историки.
Однако города
— это не просто укреплённые поселки. Города — это прежде всего
ремесло. В последнее время из книжки в книжку кочует рисунок
рукоятей мечей так называемого каролингского типа. И подпись —
мол, «мечи были предметом массового ввоза на Русь». Это правда,
но лишь отчасти; точнее, это полуправда, та самая полуправда,
что подчас хуже лжи.
Да, мечи
этого типа начали изготовлять в империи франков, при династии
Каролингов, откуда и название — «каролингский тип», или короче —
каролинги. На Руси их называли Каралужными или Харалужными. На
плоскостях — по древнерусски «голоменях» — клинков стоят имена
оружейников, хозяев мастерских — «Ульфберт» и «Ингельред».
Основатель
династии, император Карл, особым указом в 805 г. запретил
продавать мечи славянам. Продавали! Араб Ибн Фадлан пишет про
русов: «Мечи у них франкские». Да, всё правда… но не вся правда.
Как не одна
Русь покупала такие мечи — их покупали и немцы, и скандинавы, и
итальянцы — так и на Руси их не только покупали. Ковали и сами,
причём русские мастера создали свой, легко узнаваемый тип
каролинга. Клинок и рукоять («черен») были длиннее.
Перекрестье
(«крыж») было не прямым, как на каролингах франкской работы, а
дугой, с выгнутыми к клинку концами. Так же, дугой, обращённой к
рукояти, был изогнут внутренний край набалдашника-противовеса,
венчавшего рукоять («яблока»).
Все отличия
сводились к одному — из изначально пехотного меча сделать оружие
всадника! Таким мечом можно было не только рубить или резать, но
и сечь с седла. Не зря после боёв с войском нашего героя в
Болгарии византийские мародёры собирали мечи «россов», а за
четверть века до того в Закавказье местные мусульмане в поисках
мечей разрывали могилы русов, умерших от заразы.
Нужно
помнить, какой оправданный ужас внушали тогда людям моровые
поветрия, чтоб оценить этот факт! И византийцы, и мусульмане
были преимущественно всадниками, и их не заинтересовали бы так
настоящие франкские клинки, плохо приспособленные для верхового
боя.
О
производстве русами «отличных мечей» пишет Персидский Аноним в
IX веке. Арабский таможенник Ибн Хордадбег сам говорил через
переводчиков-славян с русскими купцами, и осматривал привезенный
ими товар «из отдалённейших славянских земель»: «заячьи шкурки,
шкурки чёрных лисиц и мечи».
Не только
«предметом ввоза» были мечи на Руси — русы сами ковали их и
продавали, продавали в страну дамасских клинков! И там находили
их «отличными».
Это не могла
быть транзитная торговля. Помимо всего, что уже сказано,
представьте только, как вздорожал бы меч, вывезенный из державы
франков контрабандой (вспомните приказ императора
Карла!), и провезенный через всю Восточную Европу. Меч трудно
назвать удобным в транспортировке, лёгким товаром. Он тяжёл, он
остр и боится ржавчины. Да и исходная цена была не мала — до 4
кг. золота, по подсчётам итальянского исследователя Ф. Кардини.
Если всех
приведенных доказательств покажется кому-то мало, приведу ещё
одно. На двух мечах стоят славянские имена мастеров. Это
знаменитый «Людота коваль» времён моего героя. И второй —
сороковые годы Х столетия, времена его отца, Игоря Рюриковича.
На клинке имя — «Славимир».
Вот они,
кузнецы-русы Х века. Их имена будут более чем уместны в этой
книге. Ведь победы моего героя, победы его воинов — это и их
победы. Это Славимир с Людотой и иными, ныне безымянными,
отковали мечи, что прикончили чудовище нашей истории, Хазарский
каганат; раздвинули к Волге и Крыму русские пределы; одним
блеском гнали по Болгарии византийских прихвостней; рубили
дорогу на Царьград… жаль, не дорубили.
Итак, в
русских городах Х века ремесленники ковали мечи, не уступавшие,
по мнению современников, ни франкским, ни арабским. Да и не
только мечи — Ибн Русте называет прекрасными кольчуги славян, а
французская поэма «Рено де Монтабан» рассказывает, как заглавный
герой приобретает «великолепную кольчугу из Руси», вследствие
чего приобретает среди воинов императора Карла славу
непобедимого. И мечи, и, тем более, кольчуги, подразумевают
очень высокий уровень ремесла. Как мы видим, высоко ценили
ремесло русов и чужеземцы.
Молчат
гробницы, мумии и кости.
|
